Секс в СССР.
Думается, что рассуждения о Советской армии для понедельника – это несколько тяжеловато. Поэтому затрону другой вопрос, в котором безусловно всякий считает себя компетентным специалистом. Вошедшую во все анналы (а, возможно, и аналы) фразу про отсутствие секса в СССР, как известно изрекла достопочтенная Людмила Николаевна Иванова, представитель «Комитета советских женщин». В эфир эта историческая фраза ушла 17 июля 1986 года на телемосте Лениград-Бостон. Ведущий того телемоста В. Позднер позднее говорил, что полностью фраза звучала так: «В СССР секса нет… на телевидении». Сама же Людмила Николаевна утверждала, что заявила буквально следующее: «В СССР секса нет, а есть любовь». Как бы то ни было, а чего бы она там ни сказала, но все запомнили только первую часть фразы и буквально демонизировали её, доведя до полного абсурда (наши юмористы это умеют). Понятно, что под сексом или любовью вполне можно понимать сугубо плотское физиологическое действо. Но в случае с указанной фразой речь шла, собственно, об индустрии предоставления населению услуг (в том числе, вполне интимных), эксплуатирующих одну из физиологических потребностей человека. Иначе говоря, речь шла о том, показывают ли в СССР голых тёток или нет, а также, может ли советский человек заняться сексом, не испрашивая благословения коммунистической партии. Вынужден признать, что этот вопрос меня очень долгое время не волновал. Потому добротного исследования не обещаю, а отделаюсь лишь фрагментарными личными воспоминаниями. Итак, с точки зрения секса (как индустрии), СССР была такой страной, которая в общем и целом вполне устроила бы английских кальвинистов, известных под именем пуритан. Возможно пуритане неважнецки чувствовали бы себя в СССР с точки зрения отправлений религиозных обрядов, зато их взор точно никогда бы не смутила ни одна картинка или фотография, в которой был бы даже намёк на какую-то непристойность. Этому нет какого-то идеологического или экономического объяснения, но на теме секса в СССР существовало табу. Почему? Непонятно. Вроде бы сексуальное влечение между мужчинами и женщинами никак не противоречило марксистско-ленинской идеологии, а вот подишь ты. Дело с антисексуальным воспитанием молодёжи было поставлено так хорошо, что я лишь во второй половине 80-х задумался о том, что Надежда Константиновна была Владимиру Ильичу не только товарищем по партии. А когда я узнал, что у Ильича с Инессой Арманд были амурные отношения, я был несказанно удивлён. То есть руководители партии и правительства в моём сознании никогда не монтировались с идеей полового процесса. Возможно, кстати, виной всему была одна статья Клары Цеткин про Ленина. В 20-х годах в Совдепии среди молодёжи была модной теория «стакана воды», которая проповедовала свободу сексуальных отношений в том смысле, что для человека заняться сексом должно быть также легко и просто, как выпить стакан воды. В брошюре «Воспоминания о Ленине» Клара Цеткин рассказывает об одном своём разговоре с Лениным и вот что якобы наговорил ей Ильич: «Вы, конечно, знаете знаменитую теорию о том, что будто бы в коммунистическом обществе удовлетворить половые стремления и любовную потребность так же просто и незначительно, как выпить стакан воды. От этой теории «стакана воды» наша молодёжь взбесилась, прямо взбесилась. Эта теория стала злым роком многих юношей и девушек. Приверженцы её утверждают, что теория эта марксистская. Спасибо за такой «марксизм», который все явления и изменения в идеологической надстройке общества выводит непосредственно, прямолинейно и без остатка исключительно только из экономического базиса […] Я считаю знаменитую теорию «стакана воды» совершенно не марксистской и сверх того противообщественной. В половой жизни проявляется не только данное природой, но и привнесенное культурой, будь оно возвышенно или низко. Энгельс в «Происхождении семьи» указал на то, как важно, чтобы половая любовь развилась и утончилась. Отношения между полами не являются просто выражением игры между общественной экономикой и физической потребностью. Было бы не марксизмом, а рационализмом стремиться свести непосредственно к экономическому базису общества изменение этих отношений самих по себе, выделенных из общей связи их со всей идеологией. Конечно, жажда требует удовлетворения. Но разве нормальный человек при нормальных условиях ляжет на улице в грязь и будет пить из лужи? Или даже из стакана, край которого захватан десятками губ? Но важнее всего общественная сторона. Питьё воды дело действительно индивидуальное. Но в любви участвуют двое, и возникает третья, новая жизнь. Здесь кроется общественный интерес, возникает долг по отношению к коллективу. Как коммунист, я не питаю ни малейшей симпатии к теории «стакана воды», хотя бы на ней и красовалась этикетка «освобождённая любовь». Вдобавок, она и не нова, и не коммунистична. […] Не то чтобы я своей критикой хотел проповедовать аскетизм. Мне это и в голову не приходит. Коммунизм должен нести с собой не аскетизм, а жизнерадостность и бодрость, вызванную также и полнотой любовной жизни. Однако, по моему мнению, часто наблюдаемый сейчас избыток половой жизни не приносит с собой жизнерадостности и бодрости, а, наоборот, уменьшает их. Во время революции это скверно, совсем скверно». [конец цитаты] Ну понятно, что после таких слов Ленина (которые стали известны только благодаря Кларе Цеткин, про которую говорили всякое), борьба с сексуальностью не могла не дойти до своего логического, а вернее совершенно иррационального завершения. В СССР любили доводить до абсурда любую идею (борьба с алкоголизмом тому порука). Если брать телевидение, то по ТВ не было ни одной передачи, в которой был бы хоть какой-то намёк даже на самую слабую эротику. В чём тут дело – чёрт их знает. Пара слов о программе советских телепередач. В 70-х – начале 80-х годов в Москве было 4 телеканала. Первый и второй, Московский и учебный. Учебный шёл примерно до 14 часов и по нему шли учебные программы, которые иной раз даже показывали на уроке в школах. Самым большим развратом, который могли показать по этому каналу – какая-нибудь передача по ботанике о том, как растения оплодотворяются при помощи пестиков и тычинок (или как там у них с этим делом?). Московский канал начинал работать где-то после 16 часов и по нему шла в основном какая-то скучная мура. Первый и второй каналы работали примерно с 8 и до примерно 23:30 – 24 часов. Причём примерно с 13 до 15 был перерыв в вещании (сейчас в это даже как-то не верится). Художественные фильмы до 21 часов в будни показывали крайне редко. В 21 час начиналась программа «Время», которая заканчивалась в 21-30. И с 21-30 по второму каналу каждый день показывали какой-нибудь художественный фильм «для взрослых». Естественно, фильм «после программы Время» для детей не предназначался. Однако это был самый обычный, лишённый каких-либо намёков на эротику фильм. Моя мать работала через сутки, так что довольно рано я стал смотреть эти фильмы «после 21-30» (что, вообще-то, мне было строго настрого запрещено). Однажды в программе передач я увидел фильм «Нагая пастушка». Значение этого слова мне было уже известно и я уже было предвкушал «клубничку», но оказалось, что это был какой-то чешский вроде бы детектив про то, как вор хотел похитить из музея картину под названием «нагая пастушка». Короче, в плане секса советское ТВ почти всегда представляло из себя выжженную пустыню. И почти все художественные фильмы, которые шли после 21-30, можно было посмотреть в кинотеатре. Это вообще справедливо для почти всего советского кинематографа. Такое ощущение, что руководство советского кинематографа точно знало, что дети страны советов будут смотреть советские фильмы и ему – руководству – заранее перед этими детьми было стыдно, если бы в фильмах показывали обнажённых женщин. Нельзя сказать, что т.н. постельных сцен в этом кино не было. Но они были по-советски пуританские. Если, например, по сюжету мужчина и женщина должны были лечь в постель, то ложились они обязательно в нижнем белье и под одеяло. После этого сразу же показывали утро следующего дня. И всё что между ними произошло каждый мог домысливать в соответствии с собственной фантазией. Крайне редко какой-нибудь архиреволюционный режиссёр показывал какую-нибудь обнажённую часть женского тела, например, грудь. Причём такой кадр длился какие-нибудь доли секунды. Помнится, когда я учился в классе не то 7, не то 8, по ТВ прошёл многосерийный фильм про войну. В одном из серий показывались зверства немецких оккупантов на захваченной территории. В частности, был эпизод, как несколько немецких танкистов насилуют в сарае комсомолку. По советским меркам это была просто сексуальная революция – показали тяжело дышащих злобных танкистов с рожами, как у мясников из Елисеевского гастронома, и уже изнасилованную комсомолку в разорванном платье, из которого торчала обнажённая грудь. Ясное дело, на следующий день эта сцена стала самым бурным образом обсуждаться в школе. Ещё припоминаю странный эротический чёрно-белый прибалтийский фильм «Девочка и эхо». Фильм этот сегодня (в свете наездов на канала «2x2») наверное был бы запрещён к показу. Там по ходу действия девочка – реальная девочка лет 12-13, любит купаться нагишом в море. Это, так сказать, стержень сюжета. Девочку, вроде бы, играла та же артистка, которая играла Суок в фильме «Три толстяка». По ходу действия с девочкой знакомится мальчик примерно такого же возраста. Знакомится прямо на берегу. У них возникает чистая дружба, усиливающая тем, что мальчик присутствует при купаниях девочки. Но вот однажды на пустынном берегу появляется ватага «взрослых мальчишек». Мальчишки просекают, что девочка в море голая и начинают всячески словесно глумиться над ней и мальчиком. Девочка, само собой, опасается выйти из воды и просит своего друга подать ей одежду. Но друг, убоявшись угроз старших мальчишек, пасует. Тогда девочка гордо встаёт, презрительно глядя на мальчишек выходит из воды и отбирает у главаря свою одежду. При этом вся ватага тупо пялится на неё, но потом раскаивается. Зрители, понятное дело, тоже пялились. В принципе, этот фильм был каким-то нонсенсом для советского кинематографа. Но широким экраном он не шёл. Кто-то его смотрел, кто-то – нет. Во всяком случае, оброс он всякими гиперболизированными подробностями. Например, один мой одноклассник чуть на говно не исходил, доказывая, что фильм был цветным и он видел «полную версию», где гениталии девочки показывали во всех подробностях. Иной раз в советских фильмах были и более подробные сцены. Например, в фильме Тарковского «Андрей Рублёв» есть сцена празднования Купалы. И там толпа голых мужиков и тёток (правда почти в темноте) довольно долго – секунд 5 – бегают друг за другом для последующего спаривания. Также можно вспомнить фильм «А зори здесь тихие», в котором есть сцена, в которой женский взвод во всей красе – то есть нагишом – парится в бане. Интересно, что когда этот фильм первый раз показывали по ТВ (было это кажется в первой половине 70-х годов), то пуританское телевизионное начальство сцену в бане вырезало. После этого режиссёр фильма Станислав Ростоцкий в «Литературной газете» выступил с гневной критикой порочной практики советских телевизионщиков, доказывая, что сцена в бане никакая не порнуха и даже не эротика, а принципиальный момент, показывающий душевную чистоту советских зенитчиц в годы войны. Уговорил. В следующий раз «А зори здесь тихие» по ТВ уже показали с этой самой сценой. Кстати, по ходу фильма старшина Федот живёт с какой-то местной селянкой. Точных указаний на это в фильме нет, но намёки присутствуют. Словом, если советские зенитчицы были чистыми девушками с мечтами о принце на белом коне, то старшина Федот был парень хоть куда и в сексуальном плане устроился там вполне неплохо. Ну да это только усиливает правдивость фильма – потому что кто бы поверил, если бы старшина Федот, который командует женским взводом и живёт в деревне, в которой нет ни одного мужика, вёл бы себя аки монах-отшельник. С такими-то усищами? В советских кинотеатрах пуританские нравы блюла администрация, закрывая некоторые фильмы для просмотра детей, моложе 16 лет. Понятно, что если люди видели на афише под названием фильма приписку «Детям до 16 лет», то на этот фильм сразу начинали ломиться, потому что знали – там можно будет увидеть голую женщину. Вроде бы кажется это бред – ну с какой стати взрослые люди должны идти на фильм только из-за того, что там мелькнёт обнажённое тело? И однако ломились. В этом смысле помогали французские и итальянские картины. Например, был такой итальянский фильм «Народный роман» (если не путаю название), где молодой Мигеле Плачидо укладывает в постель итальянскую красавицу. Очереди на это фильм были огромными. Или, например, советско-итальянская комедия «Невероятные приключения итальянцев в России». По ходу действия там есть сцена, где главная героиня, итальянка (Антония Сантилли) приглашает главного героя (Андрей Миронов) в свой номер. Там она укладывает его в постель и просит подождать. А сам идёт в ванную. В ванной, дверь которой закрыта матовым стеклом она переодевается, демонстрируя свои груди. Так вот этой сцены, длящейся пары секунд, когда через матовое стекло показывают женскую грудь, было вполне достаточно, чтобы на фильм навесили бирку «Детям до 16». Позже, правда, догадались, что это уже просто верх идиотизма и запрет «детям до 16» убрали. Ясное дело, что тинейджеры тоже мечтали попасть на любые фильмы «Детям до 16». Для чего старались одеться по взрослому. Иной раз возле билетёрши, которая в конечном итоге должна была определить возраст зрителя, разыгрывались бурные сцены. Билетёрша намётанным взглядом тут же в толпе предъявляющих билеты вычисляла тех, кому нет 16 и не пускала, а пойманный с поличным умолял её: «Тётенька, ну пустите пожалуйста, у меня уже есть паспорт». Мне иной раз удавалось пройти, а иной раз меня отлавливали. Кстати, на «Народный роман» я таки попал. Но был немало разочарован пресловутой постельной сценой – за пару секунд промелькнуло что-то розовое и – всё. Я вообще ничего не успел разглядеть. Тут следует сделать некоторое разъяснение. У советского кинематографа были собственные стандарты на продолжительность фильма. Я точно не скажу, но односерийный фильм должен был идти не более полутора часов (или, кажется, час двадцать). Поскольку многие зарубежные фильмы, которые закупались для проката, были большей продолжительности, то такие фильмы доводили до кондиции при дубляже – «лишние» сцены вырезались. Само собой, что если в фильме были эротические сцены, то купированию они подвергались в первую очередь. В итоге даже если в зарубежном фильме была эротика, до советского зрителя она доходила в сильно урезанном виде. Но это ещё не всё. Дополнительную цензуру на фильм накладывали киномеханики. Эти низкие люди в личных корыстных интересах вырезали из плёнки кадры с голыми тётками. Поэтому если копия проходила несколько десятков кинотеатров, в каждом из которых киномеханик вырезал себе несколько «клубничных» кадров, то даже та малая толика эротики, которая осталась после лап советской цензуры, превращалась в не пойми что. Ну вот как с тем самым «Народным романом», который я посмотрел. В советских журналах эротики никакой тоже не было. В журналах типа «Огонёк» невозможно было себе вообразить не то что фотографию обнажённой женщины, но даже фото женщин в нижнем белье. Это был настоящий пуританизм – высшей пробы. Правда попадались журналы мод из соц.стран. Купить их было не просто, но возможно. В этих журналах иногда появлялись фотографии девушек в каких-нибудь пеньюарах. Также в специализированных журналах по фотографии тоже иной раз печатали одну-две фотографии в стиле «Ню». Но это всё были журналы не массовые. Возникает резонный вопрос – а откуда тогда вообще люди и подростки узнавали, «что и как»? Как не смешно, все детали процесса узнавались довольно рано. Например, я узнал из рассказов старших мальчишек чуть ли не в первом классе. Но не очень в них поверил – мне показалось, что это неправда. И уж совершенно недостоверным мне показалась версия о том, как женщина рожает. «Вздор какой-то придумали. Такого не может быть!» Но откуда об этом знали взрослые мальчишки? Ну, во-первых, были специальные медицинские брошюры «для юношей» и «для девушек». Не уверен, что они всегда продавались, но в юности мне друг давал почитать такое официально изданную брошюру. Там подробно описывалась мужская и женская физиология, а также детали полового процесса и то, как надо предохраняться и какие вообще существуют средства контрацепции. Всё очень детально и без всякой утайки. Эти брошюры шли по разделу медицинской популярной литературы. Во-вторых, как не покажется это кому-то странным, в СССР существовала развитая индустрия порнографии. Разумеется, не государственной, а подпольной. По рукам ходили перепечатки с разных порнографических рассказов. Самый знаменитый, наверное, это «В бане», который приписывался Алексею Толстому. Очень пикантное произведеньице. Мне его дал почитать приятель, в возрасте лет наверное 12-13. А он, в свою очередь, выкрал напечатанные на машинке через 5 копирок листы, у своего отца. Также по рукам ходили и перепечатки переводов западных книг по сексуальному воспитанию, которые конечно более подробно описывали всевозможные позы и т.д. и т.п. Кроме рассказов по рукам ходили порнографические фотографии. Это были, как правило, фотографии из западных журналов. Вернее, фотографии, с фотографий, с фотографий, с фотографий… Ну то есть когда человек перефотографировал фотографию, которая в свою очередь была перефотографированной фотографии, которая… и т.д. Качество этих снимков было сами понимаете какое. Но зато это была самая настоящая иностранная фотопорнуха со всеми подробностями. Помню, классе в 7-м у нас уже во всю продавал такие фотокарточки один умелец. Которого потом из-за этого даже не приняли в ВЛКСМ. Впрочем, он не сильно горевал. Наряду с фотографиями из иностранных журналов ходили и «родные» фотографии. Кто их делал – чёрт их знает – какие-то рисковые люди (поскольку за распространение порнографии можно было реально сесть в тюрьму). Но если был спрос, то предложение обязательно должно было родиться. Качество этих фотографий было повыше. Но натура на них была качеством пониже, мягко говоря. Впрочем, подростков такие мелочи смущать не могли. Ещё эротические фотографии продавали немые в вагонах поездов. Это был целый бизнес – банды немых заходили в поезда дальнего следования и предлагали наборы фотографий на разный вкус, включая эротические фотографии. Кстати, самопальное порно, наверное, было не такой уж редкостью. Я помню, в фотоателье на Арбате висело объявление с примерно таким содержанием: «Фотоплёнки, на которых унижается достоинство человека, в работу не принимаются». Думается, это объявление повесили специально для тех фотолюбителей, которые сдавали на печать фотоплёнку с самопальным если не порно, то эротикой. Стало быть это были не единичные случаи. В общении между подростками различного пола нравы были тоже довольно спокойные. То есть в компании пацанов мы разговаривали на всякие темы. Но я не припомню случая, чтобы такого рода темы обсуждались в смешанных компаниях. Из этого, конечно, не следует, что молодые люди занимались сексом только после бракосочетания – уж чего нет, того нет. Но всё-таки как-то это на широкую публику не выносилось. В Москве для совсем уж озабоченных всегда были заповедные места в виде женских общаг, где каждый желающий мог найти себе на ночь боевую подругу. Понятное дело, расплачивались коварными обещаниями жениться и, стало быть, прописать в Москве. Один из моих знакомых регулярно практиковал сексуальные экскурсии в общаги разных фабрик и комбинатов, в которых жили молодые работницы, приехавшие в Москву в надежде получить прописку. Впрочем, тут тоже могли быть неприятные сюрпризы. Дело в том, что советское общество было активно пуританским. Это означало, что разные общественные организации – в первую голову ВЛКСМ – живо интересовались моральным обликом граждан. По гостиницам и общежитиям время от времени проводились рейды «паспортного контроля». Скажем, какой-нибудь командировочный мужчина познакомился с какой-нибудь женщиной и пригласил её в свой номер (причём это было целое приключение – провести в номер женщину). Если вдруг по обоюдному желанию женщина решила остаться у него на ночь, что их мог ожидать неприятный сюрприз. Среди ночи раздавался стук и в номер вваливалась «группа захвата» в лице обязательного милиционера, коридорной и нескольких бравых дружинников. Вся орава требовала предъявить паспорта и разъяснений – на каком основании в номере ночью находится женщина. Понимаю, что члены КлюС (Клуба любителей СССР) такого рода штуки наверняка будут истово защищать и одобрять. Однако на мой взгляд – это унижение человеческого достоинства в чистом виде. Можно себе представить, что ощущали полуголые или даже полностью голые мужчина и женщина, когда в их номере орудовала банда ревнителей морали, стыдя их и обещая «сообщить по месту работу». Это, кстати, вообще в Совдепе было страшной угрозой – сообщить по месту работы. Потому что в итоге на работе могло произойти общее собрание с детальным разбором происшествия. Представляете, что должен был бы ощущать мужчина или женщина, когда на общем собрании председатель зачитывает письмо из милиции с изложением происшествия (они были ночью – о ужас! – с посторонним женщиной/мужчиной!!!). Кстати, нечто подобное показано в одном из эпизодов советской комедии «Афоня». Ну алкашу Афоне такого рода собрания были до лампочки, но нормальный человек через это мог и инфаркт получить. Вообще, общественное поддержание нравственности в коллективах иногда перехлёстывало через край. Например, комсомольское собрание, на котором разбирается моральный облик комсомольца, который – о ужас! – на какой-нибудь картошке переспал со своей однокурсницей, не было чем-то из ряда вон выходящим. Даже под конец Совка такими собраниями не брезговали. Например, у нас на курсе однажды было комсомольское собрание, на котором разбиралось поведение однокурсника, который заделал ребёнка однокурснице, но жениться на ней категорически отказался. Смачное было собраньице. Но совки такого рода гнусные мероприятия очень любили. Кстати, я обратил внимание, что самыми ревностными ревнителями морали были, как правило, уродливые девицы или девицы, которые в молодости выскочили замуж («удачно» забеременев) и потом стерегли своих благоверных, почище любого Цербера. Кстати, однокурсник так и не вышел за однокурсницу. И однокурсница стала матерью-одиночкой (в СССР это было наименование с оттенком презрения). Но однажды её 5-летнего сына пригласили на съёмки фильма в главной роли и позднее на сыновьи гонорары она купила себе автомобиль «Лада». Так что тут не знаешь, где найдёшь, где потеряешь. Но в общем в СССР в плане морали был ещё, можно сказать, относительно свободно. А вот в коммунистической Румынии была полная труба. В Румынии в связи с плохой демографией в советские времена были запрещены аборты. И каждая румынская женщина должна была раз в год принудительно проверяться у гинеколога на предмет выяснения – не сделала ли она себе подпольный аборт. В 1989 году коммунистического лидера Румынии Николае Чаушеску и его жену Елену расстреляли восставшие солдаты. Мне думается, что их бесславный конец во многом определило то издевательство над румынскими женщинами, которые устроила чета Чаушеску. В СССР аборты не были запрещены. Однако, насколько я слышал, сделать их было тоже не просто и далеко не каждая женщина на них решалась. Впрочем, тут я точно «не копенгаген». Отдельная тема – проституция. В СССР проституция была. Но конечно не в таких масштабах, как сегодня. И, разумеется, отдельная тема – это валютная проституция. Впрочем, эта тема вполне освещена в фильме «Интердевочка» и ничего принципиально нового я тут не добавлю, тем более что знаю об этом только понаслышке. Вот примерно такая ситуация была в СССР с сексом. Её хорошо иллюстрирует старый советский анекдот: В клубе проходит лекция «О любви». Лектор читает доклад о видах любви: Вот такая вот была в СССР любовь и такой был секс. Но это было ещё до появления видеомагнитофонов. Когда первые «видики» стали худо-бедно появляться у людей, то по советскому ханжескому пуританству был нанесён большой удар. На этом, пожалуй, рассказ и завершу. Ну а если у кого-то есть какие-то добавления и поправки, то милости прошу.
|
