Евгений был счастлив, лаская молодое тело любовницы, он дарил Жанне всю любовь и ласку, на которую только был способен. Она платила ему тем же.

Лишь одно обстоятельство до предела раздражало молодого человека, доводя его до бешенства. Чем чаще он оказывался в объятиях Жанны, тем больше ему хотелось не отпускать её. Его буквально бесили моменты, когда девушка, вдруг вспомнив о том, что она замужем, начинала второпях одеваться, одновременно продолжая целовать его, и извиняться за то, что ей пора уходить. Он не уставал уговаривать её расстаться с мужем, и переехать к нему в однокомнатную квартиру.

-Хочешь, - говорил он, приходя в беспомощную ярость, - я сниму для нас с тобой другую квартиру?! Двухкомнатную, трёхкомнатную, четырёхкомнатную! Какую скажешь! Я смогу, вот увидишь! Если придётся, я даже попрошу у родителей денег, ради тебя я сделаю всё!

-Глупенький мой, сумасшедший мой! – чуть не плача, отзывалась Жанна, неохотно отбиваясь в такие моменты от его настойчивых ласк. – Ты думаешь, меня смущает то, что у тебя маленькая квартира? Да я за тобой и в огонь, и в воду, и в однокомнатную квартиру, и в шалаш на вершине голой скалы! Куда скажешь! Я отправлюсь за тобой хоть в пропасть, хоть на небо! Но я замужем, пойми! Пойми, и прости, если сможешь! Я люблю тебя, но я занята, мы никогда не сможем быть вместе! Я мусульманка, для меня страшный грех разводиться, и выходить замуж во второй раз!

-А измена мужу, выходит, по-твоему, не грех?! – всё сильнее распалялся Евгений, видя, что она вот-вот готова оставить его, и стремясь хоть на минуту продлить её присутствие около себя.

-Ну, Женечка! Ну, миленький мой, сумасшедший мой! – восклицала Жанна, не поддаваясь уговорам задержаться. – Это тоже грех, и даже ещё больший, чем развод, но пойми же, я же ради тебя иду на это! Этого ведь, кроме нас с тобой никто не узнает! А развод – это публичная огласка, ты хочешь меня опозорить перед всеми?! Пойми меня, любимый мой, и прости, если сможешь!

Евгений опять оставался один, проклиная всё на свете, и обещая себе порвать все отношения с Жанной, но стоило ему только снова увидеть её, как все эти обещания мгновенно забывались, и руки молодого мужчины против его воли сразу тянулись к её рукам, его губы – к её губам.

Когда в магазине появлялся Аким, Евгений, стремясь сохранять конспирацию, продолжал, как и было заведено с самого начала, обращаться к Жанне на «вы», и по имени-отчеству, но как только Аким уходил, молодой мужчина вновь поскорее спешил до дна испить из кубка

грешной страсти…

Спустя два месяца, горожанам пришлось закутаться от холода в тёплые одежды, и укрыть головы; в один из тех утренних часов, когда вся природа словно замерла в ожидании первого снега, Евгений спешился со своего мотоцикла возле магазина. Жанна появилась с небольшим опозданием. Она вошла, бросила холодный, ничего не выражающий взгляд на покупателя, расплачивающегося с Евгением, и, пробормотав «здрасьте», скрылась в подсобке.

Освободившись, Евгений поспешил следом, и увидел, что девушка, уже скинув меховую шубку, сидит за столом спиной к нему, сложив локти на столешнице.

-Милая, - позвал он, осторожно сжав хрупкие плечи.

-Любимый мой, сумасшедший мой, Женечка! Как же я люблю тебя! – Вскочив, Жанна развернулась к нему лицом, обвила руками его шею, и прижалась к его груди. Плечи её затряслись от плача, слёзы хлынули из глаз. – Ты даже не представляешь, как сильно я люблю тебя, Женечка!

Прижав к себе содрогающееся тело, Евгений машинально принялся успокаивать девушку, но она продолжала плакать, не желая объяснять причины, такого неожиданного поведения, лишь повторяя время от времени:

-Я знала, что это случится, я знала!

Услышав звон колокольчика, Евгений нехотя вышел в зал. К его возвращению девушка уже успокоилась, только мокрые дорожки, оставленные слезами на бледных щеках, свидетельствовали о том, что Жанна плакала совсем недавно.

-Ты можешь объяснить, что случилось? – поспешно произнёс он, видя, что она снова готова заплакать. – Мне больно, когда ты плачешь!

Сделав усилие, ей удалось взять себя в руки, но две слезинки всё же выкатились из уголков её глаз.

-Я перестала спать в одной постели с мужем с того дня, как пришла работать сюда, - принялась она рассказывать, поминутно всхлипывая, и готовая снова разреветься в любой момент. – Ты не представляешь, чего мне стоит не подпускать его к себе по вечерам, когда мы оба находимся дома! Я постоянно придумываю всякие причины, в которые он, по-моему, уже давно не верит! Мне становится так плохо, когда он обнимает меня! Я готова умереть, лишь бы только он не дотрагивался до меня! Он мне противен, Женька! До ужаса противен, до зубного скрежета! О, боже, что я говорю?! Мне противен мой собственный муж! Я не должна говорить так,

это грех, страшный грех даже думать такое!