ПИСЬМА ЖЕНЕВСКОГО ОБИТАТЕЛЯ К СОВРЕМЕННИКАМ

Взгляните на историю прогресса человеческого разума и вы увидите, что почти всеми образцовыми произведениями его мы обязаны людям, стоявшим особняком и нередко подвергавшимся преследованиям (I, стр. 109).

Что может быть прекраснее и достойнее человека, чем на­правлять свои страсти к единственной цели повышения своей просвещенности! Счастливы те минуты, когда честолюбие, видя-щее величие и славу только в приобретении новых знаний, по­кинет нечистые источники, которыми оно пыталось утолить свою жажду. Источники ничтожества и спеси, утолявшие жажду только невежд, воителей, завоевателей и истребителей человеческого рода, вы должны иссякнуть и ваш приворотный напиток не будет больше опьянять этих надменных смертных! Довольно почестей Александрам! Да здравствуют Архимеды! (I, стр. 114—115).

[...]Я обратился [...] к различным группам человечества, разде­ляемого мной на три класса: первый — это тот, к которому имеем честь принадлежать мы с вами; он шествует под знаменем про-

гресса человеческого духа и состоит из ученых, художников и всех людей, разделяющих либеральные идеи. На знамени второго напи­сано: никаких нововведений! К этому классу принадлежат все собственники, которые не входят в первый. Третий, объединяе­мый идеей равенства, заключает в себе остальное человечество (I, стр. 118).

[...] Ученый, друзья мои, это человек, который предвидит. Наука полезна именно тем, что она дает возможность предсказы­вать, и потому-то ученые стоят выше всех других людей (I, стр. 126).

Не подумайте, что я хочу убедить вас в том, что ученые могут предвидеть все; конечно, нет! Всего они предвидеть не могут; я даже думаю, что они могут предсказывать очень немногое, но [...] ученые, каждый в своей области, могут предвидеть больше дру­гих; это вполне правильно, ибо репутацию ученых они приоб­ретают благодаря тому, что их предсказания оправды­ваются (I, стр. 127).

[...] Я думаю, что всем классам общества будет хорошо при таком устройстве: духовная власть в руках ученых, светская — в руках собственников; власть же выбирать людей для выполнения обязанностей великих вождей человечества — в руках всего наро­да; заработная плата правителям — уважение. [...]

Я не знаю, привидение ли это или только сон, но я, несомнен­но, испытал определенные ощущения, которые хочу описать вам.

В прошлую ночь я услышал следующие слова:

«Рим откажется от притязания быть главным городом моей церкви: папа, кардиналы, епископы и священники уж не будут говорить от моего имени [...].

Я запретил Адаму различать добро и зло, а он ослушался меня; я изгнал его из рая, но его потомству я дал средство утишить мой гнев: оно должно трудиться над своим усовершенствованием в по­знании добра и зла, и я улучшу его судьбу: придет день, когда я сделаю землю раем [...].

Знай, что я посадил Ньютона рядом с собой и что я по­ручил ему направлять просвещение и повелевать жителями всех планет.

Собрание двадцати одного избранника человечества будет названо советом Ньютона и будет представлять меня на земле; оно разделит человечество на четыре части, которые будут называться: английской, французской, германской, итальянской; каждая из них будет иметь свой совет, составленный таким же образом, как и главный. Каждый человек, где бы он ни жил, примкнет к одной из этих частей и будет подписываться на организацию главного совета и совета своей части.

Женщины будут допущены к подписке и мо-
гут быть и з б ρ а н н ы м и.|...]

Во всех этих советах председательствовать будет матема -тик, получивший большинство голосов. [...]

Каждый совет построит храм, в котором будет находиться мавзолей в честь Ньютона. Этот храм будет разделен на две части: первая, вмещающая мавзолей, будет украшена всеми средствами, которые изобретут художники; вторая будет построена и укра­шена так, чтобы внушить людям представление о вечном обита­лище тех, кто будет вредить прогрессу наук и искусства. [...]

В окрестностях храма будут построены лаборатории, мастер­ские и коллеж; вся роскошь будет сохранена для храма: лабора­тория, мастерские, коллеж, жилища членов совета и помещения для приема депутаций от других советов будут построены и убраны просто. [...]

Все люди будут работать; они все будут смотреть на себя как на работников, прикрепленных к мастерской, работы которой имеют целью приблизить человеческий ум к моему божественному провидению. Главный совет Ньютона будет управлять всеми работами; он приложит все усилия к тому, чтобы хорошо уяснить следствия закона всемирного тяготения; это единствен­ный закон, которому я подчинил Вселенную. [...]

Как только будут произведены выборы в главный совет и в советы отдельных частей, бич войны покинет Европу, чтобы никогда не возвращаться в нее.

Знай, что европейцы — дети Авеля; знай, что Азия и Африка населены потомством Каина [...] Европейцы соединят свои силы и освободят своих братьев греков от владычества турок. Основатель религии будет главным предводителем армий верующих". Эти ар­мии подчинят детей Каина религии и по всей земле учредят уста­новления, необходимые для безопасности членов советов Ньютона во всех путешествиях, которые они сочтут полезными для разви­тия человеческого духа [...]» (I, стр. 136—140).

[...] Предположите, что вы узнали способ, которым была в какую-то эпоху распределена материя, и что вы составили план Вселенной, обозначив числами количество материи в каждой ее части. Вам станет ясно, что, применяя к этому плану закон все­мирного тяготения, вы будете в состоянии предсказать с той точ­ностью, какую только позволит состояние математических знаний, все последовательные изменения во Вселенной.

Это предположение поставит ваш ум в такое положение, когда все явления представятся ему в одинаковом виде, ибо, рассматри­вая на таком плане Вселенной часть пространства, занимаемую вашей личностью, вы вовсе не найдете разницы между явлениями, которые вы назвали моральными, и теми, которые вы назвали физическими.

Этих указаний достаточно для того, чтобы моя идея была понята математиками. [...]

В том случае если непреодолимая сила помешает мне надле­жащим образом обработать посредствующие идеи, их без труда установит всякий, для кого концепция всемирного тяготения есть ясное чувствование и кто будет в курсе физиологических наук, включая сюда и наблюдение над прогрессом человеческого ума (I, стр. 144-145).