Значение рассматриваемой категории

Состав преступления (corpus delicti) — один из центральных категориальных, системно образующих институтов российского уголовного права. Его исключительно важное значение в деле борьбы с преступностью уголовно-правовыми методами и средствами, а также в процессе отправления правосудия по уголовным делам трудно переоценить. На его основе формируется Особенная часть УК РФ, устраняются законодателем выявившиеся пробелы уголовно-правового регулирования и охраны, различных по аксиологическим (ценностным) оценкам общественных отношений, осуществляется правовая оценка, т.е. квалификация, преступлений, дифференцируется тяжесть уголовной ответственности в зависимости от того, содержатся ли в действиях виновного лица признаки состава того или иного вида преступления.

Режим конституционной законности при осуществлении правосудия по уголовным делам обеспечивается наряду с другими факторами в первую очередь безупречно точным применением норм Особенной части уголовного законодательства формирующих соответствующие составы преступлений. Это обстоятельство возводит состав преступления в ранг одного из важнейших гарантов основополагающего фундаментального принципа законности, декларированного в ст. 3 УК РФ, в сфере уголовно-правового регулирования, ибо он определяет не только основание уголовной ответственности (об этой определяющей, главнейшей функции состава речь

пойдет ниже), но и степень репрессивности мер государственно-правового принуждения.

Исключительная значимость состава преступления и тем, что он многофункционален. К сожалению, глубокой разработке достаточно сложной проблемы функций состава преступления российская наука уголовного права не уделяла должного внимания. Именно поэтому авторы учебника сочли необходимым рассмотреть этот важный вопрос в отдельном параграфе.

Чтобы полнее и глубже понять и усвоить рассматриваемую краеугольную категорию уголовного права — состав преступления, совершенно необходимо впервые в учебниках по данной фундаментальной отрасли права, разумеется, в самом сжатом, предельно лаконичном виде рассмотреть исторический и гносеологический аспекты емкой и одновременно крупномасштабной проблемы состава преступления.

Впервые термин «Состав преступления» появился в юридической литературе только в конце XVI в., но в то очень далекое от нас время это была сугубо уголовно-процессуальная категория, связанная с определением пределов предмета доказывания по уголовным делам. И лишь спустя многие десятилетия она начала приобретать уголовно-правовое значение как формально и законодательно закрепленное понятие того или иного вида преступления (убийства, кражи и т.д.) с присущими только ему обязательными, типичными, достаточными и отличительными признаками.

Сегодня юристы всего мира — теоретики и практики — широко пользуются термином «состав преступления», который прочно вошел в понятийный аппарат уголовного права. Однако так было далеко не всегда.

С позиций современной теории права полная несостоятельность — и теоретическая и практическая — нормативной школы уголовного права состоит не только в том, что она отрицает за этой категорией социальную сущность любого деяния, обладающего признаками состава преступления, предусмотренного законом, но и в полном разрыве объективных и субъективных признаков (вина) поведенческого акта человека. Пожалуй, верх ее несостоятельности — утверждение (практически всех представителей нормативной школы права), что основанием уголовной ответственности является не состав преступления, а нарушение правопорядка в целом, которое устанавливает судья в соответствии со своими субъективными восприятиями правовой оценки деяния.

Таковы некоторые, далеко не все, положения, которые раскрывают общее понятие состава преступления, имея в виду классическое положение теории познания: чтобы понять и уяснить частные вопросы, совершенно необходимо твердо усвоить общие посылы науки, которые определяют правильное решение частных вопросов.

Говоря о функциях состава преступления, помимо общефилософского аспекта этой проблемы, было бы глубоко ошибочным игнорировать социологическое понятие «функция», которое непосредственно входит в содержание всех общественных наук, в том числе, разумеется, и правовой науки. К тому же оно в значительной мере предопределяет методологическую основу функций состава преступления.

Функция в социологии, а следовательно, в любой общественной науке, в том числе и правовой, понимается как роль, которую определенный институт выполняет относительно потребностей общественной системы более высокого уровня организации или интересов28. В этом смысле любая норма, любой институт российского уголовного права выполняет определенную функцию (или ряд функций) относительно успешного решения задач данной юридической подсистемы, коей, несомненно, является кодифицированный уголовной закон России, который в свою очередь является неотъемлемой составной частью правовой системы государства в целом.

Институт права, например вины, соучастия, значительно шире, полнее и богаче, более функционален, чем отдельно взятая норма, в него входящая. В этом смысле состав преступления (corpus delicti) — классический уголовно-правовой институт, который образуется из совокупности норм Особенной (несущая конструкция) и Общей частей УК РФ, не говоря уже о составах преступлений, признаки которых носят бланкетный характер и включают в свое содержание нормы других отраслей права. В этой связи вызывает удивление, что ни в одном учебнике, ни в одной монографии состав преступления не возведен в ранг уголовно-правового института. Речь, разумеется, идет о видовом составе преступления, предусмотренном соответствующей статьей Особенной части УК РФ.

Роль и значение категории «состав преступления» как для законодательной деятельности, так и для отправления правосудия по уголовным делам трудно переоценить. Она обладает исключительно большим и разнообразным функциональным потенциалом. Можно смело утверждать, что состав преступления — многофункционален. В научной литературе функции состава преступления обычно сводятся к 3–4 проявлениям. Это, конечно, не соответствует действительности, а главное существенно обедняет функциональные возможности состава преступления, принижает его роль, не позволяет в полной мере раскрыть механизм реализации уголовного права. Думается, что упрощенный подход к разработке проблемы функций состава преступления может быть расценен как существенный пробел в доктрине данной фундаментальной отрасли российского права.