Глава пятая. Военно-политическая география Золотой Орды 3 страница

В имеющихся источниках больше не содержится сведений о каких-либо крупных военных вторжениях Золотой Орды на территории соседей в XIII в. Однако военно-политическая география государства этого периода не может быть полной без освещения внутренних столкновений, причиной которых была борьба за сарайский престол и сепаратизм крупных феодалов. Последнее для XIII в. связано исключительно с деятельностью всесильного временщика Ногая. Кампании, проходившие под его командованием против хулагуидского Ирана, не свидетельствуют об особых военных дарованиях этого человека. Но дальнейшие события со всей возможной полнотой выявили его характер прирожденного интригана, обладавшего хорошо скрываемым, но непомерным честолюбием и безусловным дипломатическим талантом.

До начала эпохи Ногая в Золотой Орде произошло какое-то крупное внутреннее столкновение между двумя неизвестными нам враждующими группировками. Единственное сообщение о нем, сделанное в самых общих чертах, содержится в Ипатьевской летописи. Оно столь расплывчато, что не позволяет даже приблизительно определить место события и причину конфликта. Под 1266 г. в летописи отмечено, что «быс мятеж велик в самех татарех. Избишася сами промежи собою бещисленое множество, акь песок морськы».¹²⁶⁾ Дата события позволяет связывать его со смертью хана Берке. Возможная же причина может вытекать из последовавшей за этим борьбой за сарайский престол (детей у Берке не было) и из раскола золотоордынской аристократии на два лагеря — противников и сторонников введения в государстве мусульманства. Попытка проведения религиозной реформы Берке вызвала явное противодействие кочевой монгольской аристократии и, как известно, [199] окончилась полным провалом.¹²⁷⁾ Другое объяснение этому событию подыскать трудно, тем более что в восточных источниках о нем нет никаких упоминаний. Как-либо связать этот факт с действиями беклярибека Ногая также не представляется возможным, так как его сепаратистские тенденции в полную меру проявились несколько позже, уже после смерти Менгу-Тимура. Начало им положил резкий отход Ногая от участия в политических и военных мероприятиях сарайских ханов. Судя по источникам, этот период последовал сразу же за организованным Берке походом на Константинополь, о котором говорилось выше. В летописях нет конкретных данных о том, кто им командовал, однако внезапное исчезновение Ногая на кавказском театре военных действий и последовавшее затем неожиданное появление на западных границах может свидетельствовать в пользу того, что главнокомандующим был беклярибек. Именно с этого времени появляются данные о владении Ногаем землями на западной границе государства. О том, что этот улус числился за ним с самого начала существования государства, никаких данных нет, как их нет и о наличии у него каких-либо других земель в период правления Бату и Берке. Поэтому приходится довольствоваться сведениями о том, что утверждение Ногая на западных границах Золотой Орды произошло после смерти Берке.

Весь длительный период правления Менгу-Тимура Ногай не проявлял заметных сепаратистских наклонностей. Видимо, все его усилия в этот период были направлены исключительно на устройство и расширение собственных владений. Именно это объясняет кажущуюся внезапность, с которой в 80-е годы XIII в. на западе государства появился второй мощный политический центр. Открытые вмешательства Ногая в дела престолонаследия начались во время правления Тулабуги, когда последний был свергнут происками временщика.¹²⁸⁾ Переворот прошел довольно гладко, без военных столкновений. Первое серьезное военное столкновение с участием армий хана Токты и Ногая произошло в 1298 г. По сообщению источников, противники встретились «при реке Яса, лежащей между владениями Токты и владениями Ногая».¹²⁹⁾ В другой арабской летописи река названа Яксаем (что В. Г. Тизенгаузен расценивает как современный Аксай), но тут же добавлено: «у Кендулана, а Кендулан большая вода».¹³⁰⁾ Судя по дальнейшему тексту, эта река протекала западнее Дона, причем довольно близко от него. О последнем свидетельствует то, что потерпевшие поражение войска Токты успели добежать до Дона, переправиться через него и спастись. Из больших рек западнее Дона и в непосредственной близости от него протекает лишь Северский Донец. Поэтому возможно место сражения локализовать в его низовьях.

Следующий эпизод внутригосударственных столкновений связан с походом войска Ногая в Крым, где местные жители убили его внука Актаджу, собиравшего налоги в сопровождении [200] 4 тыс. воинов.¹³¹⁾ Столь серьезное неповиновение и непризнание владетельных прав Ногая тотчас вызвало ответные действия с его стороны. Направленное в Крым «огромное войско»¹³²⁾ взяло и ограбило Кафу, Сарукерман, Кырк-Ер и Керчь. Характерно, что среди разоренных городов не упомянут сам Крым — центр улуса, в котором находилась золотоордынская администрация.

Затянувшаяся усобица между ханом и бывшим беклярибеком кончилась решающим сражением в 1300 г., когда Ногай был убит на р. Куканлык.¹³³⁾ Точная локализация этой реки затруднительна; однако, судя по контексту, войска Токты продвинулись значительно западнее за Дон по сравнению с первым сражением. Гибель Ногая позволила Токте объединить все государство под своей властью и ликвидировать центробежные устремления феодалов. Правда, сыновья Ногая еще некоторое время не могли поделить отцовское наследство, причем для этого они привлекали даже военные силы хана.¹³⁴⁾ Но их междоусобная борьба ни в коей мере не создавала опасности для целостности государства, являя собой пример мелкой феодальной распри.

В XIII в. все 58 лет своего существования Золотая Орда была сильнейшим государством в Европе и Азии, с которым никто не осмеливался вступать в военные конфликты. В этот период источником войн и столкновений являлась сама Золотая Орда, не прекращавшая агрессивных действий по всему периметру границ. Решение любого конфликта исключительно военным путем стало практикой и основой внешней политики золотоордынских ханов. Все их военные предприятия этого периода можно подразделить на три группы: 1) походы, носившие чисто грабительский характер; 2) крупные и мелкие военные экспедиции, предпринимаемые для оказания политического давления и углубления даннической зависимости. Естественным и постоянным их сопровождением был откровенный грабеж и угон пленных; 3) значительные по занятым силам и продолжительные по времени военные кампании, направленные на захват новых территорий.

В отношении Руси (как Северо-Восточной, так и Юго-Западной) эта политика не была связана с захватом и отторжением новых земельных территорий. Основная цель ее состояла в получении возможно большей дани. Именно для этого проводилось периодическое подтверждение политического властвования над русскими княжествами, что достигалось не только прямыми военными походами, но и внедрением постоянной и разветвленной баскаческой организации. Военным вторжениям способствовали вся система и организация монгольского властвования на Руси, которые не только не позволяли накопить силы великому князю, но и постоянно создавали прецеденты для междоусобной борьбы. В таких условиях сарайские ханы внешне выглядели не агрессорами и грабителями, а третейскими [201] судьями, разрешавшими конфликты между русскими князьями. В связи с этим нужно отметить особое акцентирование внимания историков прошлого на том, что золотоордынские войска появлялись на Руси в результате вызова их каким-либо князем. Однако на самом деле это составляло внешнюю, формальную сторону дела, являясь не причиной, а следствием проводимой монголами тонко рассчитанной политики. Изменение внутриполитической ситуации на Руси в XIV в. привело к исчезновению этого внешнего фактора, о чем с достаточной яркостью свидетельствуют золотоордынские нападения во второй половине XIV в. Ни одно из них не было связано с доброй волей великих или удельных князей.

В XIII в. определенное своеобразие можно отметить на западных границах Золотой Орды. С одной стороны, здесь развил бурную и успешную деятельность по захвату новых земель вдоль течения Дуная Ногай. С другой — несколько севернее экспансионистские планы ханов на первых порах успешно сдерживала Галицко-Волынская Русь, противостоявшая не только дипломатическому нажиму, но и прямым военным акциям. В этом регионе местные князья не приглашали монголов для разрешения внутренних конфликтов. В результате со стороны Золотой Орды здесь применялся другой прием (по сравнению с Северо-Востоком), цель которого состояла в том же — ослаблении княжеской власти и политическом подчинении княжества в целом. Монгольские феодалы применили по отношению к Галицко-Волынской Руси метод насильственного союзничества. Прямым объектом нападения при этом служили владения Литвы, Польши и Венгрии, куда золотоордынские войска проходили через русские земли, привлекая к участию княжеские силы. Таким методом достигались различные цели: во-первых, ослабление русского военного потенциала в сражениях с соседями; во-вторых, поддерживание напряженных отношений между Русью, Польшей, Литвой и Венгрией, что гарантировало от объединения их в антиордынскую коалицию; в-третьих, прохождение золотоордынских войск через русскую территорию, а порой и длительная задержка их на ней значительно подрывали местную экономику, так как грабежи и бесчинства при этом были обычным и даже поощряемым явлением.

Естественно, что окончание XIII и начало XIV столетия явилось всего лишь календарной сменой дат, а отнюдь не рубежом, характеризующим какую-либо резкую перемену принципов и направлений золотоордынской внешней политики. Цели ее оставались прежними, средства их достижения также не изменились, однако некоторые сдвиги все же произошли. Именно на рубеже столетий во внутреннем положении Золотой Орды наметился определенный перелом. Длительная борьба Токты [202] против сепаратизма Ногая увенчалась убедительной победой над центробежными силами. В результате XIV век для государства начался периодом несомненного укрепления ханской власти, одним из свидетельств чего явилась денежная реформа, проведенная Токтой в 1310 г.¹³⁵⁾ Годы его правления, падающие на XIV в., прошли под знаком внутригосударственных преобразований и реформ. Необходимость их вытекала из предыдущих лет напряженной борьбы ханов с сепаратизмом феодалов, приведших к фактическому расколу государства.¹³⁶⁾ Особое внимание, которое Токта уделил решению многочисленных внутренних проблем, накопившихся за годы смуты, подчеркивается и явным ослаблением военной внешнеполитической активности. Источники не сообщают о каких-либо крупных военных кампаниях, предпринимавшихся Токтой на протяжении XIV в. Лишь буквально накануне своей смерти он попытался организовать поход на Русь.

Деятельность Токты на новой, мусульманской, платформе продолжил Узбек, причем в его правление политика в отношении Руси постепенно выкристаллизовалась в новые формы. Грандиозный размах градостроительства, а также продолжавшиеся войны с Хулагуидами требовали огромных материальных и людских ресурсов. В соответствии с этим все более возрастает объем дани, налагаемой Золотой Ордой на порабощенные государства. В первую очередь это относится к русским княжествам, по отношению к которым Узбек постепенно выработал более изощренную по сравнению со своими предшественниками политику. При нем больше не практикуется отправление на Русь больших войсковых соединений, таких, как рати Дюденя или Неврюя. Последний значительный военный отряд («Щелканова рать») был направлен Узбеком в Тверь в 1327 г., но был полностью разгромлен. Взамен туменов хан отправляет на Русь послов, сопровождаемых небольшими отрядами, перед которыми ставились частные задачи усиления давления на того или иного князя. Основной упор в своей политике на Руси Узбек делает на расчленение русских земель и запугивание князей, он применяет против них самый жестокий террор, чтобы устрашить одних и добиться повиновения других. Так, в 1318 г. был убит Михаил Александрович Тверской, в 1326 — Дмитрий Михайлович Тверской и Александр Новосильский, в 1327 — Иван Ярославич Рязанский, в 1330 — Федор Стародубский, в 1339 — Александр Михайлович Тверской и его сын Федор. В главном, т.е. в получении с Руси требуемого количества дани, Узбек добился успеха. В летописи под 1328 г. записано, что «бысть оттоле тишина велика на 40 лет и престаша погании воевати Русскую землю».¹³⁷⁾ Об увеличении «выхода» с Руси можно судить по приводимым в летописях отдельным эпизодам, например о просьбе Ивана Калиты дополнительной дани с Новгорода.¹³⁸⁾ Ставшие хрестоматийными слова песни о Щелкане: «у которого денег нет, у того дитя [203] возьмет...» — относятся к событиям именно этого, особенно тяжелого для русского народа времени и наглядно свидетельствуют о том, чего стоило Руси установление «тишины великой». Наряду с вышеизложенным о значительных переменах политики Золотой Орды по отношению к Руси в XIV в. свидетельствует и такой немаловажный факт, как отмена баскачества.¹³⁹⁾

Конкретное рассмотрение золотоордынских походов на Русь в XIV в., по имеющимся летописным данным, позволяет осветить в основном северо-восточное направление. Что же касается юго-западных областей Руси, то сведения о нападениях на них довольно отрывочны. Естественно, что последнее характеризует лишь состояние источников, а отнюдь не какое-то особое отношение монголов к этому региону. Тяжелое положение русских юго-западных земель, сложившееся в результате постоянного золотоордынского давления, с достаточной яркостью рисуется в летописных сообщениях, относящихся к рубежу веков. Очередной жертвой произвола стали Киевский митрополит Максим и все население города. «Не терпя татарского насилия», Максим предпочел бежать из Киева, а вслед за ним город оставили и все жители.¹⁴⁰⁾ Крайнюю серьезность сложившейся ситуации подчеркивает бегство высшего представителя церкви, ибо духовенство по сравнению с прочим населением было ограждено от произвола определенными привилегиями.

На землях Северо-Восточной Руси в XIV в. начинается формирование ядра будущего централизованного государства, что отчетливо просматривается в калейдоскопе различных политических ходов и ситуаций, большинство которых поневоле связано с Золотой Ордой или вызвано ее действиями. Военное вмешательство при этом сохраняет роль главного инструмента золотоордынской политики, хотя частота применения его в отдельные периоды различна. Появляется и новая черта по сравнению с XIII в. — отсутствие на Руси больших карательных экспедиций, охватывавших значительные по площади районы. Это явление — отнюдь не результат слабости Золотой Орды или трудностей, связанных со снаряжением многочисленного войска. Оно вытекало исключительно из возросшей мощи Руси и стабильно гарантировалось быстро собираемым великокняжеским войском. Попытки Золотой Орды посылать крупные рати терпят полный крах, встречая хорошо организованное сопротивление, в основе которого лежала концепция недопущения противника на собственную территорию. Так было с ратью Бегича и войском Мамая. Исключение составляет молниеносный, но проведенный с оглядкой набег Тохтамыша 1382 г. Соотношение сил явно и неуклонно менялось в пользу крепнувшей Руси. Что же касается большинства монгольских нападений на Русь, то в XIV в. они носили локальный характер и проводились небольшими силами, как правило, возглавлявшимися [204] «послами». Правда, во время правления Токты была послана «Таирова рать», о которой летописи сообщают вскользь и очень глухо, не давая даже намека на ее маршрут и какие-либо конкретные действия.¹⁴¹⁾ Если опираться на сведения летописей, то это была единственная рать, посланная Токтой в XIV в. на Русь. В самом начале второго похода, который возглавил сам хан, он неожиданно умер недалеко от Сарая.¹⁴²⁾

В период правления Узбека военная политика Золотой Орды по отношению к Руси претерпела некоторые изменения. Новый хан практикует отправку послов, сопровождаемых военными отрядами, предназначенными для осуществления конкретной цели. За период от начала его правления (1312 г.) до получения великокняжеского стола Иваном Даниловичем Калитой (1328 г.) на Руси побывало девять посольств (в некоторых было по 2-3 посла) в сопровождении различных по силе воинских отрядов и одна рать, возглавляемая пятью темниками. При этом деятельность ни одного из послов даже с очень большой натяжкой нельзя квалифицировать как дипломатическую. Итоги их появления на Руси сводились к разорению городов и целых волостей, избиению их жителей и угону пленных. Особо нужно отметить, что летописи никогда не упоминают путей прихода и ухода послов; видимо, это были обычные, постоянные дороги в Орду, по которым туда ездили и князья. А за передвижением послов по русской территории можно следить лишь по разоренным ими городам.

Первые послы были направлены Узбеком для сопровождения великого князя Михаила в 1315 г.¹⁴³⁾ Судя по характеристикам летописи («татарове силни»), а также по тому, что во главе стояли три посла — Таитемерь, Махрожа и Инды, посольство представляло собой довольно значительное воинское соединение. Оно «много зла сотвориша» в Ростове и разбило новгородскую рать под Торжком. На следующий год появились послы Сабанчи и Казанчи, которые «много зла сотвориша Ростову».¹⁴⁴⁾ В 1317 г. вместе с Юрием Московским пришел печально знаменитый Кавгадый, отряд которого сначала направился к Костроме, а затем потерпел поражение под Тверью вместе с великокняжескими силами.¹⁴⁵⁾ Посол Кончак в 1319 г. направился к Костроме, где было убито 120 человек, а оттуда его отряд повернул к Ростову, ограбив не только город, но и окрестные села.¹⁴⁶⁾ В 1320 г. во Владимире действовал отряд посла Байдера.¹⁴⁷⁾ Тогда же в Ростове уже в третий раз появились «зли татарове», но доведенное до крайности постоянными разорениями население «изгониша их из града».¹⁴⁸⁾ Конкретная задача, связанная с выплатой «выхода» была поставлена перед послом Гаянчаром, прибывшим в Кашин в 1321 г. Действия его здесь «много тягости учинили Кашину».¹⁴⁹⁾ Один из наиболее значительных по воинской силе послов — Ахмыл — появился в 1322 г. Возглавляемый им отряд не только «пожже мало [205] не весь» Ярославль, но и прошелся по Низовским города «много зло христианом сътвориша».¹⁵⁰⁾

Наконец, венцом всех практически безнаказанных бесчинств, чинимых на Руси золотоордынскими послами, стал приезд родственника Узбека Чолхана в Тверь в 1327 г. Действия его отряда вызвали восстание горожан, которое подробно и неоднократно описано.¹⁵¹⁾ В ответ на уничтожение посла и его отряда Узбек послал в Тверь исключительно с карательными целями очень значительное по численности войско, которое в летописи расценено как «великая рать».¹⁵²⁾ По сравнению со всеми предыдущими отрядами послов это была действительно значительная армия, возглавляемая Федорчуком, Туралыком, Сюгой и пятью темниками.¹⁵³⁾ Действия ее не ограничились взятием и сожжением Твери, взят был также Кашин, «а прочия грады и волости пусты сътвориша». Конкретно в летописном рассказе упоминается лишь одна Новоторжская волость.¹⁵⁴⁾ Избиение отряда Чолхана и спешная организация карательной экспедиции 1328 г. как бы подвели итоговую черту целому периоду золотоордынской политики по отношению к Руси. Кочевая аристократия на конкретном примере почувствовала резкий скачок в антиордынских настроениях русского населения, перешедшего от пассивной обороны к активной борьбе. Правительство Золотой Орды вынуждено было искать и вырабатывать новые основы поддержания своего властвования на Руси. Произошедший перелом был настолько четок и практически ощутим, что летописцы с полным правом отметили его записью о том, что с 1328 г. «бысть оттоле тишина велика на 40 лет, и престаша иогании воевати русскую землю».¹⁵⁵⁾

Конечно, сама суть монгольского властвования на Руси — «клятого ига» — зиждилась исключительно на военной силе, на постоянно довлевшей угрозе вторжения и жестокого разгрома. Это прекрасно понимал и великий князь Иван Данилович, деятельность которого немало способствовала сохранению «тишины великой». При этом было бы неправильно истолковывать это понятие в буквальном смысле. Золотоордынские послы и военные отряды продолжали появляться на русской земле, но по сравнению с предыдущим периодом они приходили значительно реже и цели их появления порой даже носили действительно характер дипломатических переговоров по каким-то вопросам.

Первое появление золотоордынских войск после 1328 г. в летописях зафиксировано под 1333 г., когда монгольский отряд под предводительством Калантая и Чирича совместно с силами брянского князя ходил на Смоленск.¹⁵⁶⁾ В 1338 г. в Твери появились вместе с вернувшимся из Орды князем Александром «послы силны Киндяк и Авдул». В чем конкретно состояли их действия и на какой территории, летопись не сообщает, но в результате ее «много сътворишеться тягости христианом».¹⁵⁷⁾

Через семь лет, в 1340 г., повторился поход на Смоленск, [206] для чего из Орды пришел посол Товлубий. Возглавляемый им отряд прибыл в Переяславль Рязанский, а оттуда уже направился к Смоленску.¹⁵⁸⁾ Результаты похода были более чем скромные: простояв под городом несколько дней, объединенные русско-ордынские силы удалились прочь, не взяв его.

В 1342 г. в Переяславль Рязанский направляется посол Киндяк с отрядом. Перед ним была поставлена конкретная цель: посадить на рязанском княжении Ярослава Пронского. Сопротивление этому приказу хана оказал князь Иван Коротопол, который «затворися в граде и бися весь день». Ночью ему удалось бежать из осады, а ворвавшиеся воины Киндяка, как всегда в подобных случаях рассматривая захваченный город наградой за свои труды, часть жителей перебили, а большое число увели в плен.¹⁵⁹⁾

На конец 40-х годов приходится появление в Москве двух послов: Коги в 1347 г. и Тотуя в 1349 г. О каких-либо конкретных действиях Коги летопись ничего не сообщает, что позволяет предполагать чисто дипломатический характер его миссии.¹⁶⁰⁾ Появление Тотуя в резиденции великого князя Семена Ивановича было связано с выдачей ему на суд по решению Джанибека литовской дружины во главе с Корьядом. Арестованных литовцев, виновных в опустошении великокняжеских владений, в Москву доставил конвой под командованием Тотуя.¹⁶¹⁾

С 1349 до 1357 г. в летописях не содержится каких-либо сообщений о появлении на Руси золотоордынских военных отрядов или просто послов. Зато в 1357 г. сообщается о прибытии четырех послов, каждый из которых имел отдельное поручение. Наиболее безобидное и мирное исходило от ханши Тайдулы к митрополиту Алексию с просьбой об излечении ее.¹⁶²⁾ Появившийся тогда же в Москве Ирынчей охарактеризован как «посол силен», т.е. прибывший в сопровождении значительного военного отряда.¹⁶³⁾ Прибытие вместе с ним купцов-сурожан позволяет думать, что целью посольства было выяснение финансовых вопросов, скорее всего связанных с получением крупных кредитов под сборы на выплату «выхода». Приезд Ирынчея несколько напоминает появление посла Гаянчара в 1321 г., который требовал уплаты долгов жителями Кашина, о чем упоминалось выше. Следом за Ирынчеем появился посол Иткара «по запрос ко всем князем роуським».¹⁶⁴⁾ И, наконец, осенью «прииде из Орды посол силен именем Кошак, и велика бысть истома князем русскым».¹⁶⁵⁾ Снаряжение на Русь за очень короткий срок одного за другим нескольких посольств после столь длительного перерыва (с 1349 г.), свидетельствует об экстраординарных событиях. Скорее всего, они были связаны с организацией и проведением в это самое время крупного похода на Иран, во главе которого находился сам Джанибек. Для такого широкомасштабного предприятия требовалось немалое количество средств и людской силы, которые хан надеялся получить с Руси. Других причин для снаряжения одного за [207] другим трех посольств в данной политической ситуации просто не могло быть. Причем особо нужно обратить внимание на то, что ни один из послов не применял силы. Хотя два из них были подкреплены значительными вооруженными отрядами, все они имели характер дипломатических миссий и военных действий не вели. В данном случае воинский контингент позволял более категорично настаивать на требованиях, выдвинутых послами. В летописи это подчеркнуто словами о великой истоме, которую пришлось перенести русским князьям.

Последнее появление на Руси военных отрядов перед началом «великой замятни» в Золотой Орде относится к 1358 г., т.е. ко времени правления Бердибека. В этом году на рязанскую землю пришел «посол из Орды царев сын именем Мамат Хожа». Пребывание его здесь сопровождалось грабежами и бесчинствами, во время которых он обратился к великому князю Ивану Ивановичу с явно авантюрным предложением «о розъезде земля Рязаньскыя».¹⁶⁶⁾ Однако великий князь не только не захотел вступать с Мамат Хожой в переговоры, но даже не впустил его на свою территорию. Видимо, он обладал определенными сведениями о персоне посла и его полномочиях, позволявшими относиться к нему с полным недоверием и без боязни. В самом скором времени это оправдалось, и Мамат Хожа по приказу собственного отца был убит.

С наступлением периода «великой замятни» (1359 г.) золотоордынским правителям фактически стало не до Руси, так как в государстве шла беспрерывная борьба за власть. В 60-е годы лишь отдельные феодалы, пытавшиеся обособиться и от Мамая, и от сарайских ханов,¹⁶⁷⁾ совершали грабительские набеги с собственными небольшими дружинами. При этом русские князья успевали немедленно принять против них ответные меры.

Под 1361 г. летопись в самом спокойном тоне сообщает о приезде зимой в Тверь из Бездежа (Бельджамена) эмира Урузбуги.¹⁶⁸⁾ Причины его появления в источнике не приводятся, поэтому можно с большой долей вероятности предположить, что оно не было связано с военными действиями.

В 1365 г. на рязанской земле появился Тагай из Наручади, один из сепаратистов, пытавшихся обосноваться на северной окраине государства. Ему удалось дойти из г. Мохши (русское название Наручадь) до Переяславля Рязанского и сжечь его. Однако Олег Рязанский с Владимиром Пронским сумели быстро организовать погоню, настигли Тагая и разбили его.¹⁶⁹⁾ По сообщению Симеоновской летописи, это столкновение произошло «под Шишевским лесом, на Воине».¹⁷⁰⁾ Судя по хорошо известным летописцу топонимам и их русскому звучанию, можно думать, что схватка состоялась еще на рязанской территории, где-то у юго-восточной ее окраины. Более точно идентифицировать эти названия пока не удается. [208]

Другой сепаратист, Булак-Темир, захвативший город Булгар и прилегавшие к нему улусы еще в 1361 г., предпринял с этого плацдарма в 1367 г. нападение на нижегородские владения.¹⁷¹⁾ Его отряды разграбили уезд вплоть до р. Сундовити, притока Волги, находящегося ниже Оки. Судя по летописному контексту, войско Булак-Темира появилось из-за Пьяны и туда же вынуждено было бежать от преследования нижегородской рати. При этом Булак-Темир направился почему-то не к себе в Булгар, а в Сарай, где его и убил хан Азиз. Скорее всего, после разгрома воинства Булак-Темира власть в Булгаре захватил другой феодал, не пустивший в город потерпевших поражение. Если с отрядами феодалов средней руки русские дружины справлялись сравнительно легко, то напор Мамая представлялся куда более серьезным бедствием. Военные силы временщика, целиком поглощенные внутренней борьбой, в 60-е годы не появлялись в русских пределах. Первая рать из орды Мамая зафиксирована летописями в 1373 г. на рязанской земле. Нападение было довольно серьезным, а осуществившие его полки, несомненно, многочисленными. Рязанский князь Олег не нашел достаточно сил, чтобы не допустить разгрома.¹⁷²⁾ В результате рать Мамая «грады пожгоша, а людии многое множество плениша и побиша и сътворше много зла Христианом и поидоша въсвояси».¹⁷³⁾

В 70-е годы Мамай начинает уделять особое внимание Нижегородскому княжеству, направляя сюда послов и организуя одну за другой несколько военных экспедиций. Эти военные и дипломатические акции были вызваны попытками нащупать противовес окончательно вышедшему из подчинения московскому князю. В 1374 г. в Нижний направляется посольство во главе с Сары-ака, разгромленное еще на подходах к городу.¹⁷⁴⁾ Из летописного рассказа об этом событии можно извлечь интересные данные о составе подобных посольств. В сообщении говорится о том, что нижегородцы побили послов, «а с ними татар с тысячу». Кроме того, посла Сары-аку взяли в плен, причем не одного, а «с его дружиною». Посольство предстает достаточно серьезной военной единицей, вполне способной к действиям, и отнюдь не дипломатического характера. Что же касается летописных определений «посол силен», то можно не сомневаться, что сопровождение его состояло из отряда в несколько тысяч воинов. Такие посольства представляли не только ощутимую военную угрозу (особенно в XIII и первой четверти XIV в.), но и тяжкое экономическое бремя, поскольку содержание их со всеми дополнительными расходами относилось на счет русского населения.

Неудача посольства Сары-аки лишь озлобила Мамая и заставила перейти к открытым военным вторжениям, осуществлявшимся сравнительно небольшими отрядами. Одно из них, носившее в определенной мере разведочный характер, было проведено в 1375 г. Судя по всему, небольшой по численности [209] отряд прощупал пограничные нижегородские заставы в Запьянье, причинив достаточно вреда этому району и располагавшимся здесь сторожевым заставам.¹⁷⁵⁾ Правда, подоспевшее подкрепление заставило нападавших обратиться в бегство, побросав захваченных пленных. Вскоре вслед за этим было совершено новое нападение, но значительно больших сил на нижегородские владения в Запьянье и по р. Киши.¹⁷⁶⁾ На этот раз отряды Мамая безнаказанно «все пограбиша и пусто сотвориша и людей посекоша, а иных в полон поведоша».¹⁷⁷⁾