СТАНОВЛЕНИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ

Наряду с вопросами морали мировоззрение человека включает в себя социально-политические, экономические, научные, культурные, религиозные и другие устойчивые взгляды. Специфика юности заключается в том, что именно в эти годы идет активный процесс становления мировоззрения, и к окончанию школы мы имеем дело с человеком, мировоззренчески более или менее определившимся, со взглядами хотя и не всегда правильными, но стабильными.

Воззрения на мир современной юности определяются наличием множества различных, по-своему аргументированных, имеющих сильные и слабые стороны точек зрения, среди которых нет ни абсолютно истинных, ни совершенно ложных и между которыми молодым людям приходится выбирать. Даже те люди, кто раньше традиционно выступал в качестве носителей единого мнения для старших школьников, — родители и учителя — сами сейчас находятся в состоянии некоторой растерянности, придерживаются разных, изменчивых и противоречивых мнений, спорят друг с другом, меняют свои взгляды.

Такая социально-психологическая ситуация имеет положительные и отрицательные аспекты. Положительное в ней состоит в том, что отсутствие единственного и однозначного мировоззренческого ориентира побуждает юношей и девушек самостоятельно думать и принимать решения. Это способствует их ускоренному развитию и превращению в зрелых личностей, обладающих независимостью суждений, внутренней свободой, имеющих собственную точку зрения и готовых ее отстаивать. Но, с другой стороны, подобная ситуация ведет к быстрому разделению людей на группы, отличающиеся, причем — существенно, друг от друга по уровню социальной и нравственно-мировоззренческой зрелости, к отставанию одних и более быстрому психологическому развитию других. Самостоятельно с проблемой социально-политического самоопределения в ранней юности справляются далеко не все дети. Те, кому это удается, действительно развиваются, уходят вперед, намного обгоняя остальных, однако те, кто не в состоянии самостоятельно решить сложные мировоззренческие вопросы, задерживаются в своем развитии, остаются инфантильными долгие годы жизни, а иногда и до конца дней. В целом же неизвестно, выигрывает ли от этого общество или проигрывает.

В самом затруднительном положении, конечно, оказываются те, кто сам не в состоянии сделать правильный выбор. Сложнее всего юношам и девушкам разобраться в политике, экономике, самоопределиться в этих сферах человеческих отношений. Отсюда наблюдаемый уже сейчас рост аполитичности, переходящей порой в полное безразличие к происходящим в стране социально-политическим событиям. Такое отношение открывает путь для регрессивных движений, в частности для установления в обществе реакционных, недемократичных режимов.

Под влиянием бурно развивающихся рыночных отношений понятие «экономическое мировоззрение» на равных правах с другими вошло в наш быт. Но поскольку искусственно созданное ранее господствовавшей идеологией противопоставление между экономикой и культурой окончательно не снято в сознании людей до сих пор (его сохранению способствует так называемый «дикий» рынок), то некоторые юноши и девушки, имеющие склонность к занятиям различными видами искусства, обладают, к сожалению отрицательными установками по отношению к экономической образованности как якобы не заслуживающей внимания культуре. Напротив, экономические знания подчас получают культурно малообразованные люди, которые и саму культуру понимают в узко-прагматическом, утилитарном смысле слова как умение «делать деньги». В результате из них вырастают не экономисты, а просто дельцы, таким образом увеличивается разрыв между разными слоями молодежи по уровню социально-культурного развития. Одна часть молодых людей, относящих себя к там называемой «богеме», оказалась сейчас малоспособной к тому, чтобы самостоятельно зарабатывать на жизнь, поддерживать себя материально, другая — дельцы — вполне в состоянии это делать, но обладает низкой общей культурой, недостаточно развитыми эстетическими, этическими, художественными, литературными, музыкальными и другими вкусами.

Выход из этой ситуации видится в том, чтобы наряду с традиционными общеобразовательными предметами включать в качестве обязательных в школьную программу курсы по экономике, политике, праву, различным видам искусства. Своя специфическая эстетика есть в каждом виде человеческой деятельности, но она доступна только культурно образованным и интеллектуально развитым людям.

Сложнее обстоит дело с научной и религиозной частью мировоззрения. Если экономика и культура просто мало соприкасаются друг с другом, развиваясь каждая сама по себе и пока находясь во «взаимно презрительных» отношениях, то между наукой и религией существовал, политически и идеологически поддерживался и продолжает сохраняться известный антагонизм. На самом деле антагонизм науки и религии не является неизбежным. Как в науке, так и в религии существуют разные уровни сознавания и понимания проблем, и от убеждения, характерного для научного мировоззрения, до веры, свойственной религии, всего лишь один, хотя и существенный, шаг.

Низший из возможных уровней осознания реальных проблем как в науке, так и в религии представляется несколько упрощенным миропониманием, слабо связанным с интеллектуальным и культурным развитием его носителя. Он сочетается с недоступностью человеческому понимания сравнительно сложных научных и мировоззренческих положений, включая веру в высшие человеческие нравственные проявления. Высшему уровню, напротив, свойственно глубокое постижение наиболее сложных вопросов как научного, так и религиозного миропонимания.

Глубокий анализ показывает, что в приближении к пределу своей человеческой интеллектуальной доступности наука и религия отнюдь не являются антагонистами, как могло бы показаться на первый взгляд. Чем больше ученый познает окружающий мир, чем глубже пытается он проникнуть в его тайны, тем больше убеждается в непостижимой сложности этого мира и проникается сознанием собственной ограниченности в его познании. Тем больше в результате у него растет преклонение и восхищение перед высшим совершенством мира, сопровождаемое чувством собственной неполноценности и ничтожности. А это и есть то высшее чувство, которое характерно как для интеллектуально развитого ученого, так и для высокообразованного представителя религии, для которого Бог вовсе не обязательно представлен в виде живого существа, в вульгарно-материалистически упрощенной форме. Современный верующий благоговеет и поклоняется некоему высшему совершенству, как и ученый — глубоко понимаемому им непостижимому совершенству мира. У многих современных представителей высшей духовной сферы нет огульного отрицания достижений науки, коль скоро она познает созданный Богом мир. Богословы внимательно изучают науки и принимают их данные. Доказательством того, что во взглядах глубоко мыслящих, образованных и культурных представителей науки и религии может не быть антагонистических противоречий, служит, например, жизнь и деятельность известного французского монаха и биолога П. Тейяра-де-Шардена, который прекрасно сочетал в себе ум блестящего ученого-антрополога и веру в Бога[33].

Проблема, которую необходимо сейчас решать, состоит не в том, чтобы по-прежнему разрывать и противопоставлять друг другу науку и религию, а в том, чтобы повышать уровень культуры и образованности людей в той и в другой области, предоставив каждому молодому человеку, оканчивающему среднюю школу, реальную возможность индивидуального выбора, во что верить: в науку или в религию.