Глава 34. – Так нельзя, моя госпожа, – произнесла Уилда, протягивая Леони чашу вина

 

– Так нельзя, моя госпожа, – произнесла Уилда, протягивая Леони чашу вина. – Его ярость будет такой, какой мы еще не видывали.

– Какое это имеет значение, если он останется невредимым? – ответила Леони.

– Но совершить такое, госпожа!

– Молчи, Уилда! – бросила Леони. – Он вот-вот вернется и услышит тебя.

– Пусть лучше будет так, чем ждать, что произойдет, когда дело будет сделано, – пробурчала Уилда.

Однако Леони больше ее не слушала. Она открыла свою корзину с лекарственными средствами и нашла нужные травы. Не успела она развести их в вине, как Рольф вернулся с мессы вместе с Дэмианом. Он мрачно посмотрел на Леони, зная, как она относится к турниру.

– Будете ли вы сейчас готовиться, мой господин? – спросила Леони.

– Ты поможешь мне? – поинтересовался он; в его голосе слышалось сомнение.

– Если пожелаете. Рольф покачал головой.

– Клянусь, мне ни за что не понять тебя, Леони. Облачение на меня наденет Дэмиан. От тебя я прошу только одного – больше верить в меня.

– Ваше искусство и ловкость никогда не вызывали сомнений, мой господин, я сомневаюсь только, позволит ли вам сражаться состояние вашего здоровья. Прошу, выпейте это, и я перестану испытывать беспокойство.

Он с сомнением посмотрел на чашу с вином.

– Леони, мне не нужны особые снадобья.

– Это всего лишь немного трав, чтобы придать вам силу. Прошу вас, – с мольбой убеждала она. – Это такой пустяк для вас, но тем самым вы успокоите мою душу. Какой вред могут причинить несколько трав?

Он выхватил чашу из ее рук и выпил вино.

– А теперь ты перестанешь беспокоиться?

– Да, – покорно ответила она и отдала чашу Уилде, которая от содеянного хозяйкой воздела очи к небу.

Довольно быстро снотворный напиток подействовал. Дэмиан встревожился, когда Рольф, стоя, начал пошатываться. Придя в замешательство от внезапной усталости, Рольф позволил им уложить себя в постель. С чувством облегчения Леони решила, что тем дело и кончилось.

Однако не успела она отойти от кровати, как Рольф схватил ее за руку.

– Что… что ты сотворила со мной, Леони? Его глаза с набухшими веками вонзились в нее. Он все понял. Отрицать не было смысла. Она решительно произнесла:

– Мой господин, я взяла на себя заботу о вашем благе, коль скоро вы им пренебрегаете.

– Клянусь… на этот раз… чересчур.

Он медленно отпустил руку Леони и закрыл глаза. Речь Рольфа была бессвязной, но она поняла смысл его слов. Она зашла слишком далеко.

– Госпожа, это ваших рук дело?

Не веря своим глазам, Дэмиан уставился на нее.

– Да.

– Он убьет вас!

Леони побледнела. Дэмиан понял, что она сотворила, но не знал тому причины. Рольф поймет, чем был вызван ее поступок, но его это не тронет. Пусть ей невыносима мысль о том, что он опять будет ранен, ему все равно. Он странным образом верил в свою неуязвимость. Пока Рольф не признает, что его силы еще не полностью восстановились, он не согласится с тем, что она была права.

Было слишком поздно сожалеть о ее скоропалительном решении. Дэмиан был прав. Рольф убьет ее. Он был воином. Ее поступок был непростительным.

– Я должна поговорить с сэром Пьерсом, – сказала Леони и направилась к двери.

– Не говорите ему, что вы сотворили! – предупредил ее Дэмиан. – Он изобьет вас.

– Тогда мне нужно увидеться с королем. Именно сэр Пьере попытался задержать отъезд Леони из замка, чтобы дождаться Рольфа, и именно сэр Пьере в конце концов сопроводил ее в Вестминстер-Холл, поняв, что она уедет одна, если он не отправится вместе с ней. Она не сказала ему ни слова о том, что произошло, поскольку не сомневалась, что Дэмиан правильно предвидел его реакцию.

В то утро она сумела сделать как следует только одну вещь – привлечь внимание Генриха так, что этого не заметил никто из окружавших его лордов. Когда она вошла в зал в сопровождении Пьерса, король еще ужинал. Поскольку в его обычае было есть стоя и при этом расхаживать, беседуя с придворными, то, когда Леони оказалась рядом с ним, этому не придали значения.

– Ваш муж отправился прямо на ристалище? – спросил он.

Генрих был в отменном расположении духа, и Леони взмолилась, чтобы это помогло ей.

– Мой господин, его там не будет. Генрих нахмурился.

– Почему же?

Она все объяснила ему и закончила следующими словами:

– Я не видела другого способа уберечь его.

– Уберечь его! Мне кажется, его беречь нужно от вас.

– Я сделала то, что мне казалось наиболее правильным, ваше величество, – жалобно ответила она. – Я не жалею о том, что спасла его от возможных ран, жаль только, что мне пришлось сделать это именно таким образом.

Изумленный, Генрих покачал головой.

– Леди Леони, вы не знаете собственного мужа. Вы не помогли ему. Мой сын Ричард тоже участвует в турнирах. Он рассказывал мне, как на его глазах Рольф д'Амбер получал одну рану за другой и все же был победителем и получал громадные суммы в виде выкупа. Мало кто сравнится с ним на поле брани. Смерть может витать над ним, и все же он будет сражаться. Таков его характер – характер волка. Моя дорогая, он заслужил это прозвище не только из-за своих темных волос.

– Я… я этого не ведала, ваше величество.

– Дорогая, не ждите от него благодарности, – со вздохом вымолвил король.

– Мне это известно, – ответила она.

– Надеюсь, вы приехали сюда не для того, чтобы просить моей защиты? – догадался король.

– Нет, ваше величество. Но я прошу дать мне охрану, чтобы меня сопроводили до дома. Я опасаюсь, что рыцари Рольфа не поедут со мной без его ведома.

– Вы хотите бежать от его гнева?

– Не… совсем бежать. Просто я хочу, чтобы прошло время и его нрав смягчился, прежде чем мне придется встретиться с ним.

Генрих усмехнулся.

– Все будет не так плохо, если только он не бросится искать вас, чтобы выслушать объяснения. Нет, я не стану помогать вам скрываться от мужа, но дам охрану, чтобы вы вернулись к нему. – Движением руки Генрих подозвал трех человек и отдал им распоряжение. Обращаясь к Леони, он добавил:

– Думаю, вам нужно сказать ему правду. Может быть, на сей раз он простит вам ваш проступок.

– Правду? Ему уже известно, почему я не хотела, чтобы он сегодня состязался.

– Вот как? Моя дорогая, есть обстоятельство, – которое кроется за вашим поступком. Признайтесь ему, что любите его. Просто поразительно, на что способно всего одно признание.

Король отпустил ее.

Она воспользовалась возможностью быстро удалиться, прежде чем сэр Пьере заметит ее и последует вслед, требуя объяснений. Признаться в любви, которую она не испытывала? Нет, не так. Признаться в любви, которую она… Пока она не собиралась думать об этом.

Вернувшись в городской замок, она столкнулась в конюшне с Ришаром Амьясом. Видно было, что он с нетерпением ждет отъезда, и Леони легко убедила его, что Рольф на некоторое время еще задержится, а что сам он должен поехать и присоединиться к сэру Пьерсу на поле, где пройдет турнир. Он тут же отправился в путь, взяв с собой только двух оруженосцев. Теперь у Леони их осталось восемь, в их числе старший над оруженосцами, Гай Брентский.

До этого Леони не приходилось разговаривать с ним. Теперь же она заговорила с ним в тоне, который не допускал возражений. Он не походил на Пьерса или Ришара, которые сочли бы своим долгом расспросить ее. Гай просто выполнил полученное распоряжение и приказал подготовить повозку для вещей. Он отправил с Леони несколько человек забрать ее сундуки.

Труднее оказалось иметь дело с Дэмианом. Леони не хотела, чтобы он оставался в замке и рассказал Рольфу, что она уехала. Не могла она и связать его, заткнуть ему рот кляпом и увезти с собой. Она дождалась, когда унесли ее сундуки и ушли служанки, и только после этого рассказала сочиненную историю, которая должна была задержать Рольфа, если он бросится за ней в погоню.

– Король распорядился, чтобы я переехала в Вестминстер-Холл до тех пор, пока мой муж не успокоится и не выслушает от меня объяснения того, что произошло.

– Умно придумано, госпожа, – торжественно ответил Дэмиан. – Значит, вы находитесь под защитой короля?

– Да. Оставайтесь при моем муже, пока он не проснется.

Леони еще раз посмотрела на Рольфа, зная, что при их следующей встрече его лицо не будет таким же умиротворенным, как сейчас. По ее спине пробежала дрожь. Не ухудшает ли она дело своим отъездом? Оставалось только молиться, чтобы со временем он успокоился.