Что есть Россия: Третий Рим или Новый Иерусалим?

Ответ на вопрос о том, как соотносятся эти два великих предназначения России, зависит от выяснения того, как соотносятся власть духовная и власть политическая? В нашей стране этот вопрос традиционно сводился к проблеме отношений священства (церкви) и царства (власти).

После раздумий и споров современники сошлись на том, что церковь отделена в России от государства, и, таким образом, оно, это государство, носит светский характер.

Известно, что престол в душе человека никогда не бывает пуст — там или Бог, или Его противоположность. В этом смысле политическая власть — это совокупность людей, которые являются носителями того или иного духа. И потому не может быть светской политической власти, не подчиненной власти духовной. Есть власть, в большинстве своем подчинившая себя тому или иному духу. Этот выбор определяет режим ее правления и проводимую ею политику. Является ли она богоугодной или богопротивной, дарованной Господом или попущенной Им вследствие богоотступничества народа

Таким образом, политическая власть объективно неизбежно занимает подчиненное положение по отношению к власти духовной, и судьба государственности во многом зависит от духовного выбора политической власти. Политическая власть может руководствоваться либо властью духа Божьего, либо духа языческого, антихристова. Эти два духа, отражаясь в государственности, противостоят друг другу духовно и политически.

Если политическая власть делает свой выбор в пользу Бога, подчиняя себя Его власти и рассматривая свое предназначение как особую ответственность перед Ним, как форму послушания сродни монашескому, как несение Креста, тогда возникает тот идеал, который исторически называется священной государственностью.

С этих позиций политическая власть — это многотрудный и скорбный путь, полный лишений и испытаний, сопряженный с самоотречением и жертвенностью ради веры, народа и Отечества. И, понимая это, верующий человек не может к ней сам стремиться. Поэтому и говорят, что на Руси традиционно к власти не приходят, к власти приводят. На этом духовном фундаменте строилась священная монархическая государственность, Российская империя.

С точки зрения нашего замечательного философа А. Панарина, Америка и Россия — две великие наследницы Рима — западного (глобалистского, языческого) и восточного (христианского). Современный мир — это противостояние этих двух великих наследниц Рима. Это — борьба духа, облеченного в форму имперской государственности. Это объективно так. Противники России, коллективный Запад внутри и вне ее, признавая США империей, наследницей первого Рима, пытаются заставить нас забыть наше имперское прошлое, нашу связь с Византийской империей — вторым Римом и отказаться от идеи имперской как чего-то для нас постыдного. Они делают все,

чтобы нас дезориентировать, чтобы мы не дерзали воспринимать себя как империю, духовно противостоящую возрождающемуся первому Риму (коллективному Западу) в форме глобальной империи, где должен воцариться антихрист.

Целью его сил является то, чтобы мы как православный народ, перестав воспринимать себя как великое сильное государство, священную империю, наследницу Византии, посчитали бы Россию слабым, ничтожным, не способным ни на какую брань государством, единственный удел которого подчиниться глобальной империи, восставшему первому Риму.

Поэтому отказ от имерской идеи для православной Руси есть отказ от духовной брани, духовное и физическое подчинение первому Риму, превращение в его рабов, отказ от национальной государственности, а главное — от веры.

И не нужно думать, что эта борьба еще не началась, она просто не перешла еще в вооруженную фазу. Как пишет А. Панарин: «Сегодня она (глобальная катастрофа) все явственнее выступает перед нами в ином качестве, как начатая победителями в «холодной войне» четвертая мировая война за передел мира и право беспрепятственно распоряжаться планетой по своему усмотрению. Нас не должен обманывать тот факт, что эта война пока что ведется постклассическими, нетрадиционными средствами, исключающими прямое физическое насилие. Суть не в формах пущенного в ход оружия, суть в том, каковы цели войны и масштабы задуманного захвата».

Православная российская государственность и наш православный народ — вот главные преграды на пути восстановления первого Рима и установления глобальной империи.

Сила российской государственности в Православии, и православная монархия наиболее полная и гармоничная ее форма.

Об этом замечательно написал священномученик протоиерей Иоанн Восторгов в «Слове в день коронования Государя Императора» (1908):

«Что такое коронование на царство православных христианских царей православного христианского народа — среди заветных святынь народных, в осенении молитв, при священном миропомазании и полноте благословений Христовой Церкви? Что это? Пышный обряд для впечатления зрителей? Остаток старинных обычаев? Пережиток ненужных и отживших воззрений? Или священное коронование и доселе имеет свой глубокий смысл, и если так, то как же оно относится ко всему нашему государственному и общественному строю, а также и к жизни личной каждого из нас, поскольку мы участвуем в общей жизни государства?..

Признайте же, что человеческое царство не есть цель, а есть среда и средство для проявления царства Божия. Признайте, что жизнь государства у христианского народа не может пройти мимо запросов и требований христианской совести. Признайте, что Церковь Христова, как вечное воплощение спасающей силы христианства и его непрестающего действия в мире верующих, не может не воздействовать на жизнь государства, не может быть от нее устранена, напротив, она должна всюду, во все стороны мысли и жизни, быта и строительства и всякой человеческой деятельности вносить вечные начала вечной Христовой правды…

Русский народ в целом, за исключением немногих, поклонившихся чужеземным богам, и до днесь сохраняет и, даст Бог, сохранит навсегда, — ибо в этом его предназначение в мире, — религиозно-нравственное воззрение на всю совокупность жизни земной; следовательно, и на жизнь государственную. Оттого и доныне коронование Царя у нас полно смысла и значения; оттого радостен сей церковно-государственный праздник с его целодневным звоном, как бы пасхальным. С высоты храмов Господних этот звон возвещает России, что в ней по-прежнему, как и встарь, живет и пребывает вечное слово: «Господи, силою твоею возвеселится Царь и о спасении

Твоем возрадуется зело. Яко Царь уповает на Господа, и милостию Вышнего не подвижится». Аминь».

Поскольку Православие — оплот нашей государственности и залог его силы и непобедимости, то именно против него и ведется сейчас ожесточенная война.

Современная война, как указывалось ранее, — это война нетрадиционная, война религиозная, в ходе которой достигаются духовные цели. А. Панарин дает ей такую характеристику: «Классические войны были связаны с технологиями поражения человеческого тела, новейшие постклассические — с технологиями поражения человеческой души, теряющей нравственную и культурную опору».

Выход России в свой имперский проект, наследницы Византии как второго Рима, означает выход из навязанного нам первым Римом и скроенного по его духовным и политическим эталонам демократического проекта, которому А. Панарин дал следующую лаконичную характеристику: «Там, где царит озабоченность о правах человека, но ощущается дефицит его обязанностей в отношении окружающего мира, ближнего и дальнего, там неумолимо растет хаос и правит бал тот, кто злорадно тешится беспорядком — князь мира сего».

Протоиерей В. Свенцицкий писал: «Прогресс — это не аэропланы, радио, чудеса техники и утонченные наслаждения; это страшная борьба с мировым злом, препятствующим достижению конечной цели мироздания — единству с Богом». Обретение этого единства с Богом и есть цель иерархической священной государственности. Недопущение этого единства через разрушение этой государственности — это цель сети, сплетенной Даном.

В нынешней демократии заложен сетевой принцип полицентризма в форме демократического плюрализма, следствием чего являются, с одной стороны, разделения и политические распри, а с другой — терпимость ко всякого рода отклонениям от Истины. В демократии политическое ставится выше духовного, религиозного, что неизбежно ведет к падению нравственному и государственному.

Архиепископ Аверкий писал, обращаясь к христианам в современном мире:

«Оторвавшись от источника единственно спасительной для нас духовно-нравственной жизни, неразрывно сопряженной с вниманием к себе, своему внутреннему миру, с целью самокритики, самоисправления, духовного обновления, — от слова Божия и вселенского учения Церкви, православные люди, ведомые зачастую духовно-слепыми вождями, и в свою церковную жизнь, не говоря уже о жизни политической и общественной, вносят все те же греховные страсти, о коих мы говорили вначале, страсти, питаемые и укрепляемые самомнением, властолюбием и честолюбием.

Отсюда все те к небу вопиющие заблуждения, вся та пагубная путаница в иерархии ценностей, каковые побуждают сбившихся с правого пути русских людей ставить свои чисто земные политические и общественные идеалы выше Церкви Христовой (о, какое безумное ослепление!) и, вообще, низшие в духовном отношении ценности выдавать за высшие, совершая этим губительные подлоги и производя сумбур и неразбериху в умах и сердцах.

Отсюда же и все бесчисленные дробления и разделения в нашей среде, многочисленные общественные и политические группировки и партии, и... страшное, до лютой злобы доходящее, взаимное недоброжелательство между ними, непримиримая порой вражда и ненависть, не останавливающаяся ни перед какой клеветой, ни перед самыми нелепыми и фантастическими вымыслами и злостными инсинуациями, с целью как можно больше унизить и морально уничтожить своих противников».

Сеть, нацеленная на фрагментацию с ее войнами и разделениями, — это период окончательной дифференциации сил добра и зла в мировой истории, период окончательного формирования двух противостоящих друг другу Римов.

Почему строящаяся глобальная империя соотносится с новым первым Римом, а Россия, принявшая эстафету от Византии как второго Рима, названа Третьим Римом? Дело в том, что коллективный Запад, формируя свою глобальную империю, возвращается к языческой, антихристианской архаике первого Рима. Россия же идет вперед. У нее другое призвание, о котором пишет А. Панарин: «Трагические срывы ХХ века в России как раз и связаны с тем, что даже в ходе религиозно-философского ренессанса начала ХХ века, …ее национальный гений все же не сумел дать убедительный творческий синтез национальной судьбы и мировой истории, а вне такого синтеза Россия не может жить и не может выжить, ибо призвание ее — вселенское».

Осуществление этого вселенского призвания и должно быть выражено в имперском проекте Третьего Рима, который призван объединить и защитить коллективный не-Запад, всех нищих духом, всех отверженных коллективным Западом и обреченных на рабство и уничтожение. Россия не может спасать себя, не спасая других. В этой своей духовной миссии Третий Рим как политический проект не может существовать без опоры на духовный проект России как империи духа, как Нового Иерусалима.

Как пишет А. Панарин, «глобализация гегемонистских сил, выступающих как организованный мировой субъект, обязывает и оппонентов этого замысла принять форму глобально организованного субъекта».

При этом Россия, оказавшаяся в рядах не-Запада, самим провидением обречена консолидировать не-Запад, превратив его в единый планетарный субъект. «Речь идет о том, каким образом его разрозненные и намеренно противопоставляемые части может объединить Небо — новая нравственнорелигиозная реформация».

Антихристианский первый Рим коллективного Запада опирается на духовный проект Иерусалима, распявшего Христа.

Два Рима противостоят друг другу в современном мире, но так же противостоят друг другу и два Иерусалима, соотносимых с духовной направленностью двух империй.

Политический проект Третьего Рима может осуществить только полностью подчинившая себя Богу политическая власть, которая уймет свою гордыню, выражающуюся в отмежевании от традиционного духовного начала. А. Панарин подчеркивает: «Как «плоть» государственности насытить благим духом? …Вместо принципа разделения сакрального и светского, вместо дуализма ценностей, разводящего дух и материю, принцип восточного христианства ориентировался на синергию, на гармонию этих начал».

Гармония этих двух начал Третьего Рима и Нового Иерусалима подводит к идее теократии, о которой пишет А. Панарин: «Сегодня либеральная критика восточного теократического принципа сознательно или бессознательно извращает идею теократии, приписывая ей мотив идолопоклонства и раболепия перед государством. На деле все обстоит как раз наоборот: принцип теократии означает не алиби и не картбланш, выдаваемый государству, а повышенный нравственнорелигиозный спрос с него, приложение к нему универсальных христианских заповедей».

Весь исторический путь российской государственности — это путь имперский, путь к Третьему Риму как к империи духа Нового Иерусалима. Имперскость — стержень не только нашей священной государственности, но и в целом смысла существования России, условия ее выживания. Россия начинает гибнуть тогда, когда отказывается от имперской идеи. И потому, даже пережив самые тяжелые времена смут и революций, Россия неизменно возвращалась на этот путь, движимая духовными импульсами самосохранения и руководимая своим внутренним сакральным вселенским призванием.

В идее теократии, объединяющей Третий Рим и Новый Иерусалим, сконцентрировано то, что называют Святой Русью. Именно ее мы призваны отстоять и защитить в развернувшейся решающей битве двух Римов и двух соотносимых с ними Иерусалимов, чтобы Святая Русь воссияла в ярких лучах Божественной славы и любви.

 

Взято с сайта http://www.russvt.ru/docs/book1.pdf

Вторая книга из той же серии: «Святая Русь против Хазарии» http://www.russvt.ru/docs/book2.pdf

Если имеете возможность, способствуйте распространению книг данного автора. Защита нашего отечества возложена на нас с вами. Демо-режим свои функции выполняет крайне неудовлетворительно.

Ред. golden-ship, 2009