Характеристика вищої освіти України початку третього тисячоліття

Дата добавления: 2015-10-15; просмотров: 759

И я продолжаю:

– Я прочитала письмо, которое мне пришло на почту. Это был спам. Предложение зарегистрироваться на сайте Привет.ру и завести свой блог. Интернет-дневник. Вдруг мне в голову пришла интересная идея.

Я подумала, а что, если я зарегистрируюсь под чужим именем? Что, если я создам блог и буду вести его от имени какого-нибудь человека? Что, если для меня это прекрасная возможность отыграться на всём мире за всё плохое, что я пережила? Что, если это превосходный способ слить весь свой негатив, накопленный за годы угнетения меня как личности другими людьми? Что, если прямо сейчас я могу взять и вернуть человечеству всё то зло, которое я от него получила?

До этого я уже регистрировалась на каком-то сайте знакомств, да и давно уже обладала страничкой в одной социальной сети. И я подумала: Вика, с такими вещами ты ещё не знакома, но ничто тебе не мешает попробовать, верно?

И я решила завести свой блог. Создала парня, придумала ему род занятий, стиль изложения, позиционирование, даже накопала в Интернете несколько фотографий какого-то вмеру симпатичного молодого человека. Воспользовалась ими для создания собственного персонажа.

И я начала вести блог от его имени, неизменно закладывая в каждый текст какую-нибудь провокацию. Например, я могла написать об изнасилованиях. Или о том, как люди испускают газы и боятся в этом признаться. Словом, я писала только то, что может шокировать пользователей сайта, вызвать в них возмущение, агрессию, шок и другие негативные реакции.

Каждая моя провокация становилась всё более изощрённой, а реакция пользователей на них – всё агрессивнее. И в итоге я стала искать новые идеи. Помимо своих провокационных записей я начала задевать людей лично, критиковать их внешность, их мысли, которые они выкладывали в своих блогах, в этих своих виртуальных дневниках.

Большинство пользователей, естественно, реагировали на мои провокации, и реагировали именно так, как я планировала. Это позволило мне не только изучить их и некоторые особенности их поведения, но и успокоиться самой, забыть о своих проблемах и трудностях и похоронить, наконец, своё прошлое. К тому же, благодаря прочтению нескольких книг по психологии, которой я увлеклась ещё со школьных времён, я получила и общее представление о том, как люди мыслят. Для меня это стало главным развлечением в моей жизни, тем, что позволило мне подняться над своими буднями, сделать новый жизненный шаг. На фоне всего этого моё прошлое просто кануло в Лету.

Я добилась того, что этого парня, созданного мной, моим воображением, стали узнавать. У него появился свой круг знакомых, которым я дала понять, что он в действительности не такой злой и провокационный, каким себя показывает, а весь остальной сайт обходил его стороной, ведь случись какой-нибудь скандал с его участием, он непременно одерживал в нём верх. Самым рьяным спорщиком на этом сайте, самым главным сторонником моей оппозиции стал некий «Диверсант».

Но всего этого мне было мало.

Я пошла ещё дальше. Я создала ещё одного двойника. Накопала на сайте «Быдла.нет» фотографии какого-то гопника и назвала его Серёгой. И начала прикалываться над всем сайтом, выводить людей на агрессию. Дёргала их за ниточки, как кукол. Я стала истинным кукловодом этого сайта. А заодно и размочила «Диверсанта», после чего он перестал появляться на сайте.

Доктор с нескрываемым удивлением спрашивает:

– Так Серёгу создали вы?

– Да, это плод моего воображения. Таким образом, я окончательно отыгралась на людях за всё, что произошло со мной в прошлом. Я погасила свой гнев, свою ярость и свою злобу. И поняла, что, наконец, успокоилась. Но вместе с тем я поняла, что не могу остановиться. Я поняла, что меня так и тянет снова зайти на сайт и придумать какую-нибудь новую провокацию. «Серёгу» я уже на тот момент забросила за ненадобностью, но практически ежедневно продолжала заходить на сайт с того, второго моего персонажа. Точнее, первого.

Чуть переведя дух и снова отхлебнув вина, спрашиваю Крылова:

– Вы хоть примерно представляете, о чём я говорю?

Он как-то суховато отвечает:

– Да, более чем.

И я продолжаю:

– Итак, я продолжила создавать провокации, причём с каждым разом старалась создавать всё новые и новые ситуации, с каждым разом делая это всё жёстче, благодаря чему публика сайта не переставала глотать мои выдумки снова и снова. И чем более жестокой была ложь, которую я им преподносила, тем охотнее они в неё верили и тем глубже глотали мою наживку.

А потом я однажды вышла в магазин за едой, поняв, что я не спала и не ела уже пять суток. Я случайно встретила одного знакомого, и он спросил меня, почему у меня такой убитый вид, почему у меня бледное лицо, синяки под глазами и я вся как-то осунулась. Сначала я не поняла, в чём проблема, точнее, я не осознала, что она вообще есть. Но вдруг, немного припомнив, я ответила ему, что я не спала уже пять суток. Когда он спросил, чем же я занималась, я без задней мысли сказала, что сидела в Интернете. И начала с упоением рассказывать ему о том, как я дёргаю за ниточки пользователей Интернета.

Помнится, он очень сильно удивился, а потом сказал, что у него тоже такое было. Он сказал, что когда-то тоже сутками торчал за компом. Сказал, что у меня зависимость от Интернета. Потом добавил, что мне срочно надо завязывать с компьютером, иначе я рискую скопытиться.

В тот день я послала его в известном направлении, а он напоследок сказал, что мне стоит задуматься о его словах, что это на самом деле очень серьёзно. Я послала его ещё раз, и он, наконец, ушёл. Я зашла в магазин, купила что-то из еды и ещё чего-то там и вернулась домой. И вот как раз тогда, когда я, вернувшись домой, снова открыла крышку ноутбука, чтобы запустить его, я вдруг поняла: тот человек был прав.

И я действительно осознала, что я интернет-зависима. Ведь даже когда я шла в магазин, я побыстрее хотела вернуться домой и сесть за компьютер, потому что меня ждали мои провокации и любимые контакты, с которыми мне было так интересно. Я хотела этого настолько, что домой я возвращалась бегом, а тело моё пробивала дрожь.

И я сказала себе: да, детка, ты торчок. Задрот. Интернет-зависимая. Больная.

Доктор снова перебивает:

– Вот оно, сильнейшее психологическое расстройство. То самое.

– Да-да, Дмитрий Валентинович, именно. Но это ещё не всё.

Доктор затих. Видимо, решил больше не перебивать. И я, также взахлёб, продолжаю:

– Когда я, наконец, поняла, что я жёстко подсела на Интернет, я стала думать, как мне от этого избавиться. Я начала искать в себе силы, чтобы попытаться избавиться от того, что меня буквально поглотило.

Но я поняла ещё кое-что. В тот самый день, когда я решила зарегистрироваться на «Привете», от меня отделился какой-то кусок. Вся моя злость, весь мой гнев, все мои обиды воплотились в этом парне, чей блог я создала. Я обнаружила, что в то время пока я не сидела за компьютером, я была обычным добрым человеком, обычной девушкой среди миллионов таких же, как я. Но в это время я скучала по своему озлобленному на весь мир альтер-эго. Как только я садилась за компьютер, я менялась. Я становилась Игорем, тем самым парнем, который ненавидел весь мир и был злобным провокатором и возмутителем спокойствия. Он даже начал со мной разговаривать и уговаривать меня зайти в Сеть, когда я сидела и пила «Бейлис» в надежде заглушить голос моего второго Я. Алкоголь, однако, не сильно мне помогал, я не слышала этот голос альтер-эго, только когда напивалась до поросячьего визга. Я настолько вошла в роль, что сама породила своего озлобленного двойника, который в итоге решил меня вытеснить. Настолько увлеклась, что дошла до раздвоения личности. Он мне говорил, что всё было хорошо, что нам было так хорошо вдвоём, он говорил, что это именно он спас меня от самоубийства, когда я решила прочитать это чёртово письмо.

Именно в тот день я оглянулась. Посмотрела на себя в зеркало. Ужаснулась от своего чмошного вида, от своих мешков под глазами, от бардака, который воцарился у меня дома благодаря моим попойкам. Я поняла, что превращаюсь в собственную мать, которую ненавижу до сих пор. И я решила с этим покончить. Я позвонила провайдеру и попросила отрубить Интернет. И его отрубили. Вдруг Игорь, эта злобная часть меня, взбунтовалась. А я ему сказала: хватит. Сказала: хватит с тебя твоих провокаций. Хватит с тебя злобы и хамства. Он постоянно меня уговаривал разрешить ему зайти в Сеть, но я постоянно ему отказывала. Говорила с ним, заставляла его меня оставить. Убеждала его, что ему нужно меня забыть. Заставляла его сдохнуть.

А потом мне в голову пришла идея. Поскольку моё альтер-эго – это часть меня, то есть фактически это я сама, то я решила заставить его самолично разобраться в проблеме интернет-зависимости, понять, почему это происходит. Я решила, что будет неплохо, если он сам себе докажет, что интернет-зависимость – это большое зло, действительная проблема нашего времени и наших поколений. Я решила, что это поможет ему от меня уйти. Мне показалось, что это замечательная идея – дать понять своему второму Я, что он живёт в моей голове зря.

Я заставила его написать об этом книгу.

Самое интересное в том, что поскольку он был частью меня самой, он не мог мне противиться. Он беспрекословно, хоть и не без сопротивления, выполнял всё то, что я ему приказывала. Книга, кстати, получилась очень оригинальной. Моё второе Я описывает свою позицию в отношении меня самой. Но именно благодаря тому, что я нашла её у себя в компьютере, я всё вспомнила. История моего раздвоения, конечно, давно уже не нова, однако получилась очень даже интересная интерпретация Джекила и Хайда, в которой именно второе Я ведёт повествование.

Мой уход из Сети пришёлся где-то на середину марта, и эта моя внутренняя борьба длилась до того самого дня, когда я появилась в вашей клинике. Всё это время мне безумно хотелось сделать только одно – выйти в Сеть. Точнее, моему альтер-эго. И тогда я в полной мере ощутила на себе, какое же это всё-таки зло, Интернет.

Я подумала, что тема интернет-зависимости, в принципе, новая не только для России, но и для всего мира, но многие психологи, да и просто обычные люди уже начали бить тревогу, видя своих знакомых и родственников, подсевших на виртуальную иглу. А та книга, которую я написала, оказалась достаточно масштабным описанием проблемы.

Я, а точнее, Игорь, моё второе Я, расписал в этой книге всё, начиная с компьютерных игр, заканчивая блогами. В общем, я выложила всё, что знаю. А под конец книги моё альтер-эго самоубилось.

Да, ну и фантазия.

Поскольку я точно знала, что если снова зайду в Интернет, чтобы хотя бы слить книгу в Сеть, то снова не смогу остановиться, снова зайду на этот сайт и снова утону в виртуальной реальности, я сохранила файл с книгой, решив пока её не рассылать.

Книгу я назвала Virtuality.

И вот как раз тогда я пришла к выводу, что сама я справиться со своей зависимостью не смогу. Нашла в какой-то газете телефон вашей клиники, позвонила и записалась на приём. Взяла с собой пачку денег, на случай, если придётся внести предоплату за длительный срок. Но согласно правилам «Имплозии», я предоплатила за первый и последний сеанс, как и положено, потом села в коридоре, ожидая встречи с вами, которая позволит мне вылечиться и... и всё забыла. Точнее, не забыла, а сама себе вбила в голову то, что я всё забыла.

Моё второе Я – это как бы мой крик души в ответ на всё моё прошлое. По пути в клинику я уговаривала Игоря покинуть моё сознание. И вот, когда я села на диван перед вашим кабинетом, я ему сказала: вот и всё, друг. Я сказала: у тебя больше нет выбора. И добавила: хочешь ты этого или нет, но тебя не станет, либо ты уйдёшь сам, либо тебе в этом поможет психотерапевт.

И твёрдо и уверенно заключила вслух: «Ты мне больше не нужен. Прощай».

Это было последнее из того, что я помню на рубеже моей старой и новой жизни. Моё подсознание, слившееся с моим альтер-эго, впитавшее в себя всю горечь моей жизни, а вместе с ней и саму мою жизнь, покинув мою голову, забрало с собой и мою память, всё то, что его породило и поддерживало внутри меня.

Вы были правы, Дмитрий Валентинович, у меня действительно было сильнейшее психологическое переживание, меня одолевала сильнейшая зависимость. Интернет-зависимость. И раздвоение личности, к которому меня эта зависимость привела. Но вот, наконец, я всё вспомнила. Надеюсь, на следующем сеансе вы сможете дать кое-какие консультации. По крайней мере, мне хочется в это верить. Очень.

И доктор спрашивает:

– Вика, а как вы назвали это своё альтер-эго? Под каким именем он был зарегистрирован на сайте?

Я отвечаю:

– Я же говорила, я назвала его Серёгой.

– Нет, меня интересует не второй персонаж. Меня интересует, как вы назвали первого. Его прозвище. Вроде «никнейм», или как там это называется. «Ник». Точно, «ник».

И я говорю:

– «Добро».

***

А потом ты рассказала, что тем типом, который не давал покоя мне и моим развлечениям на «Привете», оказалась ты. Точнее, обоими моими врагами. Признаюсь честно: я был в шоке. Двадцать лет своей жизни я отдал изучению человеческого мозга, но в итоге пришёл к тому, что его возможности воистину неограниченны. Меня поразило то, насколько сильным бывает человеческое воображение. Ещё больше меня поразило то, что меня водила вокруг пальца моя собственная дочь, о чём я даже не мог предположить.

Естественно, в тот момент я вышел из себя. Я уже не мог себя контролировать.

А потом, когда я вернулся домой, я сильно напился виски и замертво лёг спать, даже не раздевшись.

А когда проснулся, понял, что, наконец, случилось то, в ожидании чего я жил весь этот последний год. Я понял, что случилось как раз то, что и должно было случиться. Я сделал дело, которое должен был сделать ещё давно: пообщаться с тобой. Пообщаться не как врач, а как отец – пусть и никудышный – с дочерью. И это, слава Богу, произошло. Теперь я чувствую, что сделал в своей жизни всё, что должен был сделать.

Наутро, когда я проснулся после своей финальной попойки, я связался со своим адвокатом и попросил его составить полный список имущества для завещания. Всё, что я заработал в своей жизни, я передаю тебе. Надеюсь, ты распорядишься этим как надо, то есть, по своему усмотрению.

Я не могу сказать, что я был хорошим отцом. Я не был вообще никаким отцом. Но я с уверенностью могу заявить, что ты выросла хорошим человеком. Ты молода, не по годам умна, красива, многое пережила и осмыслила, к тому же, теперь ты и богата.

Да, те самые деньги, на которые жила ты и твоя мамочка все эти годы, были деньгами, которые зарабатывал я, и я очень рад, что тебе не пришлось начинать свою жизнь с нуля, как это делают многие.

Я не смог дать тебе достойного воспитания, но вижу, что ты сама стала достойным человеком. Во всяком случае, мне не стыдно смотреть на тебя и понимать, что ты моя дочь.

Да, к сожалению, ты родилась инвалидом, а я струсил. Я тебя бросил.

А сейчас черви едят мои глаза.

Я испугался ответственности и трудностей, и теперь я понимаю, насколько глубоко заблуждался, ведь в итоге ты и красива, и здорова, и умна.

А большего мне и не надо.

После того, как через несколько часов ко мне приехал мой адвокат, я написал завещание. Это было два дня назад. Вчера это завещание уже было заверено нотариусом. Когда я после нотариуса вернулся домой, я понял, что обязан сделать кое-что ещё. И тогда я, словно поддавшись какой-то необъяснимой силе, сел за свой ноутбук и начал писать то, что ты как раз сейчас читаешь. Ну, надеюсь, что читаешь. Я потратил на это целые сутки, и это, как оказалось, последнее, что я должен сделать. Теперь я знаю, что ничто более не держит меня на этом свете, и я доподлинно знаю, что дни мои – а может и часы – сочтены. Смерть моя близко, Вика. Я её чувствую. Я решил не писать здесь чересчур много, потому что твёрдо уверен в том, что каждому человеку жизнь дана на то, чтобы он прожил её сам. Это – моё последнее слово. Последняя воля усопшего.

Последняя воля усопшего меня.

И вот, теперь ты знаешь всю правду. Теперь ты знаешь, как всё это было. Уже в который раз сообщаю тебе, что я ни к чему тебя не обязываю, тем более, обязывать уже поздно. Теперь ты осталась одна, но мне хочется верить, что ты достаточно сильна для того, чтобы выжить в этом мире.

К тому же, я тебе кое-что оставил. Точнее, не кое-что, а всё, что заработал. Как ты уже выяснила, прямо или косвенно, но это именно я позволил тебе существовать все те два года после того, как ты ушла из дома. И, кстати, правильно сделала. Я в своё время, как ты уже знаешь, поступил примерно так же. И, надеюсь, оставив тебе то, что останется после меня, я помогу тебе и со стартом твоей взрослой, самостоятельной жизни. Ведь истинной самостоятельности человек добивается только тогда, когда остаётся один.

Как раз твой случай.

Кстати, по поводу твоего адреса прописки и мамы. Я узнал, что твоя мама уже год как мертва, думаю, тебе это не будет так уж важно. Но её квартира осталась, ждёт появления наследников – родственники уже с ног сбились в поисках тебя. Они не могут начать процесс заявления прав на собственность, пока тебя нет, ты уж будь добра, объявись, реши вопросы.

Да, я знаю, что я по отношению к тебе был жесток в своё время. Да, плохо поступил, струсил, как угодно. Но факт есть факт, и сейчас я уже не могу ничего изменить. Всё, что я могу сделать – это обеспечить тебе будущее. А захочешь ли ты это принять, это дело твоё.

Тебе в наследство остаётся вполне достаточно для того, чтобы ты могла стать тем, кем захочешь. Поверь мне, доченька, в жизни самое главное не то, сколько ты заработаешь, а то, своим делом ты будешь заниматься или нет. Когда делаешь то, что тебе ближе по духу, чем всё остальное, как правило, добиваешься в этом успехов намного легче и быстрее. Знаю я тебя не настолько хорошо, чтобы дать тебе совет по этому поводу, поэтому предлагаю тебе определиться самой. В конце концов, это твоё неоспоримое право – свобода выбора.

Кстати, несколько слов по поводу твоей интернет-зависимости.

Люди делятся на множество типов по разным признакам. Один из признаков – авантюризм, азартность. Такие люди потенциально зависимы. Если они чем-либо увлекаются, то увлекаются всерьёз. Именно к такому типу людей относишься и ты.

Это, конечно, не плохо. Таким людям обычно интереснее жить. Они любознательны, общительны, амбициозны и целеустремлённы. Естественно, в итоге они добиваются своего.

Поэтому для тебя главное – чётко знать, что такое хорошо, а что такое плохо. Ты должна понять, что не так важно, от чего ты можешь быть зависима – это может быть как Интернет, так и наркотики, да что угодно. От всего, что тебе может быть интересно, ты можешь стать психологически зависимой. То есть, прежде чем ты возьмёшься за что-либо, ты должна понять, нужно ли тебе это, будет ли тебе это полезно и, самое главное, сможешь ли ты вовремя избавиться от своей зависимости, если она вдруг снова появится.

Интернет – это вовсе не достойная альтернатива реальной жизни. Безусловно, это штука очень удобная, познавательная, полезная. Но никогда не позволяй себе подсесть на что-либо, это не стоит того. Ничто в этом мире не достойно того, чтобы ты, человек, идеальная во всех отношениях система, поставила себя от этого в зависимость.

Вот, в принципе, и всё, что я хотел тебе сказать. Больше, думаю и не надо. Остальное ты знаешь сама. Мне очень хочется, чтобы ты повзрослела и стала в жизни тем, кем ты хочешь стать. Может быть, уже поздновато для отеческих нотаций и напутствий, но, надеюсь, тебе это хоть как-то поможет. А если и не поможет, то хотя бы станет легче мне.

Вот прямо сейчас, да-да, именно сейчас, когда я сижу у себя дома и набиваю это на ноутбуке, я чувствую, как мой мозг разрушается. Но я уже давно был готов к этому. Когда меня не станет, а я уверен, что произойдёт это очень и очень скоро, с тобой свяжется мой адвокат, передаст тебе моё завещание, покажет тебе твои новые владения и отдаст флешку с этим посланием. Последней волей усопшего меня.

Будь счастлива, доченька. Невзирая ни на что, невзирая на все проблемы, весь цинизм, агрессию окружающей среды, хамство и злобу окружающих тебя людей, оставайся всегда доброй и жизнерадостной. Всё то плохое, что может тебя раздражать или беспокоить, не стоит твоих затраченных нервов, своими возникшими негативными реакциями ты в итоге лишь сделаешь хуже себе самой, взять даже тот же пример с этим Женей. Это я тебе говорю как специалист в области психотерапии.

И ещё: прости меня, милая, за всё то зло, что ты увидела благодаря мне. Если честно, может оно и не так плохо, что ты так много всего пережила, ведь то, что нас не убивает, делает нас сильнее, приспособленнее, мудрее и опытнее.

А это как раз то, что нужно.

И что бы там ни было, просто знай: я тебя люблю.

Да, точно.

Люблю.

Прощай.

Эпилог

Сейчас я у себя в офисе. У меня в голове картинки. Картинки из прошлого, которые меня постоянно преследуют. Кто-то скажет, что я больная; я не стану их осуждать. Ведь это их право, думать так, как они хотят.

И вот, у меня в голове последний запомнившийся кадр. Как будто кто-то остановил запись. Нажал на паузу. Я смотрю этот кадр.

Смотрите и вы.

Вставьте здесь мой последний запомнившийся кадр, ту самую первую сцену, с которой я начала повествование, ту, где Дмитрий Валентинович хочет швырнуть в меня сахарницу.

Ладно, не напрягайтесь. Я сделаю это за вас.

– Твою мать, – говорит Дмитрий Валентинович.

Вообще-то, он никогда раньше не ругался. Ну, там, у себя, в кабинете.

В клинике.

А сейчас, кажется, он настолько удивлён, что потерял дар речи. Слова застыли у него на губах. Как и кусок лазаньи, который выпал из его открытого от удивления рта и уже свалился на подбородок, оставив на нём след томатного соуса. Он так и сидит с открытым ртом.

Он говорит:

– Твою мать.

Пока он говорит, пережёванные кусочки лазаньи вытесняются из его ротовой полости. Зрелище не из самых приятных.

Небольшая пауза.

Он пытается осмыслить происходящее. Пытается это переварить. Его подбородок – тоже.

– Нет, этого не может быть, – чавкая, произносит Дмитрий Валентинович.

Дмитрий Валентинович – мой психотерапевт. Один из самых лучших в городе. Он работает в собственной частной клинике. Надо же так сильно любить своё дело, чтобы, имея собственную клинику, работать в ней самому.

Кажется, он не может поверить в услышанное.

Кусок лазаньи уже сполз ему на грудь. Прямо на белую рубашку. Часть даже попала в нагрудный карман. Похоже, немного еды он унесёт сегодня домой.

Пожелаем ему приятного аппетита.

– Как так?! – сказал он. Уже настолько громко, что даже люди за соседними столиками начали на нас оглядываться. Оглядываться и смотреть как на дебилов. А что они ещё могут подумать, видя молодую девушку и шокированного сорокалетнего мужика? Ясное дело, что он мой отец, а я – его дочь, и я только что сообщила ему нечто вроде «Папа, я беременна от Васи». Или от Пети. Или от какого-нибудь Абдуллы, что ещё хуже. Да, точно, наверняка они подумали что-то в этом роде.

Он снова повторяет:

– Твою мать! – он уже почти сорвался на крик.

Он со всей дури бьёт кулаком по столу.

Мне становится неудобно. Мы сидим в дорогом ресторане в центре Москвы, на Тверском бульваре. Публика здесь водится соответствующая ценам заведения – пафоснее и аристократичнее некуда. И тут – такой оазис простолюдия среди королевского величия. Окружающие возмущены, а мне стыдно. А Дмитрию Валентиновичу, кажется, всё равно.

Ему плохо.

Я вывела из себя психотерапевта.

Надеюсь, кто-нибудь поставит мне за это памятник.

Или даст награду. Например, «самому неизлечимому пациенту».

Или: «самому заразному шизофренику».

Или: «укротительнице психотерапевтов».

В общем, что-то в этом роде.

Додумайте сами.

С дальнего угла ресторана к нам уже потянулся официант. Такой красивый парень, лет под тридцать, высокий, темноволосый, в белой рубашке и чёрных брюках, отглаженных так, что, кажется, о стрелки можно порезаться. У него большие красивые глаза, волевой подбородок, широкие плечи. Мой типаж, как говорят. Я бы с ним переспала. Прямо сейчас. Если бы не мужик, который сидит напротив меня, кормит свой подбородок и шмотки лазаньей, орёт и стучит кулаком по столу. Официант подходит и спрашивает:

– Позвольте поинтересоваться, у вас всё в порядке?

Я говорю:

– Да-да, всё хорошо. Мы позовём, если понадобитесь.

А Дмитрий Валентинович говорит:

– Принесите счёт.

Как, уже?

Ненадолго же его хватило.

Я спрашиваю:

– А как же наш сеанс?

– На хер сеанс! Сеанс окончен. И этот сеанс был последним. Больше не звони и не приходи. Считай, что ты здорова. Потому что таких, как ты, лечить бесполезно.

Вот какой ответ я получила. От своего лечащего врача.

Он резко встаёт из-за стола. Скидывает полотенце, лежавшее у него на коленях, на стол. Прямо в тарелку с лазаньей, часть которой как раз сейчас у него на подбородке, на рубашке и в нагрудном кармане. Он достаёт из внутреннего кармана своего белого пиджака бумажник, вытаскивает и кладёт на стол несколько тысячерублёвых купюр. Разворачивается и собирается уйти.

Я – гениальный провокатор. Надо этим воспользоваться. Надо это ему показать.

Я говорю:

– А за вас, думаю, и браться не стоит. Безнадёга.

Вы когда-нибудь были на корриде? Там, где безбашенные парни дразнят бешеных быков?

Я не была.

Но как-то видела по телевизору.

Так вот, сейчас, кажется, я попала в шкуру матадора. Зря я это ему сказала.

Рожа психа-терапевта из нервно-возмущённо-недоумевающей вдруг превращается в свирепую. Он весь покраснел. Я бы даже сказала, побагровел. Я не шучу, он действительно очень похож сейчас на быка. Такого бешеного, готового порвать меня на куски. Только дай ему до меня добраться. До моего лица. До моего тела.

Да поможет мне официант.

Дмитрий Валентинович хватает со стола сахарницу. Сахарница полная, а значит, это дурной знак. Её острый конец и вес с полкило могут изрядно попортить мне лицо.

Да поможет мне официант.

Я словно в замедленной съёмке наблюдаю, как мой лечащий врач порывается испортить моё лицо. Я вижу, как он заносит руку. Вижу, как задирается плечо на его пиджаке. Вижу, как рот кривится в зверином оскале.

Охотник.

Зверь.

Животное.

Вот она, истинная человеческая сущность.

Да поможет мне официант.

Аминь.

И вдруг Дмитрий Валентинович поник. Руки опустились. Сахарница падает на пол, орошая его крупинками сахара. Маленькими частичками чего-то там.

Из его глаз начинают течь слёзы.

Он подходит ближе к столу.

Официант ничего не понимает.

Я – тоже.

Крылов садится за стол.

Я, понимая, что битва титанов сегодня не состоится, следую его примеру.

Доктор сквозь слёзы говорит:

– Вика, ты знаешь, кто я?

Раньше он никогда не обращался ко мне на ты.

Я говорю:

– Кто? Надеюсь, не серийный убийца собственных пациентов?

Я вижу, как у него дрожат руки. Я уже знаю, что это адреналин.

Может, он вор?

Вставьте здесь раскатистый смех.

Кажется, он не оценил мой юмор. Во всяком случае, лицо его – серьёзнее некуда. Ну, если не считать того, что всё оно в слезах и измазано лазаньей.

Дмитрий Валентинович говорит:

– Я твой отец.

Шок.

Кто?

Он?

Мой отец?

Не может быть!

Ловите момент.

Я говорю: что вы сказали?

– Ты всё слышала. Сначала я не был в этом уверен. Но когда ты появилась впервые, у меня возникло какое-то странное ощущение. Целый год я жил в ощущении, что что-то не сделал. Что рано или поздно это должно произойти. И вот, когда появилась ты, я понял: это как раз то, что должно произойти.

Ничего не понимаю.

Дмитрий Валентинович ещё пару раз всхлипнул. А потом продолжил:

– Я долго пытался выяснить, моя ты дочь или нет. Сначала было много сомнений, тем более, у нас с тобой разные фамилии и ты ничего не помнила. Потом я сдал твою кровь, которую должны были тестировать на наличие алкоголя и наркотиков, и волосы, что остались после тебя у меня в кабинете, на анализ ДНК.

Дмитрий Валентинович попытался вытереть слёзы. Получилось у него плохо: он ещё больше размазал по лицу кусочки лазаньи, остававшиеся на подбородке.

Весёлая сцена.

Я обнаруживаю, что сама потеряла дар речи. Как тогда, когда меня вскрыл Женя. И кинул, на прощание хлопнув дверью.

Вставьте здесь ещё несколько всхлипываний моего психа-аналитика.

А здесь – выражение полнейшего недоумения на моём лице.

Доктор продолжает:

– Анализ показал, что ты действительно моя дочь.

Он достал из своей сумки какую-то прозрачную папку с бумагами. И положил её на стол, прямо передо мной. Внутри папки виден заголовок, написанный крупными буквами: «АНАЛИЗ ДНК».

Похоже, это доказательства.

Значит, передо мной сейчас сидит папа. Папа, который меня бросил. Бросил потому, что я была уродом, как мне рассказывала мама.

Даже не знаю, что и думать.

Вот это встреча.

Чувствую себя героем телепередачи «Жди меня».

Да, точно.

«Жди меня».

Только, похоже, я его не ждала.

И почему-то нет ни телекамер, ни ведущего.

Или это не программа «Жди меня», а некий гибрид программ «Жди меня» и «Скрытая камера»? Как же можно назвать такое реалити-шоу? Не знаю. Ничего не приходит в голову.

Додумайте сами.

И что мне теперь делать?

Человек, который мне помог всё вспомнить, случайно оказался моим отцом.

Реалити-шоу: «Жди сюрпризов».

Или не случайно? Может, так было предначертано?

Не знаю.

И не хочу знать.

Дмитрий Валентинович продолжает:

– И это ещё не всё. Я зарегистрирован на «Привете».

Всё ещё всхлипывая, он говорит:

– Я – тот самый «Диверсант» с «Привета».

Охренеть.

Воистину, в Интернете можно всё.

Кажется, официант не в теме. Если честно, я немного тоже.

Представляю, кстати, что сейчас может подумать официант. Какие-то отцы и дети, «Диверсанты» и «Приветы»... Похоже, ему кажется, что мы действительно «с приветом».

Впрочем, он не так далёк от истины.

А ведь права я была, предполагая за окружающих, что я и Крылов – это дочь и отец. Только я вовсе не беременна. Но итог оказался хуже. Или лучше?

Всегда могло оказаться хуже, чем есть, сказал бы доктор.

Крылов встаёт и говорит:

– Вика, мне недолго осталось жить. Ой как недолго. Я ни к чему тебя не обязываю. Это очень хорошо, что ты жива и здорова. Очень хорошо, что ты выросла красивой и умной девочкой. Я смотрю на тебя и думаю, что зря я тогда всё-таки ушёл. Но это – уже мои проблемы. Никак не твои.

Я промычала что-то в ответ. Это всё, что я смогла сделать.

Тупая корова.

Хорошо, что не жирная.

Доктор, то есть папа, говорит:

– Повторяю: я ни к чему тебя не обязываю. Просто случилось то, что должно было случиться. Так что... я твой папа, будем знакомы. Я не жду от тебя какой-либо реакции. Я просто хочу... я просто хочу, чтобы ты была счастлива. И для этого я кое-что сделаю напоследок. Постараюсь.

Он достаёт из бумажника ещё несколько тысячных купюр и, смотря на официанта, как бы сообщая, что это компенсация за причинённые неудобства, кладёт их на стол. Он говорит:

– Прощай, Вика.

Безуспешно пытаясь вытереть с лица кусочки лазаньи, он говорит:

– Прощай, доченька.

Официант стоит в шоке.

А я так ничего и не смогла сказать.

И папа ушёл.

***

Ну вот, вроде бы, всё. Можете расслабиться. Скоро вас должно отпустить.

А я всё вспомнила и структурировала. Разложила по полочкам. На всякий случай. Да.

Теперь мою историю знаете и вы. Надеюсь, вы смогли извлечь из неё хоть какой-то урок. А если нет – ну и ладно, дело ваше.

Всё, что я изложила, закончилось три дня назад. А позавчера мне позвонил какой-то мужик и сказал, что у него есть послание от моего отца.

Три дня назад произошла моя последняя встреча с моим доктором-отцом, а потом мне позвонил мужчина, представившийся его адвокатом. При встрече он рассказал мне, что моего отца уже нет, после чего показал мне завещание и сказал, что займётся оформлением всех документов. Также он сказал, что он временно управляет бизнесом моего отца, и что при подписании всех необходимых документов официально его место займу я, а сейчас я могу пока потихоньку вливаться в атмосферу.

Я открываю крышку ноутбука, стоящего на моём рабочем столе. Нажимаю на кнопку включения, жду приветственное сообщение и страницу входа пользователей. Ввожу пароль, жду запуска операционной системы.

Почему-то вспоминается плакат в «Кружке», гласящий о бесплатной сети Wi-Fi.

Очень жаль, что мой отец умер. Несмотря на то что причина многих моих бед – это именно он, я не виню его сильно, я даже не знаю, как я в то время сама поступила бы на его месте. Говорят, яблочко от яблони недалеко падает, да и на «Привете» мы занимались, по сути, одним и тем же, так что, думаю, я сама бросила бы свою нестандартную семейку. Очень жаль, что теперь я не смогу больше делиться с ним своими переживаниями. Да, я поняла, что рассказывала ему свои переживания на этих сеансах не как пациент, а именно как дочь.

Я поняла также, что он был мне как-то особенно близок именно потому, что я – его дочь. Ничего удивительного в том, что я ему сразу доверилась, скорее всего, я подсознательно чувствовала, что мы с ним одной крови. Зря я тогда всё списала на то, что он просто хочет со мной переспать – ну почему я сразу не поняла, что проблема на самом деле глубже?

Каждая мелочь может стать решающей.

Но я почему-то пока не научилась этого замечать.

Что же, есть над чем поработать.

Завтра будут его похороны. Похороны моего отца.

Об этом мне тоже рассказал адвокат.

Я жму на значок интернет-браузера, расположенный на рабочем столе. Набираю в строке адреса: www.privet.ru. Нажимаю «ENTER».

Почему-то вспоминается папин ноутбук, увиденный мной во время нашего первого сеанса.

Я прочитала послание, которое мне написал отец. Его тоже передал мне адвокат в виде файла на флешке. Грустная история, циничная, в общем, вполне в духе нашего времени. Во всяком случае, лично для меня его последняя воля разъяснила многое – то, чего мне никогда теперь не расскажет мама, которая, как оказалось, уже ничего не может сказать, или мои знакомые, которые и так толком обо мне ничего не знают. И теперь мне известно, что настоящая моя фамилия – Крылова, а отчество – Дмитриевна. Так что, в очередной раз будем знакомы.

К тому же, я теперь знаю, почему папа так разозлился тогда в ресторане: ведь я, его дочь, разводила его на сайте в течение полугода под вымышленным персонажем. А он даже и не догадывался. Впрочем, как и я не догадывалась о том, что и он разводил меня. И уж тем более, об этом даже не догадывались и многие другие пользователи «Привета». А кто сказал, что в Интернете всё настоящее? Разве вы можете в этом убедиться?

В одном месте своего послания он написал, что он меня не планировал. Нет, мне ни разу не было обидно оттого, что я прочитала: то ли сказался объём уже пережитых мной бед, то ли сказалось отсутствие отца как такового в моей жизни. Может, сказывается то, что и я не планировала его появления. Всё как-то само случайно произошло.

Хотя, говорят, случайности не случайны.

Мне хочется в это верить.

Директором клиники я предложила стать папиному адвокату, и он согласился. А я осталась просто учредителем. Со своей личной секретаршей и личным кабинетом, в котором нахожусь сейчас.

Теперь у меня есть свой офис, своя секретутка, положение восемнадцатилетней бизнес-вумен, квартира в центре Москвы, шикарная дача в области, крутая тачка и целый штат охранников и прочей обслуги. В общем, живу неплохо. Чего и вам желаю.

А вообще, эти три истории – моя история потери памяти и её восстановления, повествование моего умерщвлённого альтер-эго и последняя воля моего усопшего папочки – получились, на мой взгляд, очень даже ничего. Из них можно сделать отличную историю.

У меня даже появились кое-какие идеи. Я попробовала объединить их у себя в голове. И знаете, что получилось? Превосходный сюжет. Ну, мне так кажется. Если пустить их тремя отдельными сюжетными линиями, сделав из них один роман, то получится очень даже круто. Вынос мозга, и только к концу всё встанет на свои места. Такая книга должна получится очень даже интересной.

Как вам кажется?

За какие-то четыре дня я узнала, что я забыла, а потом постепенно вспомнила, как написала книгу об интернет-зависимости от имени своего альтер-эго, который выдумал в Интернете двойника, который боролся с двойником, выдуманным моим психоаналитиком, который в итоге оказался моим родным отцом, ныне умершим от рака мозга и передавшим мне всё своё имущество в наследство. Говорю же, вынос мозга.

И вот, долгожданная интернет-страница загрузилась. В её заголовке я вижу: «Привет.ру. Социальная сеть нового поколения».

Почему-то вспоминается: Макдоналдс, бесплатная сеть туалетов и точек доступа Wi-Fi.

Думаю, действительно стоит повторить то, что я только что рассказала. В виде романа. А потом добавлю историю папы и мою Virtuality. Текст моего папы оставлю как бы разделителем. Наверное, выделю его курсивом. Разобью роман на три сюжетные линии, вставив в каждую главу по куску рассказа каждого персонажа. А потом придумаю себе какое-нибудь новое альтер-эго в виде ещё одного молодого парня и опубликую этот текст от его имени с помощью одного из издательств. И я даже знаю, как назову эту книгу.

Название уже есть.

Virtuality.

Дожидаюсь загрузки страницы авторизации. В поле «логин» печатаю: «Добро». Смотря куда-то сквозь клавиатуру, автоматически ввожу пароль, который помню наизусть.

Вам это знакомо?

Механическая память.

Нажимаю кнопку «Войти».

Почему-то вспоминается папина секретарша, резко свернувшая какое-то окно в компьютере, когда я выходила из кабинета.

Что я буду делать дальше? Я уже выбрала свой путь. Я решила пойти по стопам отца. Стану психоаналитиком – я обнаружила в себе такую предрасположенность. Своя клиника у меня уже есть, а это значит, что мне не придётся обивать пороги психушек и частных клиник, чтобы меня взяли на работу, что уже хорошо. В следующем году я буду поступать в университет. Получать образование. Может, найду себе хорошего парня и выйду за него замуж.

Потом, возможно, как выразился папа в своём послании, достигну статуса, именуемого «стабильность», набью брюхо жиром, нарожаю детей и подсяду на мыльные оперы и ток-шоу. И буду бить себя пяткой в грудь, что я стала мудрой.

Я не знаю, так ли случится в моей жизни.

Может, всё будет совсем по-другому.

Я не знаю.

Но хочу проверить.

Кстати, сегодня же вечером позвоню Диме. Пора начинать жизнь заново.

Добавляю новую запись в блог.

Я вернулся.

Скучали?

Извините, что пропал. Были кое-какие дела. Много дел.

Начинаю работу над своей книгой.

Над книгой о том, какие вы все торчки.

Да-да, все вы, пользователи Интернета и владельцы блогов, торчки.

Виртоманы. Больные. Интернет-зависимые.

И я готов это доказать. Желаете поспорить? Пишите.

Улыбаемся и машем.

Ну, вот и всё, сейчас пойдут комментарии. Много-много комментариев. В очередной раз все начнут спорить, что-то доказывать, отстаивать свою точку зрения. Проглотят мою провокацию, но в итоге не смогут ответить ничего существенного. Марионетки. Мои куклы. А кто-то, быть может, со мной согласится. Их будет много, этих восторженно-согласных и сторонников оппозиции. Как же это здорово!

Большего мне и не надо.

Почему-то вспоминается та цыганка возле лифта в отеле.

Так, срочно надо ещё о чём-нибудь написать в блоге. Идей море. Даже не знаю, с чего начать.

Смотрю в правый верхний угол страницы, туда, где указано состояние почты. 1358 непрочитанных уведомлений, 245 непрочитанных сообщений личной почты и 43 непринятых запроса на дружбу.

Да, работы много.

Пора разгребать.

И я разгребу.

Непременно.

Обещаю.

Да.

А меня будто и не было здесь.

А нужна ли?

© Станислав Миронов, 2009

[*] Всё когда-то начинается (англ.)

[†] Биологически активные добавки (прим. авт.)

[‡] На момент описываемых событий в России ещё не вступил в силу Закон об игорных заведениях (прим. авт.)

[§] Вырезано цензурой (англ.)

[**] Глубоко в тебя (англ.)

[††] Игра слов: выражение составлено методом слияния с заменой букв из слов «онанизм» и «анонимность» (прим. авт.)