Новые смыслы и иллюзии информационного общества в сфере образования

Информация существовала всегда, а такая особая форма жизнедеятельности как психика служит ее восприятию, переработке и хранению. Но почему только на современном этапе информация приобретает столь широкое и неоднозначное звучание, находя свое отражение в теоретических концепциях феномена нового, информационного, общества? Это связано с превращением науки в непосредственную производительную силу, ставшую решающим фактором и самосохранения, и развития общества. Возможности использования научных открытий как во благо, так и во вред человеку, рождают неоднозначное отношение к этим процессам, вплоть до обвинения науки в одиозности и призывам к “крестовому походу” против нее.

Проблема существования и бытия человека в “технизированном” и “информатизированном” мире породила огромное количество разнообразных названий и определений. Стремление выразить сущность нового века вылилось в целый калейдоскоп определений. Дж. Лихтхайм называет его постбуржуазным обществом, Р. Дарендорф – посткапиталистическим, А. Этциони (и мн. др.) – постмодернистским, К. Боулдинг – постцивилизационным, Г. Кан, В.Л. Иноземцев – постэкономическим, С. Алстром – постпротестантским, Р. Сейденберг – постисторическим, Р.Барнет – постнефтяным обществом.

Первоначальные характеристики предлагавшихся названий имели приставку “пост” (“после”) и несли в себе ожидание некоего всемирного катаклизма, глобального переворота в технике и в сознании людей, послекоторого вдруг начнется новая эра, новая эпоха, возникнет новое общество. Именно поэтому было так важно найти принципиально новое название, одновременно показывающее преемственность и принципиальную новизну грядущего общества. И таким названием стало введенное Э.Тоффлером в научный оборот понятие “информационное общество”. Тоффлер определяет его как общество, в котором фактор знания и сфера знания играют определяющую роль. Информационное общество, по мнению М.Кастельса, является обществом индустриального типа, а не его отрицанием.

Авторы концепции “информационного общества” (М. Порат, Ф. Махлуп, Т. Умесао, Е. Масуда, Т. Стоуньер, Р. Кац и др.) не пришли к единому мнению о природе его происхождения. К. Ясперс связывал начало перехода к новому типу цивилизации с изменившимся бытием человека и средой его обитания, Э. Тоффлер – с изменившимся сознанием людей. В той или иной мере исследователи акцентируют внимание не столько на прогрессе собственно информационных технологий, сколько на становлении технологического (или технотронного) общества и на постоянно возрастающей роли знаний. Меняется система культурно-ценностных ориентаций. Если раньше ценились сила и власть, то сегодня они отходят на второй план и в обществе больше ценятся знания и компетентность.

Под информационным обществом понимают общество, основанное на производстве, распространении и потреблении знаний и информации. Признается главное отличие – создание высокоразвитой базы средств передачи и анализа сколь угодно большого объема информации, информационных систем, постоянно совершенствуемых и все более доступных широкому кругу пользователей.

Развитие и практическое применение современных информационных технологий и средств связи формируют условия для общецивилизационной идентичности людей (сходство манер поведения, видения мира, ценностей и т.д.). А.С. Панарин характеризует современного человека как гетерогенного, индивида, существующего в двух измерениях. С одной стороны, это “почвенный” человек, носитель своей культуры, традиции, а с другой – носитель импульсов всеобщего духовного производства, всемирно-исторический индивид.

Происходящие изменения несут в себе как позитивные, так и деструктивные качества, а информационный бум рождает множество иллюзий о возможностях, предоставляемых новым уровнем развития технологий.

Одной из иллюзий является представление о гуманизации сознания человека. Однако в условиях нарастающего технологического детерминизма технологизация сознания человека еще более возрастает. Негативные последствия компьютеризации общества очевидны. Следуя логике, преложенной компьютером, человек начинает терять интерес к размышлению, привыкает к быстродействию и быстрой смене впечатлений. Воспринимая информацию и делая ее достоянием своего понимания, человек уверен, что информацию переработал именно он, в то время как его восприятие сманипулировано производителем программного продукта.

Информация не преодолевает сама по себе противоречия между духовной и материальной сферами жизни общества, не одухотворенная человеческой эмоциональностью, его интеллектуальной работой она не способна двигать вперед человеческую культуру.

Данный процесс является частью общей тенденции нарастания нигилизма глобалистских преобразований. Одним из его проявлений является включение образования в сферу предпринимательской деятельности, которая считается одним из прибыльных способов получения доходов. Происходящие социальные изменения, динамика статуса знаний в информационном обществе, формируя образовательные потребности, преобразуют систему образования в сферу услуг. В работе образовательных учреждений происходит коммерциализация содержания образовательной деятельности, что закрепилось в широко распространенной терминологии: образовательная услуга, клиент, потребитель, рынок образовательных услуг, стандартизация качества образования, качество образовательных услуг и пр.

И так как наличие образования будет в перспективе в еще большей степени влиять на социальное положение человека, то различия между людьми, обладающими и не обладающими образованием, отличающиеся полученным образованием, возрастут, что увеличит противоречия в обществе.

Иллюзорно утверждение о том, что современные условия формируют целостного человека. Все большая унификация и стандартизация жизни современного человека, стремление развивать в первую очередь его профессиональные навыки для быстрой и эффективной отдачи вкладываемых в его подготовку средств, продолжает воспроизводство “одномерного человека” с упрощенным социальным восприятием реальности в плоскости примитивных альтернатив и противостояний. Акценты в реформировании образования имеют выраженный рационалистический, прагматический контекст – подготовить конкурентноспособного специалиста, что обусловливает доминирование узкоспециализированного подхода к образованию, развивающего специалиста, но не личность. Идет процесс трансформирования образования из средства формирования и развития личности в способ обучения человека для выполнения конкретных профессиональных задач.

Могущество современной науки и техники, основываясь на опредмечивании, объективации идей в действительности, сводит идеи к вещам чисто прагматического пользования. В условиях отрицания духовной прививки традиции, гораздо раньше угрозы ядерной или экологической катастрофы цивилизацию может погубить катастрофа гуманитарная: утрата людьми человечности. Речь идет о губительной перспективе из Человека Разумного превратится в некий придаток современной машины, стать человеком, заблудившимся в кущах “компьютерного рая”. Французский философ Ж.-Ф. Лиотар в книге “Состояние постмодерна”, выражая обеспокоенность по этому поводу, отмечает, что мы можем ожидать полной экстериоризации знания по отношению к “знающему”, так как старый принцип приобретения знаний посредством совершенствования ума и индивидов становится все в большей мере анахронизмом.

Упование на знания и новые технологии питает иллюзию относительно того, что улучшение материальных условий жизни людей автоматически улучшит их духовные качества. На фоне триумфального шествия научных открытий все стремительнее возрастают материальные потребности людей, и общество все больше управляется желаниями. В общественном сознании идет открытая замена духовных ценностей интересами материального обогащения, когда материальные блага рассматриваются не в качестве возможности самореализации, а как самоцель – быть богатым. Сегодня человек может сделать свою жизнь как никогда комфортабельной. И все же современное человечество испытывает небывалое разочарование и тревогу.

Иллюзией многие авторы считают то, что знания станут содержанием новой эпохи. По мнению Ж. Аттали, наступающая эпоха по-прежнему будет эпохой денег, что обусловлено приравниванием измеряемых процессов к цифровому эквиваленту, что делает возможным процесс управления.

Несмотря на востребованность в саморазвитии и самосовершенствовании целостного человека, существует опасность того, что информационное общество сформирует особый тип технократической личности, названный Э. Фроммом “кибернетическим человеком”, характеризующийся разрывом образованности и духовности. В 60-е годы XX в. Г. Маркузе констатировал в качестве одного из последствий современного техногенного развития появление особого социального типа характера – “одномерного человека”. Постоянно меняющийся мир, обрывая корни, традиции, делая социальные связи спорадическими, стягивает, с одной стороны, людей в единое социальное сообщество, а с другой – изолирует, атомизирует их, отчуждая от человеческой сущности.

Сегодня осознается, что одно дело – формировать человека в качестве “персонифицированной функции”, а другое – развивать его как созидателя. Интерактивные технологии открывают новые возможности общения, но не меняют принципиально сути самого образования. Информация – это еще не знания, а образование – это не просто передача информации.

Что может направить нарастающую противоречивость современного мира во благо человека? Ю. Хабермас одним из первых обратил внимание на приоритеты механизма изменений, выделив главный элемент – отношение (к чему-либо), закрепившееся и оформившееся в идеологию. Как отмечает Хабермас, отрицать развитие науки и техники бессмысленно, оно изначально гуманно, идентично структуре целерациональной деятельности. Дело не в технике, как таковой, а в том, что она превращена в идеологию, и человеческое поведение все дальше отходит от безусловного и абсолютного признания ценности человека и все больше интегрируется в систему “человек-машина”.

Выход состоит не в отказе от научно-технического развития, а в придании ему гуманистического (от лат. humanus – человеческий, человечный) измерения, что ставит проблему нового типа научной рациональности, включающей в себя в явном виде гуманистические ориентиры и ценности. Один из путей решения проблем, по мнению многих исследователей (В. Шубарт, Э. Фромм, Т. Адорно, М. Хоркхаймер, Б. Гершунский, В. Сагатовский), состоит в том, чтобы найти такую душевную позицию, при которой люди могли бы быть деятельны в мире вещей без того, чтобы нарушать мир нравственных норм. Это требует готовности общественного сознания, и, в первую очередь, его идеологов, пересмотреть свои умственные привычки, сам образ человека, вернуть ему чувство реальной ответственности.

Поиск новых идей духовной жизни социума и личности, возрастание роли общественного интеллекта сопровождается разработкой новой концепции образования будущего человека и человечества. Основная концептуальная идея современной образовательной стратегии, как и общества в целом, исходит из условия, что человечеству удастся избежать сценария развития, описанного парадоксом Ферми (тенденции технических цивилизаций к самоуничтожению).

Одним из основополагающих принципов построения современной общенаучной картины мира является универсальный эволюционизм, рассматривающий все уровни живой, неживой материи и социальной жизни как единый, целостный, универсальный эволюционный процесс. Один из авторов данного подхода Э. Янч отмечает, что на уровне социокультурной эволюции разум выступает как принципиально новое качество самоорганизующихся систем. Разум способен к рефлексии пройденных этапов эволюции Вселенной и к предвидению ее будущих состояний. Включенность человека в самоорганизующуюся Вселенную делает его причастным к тому, что в ней происходит. Согласно Э. Янчу, соразмерность человеческого мира остальному миру включает в глобальную эволюцию гуманистический смысл. Человек выступает закономерной и неотъемлемой частью во всем многообразии жизни.