Глава 6. От отчаяния к возвращению. Время во тьме.

После того, как 19 июня 1998 года Йошики принял участие в церемонии 49 дней в память Хидэ, в начале июля он вернулся в Лос-Анджелес. В Токио друзья навещали Йошики, стараясь утешить и подержать его теплыми словами. Но ничто не могло исцелить его скорбь. Вернувшись в залитый летними лучами Лос-Анджелес, Йошики заперся дома и не появлялся в студии, где он прежде проводил почти все свое время. Он выглядел бледным и изнуренным, словно больной.

Почти весь день он проводил в постели или в гостиной и рассеянно смотрел в окно на зеленые деревья в саду и блестящую поверхность бассейна. В его исхудавшем теле жила только тоска по ушедшему Хидэ. И эта тоска словно лезвием терзала его внутри. Несмотря на боль, он не мог не думать о Хидэ. Он не мог видеть его фотографии и видео. И он проводил все время один, ни с кем не встречаясь, погруженный в себя.
«Наверное, я человек, который может сломать все, что угодно. И смерть Хидэ, и уход Тоши — наверное, это все моя вина. Что бы я ни начал делать, всегда причиняю кому-то боль. Лучше ничего не делать вообще и жить как растение».
Йошики проводил время, сидя на софе в гостиной и глядя на пальмы и цветущие розы.
Думая о фанатах, скорбящих о Хидэ, Йошики чувствовал, что должен ради них преодолеть боль, что это его долг. Однако чем больше проходило времени, тем больше он чувствовал растущую ненависть. И это чувство было направлено не против кого-то, но против себя самого.
«Всех, с кем я соприкасаюсь, я ломаю и убиваю».
Задумав изменить японскую рок-музыку, он вовлек в это множество людей. И теперь, если бы это было возможным, Йошики хотел вернуться в прошлое и отменить все встречи.
В далеком прошлом, в те мгновения, когда он прыгнул в море или мчался на мотоцикле, он ясно слышал зов смерти. И сейчас он очень сильно жалел, что не внял ему.
«Это не Хидэ должен был умереть. Это я должен был умереть. Именно Хидэ должен был остаться в живых и провожать меня в последний путь».
В его глазах постоянно стояли слезы, и тоска все усиливалась. Лишь боль в груди позволяла чувствовать себя живым.
Находясь один в темной комнате, Йошики разговаривал с Хидэ:
«Хидэ, совсем не таким я представлял себе конец Х. Я хотел, чтобы в тот момент, когда я развеюсь на мелкие частицы, ты проводил бы меня. Таким я видел последние минуты Х. Но почему же ты ушел первым? Ведь теперь без тебя второе рождение Х будет бессмысленным! Как же я буду жить без тебя?»
Для Йошики выступления Х остались делом прошлого. Его охватывал страх перед постоянно накатывающей пустотой.
«Даже если я снова начну что-то делать, я снова задену кого-нибудь. Лучше просто ждать конца».

Эти мысли парализовали его волю.

В течение всего лета Йошики не выходил из дому, поэтому сотрудники его студии, и в первую очередь, секретарь Эми, забили тревогу. Они стали настойчиво советовать ему проконсультироваться у психотерапевта. Надежда на то, что болезненное состояние пройдет со временем, таяла на глазах, и душевные силы, казалось, совершенно оставили его.
В Америке консультации у психотерапевтов и психиатров являются обычным делом. Многие люди имеют личных психоаналитиков. Поэтому сотрудники, которые имели такой опыт, настойчиво убеждали Йошики обратиться к специалистам. В конце концов, через некоторое время Йошики решил последовать этому совету. В конце лета он появился в одной из самых известных клиник на Западном побережье.
Врач-психолог среднего возраста усадил Йошики напротив себя и сказал:
«Расскажите мне все, что у Вас на душе. Все чувства, все, что есть, выскажите словами».
Йошики, утирая платком льющиеся слезы, начал говорить о горькой утрате незаменимого человека.
Врач, словно давний знакомый, кивал словам Йошики.
«Я хорошо понимаю Ваше горе».
Слушая спокойный голос, Йошики смог привести в порядок свои мысли и, преодолев боль, облечь в слова воспоминания о прошлом.
Однако о чем бы ни шла речь, врач только поддакивал, и Йошики почувствовал неприятный осадок. Как может человек, который понятия не имеет ни о Х, ни о Хидэ, понять его чувства?
Йошики спросил врача:
«Вы действительно можете понять меня?»
«Конечно! Вы можете рассказать мне и о своей печали, и о тревогах, обо всем».

«Сможете ли Вы понять, что значил для меня Хидэ?»
«Конечно...»
Неожиданно Йошики вскочил с софы, на которой сидел, и звенящим от гнева голосом воскликнул:
«Это не шутки! Как Вы можете говорить это с такой легкостью! Вы видите меня сегодня в первый раз, как же Вы сможете понять мою боль!»
«Не волнуйтесь! Понять — это не означает знать, это означает понять чувства».

Но врач не смог успокоить Йошики.
«Вы ничего не знаете и поддакиваете всему, что я говорю. Если ничего не знаете, так не надо просто так кивать!»
Бросив в лицо врачу эти слова, он громко хлопнул дверью и выскочил из клиники.
На следующий день стафф уговорили его пойти в другую клинику, и там ему выписали средства от бессонницы. Телу Йошики, потерявшему силы настолько, что следовало бы лечь в больницу, нужен был сон, хотя бы и с помощью лекарств.
Однако каждое утро, очнувшись от неглубокого сна, он вновь осознавал реальность, и бесконечные страхи вновь начинали его мучить. И эта пытка продолжалась бесконечно.

Йошики больше не мог представить себя выступающим на сцене. Даже если и можно будет найти вокалиста, который мог бы исполнять музыку Х, то найти гитариста взамен Хидэ невозможно. Когда он думал о своем будущем как артист, его мысли постоянно обращались в прошлое. Все эти дни, когда он встретился с Тоши, организовал Х, вместе с присоединившимся Хидэ выпустил дебютный диск и продолжал свой быстрый взлет. Х, группа, которая изменила историю японской рок-музыки. Но Тоши ушел, и Хидэ умер.
События прошлых дней, вызывая отчаяние, словно вставали перед его глазами и разрывали сердце.
Если бы было возможно, он сразу бы прервал эту жизнь. И только одна мысль останавливала его от того, чтобы последовать вслед за Хидэ и покончить счеты с жизнью. Мысль о том, что это было бы предательством по отношению к друзьям и фанатам.

И еще одно тревожило Йошики - концерт в память Хидэ. Выступая в программе японского телевидения 8 мая, Йошики сказал, что примерно в сентябре намерен организовать концерт в память Хидэ. Однако до сих пор дело не двигалось.
Более двухсот разных групп и артистов вызвались участвовать в концерте памяти Хидэ. Но в действительности, даже для концерта, проводимого только для того, чтобы почтить память Хидэ, нужны были финансовые затраты. Аренда зала, транспортные расходы артистов, услуги организаторов и тому подобные расходы. Среди всех артистов были и те, кто свои расходы брал на себя, но были и те, кто, отказываясь от гонорара, просили возместить дорожные расходы и проживание. Большим вопросом было так же использование вырученных от концерта средств. Если их использовать в благотворительных целях, то это нужно было решить заранее. Но с кем бы он ни советовался, все заявляли: «Как Йошики скажет, так и будет».
Ни в коем случае нельзя было запятнать имя Хидэ каким-то беспорядком. Думая обо всем этом, Йошики решил отложить проведение концерта на неопределенный срок.
Несмотря на это, был выпущен трибьютный альбом в память о Хидэ «SPIRITS». Для этого альбома Йошики исполнил на фортепиано песню Хидэ «GOOD BYE».

«Прости, Хидэ. Наверное, ты посмеешься надо мной, но я смог сделать лишь это.»
Чем больше он думал о Хидэ, тем более глупым казался сам себе. Он переживал, что смог лишь сыграть на рояле, что очень любил его друг.
Словно застыв внутри, Йошики полностью утратил уверенность в том, что сможет выступать на сцене. Наверное, теперь он уже не сможет играть на ударных. Он думал об этом, не испытывая и тени сожаления. Он просто признался себе, что не может прогнать мысли о том, чтобы исчезнуть совсем.
Решение Йошики уйти со сцены окрепло.
Похоронив себя как артиста YOSHIKI, он решил потихоньку писать музыку и заниматься аранжировками в качестве Хаяши Йошики. Чтобы как-то прекратить боль, которая терзала его со дня смерти Хидэ, он решил отказаться от всего, что было связано с YOSHIKI.
Он не мог стереть прошлое. Но, может быть, если занять себя делами, то хотя бы на одно мгновение он сможет забыть боль, связанную с Х и Хидэ.
И Йошики решил уйти с головой в работу не ради себя, но ради других.

Наступила осень. Чтобы забыться, Йошики стремился заняться чем-то, не связанным с Х.
Он хотел быть вне сцены. И первым делом, за которое Йошики взялся серьезно, была работа музыкального режиссера кинофильма, которую предложил ему кинорежиссер Залман Кинг.
С ним Йошики познакомил его хореограф Кинга. Услышав от хореографа о Йошики, режиссер сказал: «Я очень хочу, чтобы он написал песню к моему фильму». В то время он работал над фильмом «In God's Hands», рассказывающем о молодых серферах, которые путешествуют в поисках больших волн. Йошики легко согласился на это предложение. Когда Кинг услышал написанную им песню «sane», то заявил: «В следующий раз надо пригласить его музыкальным режиссером».
В 1997 году «In God's Hands» вышел на экраны страны, а Кинг начал готовиться к съемкам нового фильма. И вот осенью 1998 года Кинг, как и обещал, пригласил Йошики для участия в работе над новым фильмом. К сожалению, этот фильм не был завершен из-за внезапной смерти сценариста. Но Йошики серьезно увлекся этой работой.

Кроме того, он взялся за большую реконструкцию студии в северном Голливуде «One on one Recording Studio”. Он вложил огромные средства и установил новейшее оборудование. Предложений по аренде поступало много, так что доходы резко возросли, и имя Йошики стало известным среди предпринимателей в этой отрасли шоу-бизнеса.
Кроме того, он взялся за продюссирование и сочинение музыки для молодых американских и японских артистов. Он писал музыку и руководил записью нескольких групп одновременно. Чтобы дело двигалось вперед, ему приходилось метаться между разными студиями. Казалось, до предела занятые дни смягчили боль в сердце Йошики. Создавая музыку для других, Йошики мог не думать о Х, о Хидэ и о себе. Нет, конечно же, все равно думал, но во время напряженных будней он хотя бы ненадолго отвлекался от этого.

 

 

Может быть, если он будет достаточно сильно загружен все дни, он сможет стать другим человеком.

«Именно для этого надо еще больше занять время и работать с людьми, с которыми не связаны воспоминания о прошлом».

Так говорил Йошики стаффу, и чтобы не вспоминать о прошлом ежесекундно, ставил перед собой все новые задачи. Так он взялся за изучение американского права в той части, что имела отношение к шоу-бизнесу.

«Если я буду занят юридическими делами, я смогу еще больше отвлечься».

Так говорил Йошики и даже на мгновение не выпускал из рук юридические документы, чем вызывал беспокойство стаффа. Но он, словно одержимый, читал специализированные книги на английском языке. В прошлом заключив контракт с американской фирмой звукозаписи, Йошики имел определнный уровень знаний по авторскому праву. Но для него было естественным делом расширить и углубить знания, сязанные с управлением студией и продюсированием других артистов.

Йошики нанял восемь юристов, которые специализировались в различных областях права, и они стали его домашними учителями. К Йошики, облада.ющему юридическими знаниями, стали обращаться молодые артисты, у которых пока не было денег на собственных адвокатов. Он бесплатно давал им советы по поводу их контрактов, а порой и сам составлял для них необходимые документы.

Еще одной сферой интересов стало для него слияние и поглощение предприятий и акции. В Америке сделки с акциями были широко распространены, и Йошики тоже занимался приобретением акций звукозаписывающих фирм. Чтобы получать свежую информацию, он от корки до корки прочитывал «Уолл-стрит джорнал», приобретая экономические знания. Казалось, что Йошики, лидера Х, вызывающего изумление всего музыкального мира, больше не существует.

 

В середине ноября 1998 года Йошики взялся за продюсирование группы «Dir en grey», которая готовилась к мейджерскому дебюту в Японии. Участники группы, любящие группу Х, которая оказала большое влияние и на их музыку, и на внешний вид, были в восторге от возможности записывться в Лос-Анджелесе под руководством Йошики. И он сам, работая с талантливыми артистами, забывал о времени.

Глядя на музыкантов, которые старались соответствовать самым высоким требованиям, Йошики непроизвольно вспомнил времена записи Х.

«Ты играешь на гитаре так похоже на Хидэ..» - сказал Йошики гитаристу Каору. И в тот же миг, как будто разбился переполненный воспоминаниями сосуд, и словно серебристые капли ртути раскатились по полу. Йошики плакал, сам того не замечая.

Как бы ни отвлекал себя Йошики, как бы ни погружался в продюсерскую деятельность, он все равно не мог забыть Х и Хидэ.

Он молча вышел из студии, и никто не решился его окликнуть.

 

После того, как в конце января 1999 года запись с «Dir en grey» закончилась, Йошики вернулся в Японию. Он хотел снова встретиться с друзьями, рассмотреть множество предложений о работе. Но была еще одна причина. Ему хотелось официально объявить о том, что концерт в память Хидэ отложен. Даже после того, как Йошики рассказал ближайшим друзьям о своем решении, идея о проведении концерта витала в воздухе, и возникали планы о проведении коммерческого концерта. Йошики понимал, что только он сам сможет прояснить эту двусмысленную ситуацию.

4 февраля в клубе Цитта в Кавасаки состоялся организованный Йошики вечер. Здесь собрались все двести групп и артистов, которые выразили предварительное согласие по поводу участия в концерте, а также были приглашены и представители средств массовой информации.

«Когда собираются друзья, просто выпить вместе и то хорошо. Концерт в память о Хидэ в полном значении этого слова я все равно проведу, хоть через три года, хоть через десять».

Йошики склонил голову и вдруг услышал внутри себя голос Хидэ:

«Спасибо, Йошики. Все хорошо. Как Йошики решит, так мы и сделаем».

 

Всповнив Хидэ, Йошики не смог удержать переполнявших его слез. Никакие доводы разума не могли уменьшить его тоску о Хидэ.

Вернувшись в Лос-Анджелес, Йошики посвятил свое время продюсированию. И хотя он он постоянно чувствовал пустоту, вспоминая времена Х, но не мог себе даже предствить, что снова вернется на сцену.

И вот летом 1999 года Йошики получил неожиданное задание. 12 ноября должна была состояться торжественная церемония по случаю 10-летия восшествия Императора на престол. Нужно было сочинить торжественную музыку и в этот день исполнить ее на фортепиано перед лицом Императора и Императрицы. Комитет по организации торжеств, желая чтобы в национальной церемонии приняла участие и молодежь, пригласил Йошики, который был представителем и классики и рок-музыки, и этим самым сделали точный выбор.

Это предложение наполнило Йошики гордостью. Именно потому, что он теперь жил за границей, его чувства к Японии стали сильнее.

Сочинить и исполнить поздравительную музыку для Императора было неслыханной честью. Йошики вспомнил гениального композитора Вольфганга Амадея Моцарта, который был придворным композитором. И вот теперь ему тоже выпал шанс, и он чувствовал огромную благодарность.Но даже эта радость не смогла сразу растопить лед вокруг его сердца, который возник из-за скорби о Хидэ. Чтобы вновь не будить тягостные воспоминания, он не выйдет вновь на сцену. Он так решил — и теперь у него не хватало мужества снова выйти на сцену.

Йошики решил позвонить в Татеяму и посоветоваться с матерью. Он рассказал ей о поручении для Императора, и мать ответила ему ясным как всегда голосом:

«Конечно, это не просто, но такое прекрасное предложение стоит принять с благодарностью».

Йошики услышал слова матери, и сердце его дрогнуло. Есть ли еще композиторы, которым выпадет такой случай?

«Я понял, мама. Так и сделаю».

Может, он потом и пожалеет, но сейчас он решил с чистым сердцем приступить к сочинению музыки.

Решив так, Йошики вернулся в Лос-Анджелес и сел за ноты. Его переполняли звучащие мелодии, и он стремительно записывал их на нотной бумаге. За три дня фортепианный концерт «Anniversary» был завершен.

И с этого дня Йошики начал упражняться на рояле, продолжительностью игры превосходя и профессиональных пианистов. Он продолжал свою работу продюсера, и в то же время по 8 часов в день играл на рояле. Блокировав все мысли о прошлом и будущем, он полностью сконцентрировался только на игре.

В начале ноября он вернулся в Японию, но даже в своих апартаментах не выходил из-за инструмента. Он задумал выступить вместе с оркестром. Он написал оркестровые партии и проводил репетиции в студии.

От долгой игры у него болело все тело, пальцы словно горели в огне, но он не обращал на это внимание.

Наконец, в его сердце зажглась радостная уверенность, что он сможет выступить.

Вместе с тем, Йошики как композитор, поднялся на самый высокий уровень. Когда было объявлено о его участии в торжествах, в его адрес прозвучали различные слова. Накануне торжественного дня Йошики получил «Открытое письмо» от преподавателей Токийского университета с критикой его участия.

Конечно, были и хвалебные отзывы, но была и критика. Йошики понимал, что за этим стоят вопросы идеологии и спокойно воспринимал все замечания в свой алрес.

 

12 ноября состоялась торжественная церемония празднования десятилетия восшествия Императора на престол. На площади перед Императорским дворцом собралось более 15000 человек.

Йошики, одетый в специально сшитый ради этого дня фрак, ожидал начала выступления в специально подготовленной комнате. Рядом находилась приемная премьер-министра Обути Кейзо. Но несмотря на это, Йошики продожал раз за разом повторять на рояле «Anniversary».

К сожалению, моросил мелкий дождь, а сцена находилась под открытым небом. Если дождь не прекратится, то Йошики и все музыканты оркестра вымокнут во время выступления. Но Йошики беспокоился только о том, что намокнувшие инструменты могут сразу расстроиться.

К счастью, дождь постепенно слабел. Начался праздничный парад. От ворот Бабасакимон до Нидзюбаси продолжалось шествие музыкальных оркестров, демонстрирущих искусство родных мест. После этого на Нидзюбаси появились Их Императорские Величества. Народ приветствовал их тысячеголосым банзаем и морем колышущихся флажков и бумажных фонариков. Императорская чета, подняв руки с бумажными фонариками, тоже приветствовала народ.

После приветственной речи премьер-министра Обути Йошики направился к сцене, и в это время накрапывающий дождь прекратился совсем. Йошики, низко поклонившись Императорской чете, подошел к роялю. Пальцы уверенно заскользили по клавишам.

Когда зазвучали первые аккорды, публика ответила приветственными криками. Йошики играл на рояле перед оркестром, и на большом экране показывали Императора и Императрицу, внимательно слушающих его выступление. Музыка достигла кульминации.

Самозабвенно играя на рояле, Йошики чувствовал, как какая-то огромная сила, заполняющая сцену, словно вливается в его тело. Как бы ни болело его сердце, но его собственная мелодия оказывала на него удивительное воздействие. Наверное, это особенное чувство, знакомое только тем, кто выступает на сцене.

Закончив играть, Йошики снова поклонился и был встречен громом оваций и восторженных криков, которые, казалось, проникли в каждую клетку его тела.

Значит, он еще нужен, нужен стольким людям!

Его охватила огромная радость от того, что он смог преподнести свою музыку Их Императорским Величествам. И в то же время к нему вернулось то чувство глубочайшего подъема, которое он всегда испытывал, стоя на сцене.

После этого церемония вступила в завершающую стадию. На сцену поднялись 150 человек — представители различных районов страны и общественных организаций. Многие известные писатели произносили приветственные речи. В заключении Император сказал: «И в дальнейшем мы будем надеяться на мир и благополучие. Спасибо за сердечные поздравления».

 

После окончания церемонии Йошики сел в машину, обеими руками обхватив себя, но все равно ощущал мелкую дрожь во всем теле. Он думал о том, что сцена — это то елинственное место, куда он вернется. Он может выразить себя только в музыке, и иного способа нет.

Глядя из окна машины на ночное небо и льющийся дождь, он ловил внутри себя отголоски закончившегося концерта и пытался спокойно обдумать эту мысль.

 

После торжественной церемонии, на пресс-конференции, состоявшейся во дворце, Император сказал:

«В этом году экономическое положение довольно трудное, и можно было ожидать, что празднование 10-летия со дня восшествия на престол будет нерадостным. И поэтому я глубоко благодарен всем, кто принял участие в торжественной церемонии 12 ноября. Слушая музыку, сочиненную Йошики-сан, глядя на всех присутствующих с бумажными фонариками в руках, мы все вместе чувствовали большую благодарность».

Исполнив на торжественной церемонии свой концерт, Йошики словно пробудился от летаргического сна и спокойно огляделся вокруг. Невозможно было выразить словами его благодарность всем людям, которые ждали его музыку.

 

Его душа блуждала, словно сбившись с пути, и, наконец, возвратилась назад. К Йошики вернулся тот покой, который он утратил с того дня, как услышал о смерти Хидэ.

Вернувшись в Лос-Анджелес, он решил продолжать создавать музыку. И как и в прежние времена Хидэ словно скажет ему: «Хорошо, Йошики, очень хорошая музыка!»

Почти два года он не писал музыки для себя, и теперь в его душе словно исчезли мрачные тучи. Нужно обязательно вернуться к фанатам, которые ждут его музыку. Он решил снова вернуться на сцену и верил, что это станет лучшей памятью Хидэ.