ПЕРВАЯ ЧАСТЬ. 3 страница

Видимо Грейсон выглядел устрашающе.

— Ты уверен, что он сбежал? — Спросил он Мэддокса.

— Как проклятый кролик, — подтвердил удивительный мужчина, а затем закинул ногу на мотоцикл, припаркованный рядом.

— Ты повезешь ее, не так ли?

— Да, — согласился Грейсон, вытягивая что-то из отсека другого мотоцикла. Он блеснул улыбкой и бросил мне черный шлем. — Ты когда-нибудь ездила на заднем сиденье байка?

— Нет, — я осторожно надела шлем.

Мэддокс рассмеялся. — Черт, вот это удар.

Грейсон перелез через плотное черное сиденье и указал за спину.

— Просто забирайся и крепко держись. Может быть, в этом платье не слишком комфортно, но я предполагаю, что мы ничего с этим не сможем поделать. — Он завел мотор. – Ты, возможно, уловила, мое имя, но я в любом случае представлюсь. Грейсон Меркадо.

Мне было достаточно трудно поднять ногу, чтобы сесть на сиденье. И когда я, наконец, размахнувшись, справилась, небольшой болезненный стон сорвался с моих губ. С моими поврежденными ногами, моим потрепанным центром и моими возможно сломанными ребрами, я едва была в состоянии удержаться на жестком сиденье и в неудобном положении.

Грейсон повернулся и уставился на меня, пока я пыталась, стиснув зубы, устроиться.

— Он нехило обработал тебя, не так ли?

Я кивнула, и слеза скатилась по щеке.

— Долбанный ублюдок, — сказал он тихо. Он вздохнул и посмотрел на меня с тоской.

— Только держись как можно крепче. Я поеду медленно. Мы окажемся на трассе менее чем за полчаса.

Я прижалась к нему, приложив щеку к горячей коже, покрывающей спину, грозное красное слово ОТСТУПНИКИ обжигало мои глаза так, что, когда я закрыла их, слово все еще стояло перед глазами.

— Спасибо, — прошептала я.

Если он и услышал меня, то не ответил.

 

7 глава.

Когда мы достигли шоссе, Мэддокс ехал бок о бок с нами и что-то кричал по ветру. Он, возможно, дразнил нас за медленную скорость. Грейсон покачал головой и Мэддокс умчался. Я была настолько сконцентрирована, цепляясь за спину Грейсона, так чтобы не свалиться на асфальт, что у меня не было сил думать о чем-нибудь еще. Но, когда сухой ветер поднял подол моего платья, и оно задралось до синяков на ногах, мрачное чувство восторга захлестнуло меня. Сегодня вечером я не подвергнусь пыткам Уинстона Оллрида. Я свободна.

И тут я вспомнила, что моя сестра не была...

Грейсон снизил скорость, когда мы достигли первого въезда в Куартцсайт. Когда он остановился на красный сигнал светофора, он окликнул меня.

— Ты в порядке?

— Да, буду.

Все что я увидела вокруг себя — пустыня прерывающаяся несколькими зданиями, разбросанными RV (Прим.RV (Recreation Vehicle) — автомобиль для отдыха) и кучкой биллбордов, рекламирующих заправку или столовую. Я покосилась куда-то вдаль, где на небольшой горке за пределами города взгромоздилась грубо выложенная 'Q'.

Грейсон пропустил ряд узких улочек, образованных в основном трейлерами и небольшими домами, большинство из которых не были похожи на разнообразные готовые строения в Долине Иерихон. Грейсон медленно повернул направо, и меня ослепил свет отраженный кучкой мотоциклов. Я увидела вывеску, на которой прочитала Бар «На дне реки» и тупо уставилась на него, интересно, о какой реке шла речь. Я увидела Мэддокса, человека, который помог Грейсону прогнать прочь Уинстона Оллрида. Он стоял перед зданием, скрестив руки на груди. И я увидела свою двоюродную сестру.

Она ходила рядом с Мэддоксом, и было очевидно, что он сказал ей, что мы едем следом. Вскрикнув, Рэйчел Тальбот, подбежала, спотыкаясь о гравий на стоянке, схватила меня в крепкие объятия, в ту же секунду, когда я слезла с байка Грейсона. Я держала ее, наслаждаясь чистым ароматом темных волос и прекрасным ощущением чьей-то заботы.

— Рэйчел, — сухо прохрипела я, не в силах остановить горючие слезы.

— Промиз, — всхлипнула она, потирая мой подбородок, — что они сделали с тобой?

И потом, было ли это от шока, от облегчения, или из-за сильнейшей боли от травм, я упала в обморок.

***

Я знала, до того, как открыла глаза, что была в незнакомом месте. И что там было много наблюдающих.

Красивое лицо Рэйчел расплылось в улыбке, когда я сконцентрировалась на ней. Она была красивой девушкой в Долине Иерихон. Но сейчас она превратилась в потрясающую женщину.

Она по-матерински пригладила мои волосы. — Привет, дорогая.

Миловидная блондинка, которая была Примерно моего возраста, принесла стакан воды со льдом, который молча, протянула Рэйчел. Рэйчел помогла мне попить, и я сразу взбодрилась, пока ледяная вода спускалась вниз по горлу.

Мужчина сбоку от Рэйчел выглядел знакомым. Он был крепкого телосложения с вьющимися темными волосами за ушами, он склонился надо мной, беспокойно закусывая губу, когда его рука мягко опустилась на плечо Рэйчел. Я знала его имя. Его звали Каспер. Он был любимым Рэйчел, человек с фотографий, который носил куртку с надписью «Отступники МК». Он и сейчас был в ней.

Блондинка села на край дивана, где я лежала, и скрестила длинные, загорелые ноги. Она казалась сбитой с толку, глядя на меня, но пыталась быть дружелюбной.

— Эй, может быть, ты должна что-нибудь поесть. Хочешь печенья?

Каспер выругался и покачал головой, будто раздражаясь, но потом улыбнулся. — Никто не собирается, есть эти дрянные печеньки, Кира. На вкус они, как смола.

Действительно, едкий запах висел в воздухе, как если бы в последнее время здесь героически сгорела выпечка.

Кира посмотрела на него, надувшись: — Хотела бы я посмотреть, сделал ли бы ты это лучше.

Каспер фыркнул: — Ну, если завтра, я проснусь с долбанной вагиной, то попробую это сделать.

Я не съела больше, чем кусочек или два в течение последних двадцати четырех часов, но мой желудок все еще был ненадежен. Я попыталась слабо улыбнуться: — Может быть, позже.

Рэйчел до сих пор не отводила глаз от моего лица. Она помогла мне выпить несколько глотков воды, и я неудобно оперлась о спинку дивана.

Большой и очень волосатый мужчина материализовался, казалось, из ниоткуда. Он носил ту же кожаную куртку-безрукавку, как и другие, он почесал внушительную бороду, и уставился на меня: — Кто это, черт возьми?

Каспер вздохнул. — Двоюродная сестра Рэйчел.

— О! Почему бл*ть она одета, как Холли Хобби?

— Брэндон! — Закричала Рэйчел.

Брэндон мягко пожал плечами и отступил на кухню, потеряв всякий интерес.

Рэйчел посмотрела на Каспера с немым вопросом, и он кивнул. Она прижалась лбом к его губам и прошептала «спасибо».

— Милая, — сказала она мне строго. — Я не хочу, чтобы ты о чем-то беспокоилась. Ты можешь оставаться здесь так долго, как тебе нужно. Мы позаботимся о тебе.

— Господи, — простонал мужской голос, и я нашла глазами говорящего. Он был худой, поджарый, и старше других мужчин.

— Должно быть, я пропустил встречу несколько месяцев назад, когда мы перестали быть байк-клубом и стали приютом для неимущих молодых женщин.

Киру, казалось, особенно оскорбили его слова. Она вскочила на ноги и закричала на него: — Да пошел ты, Тиг!

Он злобно улыбнулся: — Это предложение, ангелочек?

— Достаточно! — Закричал мужчина, который сидел в мягком кресле у двери. Среди многих людей таращившихся на меня, я не заметила его до этого. Я уверена, что видела его уже, когда он все-таки встал.

Он был высокий, почти пугающе мускулистый, и смотрел на меня парой, больших поражающих синевой, глаз, которую я когда-либо видела. И от того, как все сидящие в комнате слегка выпрямились при звуке его голоса, я поняла, что он был главным.

Кира робко подошла к нему, обняв рукой за талию, и заглянула ему в глаза. Он вдруг схватил ее за голову, зарываясь пальцами в её длинные светлые волосы, и пробежал большим пальцем по губам. Затем, так же внезапно, он опустил руку и посмотрел вокруг.

— Грей, — наконец, тихо сказал он. — Ты привез ее сюда, каков план?

Видимо Грейсон Меркадо был здесь, тихо стоя в противоположной стороне комнаты все это время. Он, казалось, подбирал свои слова с осторожностью, прежде чем говорить с лидером: — Я думаю, у меня его нет, Орион. Но ни один человек, не стоит того дерьма, и не отдал бы в лапы этого больного.

Орион, казалось, обдумывал это. Он кивнул моей двоюродной сестре: — Рейчел? Ты хочешь что-нибудь сказать?

Голова Рэйчел склонилась, и темные волны ее волос упали вокруг лица: — Каспер знает все об этом. Но остальные не знают. Промиз моя первая двоюродная сестра. Ее и мой отец — братья. И они также влиятельные члены полигамной религиозной секты, известной как Правоверные Последователи учеников и святых. Их церковь более строгая, чем большинство полигамных сообществ. Мы обе родились в городе Долина Иерихон, который, вероятно, звучит знакомо, так как в новостях говорят о нем, и не из-за каких-либо хороших причин, — она болезненно сглотнула и Каспер заботливо обнял ее. — Ты, наверное, слышал мой рассказ о бегстве из дома в семнадцать лет. Я убежала, потому что мой отец заставлял меня выйти замуж за шестидесятилетнего старика, который уже имел пять жен. Это то, чем они там занимаются.

Она подняла голову и посмотрела на каждого в комнате, один на один, и повторилась: — Это то, чем они там занимаются.

Я услышала, слабый стон из горла.

— Дженни, — прошептала я.

Светящиеся карие глаза Рэйчел расширились, а затем наполнились слезами.

— Нет, — сказала она, качая головой и сжимая руки на коленях.

Орион переваривал эту информацию. Он, казался, не из тех, кого колышет чья-то слезливая история, особенно, когда это может привести к проблемам. Но когда он посмотрел на Киру, его лицо изменилось. Строгие черты смягчились и его глаза стали нежными. Меня охватило чувство, что он был готов вышвырнуть меня, не моргнув и глазом, но что—то в его отношениях с Кирой заставило его пересмотреть это.

— Ладно, — сказал он тихо. — Я не знаю, что бл*ть сделали эти Правоверные ученики или как там они называются. Звучит как, безумная кучка, которой надо привести в порядок свои котелки,— он смотрел прямо на меня, — Но девушка может остаться.

Рэйчел выдохнула с облегчением, и Каспер с благодарностью кивнул Ориону. Кира встала на цыпочки и поцеловала Ориона в губы, обхватив руками его шею.

— Ты большой плюшевый мишка, — поддразнила она.

Он провел руками по её заднице на виду у всех и толкнулся в неё.

— Я покажу тебе, какой большой, — ответил он.

Брэндон побрел в комнату, неся пригоршню обуглившихся галет. — Что это? — Спросил он, закинув в рот несколько из них, смахнув крошки, упавшие со рта на бороду.

— Это свежеиспеченный, черт возьми, пармезан, — устало сказал Каспер. — Мог бы, бл*, не разговаривать?

Глаза Рэйчел все еще искрили горем. Она попыталась улыбнуться мне.

— Давай, — сказала она, взяв меня за руку и пытаясь вытащить меня, — пойдем, отмоем тебя.

— Видишь? — Пробормотал Тиг позади. — Долбаное пристанище.

Я попыталась сесть, но адреналин, который поддерживал меня раньше ушел, и осталась только сильнейшая боль. Грейсон встал на колени рядом со мной, и попытался мягко помочь мне встать на ноги. Когда я встала, то увидела свою левую руку. Тонкое золотое кольцо было все еще на безымянном пальце. С вспышкой ярости я сорвала его и бросила через всю комнату. Я слышала свои истерические всхлипы в горле. Было не достаточно избавиться от кольца. Я посмотрела вниз, на светло-розовый ситец моего платья ручной работы и меня переполнило невыразимым отвращением. Все ужасное и угнетающее из мира Уинстона Оллрида было заключено в этом платье. Как глупо было верить, что я смогла бы изменить эту вещь.

— Эй, — сказал Грейсон с тревогой, когда я начала рвать ткань. Но он не мог остановить меня. Я слышала крики и поняла, что я была одной из кричащих. Я видела потрясенные лица и знала, что они были ошеломлены тем, что я делала. Но когда я, наконец, отодрала ткань со своего тела, шок обернулся чем-то еще.

Рэйчел издала крик отчаяния и упала на пол. Кира поморщилась и отвернулась в широкое плечо Ориона. Брэндон позволил горстке жеваного печенья выпасть из его рта. Даже Тиг сделал паузу и, показался слегка опечаленным при виде моего испещренного синяками тела. Мне было все равно. Я скомкала платье и бросила его изо всех сил. Я хотела поджечь его. Я хотела убить кого-нибудь.

Грейсон был тем, кто схватил покрывало с дивана и обернул его вокруг меня. Он пытался удержать меня на месте, но, когда его рука обернула мою спину, я громко закричала от боли в ребрах.

Грейсон нежно завернул одеяло вокруг меня и положил мою голову на свое плечо.

— Тише, — сказал он, его голос был горький и сострадающий, — никто не собирается причинять тебе боль. Не пока я здесь. Я обещаю. Я обещаю.

И, по мере того, как мои истерические всхлипы постепенно затихли, я поняла, что поверила ему.

 

8 глава.

Рэйчел мужественно пыталась скрыть горе на своем лице, пока помогала мне помыться. Только в доме Ориона была нормальная ванна, поэтому, по поручению Рэйчел, Кира набрала теплую ванну без пены.

До того как дверь в ванную закрылась, я услышала, что Грейсон вывел мужчин и тихо поблагодарил.

Я вздрогнула, когда опустилась в теплую воду. И там, в фарфоровой ванной цвета слоновой кости, я впервые за день осмотрела свое тело.

Моя бледная грудь была усеяна воспаленными синяками и на предплечье правой руки безошибочно была отметина от разъяренной руки. Я не помню, когда это случилось, да и потом, последние несколько дней, окончательно слились в моем сознании, в сплошной горестный туман. Я хотела знать, смогу ли я разобраться с этим позже, но потом решила, что не хочу.

На моих ногах остались красные полосы от ударов ремня Уинстона, и я все еще не могла сделать вдох из-за боли в ребрах. Саднение побитой промежности, превращалось в тупую боль, это вызвало у меня большее разочарование, чем все вместе взятое. Когда я закрыла глаза, то видела отвратительное лицо Уинстона, когда он ухмылялся и засаживал глубже в меня. Так что я, не моргая, уставилась в ванну, пока Рэйчел поливала водой на мои плечи.

— Я думаю, что, по крайней мере, одно из моих ребер сломано, — сказала я, наконец.

Она нахмурилась. — Где?

Я указала на место на спине, которое пронзила боль, когда я слегка коснулась. Рэйчел посмотрела на эту область, но не трогала. — Промиз, я думаю, что тебе нужен врач.

Я покачала головой. — Нет.

Нежная рука Рэйчел погладила меня по волосам. — Милая, тебе сильно досталось.

Конечно, я знала, что она была права. Моя курсовая и клиническая работа в Колледже акушерства Хейла состояла не только из одного акушерства. Уинстон мог нанести внутренние травмы. Осколки реберных костей могут привести к перфорации (Прим. разрыву) органов.

Но я не могла вынести мысли о том, что позволю какому-нибудь мужчине осмотреть моё тело. Я так и сказала ей и она опустила халат, который держала в руках, и уставилась на стену, как будто не хотела, чтобы я видела ее лицо. Наконец она повернулась ко мне и попыталась улыбнуться.

— Тебя могла бы осмотреть женщина-врач?

— Полагаю да.

— Я тоже так думаю.

— Хорошо. У меня есть подруга, которая живет в Паркере. Я позвоню ей. Я уверена, что она сможет осмотреть тебя прямо сейчас.

Она встала и нашла полотенце под раковиной.

Я опустилась в воду. Я не была готова подняться. — Рэйчел? Могу я посидеть здесь еще несколько минут?

— Конечно, дорогая.

Она открыла дверь и позвала Киру, прежде чем вернуться ко мне.

— Хорошо, что если Кира придет и посидит с тобой, пока я позвоню?

— Ладно, — я попыталась улыбнуться. — Я все-таки не собираюсь топиться.

— Этого у меня даже в мыслях не было. Просто ты не совсем устойчива и, возможно, тебе потребуется помощь.

Моя двоюродная сестра просунула голову за дверь и что-то пробормотала Кире.

— Рэйчел? — Позвала я.

Она вынырнула обратно из-за двери.

По моей щеке скатилась слеза. Я знала, что сейчас они польются рекой.

— Жаль, что я не послушалась тебя с самого начала. — Я чувствовала, что мне нужно объясниться.

— Я точно знала, знала, что были и другие способы жить. Просто, я думала, что так будет проще. Или, может быть, это было не совсем так, — мрачно продолжила я. — Может быть, просто во мне нет никакого мужества.

Рэйчел опустилась рядом с ванной и поцеловала меня в лоб.

— В тебе мужество десятка женщин, — сказала она и вышла из комнаты, сразу же робко вошла Кира.

Она села на закрытую крышку туалета, кивнув в сторону двери. — Она куколка.

— Рэйчел?

Кира кивнула и убрала золотистые волосы за уши. — Я даже не могу описать, как она помогла мне, когда я попала сюда.

— Как долго ты живешь с Орионом?

Она улыбнулась и покраснела. — Три месяца. Кажется,… я не помню уже, как жила до него, — затем она взглянула на меня, глаза переполняла жалость. — Черт, все, что этот ублюдок сделал с тобой, я надеюсь, воздастся ему в десятки раз.

Я поджала губы. — Вряд ли.

Она подняла брови. — Ну, я думаю, что если бы Грейсон смог бы сжать свои руки вокруг его шеи, парню бы недолго осталось. Тебе повезло, что ты столкнулась с ним. Хороший парень. Вышел из тюрьмы в прошлом году, но пусть это тебя не беспокоит. Орион сказал мне, что он даже не делал того, за что его посадили. Еще несколько недель назад он был с этой сумасшедшей сукой Талией. Но когда он перестал поклоняться ей, как она хотела, она начала наседать на Брэндона, думая, что он легкая мишень. Вот и все, чем она стала. Статус "женушка" и безопасность, все, чего она ожидала, ушло с этим. — Кира покачала головой. — Но ты не играй в долбанные игры с этими ребятами, настраивая их друг против друга. Грей бросил ее, словно старое бельё, чем она и является.

У меня не было абсолютно никакого понятия, о чем толковала Кира, я просто согласно кивала, пока она болтала.

Она заметила, что я пытаюсь подняться из ванны. — Сюда, — сказала она, протягивая полотенце. Когда я обернула его вокруг себя, она выжала воду из моих длинных волос. — Я могу расчесать тебя, — сказала она тихо.

Я благодарно кивнула. Кира, которая никогда не встречала меня прежде, нескольких часов до этого, была возмущена всем, что со мной произошло. Грейсон был готов восстать против незнакомого человека и нанести увечья, если это необходимо, чтобы защитить меня, незнакомую девушку из ресторана быстрого питания. А что моя собственная плоть и кровь? Мои родители, вместе с широкой сетью братьев и сестер, дядь, теть и двоюродных братьев и сестер в Долине Иерихон, все которые подкуплены Правоверными учителями, не сделали и не сказали бы ничего.

Рэйчел пришла, неся голубое платье. — Нас примут, как только мы сможем туда попасть. — Она протянула мне платье.

Кира рассмеялась. — Она одевала меня в первый день, когда я появилась здесь, помнишь, Рэйч?

Рэйчел ласково обняла её, а затем вытолкнула ее из ванной комнаты. После того, как дверь закрылась, она аккуратно натянула платье на мое тело. Я заплела свои мокрые каштановые волосы в толстую тугую косу. Даже сухими мои волосы почти достигали пояса. Верующим женщинам было приказано не стричь волосы после начала менструального цикла. Им было разрешено подрезать их на три дюйма, после каждого родившегося ребенка.

— Рейчел? У тебя есть ножницы?

***

Подруга Рэйчел тепло встретила нас, когда мы прибыли в ее офис в Паркере, небольшом городке, который сонно расположился рядом с рекой Колорадо.

Доктор Кэлли Лопес отмахнулась от приемной медсестры, когда она попыталась собрать информацию о нас, и вместо этого, привела нас прямо в смотровую. Я вцепилась в руку Рэйчел. Кэлли настояла, чтобы я называла ее по имени, пока она задавала мне осторожные вопросы и спокойно выслушала мои ответы. Она не была похожа на врачей, которых я встречала в Солт-Лейк-Сити; ее волосы были короче, чем у большинства мужчин и была татуировка в виде синей слезы под левым глазом на ее безупречной светло-коричневой коже.

После серии рентгенов и аккуратного осмотра моих травм, она тихо попросила меня лечь на кушетку. Грубая пеленка шуршала под спиной, пока я делала то, что она просила, разводя мои ноги для последующего осмотра. Вошла медсестра и Кэлли пробормотала что-то о наборе после изнасилования. (Прим. Комплект после изнасилования состоит из небольших коробок, микроскопа и пластиковых мешков для сбора и хранения доказательств, таких как волокна от одежды, волос, слюны, спермы или жидкости организма и тд.)

— Изнасилование? — Поперхнулась я. — Нет, это не было изнасилованием. Он был моим мужем.

Но когда я сказала это, я поняла, как я ошибалась.

Кэлли посмотрела на меня с такой заботой, что я захотела заплакать. — Если он заставил тебя, Промиз, то это было изнасилование. Его личность не имеет значения.

Изнасилование. Я была изнасилована. Я жертва изнасилования. Так я о себе никогда не хотела думать. Я повернулась к стене, закрыла глаза и действительно заплакала. Кэлли диагностировала сломанные ребра, множественные ушибы и некоторые внутренние разрывы. Она выявила пострадавшие ребра и рассказала мне о том, как выполнять ежедневные дыхательные упражнения, чтобы избежать возможной пневмонии. Потом она нахмурилась и сверила свои записи.

— Твои месячные регулярные, Примерно каждые 28 дней?

— Да.

Ужасный холод распространился по моему кишечнику. Она кивнула и посмотрела на календарь на стене.

— Таким образом, твой следующий менструальный цикл должен начаться через неделю. Если они придут не в срок, то, я хочу, чтобы ты прошла тест на беременность.

— А что потом? — Прошептала я.

Кэлли утешительно похлопала меня по колену. — Тогда от этого и будем двигаться дальше, конфетка.

Поблагодарив от всего сердца Кэлли, Рэйчел очень притихла. Когда мы вернулись в ее старую машину, я заметила, что ее руки слегка дрожали. Я понимала, что это все должно быть трудно для нее в некотором роде. Это призрак из нагрянувшего прошлого, напоминавший ей о вещах, которые она, скорее всего, ненавидела вспоминать.

— Рэйчел? — Позвала я ее.

Когда она посмотрела на меня, я улыбнулась. Я захотела быть не запятнанной зверством Уинстон. Я захотела жить.

— Я умираю от голода. Думаешь, мы могли бы где-нибудь поесть?

Рэйчел Тальбот улыбнулась. — Я уверена, что где-то в этом городе есть стейк с моим именем.

Рэйчел разгорячилась в своей обычной разговорчивости, когда мы сидели в броской оранжевой кабинке ресторана в Паркере. Она красочно рассказывала о прошедших годах, с тех пор, как покинула Долину Иерихон. Какое-то время она жила в Фениксе, заработав денег благодаря окружному конкурсу красоты, и даже выиграла титул. Когда деньги иссякли, она решила отправиться в путь и попытать счастья в Лос-Анджелесе. А потом ее автомобиль сломался в Куартзсайте и все изменилось.

Я оттянула подол моего короткого платья, подсознательно ощущая синяки на ногах. — Это была любовь с первого взгляда? — Спросила я. Я хотела услышать, что иногда отношения хорошо начинаются и благополучно завершаются.

— Не совсем, — засмеялась она. — Я думала, что Каспер Вайц был бойким на язык, саркастическим сукиным сыном, и не признавалась, что он проник под мою кожу, даже когда мы нерегулярно потели на простынях. Но я знала, сойдясь с ним, что он был чертовски лучшим, что у меня когда-либо было.

Внезапно она изменилась в лице и одернулась. — Черт возьми, — прошептала она. — Мне очень жаль, Промиз. Я не должна говорить тебе об этом дерьме, после всего, через что ты прошла.

— Нет, не говори так, — я покачала головой, заметив, что чувствую себя гораздо свободнее без гривы густых волос, что тянули меня вниз. Рэйчел подстригла их достаточно коротко, так, что концы не достигали плеч на два дюйма (Прим. 5 см). — Я имею в виду то, как ты говоришь об этом, это в своем роде мне чуждо...

Мой голос затих, так как непрошеный ужас прикосновения, избиения, соития, вернулся обратно.

В глазах Рэйчел были слезы, когда она взяла меня за руку. — Так будет не всегда, дорогая, — сказала она.

Я не могла ответить. Я только надеялась, что она была права.

Официант принес нашу еду, и я была удивлена своему хорошему аппетиту. Подумав об этом, я поняла, что нормально не ела в течение нескольких недель, в страхе ожидая день своей свадьбы. Несмотря на то, что еда была простой и жирной, я наслаждалась её вкусом, как ничем другим на моей памяти.

Рэйчел начала рассказывать мне об Отступниках, пока ела хорошо приготовленный стейк. Я прервала ее. — Так что такое Отступники?

Она склонила голову набок. — О, да, я забыла, что ты не знаешь. Ладно, Отступники это мотоклуб, братство. Эти ребята сделают все друг для друга. Это связь, которая глубже, чем дружба. Это семья.

Когда я покончила с последним куском на тарелке, я кое о ком подумала. — И Грейсон?

— И Грейсон, — улыбнулась она. — Да, он был немного неотесан, когда впервые попал сюда, но это из-за шести лет, проведенных за решеткой. Он лучший из большинства, после Каспера. Ты знаешь, Грей спас жизнь моему мужчине однажды. Это было до того, как я приехала в Куартзсайт. Они вместе сидели в Пикачо, тюрьме, и подружились. Кас сидел год за кражу автомобиля и нарушил условно-досрочное. Во всяком случае, он перебрался на неверную сторону какого-то животного, который думал, что он был вершиной пищевой цепи. И у него было много приспешников, чтобы делать свою грязную работу. Все, что я знаю, что Грейсон вмешался, хотя он знал, инцидент будет стоить ему УДО.

Я выпила воды. — Поэтому я думаю, что у него входит в привычку быть спасителем.

— Да, — Рэйчел кивнула, — что тоже хорошо.

— Да, хорошо, — я согласилась, откидываясь на пластиковую обивку. Мои ребра почувствовали себя лучше, когда Келли перевязала их, но до сих пор было ощущение, что я один гигантский синяк. Я подумала, как бы я жила сейчас, если бы Грейсон Меркадо прошел мимо меня сегодня утром, и решил, что я не его проблема.

Я вспомнила, что сказала Келли о моих месячных. Мысль, что Уинстон мог оставить меня с некоторыми последствиями содеянного, заставила меня измученно закрыть глаза.

— Промиз, — Рэйчел слегка коснулась моей руки.

— Просто устала, — прошептала я. Я слышала, как Рэйчел попросила у официанта счет.

Возвращаясь к машине, закат красиво играл красками на поверхности пустыни. Я была рада видеть его, рада, что я не вернулась в Долину Иерихон.

— Ты думаешь, я когда-нибудь увижу сестру снова? — Спросила я Рейчел.

Она вздохнула. — Я не знаю, — призналась она.

 

9 глава.

Рэйчел выделила мне на ночь кровать в ее трейлере. Каспер жил там с ней, но он добровольно перебрался на ночь в клуб.

— Я же тебе говорила, он – редкий экземпляр, — сказала она, глядя ему вслед с любовью, когда он ушел с жалким рюкзачком за плечом.

Я совсем забыла о маленькой сумке, которую взяла с собой, когда выбралась из автомобиля Уинстона. Кто-то, возможно Грейсон, оставил ее на крошечном обеденном столе в фургоне Рэйчел. Я порылась в ней, с облегчением обнаружив зубную щетку и другие туалетные принадлежности. А также несколько предметов гардероба: простое коричневое платье, запасную обувь и простое белое белье; все это, я сложила в кучу на столе Рэйчел.

— Я не хочу это видеть, — сухо сказала я. Я решила, что я скорее пробегусь по пустыне обнаженной, чем вновь надену одежду Верующих.

Рэйчел поняла и сгребла её в охапку. — Ты никогда не увидишь её снова, — твердо сказала она и исчезла на несколько минут, вернувшись с пустыми руками.

Я услышала шум из бара, когда ночная жизнь пришла в движение. Появилось много мотоциклов; на одних байкерах были куртки других клубов, на других вообще ничего не было. Вдобавок прикатило несколько разбитых машин. Рэйчел объяснила, что в основном она руководила баром «На дне реки», но Кира и Каспер сегодня на подхвате, чтобы она могла остаться со мной.

Мы больше не говорили о Дженни, или Долине Иерихон, или о чём-нибудь случившемся за последние двенадцать часов. Она дала мне мягкую футболку и свободные нейлоновые пижамные шорты, а затем залезла в кровать рядом со мной, взяв планшет. Она развернула вкладку эпизода причудливого шоу под названием «Заме́дленное разви́тие» и я задремала на ее плече. (Прим. «Заме́дленное разви́тие» — американский ситком, выходивший на телеканале Fox с 2003 по 2006 год. В основе сюжета — непростые отношения между членами семьи Блут, находящейся на грани разорения). Когда картинка на экране поплыла перед глазами, я поняла истинный смысл признательности. Я была признательна тому, что находилась в этом уютном трейлере далеко от Долины Иерихон с моей любимой двоюродной сестрой, вместо нападок в доме моего мужа. Я была признательна тому, что в мире есть порядочные мужчины, как Кэлли Лопес. И, прежде всего, я была признательна узнать, что на самом деле есть люди, в которых, под грубым внешним видом, было мужество и порядочность. Мужчины такие, как Грейсон Меркадо.

Рэйчел держала меня, словно ребенка, когда я погрузилась в блаженный сон. Мое тело в поисках ценного отдыха вытеснило кошмары, которые были закопаны в закоулках моего сознания. И этому я тоже была признательна.

***

Моя двоюродная сестра поднялась вместе с восходом солнца, и хотя она пыталась тихонько двигаться, я все равно проснулась от звука ее мягкого шуршания в крошечной кухне трейлера.

Я осторожно присела, все еще страдая от боли в тысяче мест. Но острая боль отступила, так как мое тело, наконец-то, получило шанс заживать без дальнейших повреждений. Усилилось урчание в животе, которое я отметила как хороший знак. Рэйчел улыбнулась при виде меня и предложила мне поджаренного хлеба с корицей и изюмом, а рядом поставила тарелку нарезанных фруктов.