Сказки Бажова Павла Петровича Биография Бажова Павла Петровича 10 страницаИсходные моменты 2-го периода: движение немцев на восток и татарское нашествие. Мир Летто-Славянский самой географической природой поставлен между западом Европы и азиатским Востоком; ему предстояла двойная задача охранять себя с этих двух равно враждебных и чуждых ему сторон. Западная Русь с XIII в. подвергается литовскому завоеванию и из нее образуется большое государство Литовско-Русское. Но самое движение Литвы на Русь было вызвано усиленным движением западных народов, в частности немцев, на восток, на мир Летто-Славянский. Это движение, начавшееся во времен Карла Великого и несколько остановленное крестовыми походами, вновь усилилось с конца XII и начала XIII в. Немцы явились на восточных берегах Балтийского моря по согласию и по вызову самих славян в борьбе их с литовцами: в 1186 г. основана на Западной Двине миссия Мейнгарда с согласия полоцкого князя; преемники Мейнгарда окружили себя рыцарями из немецких стран и начали распространять католичество мечом. В 1200 г. основана Рига, ав 1201 г. - орден Меченосцев. Рижский епископ оттеснил русские колонии (Кукейнос и Герцик) с низовьев Двины и принуждал русских князей быть его данниками. Рига и орден Меченосцев действовали непосредственно на финское население (ливь) и лишь отчасти теснили к wry литовцев. Но в 1225 г. Конрад, князь Мазовецкий, вызвал для борьбы с литовцами Тевтонский (Немецкий) орден, которому уже нечего было делать в Палестине; Конрад предложил рыцарям землю Хельмскую (Кульмскую); но орден получил эту землю из рук императора Фридриха II как непосредственный лен Германской империи. В 1228 г. рыцари поселились в новых владениях и начали теснить пруссов, разделенных на 11 областей и бессильных против опытности и искусства немцев; тщетны были их периодические восстания против новых господ; им оставалось только или покориться, или бежать в единоплеменную Литву. Рыцари начали занимать и города, непосредственно подчиненные русским князьям; но важнее всего было то, что Литва, усиленная беглецами-пруссами и теснимая с запада, начала сплачиваться в одно государство, которое стало подвигаться на восток, на русские земли, где сила противодействия была ослаблена татарским опустошением. С середины XIII в. литовские князья овладевают всей прежней полоцкой землей и сменяют здесь собою Рюриковичей; в первой четверти XIV в. они овладевают Волынской и Киевской землями (при Гедимине), а потом остальными при Ольгерде. Витовт сообщает государству единодержавный строй. Это государство явилось лучшим оплотом для славянского востока от нападений немецкого ордена; Грюнвальдская битва (1410) при Витовте равняется по своему всемирно-историческому значению с Куликовской на востоке. Хотя, таким образом, это государство ордену не удалось онемечить и сделать вполне католическим, но оно во многом примкнуло к западному миру: высшие слои общества начали принимать католичество, средний городской класс усвоил так называемое немецкое право. Примкнув к Польше, вследствие опасности от того же ордена для самой Польши (через личную унию при Ягелне 1386 г., Городельскую унию 1413 г. и потом реальную унию - Люблинскую 1569 г. при Сигизмунде Августе), оно во многом сделалось враждебным для русских исторических начал, проявившихся в первый период, а именно получило исключительно сословное устройство (с преобладанием шляхетства). Движение западного мира не ограничивалось основанием двух орденов сих последствиями для судьбы Западной России. Как орден Меченосцев, так и северные скандинавские государства непосредственно начали действовать и на Северную Русь, руководствуясь мировыми задачами католической политики. Меченосцы захватили землю по Чудское озеро и наконец овладели самим Псковом. Король Датский пытался захватить Эстонию. Шведы в 1240 г. под влиянием папских посланий предприняли общий крестовый поход против русских; борьба с ними выпала на долю одних новгородцев, которые под предводительством знаменитого князя Александра, прозванного Невским, разбили шведов на Неве и тем надолго обезопасили русские границы с этой стороны. Тот же Александр победил немцев ордена Меченосцев в 1241 г. и особенно в 1242 г. в знаменитом Ледовом побоище на Чудском озере, освободив перед тем Псков. Точно так же и Литва, беспокоившая уже непосредственно пределы Суздальской земли, а также Псковской и Новгородской, была отражена Александром в битве под Торопцом (1245). Все эти битвы происходили почти в те же самые годы, когда совершалось с другой стороны опустошение русских пределов полчищами Батыя: Александр сражался со шведами на Неве в тот момент, когда на юге Батый разрушал Киев. Для Северной Руси (будущего Московского государства), несомненно, имеет большое значение это обратное движение азиатских орд. Древняя Русь постепенно распространяла свои владения на восток. Настала иная пора. Темный переворот внутри Азии выбросил в Европу народонаселение целой страны, что грозило совершенным подавлением европейской цивилизации. В 1223 г. все южнорусские князья были разбиты татарами на реке Калке; в 1237 г. татары завоевали и опустошили Рязанскую землю, в 1238 г. - Суздальскую и отчасти Новгородскую; в 1239 г. - Черниговскую; в 1240 г. - земли Киевскую, Волынскую и Галицкую. Непосредственному нашествию татар не подвергались только северо-западные Земли: Полоцкая, Смоленская, Псковская и отчасти Новгородская; но перед ними стоял враг не менее опасный и сильный, уже известный нам. Первым следствием нашествия татар было ослабление материальной силы русских государств - уменьшение числа населения и экономических средств: в г. Владимире (Волынском) не осталось ни одного живого человека; из г. Берестья нельзя было выйти от трупного смрада в его окрестностях; в Киеве насчитывалось не более 200 домов; "по окрестностям (Киева) путешественники находили бесчисленное множество черепов и костей человеческих, разбросанных по полям" (Соловьев И.Р. Г, 211). В Переяславле (южном) татары перебили половину жителей, а другую отвели в плен. На севере, в Торжке, истребили всех жителей; в Козельске перебиты все не только способные носить оружие, но и их жены и дети; подобной участи подверглось и население земель Рязанской и Суздальской. При повторяющихся нашествиях татар жители разбегались из городов и сел и скрывались в лесах. Вообще татарское опустошение привело к уменьшению городского "лучшего" населения; жители открытых мест, сел, не были опасны для завоевателей; военная оборона спадением городов прекратилась. Вторым следствием нашествия татар было уменьшение нравственной энергии, стойкости населения. В лучшем случае население могло отстаивать плоды христианской цивилизации путем пассивного сопротивления - мученичества. Вернейшим выходом представлялось безусловное подчинение тому, кто взялся бы защищать население от татар мирным или военным путем. Так, юг и запад России легко и почти добровольно подчинился литовским завоевателям и благодаря этому рано освободился от татарского влияния. Другим выходом из беды естественно представлялась тогда необходимость объединения сил в большие массы для общей защиты. Разбросанные и разъединенные силы русских земель были легко побеждены татарами; зато потом всякая попытка свергнуть иго вызывала единодушное подчинение местных князей одному вождю: когда Олег Рязанский уклонился от общего похода князей на Куликово поле, то современники создали ему за то самую позорную репутацию. Таковы отрицательные стороны татарского влияния, под которым преимущественно образовывалось Московское государство. Как борьба с западом отразилась на характере Литовского государства, так борьба с востоком не могла не наложить свою печать на внутреннее устройство Московского государства. Положительные стороны этого влияния весьма спорны как относительно предметов, так и относительно способов заимствования монгольских порядков. а) Н.И. Костомаров предполагает, что самое единство государственной территории (единодержавие) обязано своим возникновением татарской власти; он выводит этот результат из фактической власти хана над Русской землей. Хан был признан верховным государем, царем Русской земли, которая составляла одну провинцию его обширного царства, а русские великие князья - его подручными провинциальными правителями; таким образом, общие главные начала монгольских государственных порядков применимы и к Руси, а затем, по освобождении, перешли на русских великих князей, унаследовавших власть ханов. В частности, вся земля, которой обладал хан, считалась его частной собственностью; так стали смотреть на свое государство русские князья. Но против этой мысли говорит то весьма важное обстоятельство, что Русская земля не находилась под непосредственным управлением монголов (что составляет ее отличие от всех других улусов и монгольского ханства); лишь в начале татарского ига были назначены баскаки в разные княжества, но не столько в качестве правителей, сколько в роли сборщиков податей; вскоре и эти чиновники хана исчезают, и вся власть опять переходит в руки русских князей. Далее, в сознании населения власть хана всегда оставалась узурпированной и не была признана правомерной. "Который пророк пророчъствова, или апостол который, или святитель научи сему богостудному и скверному, самому называющуся царю (т.е. татарскому хану) повиноватися тебе, великому рускых стран христианскому царю (т.е. вел. князю Московскому)? Точию нашего ради сгрешения... паче же отчаяния... попусти Бог на прародитель твоих и на всю землю нашу окаянного Батыя, иже пришед разбойнически въцарился над нами, а не царь сый, ни от рода царьска" (из послания Вассиана к в. кн. Ивану Васильевичу). Кроме уплаты дани, единственное непосредственное отношение ханов к русскому государственному праву состоит в утверждении князей на их княжеских столах. Обыкновенно ханы утверждали как великим, так и местным князем того, кто имел на это право по родовым или отчинным основаниям, указанным в русском обычном государственном праве. Решениям хана, не согласованным с обычным порядком распределения столов, иногда открыто противилось само население: "В 1371 г. вышел из Орды князь Михаиле Александрович на великое княжение и восхотел сесть на столе во Владимире и не приняли его, говоря так: "взял ты ложью великое княжение" (Троицк, лет.). Поездка в Орду и утверждение со стороны хана означали фактическое укрепление власти; ездили за татарской помощью теперь точно так же, как в древности - за помощью половцев. Впрочем, так как само русское государственное право выработало уже издревле власть князя старшего города над князьями местными той же земли, с помощью татар усиливается и это влияние: когда, после смерти Ивана Калиты, великое княжение получил его сын Семен Иванович (Гордый), то "в си князи русские под руце его даны". Здесь разумеются собственно князья Суздальской земли. Ниже будет указан путь образования единого государства из естественного развития древне-земских начал. б) След татарского влияния можно видеть во внутреннем характере власти Московского государства, а именно в закрепощении всех классов общества (genti, adscriptio), что характеризует монгольское государственное право; способом перехода этого явления в русское право считают прямое заимствование письменных монгольских законов. Но частный характер власти государя над землей и населением коренится в древнейшем строе всякого общества (во власти домовладыки) и не чужд и русскому праву 1-го периода. С другой стороны, понятие о вотчинном характере власти московских государей преувеличено. Что касается способа заимствования, то законы монголов (Чингизова Яса, Цааджин-Бачих и др.) совершенно не были известны на Руси. в) Наконец, С.М. Соловьев совершенно отвергает след татарского влияния в русском государственном праве, утверждая, что родовые основания власти одинаковы как в домонгольскую, так и в послемонгольскую эпоху и что они естественным путем переходят в XIV и XV вв. в государственные. Но и с этой мыслью, как преувеличением, согласиться нельзя. Ни самое Московское государство, ни существенные ее особенности действительно не созданы татарским завоеванием: между древнею Русью и этим государством существует прямая связь преемственности: но 200-летнее иго, отразившись на характере порабощенного населения, сообщило и государству некоторые частные черты азиатского строя - черты, которые уясняются ниже. А. ТЕРРИТОРИЯ МОСКОВСКОГО ГОСУДАРСТВА 1) Элементы, из которых составилась территория Московского государства, таковы: а) северорусские земли: Суздальская (с отделившейся от нее Тверской), Рязанская, Псковская, Новгородская (с Вяткой и колониями на финском северо-востоке) и Смоленская; б) поволжские, донские и сибирские татарские страны. Таким образом, следует иметь в виду, во-первых, образование единой государственной территории (единодержавия) из северорусских земель, во-вторых, расширение территории на страны нерусские. Первое совершилось в XIV и XV вв., второе - в XVI и XVII вв. 2) Начало единодержавия; государственный строй Северной Руси в XIV в. Зерном Московского государства послужила земля Суздальская; в XIV в. государственное единство простиралось только на одну землю, и только одна она именовалась Московским государством; в XV в. единодержавие распространилось на прочие северорусские земли. Объединение Суздальской земли. Суздальская земля была наиболее цельной из всех русских земель 1-го периода; она сохранила свое единство при Юрии Владимировиче (сыне Мономаха) и его детях: Андрее Боголюбском и Всеволоде III; но в XIII в. она разделилась на четыре главных княжества: Ростовское, занимавшее север этой земли (Ярославль, Углич, Белоозеро); Суздальско-Нижегородское, занимавшее ее восток - по низовьям Оки и по Волге (в потомстве сына Ал. Невского - Андрея); Московское в центре и на юге Суздальской земли (в потомстве сына Невского - Даниила) и Тверское (в потомстве брата Невского - Ярослава). Каждое из этих княжений стремилось к полной самостоятельности, и некоторые из них именовались великими княжениями. Каждое из них претендовало на все внутренние и внешние суверенные права: право войны и мира, право высшего суда и управления. Но полной самостоятельности и совершенного выделения из Суздальской земли достигло лишь великое княжество Тверское. Каждое из этих княжеств делилось на свои удельные княжения, что было неизбежно при частном (восточном) наследовании всех членов княжеского рода. Вотчинный взгляд на княжества был естественным последствием торжества принципа наследования столов с устранением уже всякого участия в преемстве князей со стороны населения. Народные веча являются только в виде восстания масс преимущественно против татар (мы видели, что татары истребляли именно городское население, собиравшееся прежде на веча). Высшие классы населения оставались еще при прежних своих правах (право выхода бояр с сохранением отчин); и вообще на население вотчинные права князей еще не простирались; князья имели лишь государственные права суда и управления; но зато этими последними распоряжались по частным сделкам (по завещаниям, купле, залогу и т.д.). Владения дробились все более и стали чересполосными, так что государство должно было, по-видимому, исчезнуть в мелких вотчинах. Поворота к целостности государственной (земской) территории нельзя было ожидать от самих князей, так как сильный князь, овладев большим участком, снова дробил его между своим потомством. Однако целость земли Суздальской (равно и других: Рязанской, Тверской) не была разрушена этой дробностью владений и вскоре была восстановлена в еще большей крепости. Шея единого государства сохранилась в сознании о политическом единстве земли; такое сознание, выработанное в 1-м периоде, и теперь сохранилось как в населении, так и в князьях. Измельчание княжеств, обессиливая их, лишь облегчало их присоединение. Упомянутая идея выражалась в существовании одного, старшего, стольного города и понятия о власти князя этого города над пригородными, - князя, называемого теперь великим. В прежней Суздальской земле был сначала общий стольный город Владимир (а Рязанской - Переяславль, в Тверской - Тверь). В XIV в. в Суздальской земле совершилось перемещение такого центра из Владимира в Москву по следующим причинам. Местные князья считали свои наследственные земли отчиной, потомственной собственностью и, становясь великими, не переходили уже на жительство во Владимир и не уступали своих прежних уделов другим младшим, а старались перенести символы власти старшего города из Владимира в свой удел: так, при Калите суздальский князь Александр Васильевич хотел перенести старинные символы общеземской власти в свой Суздаль, но неудачно: "Сии князь Александр из Володимеря вечьный колокол св. Богородици возил в Суждаль, и колокол не почал звонить, якоже был во Володимире; и виде Александр, яко сгрубил св. Богородици, и повеле его паки везьти во Володимир; и поставиша его в свое место и пакы бысть глас, якоже и прежде, богоугоден". Это, однако, удалось князю Московскому. За великокняжеское достоинство и за обладание городом Владимиром шла постоянная борьба между упомянутыми княжествами: Тверским и Московским (1304-1328), и между Суздальским и Московским (1359-1364). Борьба кончилась победой Московского княжества, в котором целый ряд князей потомственно обладал одинаковыми качествами ловкости, осторожности и практической мудрости (Даниил Александрович, Юрий Данилович, Иван Данилович Калита, Симеон Иванович Гордый, Иван Иванович, Дмитрий Иванович Донской, Василий Дмитриевич). Великое княжество Владимирское почти постоянно принадлежало этому роду, с незначительными перерывами (в начале века и в малолетство Дмитрия Ивановича). В течение этого времени все символы великокняжеской власти перешли окончательно в Москву, что, впрочем, означало лишь новую победу пригорода над старшим городом, подобно тому как в XII в. город Владимир оттеснил собой Ростов и Суздаль. Это передвижение для правовой истории совершенно безразлично, т.е. в се равно, станет ли во главе будущего государства тверской, суздальский или московский князь. Во всяком случае, значение старшего города и соединенное с ним великокняжеское достоинство утвердилось за Москвой. Кто владел старшим городом, тот был и именовался великим князем и имел некоторые значительные права над князьями местными (удельными). Права эти образовались еще в 1-м периоде и теперь были укреплены с помощью татар. Когда Семен Иванович Гордый был утвержден в Орде великим княз ем, то "вси князи рускии под руце его даны" (Воскр. лет., 1341). О Дмитрии Ивановиче Донском пишется, что он "призва вся князи руские земли, сущая под властию его" (там же, под 1389 г.). Сношения иностранные (с Ордой) принадлежат великому князю, но не удельным, особенно платеж выхода в Орду, что служило к обогащению великих князей и усилению их военного могущества и влияния; хотя удельные князья и содержат свои военные дружины и нередко вступают в войну как между собою, так и с великими князьями, но это право не признается за ними в договорах и есть восстание против власти великого князя. И внутренние права их суда и управления подлежат ограничениям; в судебных делах иногда апелляции идут к великому князю, а к удельному только тогда, когда он в Москве (см. губн. моск, запись XV в.); право уголовного суда иногда вовсе не принадлежит удельным князьям. Удельные князья, более могущественные и имевшие своих "подудельных", более или менее высвобождались фактически из-под такой зависимости, но никогда полностью не отрицали прав и власти великого князя. Такое значение князей старших городов одинаково как в Московском великом княжестве, так и в Рязанской и Тверской землях: в 1340 г. вел. кн. Рязанский, Иван Коротопол, встретил князя Пронского (удельного) Александра Михайловича, который вез в Орду выход; великий князь схватил его, ограбил и приказал потом убить в своем стольном городе. В 1412 г. вел. кн. Тверской Иван Михайлович противопоставляет притязаниям своего удельного князя Юрия следующий принцип: "Ярлык царем дан им есть на всю землю Тверскую, и сам Юрий в ярдыце царем дан ми есть" (Поли. собр. рус. лет., XV, 480). Впрочем, следует заметить, что в других землях по разным обстоятельствам (многочисленность членов княжеского рода) объединение власти совершалось гораздо медленнее и с меньшим успехом, чем в Московском. Московские великие князья не только успешно укрепляли старинную власть великого князя над удельными, но и удачно пользовались ею для увеличения своего наследственного удела за счет прочих княжеств, что при вотчинных началах государства совершалось обычно частными средствами: куплей (Белоозеро, Углич и Галицкое княжество куплены у владетельных князей этих земель Иваном Калитой); приобретением по завещанию (так, Переяславское княжество досталось Даниилу Александровичу в 1302 г. по завещанию последнего местного князя) и, наконец, завладением без войны: "наста насилование много, сиречь княжение великое Московское досталось Ивану Даниловичу, купно же и Ростовское к Москве. Увы, увы тогда граду Ростову, паче же и князем их, яко отьяся от них власть, и имение, и честь, и слава и потягнуша в Москве" (Пов. о св. Сергии в Никон, лет. IV, 204). Полное уничтожение самостоятельности всех ростовских князей относится ко времени вел. кн. Василия Дмитриевича; тень самостоятельности ярославских князей продолжалась до Ивана III. В 1392 г. присоединено обширное княжество Суздальско-Нижегородское по ханскому ярлыку. "Бояре московские, въехав в город (Нижний Новгород), ударили в колокола, собрали жителей, объявили Василий (Дмитриевича) их государем. Тщетно Борис (кн. Нижегородский) звал к себе дружину свою" (Кар. И. Г. Р., т. V, 76). Население местных княжеств находило для себя более выгодным принадлежать одному сильному государству, способному защищать его. Таким образом к концу XIV в. вся прежняя Суздальская земля (кроме Твери), именуемая теперь Московским великим княжеством, соединялась вокруг Москвы, чем, впрочем, лишь восстанавливалось единство ее, бывшее при Юрии Долгоруком, Андрее Боголюбском и Всеволоде. 3. Отношение великого княжества Московского к прочим северорусским землям (северорусский союз). В Суздальской земле существовали совершенно самостоятельные великие княжества Тверское и Рязанское, были еще Новгород и Псков. На эти земли власть великого князя Московского не распространялась. Однако начавшийся процесс развития единодержавия не остановился на пределах Суздальской земли, т.е. не ограничился тем, что было создано еще в 1-й период. Но и в дальнейшем движении единодержавия действовали начала, возникшие также в 1-м периоде. Рязань, Тверь, Новгород, Псков и сильнейшие княжеств а самой Суздальской земли (до их присоединения) не подлежат непосредственной власти великого княжества Московского; между тем все эти земли составляют уже в XIV в. один тесный и постоянный союз, который основан на родстве правящих князей, на княжеских съездах для решения общих дел (уже при участии ханского посла, который сообщает решениям съезда внешнюю обязательность), на церковном единстве, но более всего на единстве национальном. Признаки действительного существования такого союза (исходя из многочисленных договорных грамот того времени) следующие: а) Единство интересов. Хотя фактически войны между членами союза не прекращаются, но между ними установлен постоянный третейский суд (третьим назначается незаинтересованный член союза); если приговор третейского суда не исполнен одной стороной, то противная сторона может привести его в исполнение силой, и этот поступок уже не считается нарушением прав союза: "а то ему не в измену". Союз имеет оборонительный характер против иностранных государств: Орды, Литвы и немцев; при нападении татар на одного члена союза другие обязаны защищать его, как себя; решение наступательной войны против татар или уплаты им "выхода" - дани - должно быть по общей "думе" (соглашение). б) Единство действия гражданского и уголовного права во всех части союза: боярин, переходящий на службу в другое княжество, не лишается своих земельных владений (за исключением бояр В. Новгорода, что служит признаком его большей государственной обособленности). Власти одного княжества обязаны исполнить приговоры судов другого: "суженое, положеное, даное, порученое... суд от века"; каждый из граждан одного государства может преследовать должника или холопа на территории другого государства: "татя, разбойника и душегубца выдати по исправе". При исках граждан одного княжества перед властями другого устанавливается одинаковые везде судебные пошлины. Для решения пограничных распрей между гражданами двух или нескольких государств устанавливаются общие суды из судей, назначенных обеими сторонами; если общие судьи, по несогласию, не решат дело, то оно переносится в высшую инстанцию, к князю третьего, незаинтересованного государства. в) Все северорусские государства составляют постоянный торговый союз: "а мыта та держати и пошлины имати по старой пошлине у наших гостей и у торговцев: а путь им дати чист" (см. Дог. гр. вел. кн. Дмитрия Ивановича Московского с вея. кн. Михаилом Александровичей Тверским 1368 г. в нашей Хрест. по ист. рус. пр., вып. II). Хотя каждое из этих отношений может существовать и в международном праве, но совокупность их образует такой тесный (особенно для тогдашних времен) союз, который приближается уже к государственному единству. В союз включаются все государства Северной Руси (Москва, Рязань, Новгород, Псков), так что в частный договор между двумя княжествами обычно включаются и все прочие. Основания союза те же, какие были указаны в 1 -м периоде для всех древнерусских земель (см. "Начала объединения") с той разницей, что на более тесном пространстве одной Северной Руси начала объединения проявляются с большей энергией*. Общего наименования для союза как одного государства еще нет; он называется иногда: "наша братья князья", чем указывается на старый принцип единения Руси - родовое единство князей, которое теперь становится большей частью фиктивным, т.е. степень зависимости одного князя от другого определяется названиями степеней родства ("брат младший", "сын" и т.д.). Иногда союз называется: "вси князи рустии крестьянстии", в отличие от государств западных (в том числе Литвы) и "басурманских". В этом выразилось то, что государство сознается прежде всего как христианский (православный) союз. Церковное единство опередило государственное, послужило образцом для него и отчасти вызвало его к жизни. Митрополиты, жившие в Москве, ради церковных интересов настаивали на установлении государственного единства и способствовали этому всеми средствами (церковной клятвой, поучениями, посланиями). Но чаще всего союзу присваивается именование "Русская земля" или "Русь": "Обычай бо поганых, - говорит летопись (под 1319 г.), - и до сих пор вмешуще вражду межи братьи князей русских... И бывше пре (спору) велице межи ими, и бысть тягота велика в Русской земли"; в 1328 г. великим князем стал Иван Данилович, "и бысть тишина велика Христианом по всей Русской земли". Поэтому великие князья Московские уже в XIV в. называют себя великими русскими или даже "всея Руси" (со времен Ивана Калиты), хотя их власть (относительная) простиралась только на одну Суздальскую землю и лишь отчасти на другие северорусские земли. Отсюда следует заключить, что главным основанием союза было сознание национального единства в самом населении; создание единого государства было вызвано национальной потребностью. Жители не видели иностранца в другом, более сильном русском князе, который смещал их мелкого владетеля, и в худшем случае оставались лишь равнодушными (за исключением высших классов Новгорода и Пскова, дороживших своим свободным государственным устройством.) Это и облегчило переход от союзного государства к единодержавному в XV в. ______________________ * Все отмеченные черты союза взяты нами из многочисленных договоров князей того времени; но отсюда не следует, что союз основан этими договорами, напротив, частные договоры были лишь проявлениями союзной организации, возникающей из других начал, указанных ниже. ______________________ 4. Установление единодержавия в XV в. Союзная организация государства, несмотря на кажущуюся ее сплоченность, была очень шатка: между членами союза происходили частые войны и распри. К тому же уже вначале обнаружилось неравенство сил между членами союза: прежняя Суздальская земля (вел. княжество Московское) превышала и населенностью и величиной вел. княжества Рязанское и Тверское, а также Псков. В. Новгород был ослаблен борьбой партий. Как в мире физическом сила притяжения увеличивается по мере увеличения объема тела, так в мире политическом более сильное княжество приобретало тем самым новые силы: в Москву стекались выходцы из разоренных земель: Киевской, Черниговской и др. Этим воспользовались великие князья Московские, руководясь а основном личными и династическими интересами, но иногда возвышаясь и до сознания великих общерусских задач; таковыми были: Василий Дмитриевич, сын Донского (1389-1425), который противодействовал Витовту расширить пределы своего государства за счет вел. княжества Смоленского, Новгорода и Пскова; Василий Васильевич Темный (1425-1462), при котором восстановлено (силами населения и духовенства) единодержавие внутри вел. княжества Московского, когда оно было нерушено борьбой среди самого потомства Калиты (с дядей, Юрием Дмитриевичем и его сыновьями); но всех более дело установления единодержавия принадлежит Ивану Васильевичу III (1462-1505) и его сыну Василию (1505-1533). В то время сила двух государств, Московского и Литовского, так возросла, что другим северорусским землям предстоял уже выбор не между независимостью и подчинением Москве, а между подчинением тому или другому из названных великих княжеств; В. Новгород давно уже управлялся, вместо самостоятельных князей, наместниками того, кто был великим князем в данное время, т.е. в XIV в. вел. кн. Московского, который тем не менее издавна старался присоединить к своей родовой отчине пограничные новгородские волости: Торжок, Бежецкий Верх и северную Двинскую землю; здесь везде боярский класс стоял за Новгород, а "черные люди" тяготели к Москве (например, в Торжке, при Симеоне Гордом). Не раз между В. Новгородом и Москвой происходила открытая война, но обычно Новгород откупался деньгами. В 1470 г. новгородцы (боярская партия) решили примкнуть к Литве. Такое отступление Новгорода было признано изменой русским национальным и религиозным интересам': победив новгородцев в 1471 г. при Шелони и в Двинской земле, Иван III заставил Новгород отказаться от союза с Литвой, но оставил ему еще внешние атрибуты государственной независимости. В 1477 и 1478 гг. при новом военном походе Иван III уничтожил политическую независимость Новгорода (вече, посадничество) и присоединил его к великому княжеству. В 1489 г. была покорена новгородская колония Вятка. Подобно Новгороду, и Тверское вел. княжество, хотя и колебалось между Москвой и Литвой, но постепенно пришло к покорности вел. княжеству Московскому: в 1484 г. последний князь тверской Михаил Борисович задумал прибегнуть к литовскому вел. князю, но Иван III предупредил его, занял Тверь, а местный князь бежал к Казимиру. При Иване III уничтожена и государственная самобытность внутренних уделов в самом вел. княжестве Московском: власть удельных князей равнялась уже власти провинциальных правителей, назначаемых государством.
|
