Источники и факторы, влияющие на формирование полоролевой идентичности
Учитывая это, следует отметить, что в семье в процессе интериоризации и идентификации происходит усвоение гендерных ролей общества, соответствующих доминирующему гендерному порядку. Особая роль отводится матери как ведущему агенту гендерной социализации. В дошкольном возрасте в детском саду, где воспитание специально организованно для поддержания доминирующего гендерного порядка, является активным трансляторам жестких социальных стереотипов. Становление гендерной идентичности происходит в условиях социализации с акцентом на производство доминирующей гендерной культуры, поэтому следует говорить не столько о стихийном развитии гендерной идентичности, сколько о ее социально- культурном формировании. Под половой идентичностью понимают переживание и осознание человеком своей половой принадлежности, физиологической, психологической и социальных особенностей своего пола; аспект личностной идентичности. Половая идентичность определяет освоение половой роли, влияет на все поведение и развитие личности. В обыденном сознании распространено представление о том, что полоролевая принадлежность индивида «дана» ему чисто биологически. Это и точка зрения психоаналитиков, сторонников фрейдизма. Их теория идентификации подчеркивает роль эмоций и подражания. Ученые это направления полагают, что ребенок бессознательно имитирует поведение представителей своего пола, прежде всего – родителей, место которых он хочет занять. Психоаналитики отстаивают ту позицию, согласно которой личность только тогда развивается полноценно, когда не нарушается половая идентификация. Возникновение половой идентификации объясняется различными теориями, которые подчас отличаются друг от друга в большей степени названиями, чем своей сутью. Сторонники социального учения считают, что половая идентичность возникает лишь после того, как ребенок усвоил типичное для того или иного пола поведения. Когнитивисты же отстаивают точку зрения, что сначала ребенок усваивает половую идентичность, а затем научается вести себя соответственно полу. Этот спор представляется надуманным, так как очевидно. Что формирование половой идентичности происходит не одномоментно. Это длительный процесс, в котором имеет место и идентификация как спонтанное подражание, и научения как результат целенаправленного со стороны взрослых воспитания у ребенка половой роли. Констатируя, все выше сказанное можно говорить о том, что психологи предпочитают употреблять термин «гендер». Подчеркивает тем самым, что многие различия между мужчинами и женщинами создаются культурой, тогда как слово «пол» подразумевает, что все различия являются прямым следствием биологического пола. Кроме, того, слово «гендер» позволяет в некоторых случаях добиться большей ясности. Урунтаева указывала, что слово «пол» следует использовать для описания демографических категорий. Однако когда делаются умозаключения о природе мужественности или женственности, она рекомендует принять слово «гендр». [4] Унгер отметила, что определение пола обычно включает в себя черты, непосредственно обусловленные биологическим полом, тогда как гендер подразумевает те аспекты мужского и женского, причины возникновения которых еще не известны. Проблема в том, говорит она, что причинно-следственная связь не всегда очевидна и может быть вызвана как биологическими, так и социальными факторами. Вопрос терминологии еще не разрешен учеными, поэтому у авторов принято с самого начала определять свой выбор. Особенно возрос интерес к проблеме полоролевой идентификации, и обострилась полемика между представителями различных направлений в последние годы. Учитывая это, следует рассмотреть, как понимают представители отдельных теорий механизмы полоролевой идентификации, особенности формирования полоролевых предпочтений и некоторых «секстипичных» личностных характеристик, а также влияние на процесс полоролевого развития личности таких факторов, как семья и группа сверстников. Теория когнитивного развития утверждает, что хотя положительное и отрицательное подкрепления, идущего от взрослого, и идентификация с ним действительно играет определенную роль в половой социализации ребенка, но главное в ней – это познавательная информация, которую ребенок получает от взрослого, а также понимание им своей половой принадлежности и того, что это свойство необратимо. Представители новой психологии пола, считают, что основную роль в формирование психологического пола и половой роли играет социальное ожидание общества, которые возникают в соответствие с конкретной социально- культурной матрицей и находят свое отражение в процессе воспитания Дж. Стоккард и М. Джонсон опираясь на основные положения теории социальных ожиданий, выдвигает важное утверждение о том, что пол биологический, то есть пол врожденный, может лишь помочь определить потенциальное поведение человека, а главное – пол психологический, социальный, который усваивается прижизненно и на формирование которого оказывают больше влияние расово, классовые, этнические вариации половых ролей и соответствующие им социальные ожидания. Поведение является одним из важных факторов, связывающих ребенка с окружающей действительностью, оказывающих влияние на формирование и развитие социальных качеств личности. Три десятилетия назад родители и учителя советовали прилагать усилия к тому, чтобы дети усвоили характерное для своего пола поведение к моменту поступления в школу. Как их убеждали, не справившихся с этой задачей детей могли ожидать в дальнейшем серьезные проблемы, связанные с психологической дезадаптацией. Однако в настоящее время в психологической литературе берет вверх иная точка зрения, сводящаяся к тому, что однозначный упор на маскулиность и феминость в моделях поведения ограничивает эмоциональное и интеллектуальное развитие как мужчин, так и женщин. Исходя из этого, усвоение социального опыта происходит через взаимодействие ребенок-взрослый, в котором каждый оказывает влияние и модифицирует поведение другого. Ребенок постоянно наблюдает, имитирует и моделирует отношения, поведения и деятельности окружающих его взрослых. [5] В период дошкольного детства ребенок стремиться к одобрению, завоеванию любви, уважения и доверия к себе. Средством решения этой задачи является освоение социальных норм, помощь взрослым, попытки включиться в те виды деятельности, которыми занимаются взрослые. Так появляются мамины помощницы, маленькие подмастерья. Именно в рамках этих видов деятельности происходит первичная половая идентификация детей. Одни виды их активности соответствующие полу, поощряются и одобряются взрослыми, а другие противоречащие представления о том, что могут и должны делать мальчики или девочки, вызывают насмешки или порицания. Учитывая, это до 2-3 лет большинство мальчиков пробуют надевать мамины туфли, играть с ее косметическими принадлежностями, красить ногти лаком. Однако когда завершается процесс гендерной идентификации и мальчики достигают гендерной константности, они начинают понимать, что все эти занятия предназначены для девочек. Еще до школы дети проявляют знания о гендерных различиях в игрушках, одежде, занятиях. По наблюдением ряда исследователей, мальчики выбирают для игры машинки, игрушечные оружия, девочки – куклы, наряды для кукол или игрушки, связанные с домашним хозяйством. [6] С возрастом объем, и содержание первичной половой идентичности ребенка меняется. Психологическое самоопределение половой принадлежности начинается со второго года жизни и закрепляется к третьему году. К трем годам ребенок ясно различает пол окружающих его людей, однако может не знать, в чем заключается различие между ними. Например, многое дети уверены в том, что если надеть на мальчика платье, он становится девочкой. Они могут не понимать, что только мальчик может стать папой, а девочка – мамой, а также могут спросить у своего отца, кем тот был – мальчиком или девочкой, когда был маленький. Таким образом, трехлетний ребенок, хотя знает о своей половой принадлежности, но часто ассоциирует пол со случайными внешними признаками, вроде одежды и стрижки волос. Он допускает и возможность изменения пола. И.В. Тельнюк тоже отмечает, что половая идентификация к концу дошкольного детства сформирована практически у всех детей, однако в ее основе чаще всего лежат внешние половые признаки. Более существенные половые признаки в большинстве случаев дети этого возраста не осознают. Однако как полагают некоторые авторы, завершение формирование половых позиций происходит лишь в юношеском возрасте. Учитывая, это следует отметить, что половая идентификация заключается не только, в том, что дети следуют в своем поведении навязанным им полоролевым эталонам, но и в том, что у детей, например в возрасте 2-4 лет, выражено стремление к разглядыванию и ощупыванию своих половых органов, к сравнению половых признаков отца и матери, а затем (в возрасте 4-5 лет) у них появляется «половое любопытство», когда мальчики и девочки показывают свои половые органы.[7] Итак, на этапе раннего детства происходит первичная половая идентификация. Ребенок уже понимает то, что пол не изменяется с течением времени при смене одежды, рода занятия или других внешних признаков. Однако дети сравнительно мало обращают внимания на различие половых органов, когда им приходится решать, кто - мужчина и кто – женщина. Дети старше 4 лет не только правильно различают пол окружающих людей, но и хорошо знают, что в зависимости от пола к человеку предъявляются разные требования. Так же дети стараются подражать родителям одного с ним пола. Л.К. Емельянова отмечает, что девочки, которые больше всего ценят в матери трудолюбие, честность, гуманизм, заботу о семье, вырабатывают у себя именно эти качества. Мальчики стараются подражать отцам в деловитости, смекалки, юморе, профессиональном мастерстве.[8] Идентификация у девочек с матерью имеет ряд особенностей: а) большой возрастной период; б) большая интенсивность процесса идентификации, т.е. девочка чаще выбирает роль матери, чем мальчик роль отца; в) большая значимость для идентификации теплых эмоциональных и доверительных отношений с матерью; г) большая зависимость идентификации от отношений между родителями (конфликты отрицательно сказываются на идентификации); д) меньшее влияние девочек сестры, чем брата на идентификации мальчика. Некоторые авторы (Ю.Е. Алешина и А.С. Волович; Дж. Стокард и М. Джонсон) полагают, что половая идентификация мальчиков проходит в более трудных условиях, чем таковая девочек. Среди препятствующих идентификации факторов называют большее время контакта матери с ребенком, чем отца, из-за чего отец выступает для ребенка менее привлекательным объектом. Вследствие этого первичным оказывается идентификация с материю, то есть феминная.[9] Таким образом, в дальнейшем своем развитии мальчику предстоит трудная задача: изменить первоначальную женскую идентификацию на мужскую. Однако большинство тех, с кем ребенок сталкивается в процессе своего воспитания, - опять женщины (воспитатели детского сада, врачи, учителя). Поэтому мальчики, гораздо меньше знают о поведении, соответствующем мужской половой роли, чем женской. Это приводит к тому, что мальчик вынужден строить свою половую идентичность преимущественно на негативном основании: не быть похожими на девочек, не участвовать в женских видах деятельности и т.д. Взрослые не столько поощряют «мужское» поведение, сколько осуждают «немужское» (например «тебе плакать стыдно, ты не девочка»). Это объясняет, почему у девочек полоролевая идентификация является не прерывным и менее конфликтным процессом, чем у мальчиков. А.И. Захаровым установлено, что наиболее выраженная идентификация с родителем того или иного пола у мальчиков происходит в возрасте 5-7 лет, а у девочек в возрасте 3-8 лет. Успешность идентификации зависит от компетентности и престижности родителя того или иного пола в представлении детей, а также от наличия в семье идентичного их полу члена прародительской семьи. По данным Ю.М. Набиуллиной, неудовлетворенная потребность в общении с родителями своего пола приводит к идентификации с родителями другого пола. Для девочек атмосфера в семье является более благоприятной, чем для мальчиков, у которых чаще не удовлетворяется потребность в безопасности. Идентификация у девочек протекает успешнее: 43% девочек против 8% мальчиков имеют, высокую степень идентификации с родителями своего пола. У мальчиков чаще встречается неадекватная или нечеткая идентификация, связанная с отсутствием отца в семье. Мальчики, фактически с момента рождения, живущие без отца, ориентируются в мужских занятиях больше на воздействие с воображаемым отцом. По данным А.Л. Козловой и Н.В. Поляшовой в 2000 году, дети, воспитывающиеся в приютах, не отличаются по когнитивному и эмоциональному компонентам полоролевой идентичности от детей, воспитывающихся в благополучных семьях. Однако на поведенческом уровне ярко выраженное предпочтение поведения, типичного для своего пола, имеется только у девочек. Исходя из этого, именно родители обладают идентификационными характеристиками, более всего побуждающими к идентификации: положительная эмоциональность, доброта и отзывчивость. Так же на развитие полоролевой идентификации у дошкольников, оказывает информационное влияние, так как гендерные понятия формируются у детей под воздействием литературных произведений, кино и телевидения, кукольных театров. Полоролевые образы, появлявшиеся на Западе в 1970-1980-х годах, остаются устойчивыми, традиционными и соответствующими стереотипным ролям. Та же тенденция выявилась и при анализе книг для чтения в начале 1972 года, хотя после 1980 года описания гендера в детских книгах несколько изменилась (в сторону большого равенства полов). Аналогичные данные были получены и при анализе отечественных книг. И.С. Клецина и Н.Н. Оболенцева проанализировали иллюстрации детских книг и выявили, что общее количество изображений лиц мужского пола превышает количество изображений лиц женского пола в два раза. Мужчины и мальчики в основном представлены занимающимися инструментальной деятельностью, кроме того, они чаще, чем женщины и девочки, изображены в ситуациях отдыха, развлечений. П. Краб и Д. Билавски проанализировали, с какими предметами изображали мужчин и женщин в американском детском журнале, издававшимся с 1937 по 1989 год на протяжении 53 лет выявилась одинаковая тенденция: женщин в большинстве случаев рисовали с предметами домашней утвари, а мужчины – с орудиями труда. Описание роли и занятий женщин в современной литературе и журналистике для взрослых не отличается от такового в детской литературе. Н. Ажгихина проанализировав литературно-художественные советские журналы 1970-1980-х годах, установила, что характерной чертой процессы является жалость к женщине, которую эмансипация лишила женственности и призывы вернуть женщину к ее «истинному предназначению». В последующие годы перестройки в литературных произведениях на место работницы и матери пришла хорошенькая домохозяйка или юная фотомодель «без комплексов». Фотографии в прессе тоже по-разному отражают мужчин и женщин: у первых подчеркивается лицо (мужчины на них обычно изображаются от шеи и выше), а у вторых – тело. Это явления Арчер и его коллеги назвали фейсизмом. Как полагают авторы, такое изображение мужчин и женщин не случайно: голова и лицо является «центром душевной жизни», в них локализируется интеллект, личность, идентичность и характер, которые средства массовой информации ассоциируют с мужчинами, чем с женщинами. Это как отмечает Ш. Берн, согласуется с данными экспериментов, показавших, что акцентирование лица индивида приводит к тому, что испытуемые более высоко оценивают его ум, амбиции и внешность. Вносит свой вклад в гендерную стереотипизацию и телевидение. Н. Синьорелли провел анализ телевизионных программ, занимавших в течение 16 лет в эфире лучшее время. Семьдесят один процент появлявшихся на экране людей и 69% главных героев были мужчины. Тенденция к выравниванию появления мужчин и женщин проявилась за это время лишь незначительно. Женщины были моложе мужчин, обладали привлекательной внешностью и мягким характером; их чаще показывали дома, в кругу семьи или любовных сценах. Они же чаще оказывались в роли жертвы. Появлявшиеся на телеэкране мужчины, имели, как правило, уважаемую профессию либо выполняли специфически мужскую работу. Рекламные ролики, показываемые на телевидение, продолжают эту традицию. При анализе изображения в рекламе потребителей и потребительниц, передаваемой по Британскому телевидению, А. Менстэд и К. Мак-Каллоч выявили, что мужчины чаще всего изображаются как рассуждающие и оценивающие товар, понимающие объективные причины его покупки, занимающие автономные роли и собирающиеся практически использовать приобретаемые предметы; женщины, напротив, - не как обсуждающие и оценивающие достоинства приобретаемого товара, а как движение субъективными причинами его приобретении, занимаемые зависимые и дополнительные роли и связанные с социально престижным и символическим значение покупаемых предметов. На телевидение количество мужских персонажей постоянно превосходят количество женских персонажей в соотношении 5:1 – в программах для детей. Женские персонажи выступают главным образом в романтических ролях. Лишь не многие успешно сочетают замужество с профессиональной деятельностью; работающие женские персонажи часто имеют профессии, связанные с низким статусом. И.В. Грошев отмечает, что коммуникативное поведение женщины редко указывает на ее социальный статус, а интерпретируется, в первую очередь, с учетом сексуального восприятия. Реклама символически воспроизводит стереотипы «женственности» и «мужественности». А. Юрчак, проанализировал отечественную рекламную продукцию, выделил два основных типа рекламных историй; романтические и семейные. В первых историях мужчина всегда профессионал, занят напряженным дело. Обычно напоминающий борьбу. Благодаря своим знаниям, уму, ловкости и смелости, он выходит из этой борьбы победителем. Женщина не только не принимает в ней участие, но просто отсутствует в тех местах рекламного ролика, где эта борьба происходит. «Настоящая женщина» в это время занята самоукрашением, ведь главным ценителем ее внешности является мужчина. Таким образом, все усилия женщины направлены на то, что бы ее заметили и оценили. А.В. Петровский привел на страницах газеты «Известия» такой пример: «снимался научно – популярный фильм, посвященный взаимоотношению в семье. Он так и назывался: «... И счастья в личной жизни». Перед съемочной группой стояла задача выявить характер распределения обязанностей в семье. Конечно, можно было задавать напрямую вопросы, но психологи хорошо знают, что ответом на такие вопросы не очень-то можно доверять – нередко желаемое выдается за действительное. Тогда психологи, прибегли к помощи детей дошкольного возраста. В детском саду была предложена «игра». Ребятам дали множество цветных картинок, изображавших предметы домашнего обихода: кастрюли, телевизор, молоток, тарелки, кресло, магнитофон, мясорубка, иголки, газета, пылесос, сумка – «авоська» с продуктами, и просили их отобрать «папины картинки» и «мамины картинки». И сразу все стало ясно. Для папы многие, очень многие дети составляли «джентльменский набор»: телевизор, кресло, тахту и иногда – гвозди и молоток. Мамам оставалось все остальное: кастрюля, тарелки, пылесос, мясорубка, «авоська» и прочее. На экране этот отбор вещей выглядел впечатляюще. Но о каком семейном коллективе можно говорить, если отец после работы подремывает под телевизор с газетой на коленях, а мать отрабатывает свою вторую трудовую смену? Дети наблюдают это и делают выводы …» В семейных историях деятельность женщины ограничена семьей. Она лечит, стирает, чистит раковину и газовую плиту, готовит вкусные блюда и с нетерпением ждет мужа. Муж же внутри семейного пространства пользуется трудом женщины, а бойцовские и профессиональные качества проявляет вне дома. Таким образом, образ женщине подается как зависимый от мужчины, слабый, саморегулирующийся либо в домашних хлопотах, либо в обеспечении своей привлекательности. Мужчина же, как в отечественной, так и зарубежной рекламе, подается как лидер, сильный, агрессивный, подчиняющий себе других ради утверждения своего «Я». Учитывая это, влияние средств массовой информации, и особенно телевидения, играет большую роль на формирования полоролевой идентификации у дошкольника. Чтение детьми книгу, в которых женщины в большинстве случаев изображаются с предметами домашней утвари, а мужчины – с орудием труда, приводит к усилению поло-типичного поведения в детских играх. По данным М. Кимбалл, у детей, которые смотрят телевизор, проявляется больше установок, соответствующих тендерным нормам, чем у их сверстников, которые не смотрят телевизор. В эксперименте Д. Рабл с коллегами ребенок меньше играл с нейтральной игрушкой после просмотра телевизионного ролика, где с нею играл ребенок противоположного пола. Исходя из этого, на развитие полоролевой идентичности ребенка дошкольного возраста влияют многие факторы, но основными остаются родители как эталон правильного поведения, сверстники и средства массовой информации.
|
