"Кирочка, со мной всё хорошо. Малиновский меня кормит, защищает от этих уродин и даже пообещал дать денег на телефон. Только вот домой не подвозит. Целую, Вика."
Кира сидела на кровати своего огромного номера и вот уже пять минут как громко смеялась, сжимая в руках мобильный и снова и снова пробегая глазами по только что полученному сообщению. Особенно её повеселила фраза о кормёжке - всё-таки Вика оставалась актрисой своего неповторимого амплуа! А Рома...она ещё больше залилась от смеха - боже, дай ему побольше терпения и силы воли, чтобы выдержать это!
Рома. Рома и Вика.
Она вдруг посерьёзнела и задумалась. Конечно, было очевидным, что что внезапное великодушие мужчины уж точно никак не связано с его проснувшейся вдруг жалости к несчастной Виктории, а уж тем более с желанием снова завести с ней роман.
Она это поняла уже давно. Ну, или почти давно - в тот вечер, когда он отвёз её беспутную подругу до дома и, проехав полгорода, вернулся к ней.
Поэтому сейчас он делал это ради неё. Кормил Вику, защищал её от нападок женсовета, даже разговаривал - Малиновскому памятник пожизненно!
Исключительно ради неё.
Кира обхватила голову руками.
Как же всё это было странно! Вот Андрей никогда не любил Вику, никогда не скрывал этого и ни за что не взял бы её на работу, если бы не её - Кирины - отчаянные мольбы. А Рома делал это как-то естественно, необременительно ни для себя, ни для неё, и главное - она даже намёка не давала ему на это.
Но для чего всё это было? Для чего было вообще сравнивать Андрей и Рому? Андрей был её женихом, они были парой, об этом знали все, а что у них было с Малиновским? Пару ночей и до слёз трогательное прощание в аэропорту?
Кира была реалисткой. Вернее, стала ей за последние два года и поэтому в чудеса верила с трудом.
Но ведь можно было хотя бы попытаться. Зажмурить глаза и вспомнить о тех мгновениях, когда ей было так уютно в его сильных руках, когда вокруг никого и ничего не существовало, кроме тихого света луны и пары мужских глаз напротив.
Да, попытаться было можно, но вот ощутить это снова ей вряд ли удастся....
Осталось не так уж много - всего-то 5 дней.
.....
Осталось не так уж много - всего-то 5 дней.
Малиновский и сам удивлялся новому образу жизни - пять долгих дней - и ни дня отдыха! Конктракты, деловые обеды, ужины, скоро он и завтракать будет с этими чёртовыми партнёрами! Внезапно свалившееся на него бремя работы в ожидании нового показа давило постепенно, всё больше и больше втягивая мужчину в оборот Зималеттовской рутины. И все вокруг крутились вместе с ним, не давая ни на минуту расслабиться, вздохнуть, подумать! Андрей звонил, нервничал, курил и снова звонил. Катя делала отчёты, безнес-планы и бегала вокруг Андрея. Урядов следил за женсоветом, назначал новые штрафы и бегал вокруг Кати.
Малиновский не бегал ни за кем. Лишь бежал от самого себя.
Пять долгих дней и ни дня отдыха!
И вот, наконец, один свободный вечер...
Роман содрогнулся и с отвращением отхлебнул из неполного стакана виски.
Пять дней - это капля в огромном море по сравнению с целой жизнью. Пять дней - этот огромное море по сравнению с каплей его одиночества.
Ого, Малиновский!
Он поперхнулся.
С каких это пор ты стал мыслить так глобально? Глобально по отношению к женщине?
Рома налил себе ещё стакан и снова задумался. Он и вправду скучает? Скучает по ней? Бред, ерунда, чушь...как это там ещё называется? Да она уехала только недавно! И потом...ему-то какое дело до всего этого?...
Удивительно, но в своих размышлениях он постоянно доходил до этого вопроса и срывался. И не знал, как ответить. А сейчас вдруг чётко понял, что ему это было важно. Важно, как никогда раньше.
Он затеребил волосы на затылке и нервно прошёлся по комнате. Телефон, будто подслушав биение сердца, вдруг отозвался в комнате резкой трелью.
- Да!
- Алло? Ромочка? Это Мариночка.
Мариночка, Мариночка...это было в прошлом месяце?..
- Да, именно, клуб "У Севы", ну ты что, забыл?
- Да нет, конечно, золотце, такую разве забудешь?
Или в прошлой жизни?...
- А я сегодня совершенно свободна и скучаю в одиночестве в своей роскошной квартире.
Ни один мускул не дрогнул на теле, только с лица медленно сползла улыбка.
Короткая трелль телефона и пять слов на горящем дисплее:
...Привет. Я завтра улетаю. Кира....
- Рома, ты меня слышишь?
...Шум аэропортной суеты и её больные глаза в пяти метрах от жёлтой ленты....
- Алло?!! - женский голосок на другом конце провода, казалось, взорвался от возмущения.
Он не cможет! Не cможет отказаться от себя. Даже ради неё.
- Да, да, Мариночка, я сейчас буду.
...
К большому входу самого дорогого отеля Праги подъехала светлая Феррари и аккуратно припарковалась на стоянке.
- Приехали! - Кира улыбнулась своему водителю - главному представителю отдела маркетинга филлиала "Зималетто" в Праге - кажется, так.
Тот кивнул головой.
- Похоже на то.
Тишина. Это неловкая тишина уже в который раз за последние пять дней. Они проводят успешную встречу, потом действие перемещается в ресторан-клуб-развлекательный центр и после завершения торжества перед ней в ряд выстраивается колонна из красивых машин и не менее красивых и галантных водителей за право подвезти Снежную Королеву к её номеру. И каждый почти уверен в своём превосходстве, и каждый довольно усмехается, когда она хлопает дверью машины, уже уверенный в своём будущем триумфе. А около гостиницы происходит крушение всех надежд и иллюзий - вежливо-холодное "Спасибо" и "До встречи" и она уже теряется в холле огромного горящего коридора, оставив очередного кавалера сидеть с раскрытым ртом в своём красивом автомобиле.
Сегодня всё было немного иначе. Сегодня за рулём сидел Алекс Павела.
- Не пригласишь меня на чашечку кофе?
Кира вздрогнула.
- Алекс, я...
- Ты устала, но я могу сделать кофе нам обоим.
Она повернула голову и встретилась с блеском его зелёных глаз. Он был очень красивым, этот чешский бизнесмен, красивым и обольстительным. Всегда ухаживал за ней, всегда поддерживал на переговорах, всегда первым приходил на помощь здесь, в Праге, где у неё никого не было. Они были знакомы около двух лет и каждый раз при встрече она видела его взгляд - всегда преданный, всегда надеющийся, всегда влюблённый. Раньше у неё был Андрей. А теперь?...
Это ведь всего лишь чашечка кофе.
Она улыбнулась и взялась за ручку двери.
- Идёт.
....
Через полчаса Малиновский уже поднимался по лестнице, отсчитывая про себя шаги до своего поражения. Дверь. Звонок.
- Ромочка!
Красивая кукла в полурастёгнутом пеньюаре, через который заманчиво просвечивает силуэт женского тела...Вот только заманчив ли он для тебя сейчас, Малиновский?!
Она увлекает его за собой, в кровать, женские руки проворно тянутся вдоль линии рубашки...Он машинально распахивает тонкую материю и касается упругой груди...Шаг, ещё один, приближающиеся к нему губы...
...Тебе жарко? Ты вся горишь....
Сейчас горит он - в самом сильном огне сомнения, метаний и жгучего ужаса, который разрывает тело, мечется внутри и никак не может найти выхода!
Проворная девица уже стаскивает с него брюки, а он, словно марионетка, лишь небрежно гладит эти ноги, руки, тонкую талию....
Какое всё чужое!
И вдруг он закрыл глаза.
Вмиг исчезли блеск и запахи кукольной комнаты. Вмиг перестало ощущаться любое движение в этом материальном мире. И в ушах гул огромной толпы посреди аэропортного зала, постоянный звонкий голос объявляющего рейсы диктора и...она!
Мне пора....Она разворачивается и бежит к нему посреди огромного аэропорта!
Мне пора...её бледное заплаканное лицо и зеркало его душевной боли!
Заплаканное лицо Киры Воропаевой. Заплаканное лицо женщины, с которой он был готов заплакать сам! Так и было - вместе с ней плакала его душа.
Я не могу!!!
Огонь бушует внутри, разъедая в прошлом стальной металл закалённого мужского воприятия, не жалея ни одного свежего места, оставляя после себя только выжженные следы кричащей души...А Кира уже улыбается, улыбается среди этого хаоса сотнями улыбок, танцуя в вихре замысловатого огненного круга..
Я не могу!!! - стонут атомы распадающегося сосуда, вмиг превращаясь в молекулы и распадаясь снова и снова...
Он яростно отбрасывает в сторону лёгкий пеньюар и припадает к этому такому горячему, но совсем ЧУЖОМУ телу. Девушка прогибается под него и её скрученные руки отодвигаются к изголовью...Он в последний раз приподнимается над её бёдрами, открывает глаза....
..И не видит перед собой ничего. Томно зажмуренные веки, расползшаяся туш и дешёвая улыбка на вульгарно-алых губах.
А как же глаза? Как же те глаза, в которых он видит ответ на свой страстный призыв и читает его по буквам? Где же они?!
Будь ты проклята, Снежная Королева со своим наивным и обезоруживающим взглядом!!!
Будь ты проклята, слышишь?!!!!
В душе взорвалась последняя частица раскалённого шара и гулкой волной прошла по коже.
И я прокляну себя вместе с тобой!....
Но есть, есть ещё надежда, есть последний шаг спасти распадающиеся остатки сознания, спасти последние атомы прежней души Романа Малиновского.... вот только нужно ли ему это?
Он и сам не может этого понять, и вправду не может.
Я не могу, ты слышишь меня, Снежная Королева???
Я не могу...
- Ну же, Ромочка! - уже возмущённое эхо ДРУГОЙ женщины коснулось затуманенного сознания.
Есть надежда...
Прости меня, Кира!!!!
И он опустился на женское тело.
...
- А вот и кофе!
Алекс опустился на диван и поставил перед Кирой чашку с ароматным напитком.
- Выглядит заманчиво. - улыбнулась она.
- Очень даже. Но ты намного лучше.
Он вдруг пододвинулся поближе и на её талию нежно легла мужская рука. Вторая потянулась к волосам и медленно прошлась до самых кончиков светлых прядей. Кира не шевелилась. Только почему-то бешено заколотилось сердце.
- Алекс...
- Тссс! - он приложил палец к её губам и подовинулся ещё ближе, так, что она уже совсем явно ощущала этот ранее едва уловимый аромат его парфюма. Почему теперь он не кажется ей таким приятным?... А его руки уже кольцом обвиваются вокруг талии, сжимая всё крепче и крепче в обруче ЧУЖИХ объятий.
- Кофе остынет. - она потянулась было к чашке, но Алекс вдруг резким движением перекрыл путь её рукам и быстро сжал тонкие женские запястья. Кира в недоумении повернула голову.
Она так и знала. Догадывалась, подозревала....не надо было приглашать его на кофе!
В его глаха уже читалось желание - такое долгожданное для него желание и так сильно ощущаемая близость этой надежды.
А может быть, стоит? Банально, но она же ничего не теряет? Она никому ничего не обещала, не связывала себя никакими клятвами, заверениями, мольбами. Да и ОН, наверняка, уже давно нашёл ей замену.... - о, Малиновский замену найдёт! В этом он мастер.
Она очнулась, когда мужчина уже мягко прижал её к спинке дивана, а его сбивчивое дыхание чувствовалось совсем рядом, в области левого виска.
Несколько секунд.
У неё ещё оставалось несколько секунд до того, как надо будет решить. Решить навсегда.
А мужские губы подбирались всё ближе, они уже ласкали пылающие щёки и были на верном пути к её бледным губам...
Решай, решай скорее, Кира!
В последний раз. Она зажмурила глаза.
...Он стоял перед ней. Руки в карманах, слегка откинутая назад голова, сбившаяся на лоб чёлка - это был Роман Малиновский.
...Больной взгляд, отчаянная грусть, захватывающая целиком нежность - это был ЕЁ Роман Малиновский.
...Я на тебя надеюсь.... Больное безумие в толпе аэропортной суеты.
- Я не могу! - и в следующую секунду она откинула от себя ЧУЖИЕ руки и вскочила с дивана.
....
Малиновский лежал на спине и безучастно следил за тенями от танцующих в ритме ветра деревьев на колыщущейся занавеске. Влево, вправо, назад...Сознание плавно раскачивалось из стороны в сторону, не позволяяя установить хронометраж мыслей и остановить их в одной точке. Он добился того, чего и хотел. Он снова попробовал стать самим собой, стать Романом Малиновским, таким, каким он и был до. До первой ночи с ней. Беспечный, весёлый, ветренный...где же этот Малиновский теперь, где???
Ещё никогда он не чувствовал такого отвращения от банального секса, секса вроде как с привлекательной девушкой. Он повернул голову. Да, её даже можно было назвать красивой, да только ему сейчас эта красота была противна. Противна до такой степени, что хотелось взять и отшвырнуть от себя эту пустую куклу.
Рядом шевельнулось горячее тело и мягкая рука легла ему на грудь. Он вздрогнул.
- Ромочка, ты меня сегодня огорчил. - прошептала на ухо то ли Леночка, то ли Анечка....ах, да, она же Мариночка!
Он упорно молчал, а рука бесстыдной печатью прожигала грудь.
- В прошлый раз ты был таким страстным, таким изобретательным...а сейчас...ты вообще был не со мной. - протянул всё тот же голос.
Он её совсем не слушал.
Кира.
Сейчас он понял, что все эти дни безумно скучал по ней. Каждый миг, каждый вздох, каждое движение. Ьез неё.
Господи, каким же он был дураком! Она столько времени была так рядом! Ря-дом! А он...
А впрочем, что он мог поделать? Тогда она была невестой его лучшего друга. Да и чувств особых у него не было. У него вообще не было этих самых особых чувств ни к кому. Только к самому себе.
Неужели это то самое? Неужели это то, о чём пишут в своих романах свихнувшиеся поэты и изображают на холстах безумные художники? Рома внутри рассмеялся течению собственных мыслей.
Малиновский, вернись в реальность!
А она там будет? Если да, то я вернусь. Прибегу! Прилечу! Задыхаясь от боли и желания и не чувствуя земли под ногами!.
Он вдруг с силой отшвырнул от себя ЧУЖИЕ руки, резко встал с кровати и начал стремительно натягивать брюки.
- Ты что? - изумлённо приподнялась на подушке красивая головка.
Он не ответил, лишь яростнее начал застёгивать пуговицы на рубашке, путаясь и попеременно ругаясь на обилие всех этих застежёк.
- Ромочка?!
Коридор, ключи, пиджак и бумажник. А через пару секунд за ним с грохотом хлопнула входная дверь.
- Дурак. - обиженно выдохнула Мариночка и плюхнулась на подушку.
....
- Я понимаю. - Алекс поднялся с дивана. - Ты всё ещё с Андреем? Но ведь я слышал...
- Нет.
Она стояла у окна, спиной к мужчине и нервно теребила кольца на пальцах.
" Злится" - мелькнуло у него в голове.
Но она не злилась. Она боялась. Кира всегда теребила пальцы, когда боялась. Вот только никто этого не знал.
- Тогда что? У тебя кто-то есть?
Интересно, а Рому можно назвать кем-то? И есть ли он у неё вообще?
Господи, какая глупость! Сейчас он наверняка есть. Есть у очередной модели Милко, есть у смазливой девушки из ночного клуба - у кого угодно, но не у неё!
Да, он такой.
А вот она нет.
Она так не сможет. Не сможет уже взять и просто выкинуть его из головы, из памяти, из сознания....
Из сердца???
- Я не могу, Алекс. Тебе лучше уйти. Прости.
Мужчина взял пиджак с дивана.
- Кир, я всегда буду тебя ждать. Помни об этом.
Он нежно поцеловал её в оголённое плечо и вышел.
...
Всю дорогу Малиновского трясло, как в лихорадке.
Думать, думать, он больше не мог думать о ней! Каждую секунду, каждый миг - эти глаза, эти руки, эти губы и каждое прикосновение будто наяву!
Он должен что-то сделать, иначе не выдержит! Не выдержит этого огня внутри себя, который губит всё больше, убивает всё сильнее, разрывает всё яростнее!
Позвонить?
Полететь?
Написать?....
Ночную улицу вдруг озарил скрежет тормозов.
Написать! Смс!!!
Он схватился за эту мысль, как за последнюю соломинку своего отчаяния и кинулся к телефону.
Боже, да что происходит, в конце-концов? Сам себе он напоминал вконец свихнувшегося психопата из какой-нибудь американской драмы. Да, психопат. Да, из драмы. Да, даже из американской. Зато с ней!
Вот и текст готов. Рома пробежал глазами по строчкам...Ошибок нет? Грамотность была природной. Не простовато ли? Вроде в самый раз. Ну, с богом!
...
Сквозь сон она различила колокольную трелль телефона. Всё-таки, надо выключать аппарат на ночь. Кира вздохнула и пошарила рукой на столике у кровати, пока пальцы не отыскали маленькую раскладушку. Вспышка дисплея, маленький конвертик на экране, прочитать...
"Я жду тебя. Рома."
Телефон медленно падает из рук и теряется в складках постели...
Что это? Сон?
Она поморгала открывшимися глазами и спешно начала искать упавший мобильный. Да где же он? Кира встряхнула одеяло и прямо на колени мягко приземлился серебристый аппарат.
Снова экран. Только теперь дрожат руки. Меню. Входящие.
"Я жду тебя. Рома."
Он никогда не любил смс. Он сказал ей об этом той ночью, перед её отлётом, когда она капризно спросила о том, почему он ей не ответил. А потом она призналась ему в обратном, что прячется от телефонных разгоров посредством сообщений.
Но он всё-таки написал. Написал ей это неразумно неожиданное, но сердцем желанное сообщение.
Крушение принципа. Пока только первого. Он уже сбросил этот барьер. А она?
Она не может.
Не может.
Не может!!!!
Кира нажала на вызов.
....
Рома напряжённо смотрел на экран мобильного. Неужели не ответит? Минута, две, три, пять...От пристального взгляда стали вздрагивать ресницы.
Не ответит.
Королева.
Всё-таки Снежная!
Он с силой надавил на кнопку и через секунду дисплей погас.
Вот так будет лучше. Теперь даже ждать не надо, телефон выключен.
...
Соединение.
Теперь уже не убежать.
Она вздохнула с испугом поднесла трубку к уху...
"Аппарат абонента выключен или находится вне действия сети."
Проклятье!
Она рухнула на подушку. Стало вдруг так обидно, что к самому горлу подступил комок. Ну да, ещё не хватало расплакаться! Ты столько уже вынесла за сегодняшний вечер, что слёзы станут достойным его завершением!
Обидно!
Значит не судьба.
...
Значит не судьба.
В тишине тёмной спальни Малиновский чувствовал своё прерывистое дыхание.
А вот она, похоже, и есть его судьба. Та, которую он ждал все эти годы. Та, которой суждено было разбить все его жиненные принципы одним взглядом своих зелёных глаз, одним прикосновением своих дрожащих рук, одним поцелуем своих трепетных губ.
Так вот она какая - красивая, статная, властная.
Его судьба. Судьба с прекрасным именем Киры Воропаевой._________________
