Кстати, Исмаил-абый, тут эти белемле до сих пор, поди, живут. Как от них, нет беспокойства?Да какое от них беспокойство, улым. Люди хорошие, тихие. - Магомедыч немного помолчал, видимо, задумавшись - углубляться в тему, нет ли. Продолжил, однако: -...Сейчас им вообще хорошо стало, никому они не нужны, спокойно живут. Я по молодости, участковым еще когда там работал, ездил к ним - выборы там, помнишь же, как в советский время, выборы все ходили? Не дай Бог. Ну, я им ящик возил, бумажки эти. Паспорт перепишу, за них там кого-то подчеркну, увезу. Им неприятно все это было. Но они ниче, вид не подавали. И не просили, я сам все делал, из уважений, они же как суфи. А как на них ваш хазрэт смотрит? Они ж Ислам не уважают. - легонько, как ему казалось, спровоцировал Ахмет, раскачивая собеседника. - ат-Тауба сказано же, что муслимлар обязаны сделать, чтоб все рядом, кто не приняли ханифа, или чтоб джизья платили, или воевать с ними. Магомедыч даже крякнул от такой глупости. Э, ерунду ты сказал. Знаешь, Ахметзян, я когда дома, на Кавказе еще, жил - у нас в райцентр суфи жили. Ну, на них, что они - суфи, табличк не был, мечет они ходили, ураза держали - но все равно все райцентр знал. Вот. К ним, точней, к их старшему, знаешь, какие люди приезжали? Не то что республикански начальство, Магомедов даже был, неважно этот, а самые главные мулло, имомлар, понял? Советский время! Во дворе, перед воротм, ботинк, шапк сымали! Вот какие уважаемые люди был! - Магомедыч раскраснелся, даже привстал. Помолчал. Покосился на Жирика, с наслаждением грызущего чакчак, на Ахмета....Ага. Мент у Магомедыча проснулся. Да, правильно говорится, умер - надолго, мент - навсегда. Пора колоться... Ахметзян, а тебе зачем они? Только мне не рассказвай, что без интереса все это спрашивал. - Магомедыч выперся на Ахмета сверлящим оперским взглядом. А разве ты не сам рассказывал? - для проформы поупирался Ахмет, не сдаваться же сразу. - Я че, имена и факты тряс? Так, разговор просто зашел, нет? Ладно, ладно. Расколол. Есть маленькая проблемка. Ахмет вкратце набросал расклад с маленькими базарами. Как думаешь, Исмаил-абый, помогут? Не знаю, улым, не буду врат. С ними заранее никогда ниче не знаешь. Вот я возил к ним иногда людей. В основном баб. То родить не может, то еще че, ну сам знаешь - у баб постоянно какие-то проблем. Ну, и мужиков тоже. И знаешь че? Тебе вот кажется, что везешь человека с ба-а-альшым проблемам, а оказывается - тьфу. Или с мелочью, а они разворачивают. Или вообще - привез им как-то девку, маленькую совсем, и пропала девка, представь себе. И никакого шума, родители без претензий, никто слова не сказал. Прививки приезжали - не спрашивали, школа пора идти - тоже не спрашивали. А ты? А че я. Пацан, младш летнант. Честно скажу - боялся я этот вопрос подымать. Нет, не в том смысле, что мне хвост наступят, нет. Дураком побоялся стать. Родители не ищут, родня там, бабай-абика спокойно ходят, а мент шум подымает, понимаешь? Спросил так, между делом как-бы, мне говорят - к родне уехал, и весь разговор. Понимаю. Вот. Я к чему говорю - вот скажешь, надо мне три базар разогнать, а че они тебе скажут, неизвестно. Ну че, Магомедыч, когда съездим? Хе, съездим. Сначала сходим. Тут у нас живет один ихний, сначала к нему зайдем. Ты ему все доложишь, и идите домой. Следший раз придете, он скажет, как че. Пошли, сразу дело сделаем. Пошли, на самом деле, че тянуть. Кирюх, ты посиди, покушай, мы щас. Ахмет с Магомедычем брели по темной улочке Веникова, слегка заносясь на поворотах - из головы коньяк давно уж вылетел, а в ногах малость подзадержался. Слышь, Магомедыч. А этот, к кому идем, он кто вообще? Да просто дед старый, не в себе малость, но тихий, веселый. Абдулло его зовут. Как я сюда приехал, он все на агростанции дворником работал, потом больниц сторожил. А к этим какое отношение имеет? Да не разбери-поймешь. Они его жалеют, что ли, что он тронутый, не знаю. Но с ним только дела имеют, ни с кем больше. Раньше к нему еще родственники какие-то ездили, чужие, не наши, еще до Горбачева, а теперь один совсем. Я так присматривался, они его, похоже, посылают, эти-то. Ну, по своим делам каким-то. Помню, еду на мотоцикле, по службе, а он идет. То оттуда, то отсюда. Ну, остановлюсь, подвезу. И то, когда сядет, когда нет. Говорю же, со странностями он. Но безобидный, оланнар всегда какую-нибудь игрушку сделает, они играют, и он с ними.
|