Средняя Азия в составе державы Ахеменидов

Завершение формирования классового общества в Средней Азии приходится на время вхождения ее областей в состав державы Ахеменидов. Основатель новой мировой монархии Кир II ясно отдавал себе отчет в важности стоящих перед ним задач на востоке и около 545 г. до н. э. направил свое внимание на Бактрию и на могущественное объединение кочевников. Имеются сведения, что длительная и упорная борьба с Бактрией завершилась признанием бактрийцами власти Ахеменидов.

После присоединения главных оседлых оазисов Средней Азии персы непосредственно столкнулись со второй военно-политической силой края — союзом кочевых племен. Во главе этого союза стояла женщина — Томирис, а сами племена по одной из версий, повествующих об этих событиях, именовались массагетами. У массагетов имелась и тяжелая конница, причем бронзовые панцири одевали и на боевых коней. Армия Кира переправилась в 530 г. до н. э. через большую реку, скорее всего через Амударью, и здесь первоначально персам удалось заманить в ловушку и уничтожить часть войска противника. Однако затем от­ряды Томирис после жестокой схватки наголову разгромили врага, погиб и сам Кир. Сохранился даже рассказ о том, что предводительница кочевников велела отрубить мертвому Киру голову и погрузить ее в мех, наполненный кровью, чтобы насытить ею кровожадного врага.

Области Средней Азии были объединены Ахеменидами в сатрапии, которыми нередко управляли члены правящей династии. Среди этих областей следует прежде всего назвать Парфию, в состав которой входили часть южных районов Туркмении и некоторые области Северо-Восточного Ирана. В VI—IV вв. до н. э. на территории Парфии имелись хорошо укрепленные крупные города, игравшие роль военно-административных центров. В непосредственной близости от оазисов кочевали степняки, поддерживавшие со своими оседлыми соседями тесные связи и контакты. В долине реки Мургаб находилась Маргиана, где развитая ирригационная система позволяла получать с полей и виноградников большие и устойчивые урожаи. Центром Маргианы был крупный город, развалины которого носят сейчас название Гяуркала («крепость неверных»). Здесь за мощными крепостными стенами располагались монументальные строения на высоких платформах, видимо, дворцовые и храмовые комплексы.

Наиболее важной областью Средней Азии была безусловно Бактрия, выделенная Ахеменидами в отдельную сатрапию, которую обычно возглавляли либо наследник престола, либо ближайший родственник царя. Среди многочисленных городов Бактрии выделялась ее столица, имевшая мощную цитадель, — Бактры. К северу от Бактрии находился Согд со столицей Мараканда (около совр. Самарканда на территории городища Афрасиаб). Наконец, особое место занимали Хорезм в низовьях Амударьи и Фергана, представляющие собой как бы островки оседлой цивилизации, выдвинутые в мир кочевых племен.

Над присоединенными областями Средней Азии Ахемениды осуществляли контроль через административно-фискальный аппарат и расположенные в ряде мест военные гарнизоны. Сатрапии выплачива­ли центральному правительству налоги и выставляли воинские контингента. Назначая в сатрапии своих наместников, Ахемениды вместе с тем мало затрагивали

местную аристократию, стоявшую во главе небольших владений. Ее власть ложилась дополнительным гнетом на народ, вынужденный также платить дань чужеземным завоевателям. Слияние местной аристократии и ахеменидской администрации содействовало усилению социальной дифференциации и нарастанию классовых противоречий.

Все это особенно ярко проявилось в ходе социально-политического кризиса, потрясшего Ахеменидскую державу в последние годы правления Камбиза и в начале царствования Дария. Восстания и сепаратистские движения, охватившие вновь созданную державу, докатились и до Средней Азии. Так, восставшие маргианцы избрали своим предводителем соотечественника по имени Фрада, и сатрап Бактрии лишь с большим трудом подавил это движение. Решающее сражение состоялось 10 декабря 522 г. до н. э., причем в нем маргианцы будто бы потеряли 55 000 человек убитыми и 6500 человек пленными. Хотя, разумеется, эти цифры и преувеличены торжествующими победителями, не приходится сомневаться, что восстание было массовым народным движением, широко охватившим рядовых общинников. Менее значительным, но также весьма активным было движение в Парфии, где с восставшими боролся сатрап страны, отец Дария I — Виштаспа.

Свои успехи на востоке Ахеменидской державы Дарий I попытался закрепить походом на кочевников. Его войска в 519 г. до н. э. вторглись на территорию кочевых племен. Дарий I захватил в плен сакского пред­водителя и поставил на его место другого правителя, видимо, согласившегося на признание верховной власти Ахеменидов.

После драматических событий первых лет вхождения в состав Ахеменидской державы с начала V в. до н. э. для восточных сатрапий наступил период относительного спокойствия. Развиваются города, разнообразные ремесла, распространяется денежное обращение, причем, возможно, в Бактрии чеканится даже своя собственная монета. Постепенно, в связи с ослаблением Ахеменидского государства границы его владений на востоке сокращаются. В начале IV в. до н. э. становится независимым Хорезм, не признают даже формальной власти Ахеменидов и кочевые племена.

Таким образом, VI—IV века до н. э. были важным периодом в истории народов Средней Азии. Формирование классового общества и государства завершилось в условиях пребывания ее основных областей в составе огромной монархии Ахеменидов. С одной стороны, чужеземное завоевание нарушило естественный ход исторического развития. Вместе с тем усиление налогов в пользу центральной власти и тенденция к слиянию местной знати и ахеменидской администрации привели к дальнейшей классовой дифференциации. Включение Средней Азии в состав державы Ахеменидов, где многочисленные волнения и восстания жестоко подавлялись, способствовало увеличению количества рабов за счет военнопленных. Рабы, происходившие из Бактрии, попадали и в другие провинции Персидской державы. В Среднюю Азию направлялись порабощенные жители из других стран, и на новом месте они были обязаны работать на Ахеменидов. Нередко их организовывали во внешнее подобие общины, эксплуатируемой непосредственно царской властью. Целый ряд категорий подчиненных лиц работали в крупных имениях местной знати и представителей персидской администрации. Все это делало классовую и социальную структуру среднеазиатского общества сложной и пестрой. Наряду с рабами в прямом смысле этого слова несомненно имелись категории зависимого населения, эксплуатируемого как государством, так и частными лицами. Основное земледельческое население, объединенное в общины, сохраняло патриархальные традиции, но также было обременено разнообразными налогами и повинностями.

Противоречивый характер последствий ахеменидского завоевания сказался и на общем историческом развитии Бактрии, Маргианы, Согда, Парфии и Хорезма. Чужеземный гнет препятствовал этим уже весьма развитым странам обрести политическую самостоятельность. Дополнительное выкачивание средств в пользу центрального правительства отрицательно сказывалось на местной экономике. Однако включение среднеазиатских областей в грандиозную мировую монархию способствовало развитию международной торговли, культурных связей и контактов, что положительно сказалось на развитии местной культуры, заметно обогатившейся в резуль-

тате творческого освоения элементов искусства областей Передней Азии.

Наряду с обычным жилым строительством все большее развитие получают монументальные строения — резиденции местной знати и администрации сатрапий. Обширные архитектурные комплексы с портиками и многоколонными залами, с одной стороны, продолжают традиции местной архитектуры эпохи бронзы, с другой — бесспорно обнаруживают влияние великолепных дворцов ахеменидских столиц. В

дворцах и резиденциях местных династов в ходу были изделия из золота и серебра, о характере которых можно судить по большому кладу, найденному на правом берегу Амударьи и получившему название аму-дарьинского. Здесь много привозных вещей, но большая часть изготовлена местными скульптурами и мастерами, знакомыми с придворным искусством ахеменидского Ирана. Вместе с тем имеются в кладе и вещи, свидетельствующие о влиянии искусства кочевых племен.

Глава 27. КУШАНСКАЯ ДЕРЖАВА И ПАРФИЯ