Глава 35. Ближе к вечеру Леони приказала, чтобы охрана покинула главную дорогу и дальше направилась через лес

 

Ближе к вечеру Леони приказала, чтобы охрана покинула главную дорогу и дальше направилась через лес, несмотря на устрашающие предупреждения Гая, клявшегося, что ехать не по главной дороге опасно. Однако Леони не беспокоили головорезы или дикие животные. Она старалась выиграть время, поскольку Рольф направится прямо в Круел, полагая, что Леони уехала туда. Она же выбрала дорогу в объезд, которая в конце концов выведет ее в Першвик с востока. Нет, она не станет усугублять свои ошибки, восстанавливая население Першвика против собственного мужа; но, может быть, он как следует подумает, прежде чем учинит расправу над ней в Першвике.

На ночь они разбили лагерь в густом лесу. Леони не пристало жаловаться, поскольку она сама навлекла неприятности на себя. Однако Уилда непрестанно роптала.

Рольф ни за что не простит ее. С этой мыслью Леони уснула в ту ночь. Спустя некоторое время, когда чья-то рука зажала ей рот, она проснулась, и первая мысль была о Рольфе, нашедшем ее гораздо быстрее, чем она предполагала.

Леони приподняли, чья-то рука, скользнув у нее под мышкой, обхватила ее и с силой прижала к чужому сильному телу. Ее украдкой унесли из лагеря. При свете угасающего костра Леони увидела, что остальные путники продолжают спать, а караульного нет на месте.

Однако Рольф не стал бы тащить ее таким способом. Он приехал бы, полыхая гневом, и разбудил бы всех своим рокочущим голосом. Но если это не Рольф…

Леони стала вырываться, но было слишком поздно. Ворчание человека из-за ее спины было слишком тихим, чтобы его услышали в лагере. Она попыталась закричать и укусить похитителя за руку, но он только крепче стиснул ее.

– Угомонитесь, леди, а то отведаете моего кулака.

Грубый голос говорил по-французски, но это был не плавный язык знати. Поняв это, она сообразила, что похититель не один.

– Понесем ее к хозяину?

– А чего бы ради я выжидал и утащил ее, если не для этого? – с раздражением ответил голос из-за ее спины.

– Ее мы могли бы оставить для себя.

– Тогда золота мы не получим, – быстро последовал резкий ответ.

– Да она просто красотка, Дерек. Перед глазами Леони во мгле маячило толстое лицо.

– Что нам с того, если нам нужны деньги?

– Мы можем получить и то и другое, – произнес третий голос. – Твой хозяин, Дерек, позабавится с ней, так почему бы и нам не развлечься? Мы же рисковали, утащив ее. Мне тоже хочется получить свое до того, как мы отдадим ее.

– Соглашайся, Дерек, а то мы отсюда не уйдем, – пригрозил второй похититель.

Напряжение возросло. Двое других ждали, что решит Дерек. Но тут тишину нарушил еще один человек, выбежавший из-за кустов.

– Осгар, – возбужденно прошептал вновь прибывший, – караульный умер, не издав ни звука! Ловко у меня получилось!

– Утихомирь своего придурковатого брата, Осгар, – сердито прошипел Дерек. – Сам не пойму, с чего это я воспользовался его услугами.

– А с того, что он убивает по твоему приказу, – вкрадчиво ответил Осгар. – Ладно. Так что будем делать с этой леди? Сначала она позабавится с нами?

– Да, но только не здесь, – согласился Дерек. – И это надо будет сделать побыстрее. До замка конец неблизкий, и у ее попутчиков есть лошади, а у нас их нет.

– Надо было их всех убить, – пробурчал кто-то.

– Дурень, их слишком много. А теперь давайте поторапливаться, если будем устраивать привал до того, как доберемся в замок.

Несшие Леони люди почти бежали. Сначала Леони была в оцепенении. Ведь это просто невероятно! Но оцепенение стало спадать, когда Осгар и другие опять принялись разговаривать на ходу, поспешно удаляясь через лес.

– Осгар, а ее тоже будут пытать, как других?

– Ты слишком много болтаешь, – зарычал Осгар, обращаясь к брату.

– Так скажи, будут?

– Если она не сознается, кто такая, и сама не договорится о выкупе за себя, да, будут.

– А Дерек за этим наблюдает?

– Дурень! Дерек пытает. А наблюдать любит его господин.

Услышав эти слова, Дерек засмеялся.

– Ты ему рассказал, Осгар, сколько раз ты сам тайком прятался в темнице, чтобы подсмотреть?

Наступило молчание, потом брат Осгара спросил:

– Осгар, долго ее будут держать в темнице?

– Слишком много вопросов задаешь!

– Того купца убили даже после того, как его слуга принес и заплатил выкуп. Купца убили вместе со слугой.

– Осгар, угомони своего брата, иначе я это сделаю, – злобно пробормотал Дерек.

Леони приходилось слышать о подобных случаях, но такое бывало раньше, во времена короля Стефана, когда царило безвластие. При короле Стефане даже самый ничтожный бедный лорд мог сколотить себе богатство, и многим это удавалось путем вымогательства у крепостных и свободных людей и даже ограбления церковных владений. Распространенным преступлением было пленение любого, заподозренного в том, что у него есть хотя бы небольшое состояние. Жертвы попадали в темницы и подвергались пыткам до тех пор, пока не соглашались расстаться со всем своим достоянием. В те дни никто не чувствовал себя в безопасности, поскольку было безнадежно надеяться на помощь короля, вечно занятого борьбой за то, чтобы сохранить престол. Подлинный размах преступности стал известен позже, когда Генрих распорядился уничтожить все замки, а их было более тысячи, которые не уплатили королевский налог.

Страх обуял Леони, когда она представила себе все, что с ней будет, когда ее передадут хозяину Дерека. Но даже эти страхи отступили на задний план, едва четверка похитителей остановилась, и она вспомнила, что они замыслили.

Горло Леони перехватило, когда Дерек зловеще произнес:

– Мне нужен кляп.

– А, ты тоже хочешь попользоваться ей! А ведь поднял такой шум…

– Кляп! Быстро! – резко потребовал Дерек. – Предупреждаю тебя, времени у нас мало. Она должна быть под замком до того, как ее люди начнут поиски.

– Мы тряпье с собой не носим, – проворчал Осгар.

– Сойдет и твоя рубаха. Дай ее сюда. Стоило Дереку убрать руку, чтобы один из похитителей мог вставить кляп Леони в рот, как она издала душераздирающий вопль. Он тут же оборвался, мгновенно ей в рот засунули вонючую рубашку и так туго стянули на затылке, что у Леони мелькнула мысль – ей наверняка порвут уголки рта.

Как только Леони умолкла, Дерек сильно встряхнул ее. Он так вцепился в нее, что ее руки пронзила боль.

– Постой, Дерек, не сломай ей шею! – предупредил кто-то из похитителей.

– Как ты думаешь, ее в замке услышали? – спросил Осгар.

– Они не обращают внимания на то, что творится в лесу, – ответил Дерек.

– Тогда что ты так злишься?

– Мы ушли достаточно далеко от ее попутчиков, если только кто-то из них не проснулся и не отправился на поиски.

– Надо было убить их всех до одного, – свирепо прорычал Осгар. – Среди них не было рыцарей.

– И у нас всего лишь один меч – мой, – напомнил им Дерек пренебрежительно.

– Тише! Мне что-то послышалось" Леони тоже услышала – с каждой секундой все громче становился стук копыт лошадей, мчащихся через кусты, который ни с чем нельзя спутать. В ее душе зародилась надежда, пылкая надежда.

– Вы, леди, пока спасены, – сердито просипел Дерек, – но позже вы еще поплатитесь. – Остальным он приказал:

– Мы не можем здесь задерживаться. Быстро в путь, только, ради Бога, не шумите.

– Нет, Дерек, – раздался испуганный шепот. – Нам еще нужно пройти через луг. Нас заметят.

– Не заметят, если мы выждем на краю луга, пока все не успокоится. Они пойдут широкой цепью, высматривая ее. Если один из них наткнется на нас, мы его убьем.

Опять Леони с силой толкнули вперед. На этот раз ее руку схватили выше локтя, чтобы она не смогла вытащить кляп. Трое других похитителей двинулись вперед, но из-за того, что она вырывалась из рук Дерека, он отстал. Она пыталась вырываться из его тисков, пробовала наступать ему на ноги, пыталась поджать колени, чтобы он споткнулся. Но он был гораздо сильнее, и у Леони ничего не получилось. В конце концов он зарычал, подхватил ее под мышку и понес как мешок со съестным.

Леони опять пришла в отчаяние. Стук копыт затих. Она отдала бы все, лишь бы иметь возможность позвать на помощь!

Дерек остановился на краю широкой вырубки в лесу, которая была ярко освещена солнцем по сравнению с окружавшей ее лесистой местностью. Трое других похитителей, скорчившись в укрытии, в страшном напряжении ждали ее и Дерека на краю расчищенного пространства.

– Что вы там увидели? – спросил Дерек, озирая вырубку.

– Никого, только, кажется, я слышал какой-то шум дальше на дороге.

– Кто еще это слышал? – Никто не ответил, и Дерек заворчал:

– Так я и думал. Разыскивая ее, они не углубятся так далеко в поле. Нам нужно только перебраться через луг, и мы будем в безопасности.

– Я не буду чувствовать себя в безопасности, пока мы от нее не избавимся. Дерек, зря мы это затеяли. Обычно наша добыча не путешествует с такой большой охраной.

Они продолжали двигаться вперед, держась тесной группой. Но не успели они добраться и до середины луга, как навстречу им из леса выехал рыцарь верхом на лошади.

– Дерек, может, это твой господин? – В голосе задавшего вопрос слышался страх.

– Конечно, нет. Он не такой рослый и широкоплечий, как этот. Только не теряйте голову, – предостерег Дерек. – Этот рыцарь в полных доспехах. Такого с ней не было.

– А что он сидит и таращится на нас? – с беспокойством спросил Осгар. – Почему он не едет?

– Подожди, вот он тронул с места, – предупредил Дерек. Он опустил Леони на землю и толкнул к своим спутникам. – Держите ее. Может быть, мне придется с ним схватиться.

– Тебе схватиться с ним?

– Дурень, с твоей помощью, – прошипел Дерек сквозь зубы, когда гигантский боевой конь остановился рядом с ними.

– Чем мы можем вам служить, мой господин?

– Покажите, что это там у вас.

– Всего лишь сбежавшая жена моего хозяина.

Нас часто посылают найти и вернуть ее домой. У нее душевный недуг.

– Странно. Она так похожа на мою собственную жену. Будьте уверены, узнай я, что с хозяйкой Кемпстона обходятся грубо, мне бы это не понравилось.

Было похоже, что у Дерека отнялся язык.

Могучий рыцарь на боевом коне рассматривал этого неотесанного мужлана, дожидаясь от него ответа.

– Кажется, перед нами новый хозяин Кемпстона, – прошептал Дерек.

– Но Кемпстон сейчас принадлежит Черному Волку. По-твоему…

– Да. Думаю… думаю, это его жена.

– Господи помилуй, посмотри на ее глаза! – воскликнул третий похититель. – Она его узнала!

Не успел он договорить, как брат Дерека бросился бежать. В несколько секунд конь догнал беглеца, и сверкнувший меч сразил его. Раздался боевой клич, от которого в жилах стыла кровь, три остальных разбойника кинулись бежать в разные стороны. Но конь в несколько прыжков сбил двоих, а тяжелый меч довершил дело.

Осгар помчался той же дорогой, по которой они пришли, и скрылся бы среди деревьев, прежде чем конь успел проскакать через вырубку, но навстречу ему выехал из леса еще один рыцарь и сразил копьем.

Леони не могла шевельнуться. Тела ее четырех похитителей валялись вокруг, но она не почувствовала облегчения. Она была спасена – и все же в опасности. Начиналось новое испытание.

– Доверши здесь дела, Пьере, и отправь воинов назад в лагерь. – Пока Рольф произносил эти слова, из леса выехали еще несколько его воинов. – Если хоть один из этих людей жив, узнайте для меня, куда они направлялись с ней.

– Вы собираетесь?.. – заговорил было Пьере.

– Я скоро приеду – вместе с женой..

Леони вынула изо рта кляп, но от волнения по-прежнему не могла произнести ни слова.

Рольф спешился и подошел к ней. Его лицо было скрыто шлемом, и она не могла увидеть, какие чувства отразились на его лице. Молчание давило ее.

Наконец он спросил:

– Тебе не причинили вреда? Как холодно и официально прозвучал его вопрос!

– Они… собирались, но испугались, услышав стук копыт ваших лошадей. – Она с мольбой подняла на него глаза. – Мой господин, мне нужно поговорить с вами…

– О госпожа, мы с тобой поговорим. Не сомневайся в этом.

Леони вскрикнула, когда он схватил ее за руку и повлек к лошади. Рольф сел в седло и, подняв, посадил ее перед собой. Он направил коня в сторону леса, но не к лагерю, а в противоположную сторону.

Леони охватил мучительный страх. Она боялась, что Рольф причинит ей боль. Он явно собирался расправиться с ней. Иначе зачем он увез ее от остальных?

Казалось, он так никогда и не остановится, а ей хотелось, чтобы все закончилось быстрее: слишком долго тянется истязание страхом. Чем дальше он увозил ее от попутчиков, тем страшнее казалось ей предстоящее наказание.

Они выехали еще на одно расчищенное место в лесу, посреди которого стояла обвалившаяся башня. Рольф направил коня в ее сторону, остановился возле осыпающихся камней и опустил Леони на землю. Эта поляна, полностью залитая лунным светом, производила зловещее впечатление, но более устрашающим показался ей Рольф, слезший с коня. Он намеренно неторопливо снял шлем и рукавицы, потом подошел к Леони и остановился на расстоянии фута от нее. На его лице застыло суровое выражение.

– Кто сказал тебе, что я неверен?

Не веря собственным ушам, она вздрогнула. Его гнев был очевиден. От ярости черты лица Рольфа обострились, губы сжались в жесткую прямую линию; но почему он задает такой вопрос?

– Я… не понимаю – Что ты сказала Генриху?

– Я… – Леони глотнула воздух, вспомнив свой разговор с королем накануне. Ее мгновенно охватил гнев. – Он не имел права пересказывать мои слова!

– Права короля не подлежат обсуждению. Кто сказал тебе, что я неверен? – опять спросил Рольф.

– Не было нужды говорить мне об этом, – парировала она. – Вы думаете, у меня самой нет глаз? Леди Амелия – не ваша подопечная. Она никогда не была вашей подопечной.

– Она для меня ничего не значит, – немедленно возразил Рольф.

– И потому все идет как надо? – вскричала Леони. – Мужчина может прелюбодействовать со служанкой в доме соседа, и она ничего для него не значит, но из этого не следует, что он хранит верность своей жене! Он всего-навсего ведет себя осмотрительнее, чем мужчина, поселивший под крышей своего дома любовницу на всеобщее обозрение. – Она едва не плакала.

– Будь я проклят, Леони, со дня нашей свадьбы я ни разу не прикоснулся к посторонней женщине! От этих слов она еще больше распалилась.

– Вы прикасались ко мне! Вы забыли, что в Першвике собирались лечь со мной в постель, не зная, кто я такая?

– Вот оно что! – Он напряженно и пристально вгляделся в лицо Леони. – Ты так и не простила меня за тот случай.

– Я напомнила о нем, чтобы доказать лживость ваших слов, мой господин. Вы касались других женщин. Это подтверждается тем, что леди Амелия по-прежнему жила в вашей комнате, когда меня привезли в Круел.

Что-то негромко бормоча, он подошел к ней, но Леони не отступила. Даже когда его пальцы впились ей в руки и он приподнял ее вверх так, что их лица оказались на одном уровне, она не ослабила сопротивление.

– Объясни, какое это имеет для тебя значение. – «Голос Рольфа звучал тихо, вызывая страх. – Разве ты не говорила, что для тебя не имеет значения, сколько женщин ложились в мою постель?

– Если это происходило не на глазах окружающих.

– Я не знал, что ты выставляешь условия, – с иронией отозвался он. – Итак, тебе действительно безразлично?

У нее перехватило дыхание.

– Безразлично.

Он опустил ее на пол и отвернулся. Леони прикусила губу, презирая себя.

– Зачем вам нужно, чтобы это имело для меня значение? – Теперь ее голос зазвучал мягче.

– Это должно иметь значение для жены, – тихо ответил он.

– Нельзя оскорблять жену присутствием любовницы.

Рольф резко повернулся. От злости он весь напрягся.

– Я не хотел никого оскорблять. Я сказал, что она больше не любовница мне.

– Если вы хотите, чтобы я в это поверила, мой господин, отошлите ее.

– Леони, не проси меня об этом.

Она забыла о гордости.

– Я прошу сейчас. Если она для вас ничего не значит, нет причины держать ее при себе.

– Она не хочет… не хочет уезжать, – ответил Рольф сдавленным голосом. Лучше бы он ее ударил.

– Вы ставите ее желания выше моих? – Она ждала ответа, ждала обещания, что он прогонит Амелию. Он промолчал, и тогда Леони объявила:

– В таком случае, Рольф д'Амбер, вы дождетесь от меня лишь презрения.

– Я дождусь большего, мадам.

Он привлек ее к себе, впился ей в губы, и от поцелуя она ослабела, ее голова закружилась. Она не могла допустить его власти над собой, не могла позволить ему разбудить в себе непреодолимые чувства.

– Ненавижу вас, – прошептала Леони, но для нее и это прозвучало недостаточно убедительно.

– В таком случае я буду любить тебя, даже несмотря на твою ненависть.

Он опять поцеловал Леони, и в ее душе вспыхнуло предательское пламя, вопреки всему толкнувшее ее в объятия Рольфа. Она продолжала бороться, сопротивляться, но боролась Леони не с ним, а с собственным желанием.