КУЛЬТУРА И АНТИКУЛЬТУРА ОБЩЕНИЯ 2 страница

Совершенная, истинная дружба бескорыстна. Но в то же время дружбу питают к другу «во благо самого себя», поэтому отношение к другу не отличается от отношения человека к самому себе. Благодаря этому дружба является также необходимым средством самопознания: «Как при жела­нии увидеть свое лицо мы смотримся в зеркало и видим его, так при желании познать самих себя мы можем познать себя, глядя на друга». Ближе друга у человека никого нет, считает Аристотель, поэтому количество друзей имеет пределы: близкая дружба — это дружба с не­многими.

Каждая эпоха привносила в понимание дружбы что-то новое. Неизменным оставалось одно: во все времена дружба считалась одной из высших и одновременно редких ценностей в жизни человека.

Большой редкостью называли настоящую дружбу романтики нача­ла XIX в. По словам немецкого писателя Л. Тика, все люди любят, по крайней мере, думают, что любят, «но лишь очень немногим дано быть друзьями в подлинном смысле слова». А. Шопенгауэр восхищался друж­бой и в то же время сомневался в ее существовании: «Истинная, под­линная дружба предполагает сильное, чисто объективное и вполне бес­корыстное участие в радости и горе другого человека, а это участие, в свой черед, предполагает действительное отождествление себя с дру­гим. Это настолько идет в разрез с эгоизмом человеческой природы, что истинная дружба принадлежит к вещам, относительно которых ос­тается неизвестным, принадлежат ли они к области басен или действи­тельно где-нибудь существуют».

Дружба — это близкие отношения, основанные на взаимном до­верии, привязанности, общности интересов. Дружба предполагает тесные личные взаимоотношения между людьми, основанные на глубокой личной привязанности и симпатии, на единстве взглядов, интересов и жизненных целей, которые выражаются в стремлении к длительному разностороннему общению.

В отличие от деловых отношений, где один человек использует дру­гого как средство для достижения своей цели, дружба — отношение самоценное, само по себе являющееся благом; друзья помогают друг другу бескорыстно, «не в службу, а в дружбу». В отличие от кровно­родственных связей, где люди связаны узами кровной или родственной солидарности, дружба — индивидуально-избирательна и основана па вза­имной симпатии. Наконец, в отличие от поверхностного приятельства. дружба — отношение глубокое и интимное, предполагающее внутрен­нюю близость, откровенность, доверие, любовь. Недаром мы называем друга своим alter ego (другимЯ).

Основные критерии и свойства дружбы. Близость и эмоциональ­ность, связанные с избирательностью и исключительностью друж­бы, обусловливают такие ее критерии, как бескорыстие, предан­ность и верность, требовательность и принципиальность, искрен­ность и доверие.

Бескорыстие в дружбе предполагает такие отношения, кото­рые свободны от соображений выгоды и строятся на готовности помочь друг другу, порой в ущерб своим личным интересам. Преданность и верность друга укрепляют веру человека в собст­венные силы: он знает — в трудную минуту друг не оставит его в беде и найдет возможность помочь и поддержать. Взаимная тре­бовательность и принципиальность, делая дружбу активной си­лой, могут привести к большим творческим успехам, ибо спо­собствуют самосовершенствованию каждого из друзей. К другу мы предъявляем самые высокие требования (правда, наши требования к самим себе далеко не всегда так высоки: недостатки друга мы видим, а свои — не всегда).

Общение друзей, в котором каждый раскрывает другому са­мое важное и сокровенное, обогащает обоих, позволяет лучше понять и осознать то, что происходит в собственной душе. По­этому в друге чрезвычайно высоко ценят доверие, искренность и сердечность, великодушие и отходчивость, умение хранить тайну и простить необдуманный поступок. Отсутствие этих качеств разрушает дружеские отношения.

Дружба — это одно из проявлений любви к человеку, единства между людьми, душевного взаимного резонанса. Утверждение исключительности, несравненное™ друга равносильно призна­нию его абсолютной ценностью. Дружба предполагает уважение чести и достоинства друга, честность по отношению к нему. И в этом — высокая нравственная сущность дружбы.

Некоторые «правила» или «законы» дружбы. Настоящая друж­ба редко возникает сразу. Обычно ей предшествуют поиски, не­удачи, непрочные контакты.

Как происходит выбор друзей? Что делает одного человека привлекательным для другого, ищет ли он в друге собственное подобие или, напротив, дополнение качеств, отсутствующих у него самого? Пожалуй, одинаково справедливы оба мнения. Понимание друга как «другого Я» предполагает сходство между ними: люди, существенно расходящиеся во мнениях, вряд ли могут быть особенно близки. Однако alter ego — это не просто второе я, а именно другое Я: друзья призваны не дублировать, а дополнять и обогащать друг друга.

Возникновению дружбы способствуют прежде всего общность взглядов, интересов, идеалов, жизненных целей. И если основой дружбы являются их близость или совпадение, то дружба нередко продолжается всю жизнь, независимо от препятствий на ее пути. Необходимыми условиями становления дружбы являются также взаимное уважение, личная симпатия и привязанность друг к другу.

Существуют ли «правила» для установления дружбы? Счита­ется, что:

- самый благоприятный возраст для установления интенсивных и прочных контактов, пик дружбы — это, как правило, юность и ранняя молодость, школьные и студенческие годы;

- прежде чем подружиться, надо почувствовать симпатию к человеку, желание общаться с ним, причем эта симпатия должна быть взаимной;

- одной взаимной симпатии для дружбы мало: нужны еще и общее дело. или. по крайней мере, общие интересы;

- первым шагом в установлении дружеских отношений не обяза­тельно должен быть личный контакт, дружба может начинаться и с переписки, в том числе и компьютерной;

- не исключено, что дружба может начинаться с конфликта;

- очень важно в самом начале дружбы не обмануться в своих чувст­вах: человек должен чувствовать, что он нужен другому.

Однажды возникнув, дружеские отношения не развиваются автоматически; желательно, чтобы педагог показал учащимся, как важно заботиться о сохранении дружбы. Будучи наиболее глу­боким, интимным отношением, дружба обязательно предпола­гает доверие, проявляющееся в открытии другому своих тайн, намерений, состояний, т.е. в самораскрытии.

Степень самораскрытия в общении с посторонними людьми, роди­телями, близким другом будет разной. Максимум самораскрытия дос­тигается именно в общении с друзьями. Хотя здесь также имеются свои границы. Как правило, откровенность воспринимается положительно. Но следует знать, что слишком полное и поспешное самораскрытие, не соответствующее стадии развития взаимоотношений, воспринима­ется как нарушение границ интимности или попытка вторжения во внутренний мир другого, что побуждает его замкнуться и даже пре­рвать контакт. Поэтому в дружеском общении всегда необходим такт.

Дружеское общение людей зависит от личностных свойств, которые формируются независимо от нашей воли и желаний и потому не могут быть поставлены нам в вину или заслугу. Так, не должны мешать дружбе общительность или замкнутость, вместе с тем дружба несовместима с эгоизмом и предательством.

Дружба имеет свой моральный кодекс. Надо уметь дружить, а для этого следует придерживаться некоторых неписаных правил дружбы:

- делиться с другом своими успехами и неудачами;

- помогать другу в случае необходимости;

- стараться, чтобы другу было приятно в твоем обществе;

- выказывать другу эмоциональную поддержку;

- быть уверенным в друге и доверять ему;

- защищать друга в его отсутствие и не критиковать его публично;

- сохранять доверенные другом тайны;

- быть терпимым к остальным его друзьям;

- не быть назойливым и не поучать;

- уважать внутренний мир и свободу друга.

Выполнение этих требований предполагает высокий уровень нравственной культуры личности и психологическую готовность к дружбе. Далеко не все люди способны на это чувство. И не пото­му, что они не могут отдавать, ничего не получая взамен, не потому, что у них больше развито собственное «ego», и даже не потому, что им не хватает мудрости принять другого человека. Причина неспособности к дружбе может корениться в психо-эмоциональных особенностях личности.

Так, экстраверты, ориентированные вовне, на мир внешних объ­ектов, легко и быстро устанавливающие контакты с людьми, имеют ярко выраженную потребность и способность дружить и иметь много друзей. А вот интроверты, застенчивые и некоммуникабельные, тонкая душевная организация которых больше направлена на переживания своего внутреннего мира, трудно сходятся с людьми. Страх быть непонятыми заставляет их оставаться одинокими. Если у таких людей есть друг, то на всю жизнь, а испытав однажды разочарование, они не пы­таются больше искать нового друга.

Люди, которых связывают дружеские отношения, — разные, поэтому к ним нельзя подходить с одинаковыми мерками. Иметь друга — великое благо. Но чтобы иметь это благо, необходимо постоянно над собой работать, учиться терпимости и устойчи­вости взаимоотношений. Есть мудрое правило: хочешь иметь дру­га — будь им! Иными словами — будь сам хорошим другом, от­кликнись на радости и горести своего друга, подумай о том, как сделать его жизнь счастливее. Не пожалей для этого своего вре­мени, сил, а главное — души.

 

Любовь как отношение и влечение

О любви очень много сказано и написано. Есть формулы любви, научные определения, философские трактаты... И все же для каждого нового поколения, вступающего в жизнь, философия и этика любви — это тайна за семью печатями, крепость, которую надо покорить само­му, пройдя нелегкий путь обретения и потерь. И поскольку именно в молодом возрасте так важно не только познать великое таинство этого загадочного чувства, такого разнообразного и непредсказуемого, но и суметь развить в себе саму способность любить, постольку мы остано­вимся на анализе феномена любви более подробно. Ведь, как говорил А. Блок, «только влюбленный имеет право на звание человека».

В широком смысле любовь — это свойство и право свободного человека — нравственно-эстетическое чувство, выражающееся в бескорыстном и самозабвенном стремлении к своему объекту, в потребности и готовности к самоотдаче. Человек, который лю­бит, становится более чутким к красоте. Возникает особая эсте­тика любви — тяга человека к совершенной жизни, которая стро­ится по законам красоты, добра, свободы, справедливости. При­чем эта тяга к гармонии и идеалу затрагивает как разум, так и глубинные эмоциональные пласты человеческой души.

Особое место в системе человеческих отношений занимает эротическая любовь — одно из наиболее сильных переживаний в интимной жизни личности, которое может стать (или не стать) залогом и основой ее счастья. Речь идет о любви двух людей, любви, жаждущей полного слияния, единства с любимым че­ловеком. Она по своей природе исключительна и поэтому вы­ступает как высшая моральная ценность. Вместе с тем это и ре­альное земное отношение и влечение, относительно самостоя­тельное стремление и потребность, и в этом качестве — это выс­шая форма межличностного общения.

Любовь, связывающая мужчину и женщину, представляет собой сложный комплекс человеческих переживаний, возни­каюших в результате слияния биологических потребностей, трансформированных культурой, с нравственно-эстетическими и психологическими устремлениями личности. Откуда берутся такие ощущения? Возможно, любовь — это «голод» человека по человеку, чувство невероятной внутренней необходимости в нем, самая сильная из всех эмоциональных потребностей.

Идея поляризации и одновременно притяжения мужского и жен­ского начал наиболее сильно выражена в мифе, пересказанном Плато­ном в диалоге «Пир»: когда-то мужчина и женщина были единым су­ществом — андрогином. Потом они были разделены на половинки, и теперь каждая из половинок обречена искать другую, чтобы вновь об­разовать с ней единое целое.

Но человеку в любви необходимо не просто существо другого пола, а такое существо, которое обладает для него эстетической привлекательностью, интеллектуальной и эмоционально-пси­хологической ценностью, общностью нравственных представ­лений, сексуально-эротическим притяжением. Если нет хотя бы одного из этих компонентов, любовь «не состоится» или воз­никнет ее иллюзия, которая неизбежно разрушится, погибнет.

Понять любовь сложно, еще труднее - объяснить ее. Она приносит человеку радость, делает его жизнь приятной и красивой, рождает свет­лые мечты, окрыляет и возвышает. В то же время любовь - источник многих страданий и даже трагедий. С ней связаны волнения, ревность, тревога. В любви соединяются противоположные чувства: страдание и наслаждение, радость и печаль, восторг и разочарование. «Любовь - обманная страна» и вместе с тем — самое манящее из чувств. Она дарит не только яркое наслаждение, но одновременно и сильную боль, не только самое острое счастье, но и самое тяжкое горе. Вместе со взлета­ми в любви всегда есть паления; она как бы расколота на противоре­чия, полные бесконечных тайн и загадок. Ее полюса и контрасты сли­ваются в массу неповторимых сочетаний, и какое из этих сочетаний выпадет человеку — предугадать невозможно.

История любви. Первые теории любви появились почти два­дцать пять веков назад в Древней Греции - у Сократа, Платона, Аристотеля.

По Платону, любовь — двойственное чувство, соединяющее в себе противоположные стороны человеческой природы: в ней живет тяга человека к прекрасному - и чувство чего-то недостающего, ущербно­го, стремление восполнить то, чего у человека нет. Любовь у Платона -лестница, которая ведет к смыслу жизни, к бессмертию. Она превраща­ет человека в часть мирового целого, связывает с землей и небом, с основами всей жизни. Она делает человека больше, чем он есть, — под­нимает его над самим собой, ставит между смертными и бессмертными. Так впервые возникла мысль о великой возвышающей силе любви.

В древнегреческой античности различалось четыре вида люб­ви: эрос, филиа, агапэ, сторгэ, с которыми желательно позна­комить молодых людей.

Эрос — восторженная влюбленность, телесная и духовная страсть, буйная тяга к обладанию любимым человеком. Это страсть больше для себя, в пей много эгоцентризма. Она «мужского типа», это, скорее чувство пылкого юноши или молодого мужчины; она реже встречается у женщин.

Филиа — любовь-дружба, более духовное и более спокойное чувство. В психологическом отношении она ближе всего к любви молодой девуш­ки. У греков филиа соединяла не только возлюбленных, но и друзей.

Агапэ — альтруистическая, духовная любовь, полная жертвенности и самоотречения, построенная на снисходительности и прощении, похожая на материнскую любовь. Это любовь не ради себя, а ради друго­го, не только любовное чувство, но и идеал гуманной любви к ближнему.

Сторгэ — любовь-нежность, семейная любовь, полная мягкого вни­мания к любимому. Она выросла из естественной привязанности к род­ным и подчеркивает плотское и душевное родство любящих.

В средние века суть и смысл любви определялась через меру. Но как и чем можно измерить любовь? Всепоглощающей стра­стью, потомством, либо еще чем-то? Определить это очень слож­но. И никто не смог сделать это точнее, чем Святой Августин, который сказал: «Мера любви — это любовь без меры».

Появление любви в ее нынешнем понимании многие исследо­ватели связывают со сравнительно недавним прошлым — теми глубинными процессами, которые происходили в Европе в на­чале II тысячелетия, когда после долгого периода варварства в обществе начинается постепенный духовный подъем. Развива­ются философия и искусство, меняется образ жизни людей. Од­ним из показателей этих изменений становится появление ры­царства, ставшего покровителем и носителем развивающейся культуры и особого культа любви.

В этом культе был свой бог — Амур, свои богини — Прекрасные Дамы, свои служители — трубадуры, свои поклонники — рыцари. В ко­дексе рыцарской любви были канон подвигов, канон прославления и восхваления Дамы, канон любви на всю жизнь; существовали свои об­ряды, обычаи, нравы. Только после нескольких месяцев ухаживания, следуя правилам, рыцарь медленно поднимался с одной ступени бли­зости на другую, в зависимости от своих заслуг перед возлюбленной. Рыцарская любовь была по преимуществу духовной, психологически развитой. Центр ее находился в душе у рыцаря, являясь для него глав­ным источником любовных радостей.

В русской этической мысли большое место исследованию фе­номена любви уделил философ Вл. Соловьев. Он определяет лю­бовь как «влечение одушевленного существа к другому для со­единения с ним и взаимного восполнения жизни». Из обоюдно­сти отношений он выводит три вида любви. Первый — любовь, которая больше дает, чем получает, — нисходящая любовь. Вто­рой — любовь, которая больше получает, нежели дает, — восхо­дящая любовь. Третий — когда и то и другое уравновешено.

В первом случае это, например, родительская любовь, основанная на жалости и сострадании; она включает в себя заботу сильных о сла­бых, старших о младших; перерастая семейные — «отеческие» отноше­ния, она создает понятие «отечество». Второй случай — любовь детей к родителям, она покоится на чувстве благодарности и благоговения; за пределами семьи она рождает представления о духовных ценностях. Эмо­циональной основой третьего вида любви является полнота жизненной взаимности, которая достигается в половой любви; здесь жалость и бла­гоговение соединяются с чувством стыда и создают новый духовный облик человека.

Интересно, что Соловьев считал, что «половая любовь и размноже­ние рода находятся между собой в обратном отношении: чем сильнее одно, тем слабее другая». Он выводил из этого следующие зависимости: сильная любовь очень часто остается неразделенной; при взаимности сильная страсть приводит иногда к трагическому концу, не оставляя после себя потомства; счастливая любовь, если она очень сильна, так­же обычно остается бесплодной.

Вл. Соловьев видел пять возможных путей развития любви — два ложных и три истинных. Первый ложный путь — «адский» — мучительная неразделенная страсть. Второй (тоже ложный) — «животный» — неразборчивое удовлетворение полового влече­ния. Третий путь (первый истинный) - брак. Четвертый (тоже истинный) - аскетизм. Пятый — высший путь — это Божествен­ная любовь, когда перед нами предстает не пол — «половина человека», а целый человек в соединении мужского и женского начал. Человек становится в этом случае «сверхчеловеком»; имен­но здесь он решает главную задачу любви — увековечить любимое, спасти его от смерти и тлена.

Современные представления о любви. В своем большинстве они базируются на экзистенциалистском понимании сущности чело­века и его существования, которое, в свою очередь, связано с извечным вопросом, как преодолеть свою «отделенность», как выйти за пределы собственной индивидуальной жизни и обрес­ти единение с другим. Именно в этой «человеческой ситуации», в самой сущности человека - в его стремлении к единению ус­матривает истоки любви Э. Фромм.

Переживание отделенное™ рождает тревогу, считает он. Быть отде­ленным — значит быть отторгнутым, беспомощным, не иметь возможно­сти реализовать свои человеческие силы. Однако единение, достигае­мое в совместной работе, — не межличностно; единение, достигаемое в сексуальном экстазе, — преходяще; единение, достигаемое в приспо­соблении к другому, — псевдоединение.

Подлинный «ответ на проблему человеческого существования» содержится в достижении совершенно особого, уникального вида единения — слияния с другим человеком при условии сохранения собственной индивидуальности. Именно такой вид межличност­ного единения достигается в любви, которая объединяет челове­ка с другими, помогая ему преодолеть чувство изоляции и оди­ночества. При этом любовь «позволяет человеку оставаться са­мим собой, сохранять свою целостность. В любви имеет место парадокс: два существа становятся одним и остаются при этом Двумя» (Э. Фромм). Но любовь - это не счастливая случайность или мимолетный эпизод; любовь — искусство, требующее от человека самосовершенствования, самоотверженности, готовности к поступку и самопожертвованию.

Именно об этом говорит Э. Фромм в книге «Искусство любви»: «Лю­бовь — не сентиментальное чувство, испытать которое может всякий человек независимо от уровня достигнутой им зрелости. Все попытки любви обречены на неудачу, если человек не стремится более активно развивать свою личность в целом, чтобы достичь продуктивной ориен­тации; удовлетворение в любви не может быть достигнуто без способ­ности любить своего ближнего, без истинной человечности, отваги, веры и дисциплины».

Э. Фромм выделяет пять элементов, присущих любви: давание, забота, ответственность, уважение и знание. Парадоксальность подхода Фромма к феномену любви и вместе с тем его продук­тивность для воспитания в молодом человеке способности лю­бить заставляет обратить особое внимание педагогов на аргу­ментацию автора.

1. «Любить — это главным образом отдавание, а не получание. Давание — это высочайшее проявление силы... Я ощущаю себя изобильным, тратящим, живым, счастливым. Отдавание более радостно, чем получание». Любовь для Фромма не просто чувство, это прежде всего способность отдавать другому силы своей души. Но что значит отдавать? Ответ на этот вопрос полон двусмысленности и запутанности.

Наиболее широко распространено неверное мнение, что давать — это значит отказываться от чего-то, становиться лишенным чего-то, чем-то жертвовать. Но так воспринимается акт давания человеком, стоя­щим на позициях авторитарной этики и ориентированным на присвое­ние. Он готов давать только в обмен на что-либо; давать же, ничего не получая взамен, для него значит быть обманутым.

Что же один человек может дать другому? Он дает себя, са­мое драгоценное из того, что имеет, он дает свою жизнь. Это не должно означать, что он жертвует свою жизнь другому. Он дает ему свою радость, свой интерес, свое понимание, свое знание, свой юмор, свою печаль — все переживания и проявления того, что есть в нем живого. Этим даванием своей жизни он обогащает другого человека, увеличивает его чувство жизнеспособности. Причем он дает не для того, чтобы брать взамен: давание само по себе может доставлять наслаждение. Вместе с тем, давая, он вызывает в другом человеке что-то, что возвращается к нему: он побуждает другого человека тоже стать дающим, и они оба раз­деляют радость, которую сообща внесли в жизнь. Поэтому ис­тинная любовь — это сила человека, способного отдавать, сила, рождающая ответную любовь. Таким образом, любовь — это ак­тивность, действие, способ самореализации, заключающийся в том, чтобы давать, а не брать.

2. Вместе с тем любовь — это утверждение и плодотворность. Она созидательна по существу, она противостоит разрушению, конфликтности, вражде. Причем любовь — это форма продук­тивной деятельности, проявление заботы и интереса к объекту любви, душевный отклик, изъявление многообразных чувств по отношению к нему (эмоциональное «резонирование»).

То, что любовь означает заботу, наиболее очевидно на примере любви матери к своему ребенку. Никакие ее заверения не убедят нас в том, что она действительно любит, если она не заботится о ребенке, пре­небрегает его кормлением, уходом; но когда мы видим ее заботу о ре­бенке, мы верим в ее любовь. Это относится и к любви к животным и цветам. «Любовь — это активная заинтересованность в жизни и разви­тии того, что мы любим» (Э.Фромм).

3. Такой аспект любви, как ответственность, есть ответ на выраженные или невыраженные потребности человеческого су­щества. Быть «ответственным» значит быть в состоянии и готов­ности «отвечать». Любящий человек чувствует ответственность за своих ближних, как он чувствует ответственность за самого себя. В любви ответственность касается, прежде всего, психиче­ских потребностей другого человека. Как сказал А. де Сент-Экзюпери, «мы навсегда в ответе за всех, кого приручаем».

4. Ответственность могла бы вырождаться в желание превос­ходства и господства, если бы не было уважения в любви. «Ува­жение — это не страх и благоговение, это способность видеть человека таким, каков он есть, осознавать его уникальную ин­дивидуальность».

Уважение предполагает отсутствие эксплуатации. «Я хочу, чтобы любимый мною человек рос и развивался ради себя самого, своим соб­ственным путем, а не для того, чтобы служить мне. Если я люблю другого человека, я чувствую единство с ним, но с таким, каков он есть, а не с таким, каким он необходим мне в качестве средства для моих целей».

5. «Уважать человека невозможно, не зная его: забота и ответственность были бы слепы, если бы их не направляло знание». Фромм рассматривал любовь как один из путей познания «тайны человека», а знание — как аспект любви, являющийся инструментом познания, позволяющим проникнуть в самую суть.

Таким образом, любовь — это активная заинтересованность в жизни того, кого мы любим. Но одновременно любовь — это и процесс самообновления и самообогащения. Подлинная любовь уси­ливает ощущение полноты жизни, раздвигает границы индиви­дуального существования.

Некоторые отличительные свойства любви. Любовь может про­являться в самых разнообразных формах, в любом возрасте, между людьми очень похожими и очень разными, и в то же время она имеет свои отличительные свойства, которые дают возможность выработать определенные рекомендации, чтобы помочь молодым людям распознать ее среди других чувств, уметь взрастить и сохранить ее.

1. Любовь следует отличать от влюбленности — «внезапного крушения барьеров, существовавших до этого момента между двумя чужими людьми» (Э. Фромм).

Объединяет любовь и влюбленность страсть, которая неожиданно толкает двух почти незнакомых людей друг к другу. Страсть может не нуждаться ни в уважении, ни в общности интересов, ни в единстве моральных принципов. Но судьба страсти зависит не только от сексу­ального влечения. И после того как чужой человек станет близким, исчезнут барьеры и неожиданность сближения, порыв страсти может остаться как мимолетной влюбленностью, так и стать всепоглощающей любовью. При этом влюбленность может быть горячее любви, может жечь человека сильнее, но она, как правило, не проникает в душевные глу­бины и поэтому быстрее гаснет. Это чувство «я—центрическое», чувство «для себя». Любовь же поражает человека глубже, проникает в самые потаенные уголки его души, заполняет ее целиком и поэтому дольше живет и больше меняет человека.

2. Любовь по своей сути — духовное состояние, которое и дает человеку право на физическую близость. И тогда правомерен извечный и естественный вопрос - за что люди любят друг друга? Признать, что любовь — взаимное тяготение к душевным и физическим качествам друг друга или что любят только за высокие проявления человеческих качеств, значит либо свести объяснение к общим фразам, либо сказать заведомую неправду. Считается, что влюбляются в человека, в котором в большей степени, чем в других, воплощен идеал любящего. Однако такой подход не объясняет, почему любят недобрых, лживых, глупых, вообще далеких от идеала. Бесспорно одно — эти противоречия указывают на некий закон любви, который еще предстоит раскрыть — ее непредсказуемую и в то же время требовательную избирательность.

Ведь известно, что любят по различию, по контрасту, даже по анта­гонизму склонностей, когда качества одного восполняются, нейтрали­зуются или исправляются качествами другого. Но любят и по подобию, по тождеству характеров и интересов, что умножает стойкость любящих в суровых испытаниях жизни. Поразительны вспышки любви с первого взгля­да, вообще отметающие вопрос «за что?». Иногда даже непонятно, кого мы любим — самого человека или свой «обман зрения», когда достоинства любимого человека любовь увеличивает, а недостатки уменьшает.

3. Наряду с «обманом зрения» у любви есть такое свойство, как ясновидение. Любящий видит в любимом такие глубины, о которых тот часто не знает сам. Ясновидение любви — это и чувствование потаенных глубин человека, и безотчетное ощущение его скрытых вершин. Это как бы предощущение его достоинств, которые могут проявиться благодаря любви. Поэтому любовь — это и понимание любимого человека, что очень часто поражает любящих: как глубоко он понимает меня, как точно угадывает мои желания, как схватывает с полуслова то, что я хочу сказать.

Такая сверхинтуиция, которую рождает любовь, такое со-чувствование с чувствами другого человека дают удивительное состояние полней­шей человеческой близости, «срастания» двух душ. Поэтому одно из самых древних и прекрасных свойств настоящей любви — гармония «я» и «не я», тяга любящих к полному слиянию.

4. Любовь не «одномерна»; она как бы состоит из двух встречных потоков. Первый — это наша любовь «для другого»: странное, почти физическое ощущение своей слитности с ним; способность ощутить то, что происходит в душе другого; беспокойное желание делать все для любимого человека, пожертвовать собой, чтобы уберечь его. Для такой любви нужен талант чувств, который есть далеко не у каждого.

Второй поток — любовь «для себя». Она способна всколыхнуть все удивительное богатство наших ощущений, сквозь ее призму чище, обостреннее воспринимается мир, она наделяет жизнь человека смыслом, потому что осознание абсолютной ценности другого человека придает смысл собственному существованию.