Возрождение в образовании

Большой вклад реформаторы религии внесли также в дело образования. Гуманисты, высоко ценя образование, и в отношении к нему оставались интеллектуальной элитой, стремясь прежде всего к собственному образованию. Для деятелей же Реформации одним из важнейших пунктов их программы была и реформа образования, направленная на его широкое распространение.

Один из лидеров Реформации, Томас Мюнцер (1490—1525) требовал разрушения старой школы, затруднявшей доступ народа к образованию, лично создавал новые учебные программы. Сам Лютер, хотя и считал, что полноценное светское образование должны получать только светские и духовные власти, то есть будущие священники, учителя, врачи, он также требовал достаточно основательного начального образования для всех. По его инициативе в 1524 году светские власти учредили протестантские школы. Значительный практический вклад в образование внес и сподвижник Лютера Филипп Меланхтон (1497—1560). Противник схоластики, он обосновывал практическое значение навыков красноречия, а полноценность образования оценивал приобретением научного мышления. Им написаны учебники по диалектике, физике, догматике, греческой и латинской грамматике, включающие различные упражнения — составление писем, переводы, диспуты. Ф. Меланхтон, воспитавший учеников по всей Германии, содействовал протестантскому реформированию университетов в Виттенберге, Фрайбурге, Марбурге, Гейдельберге, Кенигсберге, Иене. Важный вклад в образование внесли в Германии также Рудольф Агрикола (1445—1524), Иоганн Рейхлин (1455—1522), Ульрих фон Гуттен (1488—1523), поддерживавшие «благородные традиции рыцарского воспитания».

Новые веяния затронули образование и во Франции. В педагогических концепциях французского Возрождения выделяются имена Гийома Бюде (1468—1560), Франсуа Рабле (1494—1553), Пьера Рамуса (1515—1572). Много внимания проблемам образования уделил также М. Монтень. Бюде и Рамус — инициаторы обновленной программы обучения, связанного с экономической и политической жизнью. Вместе с тем они выступали за сохранение классического образования, в том числе языкового, «для уроков нравственности». Пьер Рамус еще и автор учебников по древним и новоевропейским языкам.

Ф. Рабле, обличая средневековое невежество, бесчеловечность и неэффективность школьного обучения, руками Гаргантюа, героя своего знаменитого романа, выбрасывает весь «ненужный хлам, которым его снабдили богословы». Изгнав схоластов, которые учили только зубрежке текстов «туда и обратно», новый учитель, Пантагрюэль, поставил задачу гармоничного воспитания и разностороннего образования своего ученика, включая физическое и нравственное. Преподавание латыни, математики, астрономии, музыки велось в живой, игровой форме. Счету Гаргантюа учился за игрой в карты. В «беседах запросто» — о хлебе, соли, воде, вине ученик постигал повседневную подлинную жизнь. Сочетая досуг с умственным и физическим напряжением, он в ясные вечера рассматривал звездное небо, в дождливые — пилил дрова, целые дни проводя на лоне природы.

М. Монтень, исходя из необходимости образования с раннего возраста, видел в ребенке не уменьшенную копию взрослого, а самостоятельное, индивидуальное природное существо. Ребенок обладает «первозданной чистотой», которую затем «разъедает общество». Для него превращение в личность возможно не столько через получение определенного объема знаний, сколько через развитие способности к критическим суждениям, привычке «все проверять, а не усваивать на веру из уважения к автору». Монтень сравнивает средневековую школу с тюрьмой, откуда доносятся крики терзаемых детей и их мучителей. Большая часть наук, усвоенная в такой «тюрьме», к тому же не приложима ни к какому делу. Более того, «не постигшему науки добра любая иная наука принесет только вред».

Соответственно педагогическим взглядам Возрождения перестраивалась начальная средняя и высшая школа. Школы элементарного, начального обучения стали одной из основных арен борьбы общественно-политических идей и тенденций. Острая конкуренция шла между католическими и протестантскими учебными заведениями, где протестанты приобрели большое преимущество за счет организации обучения. Повышался статус учителя, приобретая все признаки и права профессии, оплачиваемой «школьными деньгами» и «натуральной» платой от общины. Правда, уровень образованности самих учителей вызывал подчас серьезные нарекания.

Возникали также учебные заведения повышенного общего образования, где важную роль сыграли опять-таки реформаторы. Открывая новые школы, они создали ряд документов, регламентирующих иx деятельность: «Учебный план Айслебена» (1527, Р. Агрикола), «Саксонский учебный план» (1528, Ф. Меланхтон), «Вюртембергский учебный план» (1559, И. Бренц) и другие. Как правило, авторы этих планов и возглавляли школы. В Германии же при содействии Ф. Меланхтона возродились гимназии. В них была принята более свободная форма обучения, включая театрализованные представления, называемые греческим словом «мистерия». Было возрождено преподавание классического греческого и латыни, древнееврейского языка. Учреждалось школьное самоуправление. Открывались коллежи во Франции, грамматические школы в Англии. Старейшая из них (Итон) преобразовалась в колледж, который и по сей день сохраняет аристократический лоск, готовя дипломатов и политических деятелей. Дворцовые школы для аристократии открывались в Германии и Италии. В свою очередь, школы иеронимитов («братьев общей жизни») руководствовались идеей совместной работы и уважения к труду. Стали открываться колледжи иезуитов — в Вене (1551), Риме (1552), Париже (1561), а к 1600 г. их было уже до 200 по всей Европе. От ордена иезуитов идут традиции жесткой централизации и регламентации образования. (Заметим, что русское «орден» происходит от лат. ordo — ряд, порядок). Так или иначе, везде утверждался девиз: «Важнее основательность, чем объем знаний».

Интенсивный рост продолжался в университетском образовании. В Европе XV века было 80 университетов, а в XVI в. — уже 180. В университете испанского города Саламанки в 1600 г. набор составлял 6 тысяч студентов. И здесь активность проявляли иезуиты. Взялся за дело Ватикан. Ряд католических университетов, например в Лёвене (Бельгия), существует до сих пор. Не отставали и протестанты. Уже в 1502 г., еще до программы Реформации, Лютер и Меланхтон основали Виттембергский университет. Этот и другие протестантские университеты (Марбург, Кенингсберг, Иена) выходили из-под контроля Ватикана и подчинялись светским властям.

Важно заметить, что, хотя дух схоластики еще далеко не был изжит, университеты эпохи Возрождения давали весьма основательное и разностороннее образование. Достаточно сказать, что в программы преподавания во многих из них входила античность в столь полном объеме, что студентов знакомили даже с такими «сумасшедшими» идеями, как центральное положение Солнца (пифагорейцы, Аристарх) и «воображаемые допущения» средневековых схоластов о движении Земли. Николай Коперник (1473-1543), обучавшийся в университете Падуи (Италия), не только был знаком с этими идеями, но и прямо признавал их влияние на формирование своей астрономической системы. Он ссылался также на реформаторские идеи равенства, считая уместным их приложение и к небесным телам. Заслуживает упоминания и то, что гелиоцентрическая система формально явилась результатом порученной церковью канонику Копернику реформы календаря. Как показал польский астроном, все неувязки устранялись, только если «остановить Солнце, а заставить двигаться Землю».