Геополитические и экономические факторы развития Северо-Кавказского региона на рубеже ХХ и ХХ1 веков

Северный Кавказ составляет неотъемлемую часть России, и в этом отношении она не в меньшей степени, чем закавказские республики, является кавказским государством. Регион занимает 2,1% территории Российской Федерации, где проживает 11,8% населения страны. К нему примыкает также Каспийский регион Российской Федерации, охватывающий континентальную территорию прикаспийских субъектов Федерации, включая находящиеся на этой территории бассейны рек, а также соответствующие части акватории и шельфа Каспийского моря. Это самый южный пограничный регион России, через который осуществляются экономические и иные связи с закавказскими республиками, а через Каспийское и Черное моря, где находятся незамерзающие морские порты, — со множеством других стран. С военно-стратегической точки зрения значение Северного Кавказа для Российской Федерации определяется его выгодным геополитическим положением в контексте защиты ее стратегических и геополитических интересов, обеспечения политической и социально-экономической стабильности на южных рубежах, сохранения своего влияния в обширном регионе, охватывающем весь Кавказ, Средний и Ближний Восток, Центральную Азию. Поскольку, как будет показано далее, многие угрозы национальной безопасности России исходят изнутри самой России, особую актуальность приобретают способность и готовность оперативно и адекватно реагировать не только на внешние вызовы, но и на вызовы, бросаемые стране экстремистскими и сепаратистскими силами внутри страны. На Северном Кавказе все споры, противоречия и конфликты, характерные для Российской Федерации в целом, проявляются в наиболее запутанной форме. С этой точки зрения именно здесь в настоящее время во многом проходят испытания на прочность российская государственность, новый российский федерализм. Были правы те авторы, которые во время нападения вооруженных отрядов с территории Чечни на Республику Дагестан летом и осенью 1999 года говорили, что в Дагестане идут бои за целостность России.

Одной из важных особенностей Северного Кавказа, накладывающих существенный отпечаток на все без исключения сферы его жизни, является многонациональный характер населения. Кабардинцы, черкесы и адыгейцы, расселенные в основном в равнинной и предгорной частях Северного Кавказа, составляют единую этническую общность адыгов. Они в основной своей массе проживают в трех субъектах Российской Федерации: Адыгее, Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии. Еще одну сравнительно многочисленную группу составляют горские народы Дагестана — аварцы, даргинцы, лакци, лезгины, табасаранцы, рутульцы, агулы и др. За ними идет нахская группа, состоящая из чеченцев и ингушей, которые живут в основном в Чечне и Ингушетии. Все они относятся к кавказско-иберийской или иафетической семье. В языковом отношении особняком стоят осетины, которые относятся к иранской подгруппе индоевропейской семьи языков.

Тюркские народы Северного Кавказа включают «коренные этносы», более или менее компактно живущие и претендующие на ту или иную форму, национально-территориального самоопределения, а 'иногда уже имеющие «свои» государственные структуры. Это кумыки (277,2 тыс. чел.), проживающие главным образом в Дагестане; карачаевцы (150,3 тыс. чел.) и балкарцы (78,3 тыс. чел.), являющиеся близкородственными народами и говорящими на одном карачаево-балкарском языке. Они проживают в Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Что касается другого тюркского народа — ногайцев (73,7 тыс. чел.), то они рассредоточены в предгорьях и степных районах Дагестана, Чечни, Карачаево-Черкесии и Ставропольского края. Вместе с тем в регионе проживают турки-месхетинцы, депортированные из Грузии в Среднюю Азию в 1944 году и переселившиеся сюда в результате беспорядков и межэтнических конфликтов в Ферганской долине в 1989 году. Оказавшись в положении беженцев, большая их часть обосновалась на территории Краснодарского края (до 13 тыс. чел.). В аналогичном положении очутились также крымские татары (с очень похожей исторической судьбой и также проживающие в основном в Краснодарском крае). Проживают в регионе, особенно в Дагестане, также азербайджанцы.

На Северном Кавказе расселены грузины, армяне и представители других народов. Здесь приведен лишь неполный перечень народов и этнонациональных групп, относимых, условно говоря, к неевропейским по происхождению этносам. На всем Кавказе, в том числе и Северном, живут также греки, для которых характерно в основном дисперсное расселение, хотя в отдельных регионах Кавказа некоторые их группы живут компактно. Более или менее крупные греческие общины живут в Ростове-на-Дону, Краснодаре, Пятигорске, Влади доказе, Боржоми, Батуми, Сухуми и др. Небезынтересно отметить, чтo в 1930 году в Краснодарском крае был создан Греческий район в составе 9 национальных греческих сельских советов с центром в станице Крымской. Аналогичное административно-территориальное образование представлял собой и Цалкинский сельский район Грузии. Значительную часть населения национальных республик, не говоря о Ставропольском и Краснодарском краях и Ростовской области, составляют представители славянских и иных народов, прежде всего русские. При этом важно учесть, что значительные группы северокавказских народов, пересекая государственные границы, уже в течение многих поколений проживают в закавказских республиках, а представители их народов — на Северном Кавказе…

Таким образом, проблемы оказались запутанными в сложнейший узел, который даже при самых благих намерениях весьма трудно развязать. В наиболее крайних формах споры, противоречия и конфликты на Северном Кавказе проявились в осетино-ингушском противостоянии и двух чеченских войнах. Первопричиной конфликта между ингушами и осетинами из-за Пригородного района Северной Осетии являются насильственная депортация ингушей в 1944 году с ранee занимаемых ими земель и последовавшие за этим процессы обратного переселения, реабилитации, восстановления в правах и т.д. дополнительную «лепту» в этом отношении внес конфликт между Грузией и Южной Осетией, в результате которого примерно 30 тыс. беженцев из Южной Осетии и внутренних районов Грузии переселились в Северную Осетию, включая спорный Пригородный район. Российское правительство вынуждено было ввести в район осетино-ингушского конфликта войска, которые ценой многочисленных жертв остановили противоборствующие стороны. Почти все 30 тыс. ингушских жителей Пригородного района были изгнаны в Ингушетию. В конце 1992 года, по оценке ингушских властей, число беженцев достигло 70 тыс. человек, из которых 65 тыс. было зарегистрировано Федеральной миграционной службой. Общее число убитых в конфликте достигло более чем 600 (171 осетин,419 ингушей, 60 прочих). 3397 домов было сожжено и разрушено.

13 декабря 1993 г. президент Ельцин издал указ о возвращении ингушских беженцев в четыре поселка Пригородного района. Однако это и другие решения федерального правительства по данному вопросу по сути дела оставались на бумаге и не были реализованы. В дальнейшем при всех усилиях, предпринимаемых как федеральным центром, так и властями Северной Осетии и Ингушетии, проблема возвращения ингушских беженцев в Пригородный район все еще далека от окончательного решения и служит источником периодического ухудшения отношений между двумя республиками Российской Федерации. Сложность преодоления трудностей в этом вопросе усугубляется неготовностью и нежеланием значительной части осетин согласиться с возвращением ингушей-беженцев в свои дома.

Нельзя не упомянуть также этнотерриториальные противоречия между Чечней и Дагестаном, Чечней и казаками, Ингушетией и Северной Осетией. Неразрешенной остается проблема ногайского народа, разделенного между Дагестаном, Чечней и Ставропольским краем. Озабоченность для властей Дагестана составляет несколько десятков тысяч чеченцев-акинцев, которые проживают здесь и вызывают напряженность между этой республикой и Чечней.

В рассматриваемом контексте далеко идущие последствия для развития ситуации как на Северном Кавказе, так и во всем Кавказе имеет чеченский конфликт, поскольку его значение выходит далеко за рамки сугубо внутрироссийских проблем.

Северный Кавказ располагает всеми необходимыми условиями для решения кардинальных проблем оживления и подъема экономики, создания рабочих мест и обеспечения занятости населения. Регион целиком или в значительной своей части составляют так называемые «эффективные территории», обладающие благоприятными для жизнедеятельности человека физико-географическими характеристиками. Черное и особенно Каспийское моря располагают богатыми биоресурсами. Каспий не имеет аналогов в мире по разнообразию флоры и фауны, в нем, помимо всего прочего, сосредоточено 80-90% мирового запаса осетровых (белуга, осетр, севрюга).

Регион, включая акваторию Каспийского моря и прилегающие к нему территории, обладает богатыми углеводородными ресурсами, а также благоприятными возможностями для сельскохозяйственного производства. Он занимает седьмое место в стране по запасам и пятое — по добыче энергоресурсов. Здесь есть многое: уголь и нефть, газ и теплоэлектростанции, гидроэлектростанции. Регион дает более 20% зерна, 30% сахарной свеклы, почти 100% винограда, более 30% плодов и ягод, 10-15% мяса и молока, 40% шерсти и т.д. Будучи крупнейшей общероссийской здравницей, регион располагает богатейшими запасами минеральных вод (около 30% всех разведанных по всей России). Как отмечалось в книге «Путь в XXI век», «в межрайонном разделении труда Северный Кавказ представлен развитой нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленностью, производством вольфрама, молибдена, цинка, свинца, твердых сплавов и синтетических смол. Машиностроение специализируется на выпуске зерноуборочных машин, тракторных культиваторов, магистральных электровозов, паровых котлов, электротехнической продукции, нефтяного оборудования». Черноморское и Каспийское побережья России обладают совершенно уникальными рекреационными ресурсами. Регион является крупнейшей всероссийской здравницей. В этом плане экономические трудности усугубляются существенным сокращением потока туристов и отдыхающих.

Но тем не менее нельзя не отметить, что для северокавказских республик характерна относительная слабость промышленной базы. По уровню экономического развития и по большинству социальных показателей Северный Кавказ — один из самых отсталых регионов Российской Федерации. Существует заметный разрыв в уровнях его социально-экономического развития и большинства других регионов Российской Федерации. При населении 18 млн. человек регион дает менее 4% общероссийского промышленного производства. Причем низкие показатели характерны прежде всего для национальных республик. Краснодарский и Ставропольский края, Ростовская область имеют более или менее развитую промышленность и более иди менее эффективное сельское хозяйство.

Северокавказские республики в настоящее время по этим показателям находятся в конце списка субъектов Российской Федерации. Для них характерны максимальный промышленный спад, самый высокий удельный дефицит бюджета. Глубочайшим кризисом поражены основные отрасли экономики: нефте- и газодобывающая, нефтехимическая, машиностроительная, сельскохозяйственная. В советский период здесь значительную часть промышленных предприятий составляли предприятия военно-промышленного комплекса, которые в силу известных причин либо оказались в весьма тяжелом положении, либо вовсе прекратили свое существование. Применительно к этой отрасли речь идет в буквальном смысле о разрухе. Результатом всех этих процессов и тенденций стали беспрецедентный рост безработицы, которая перешагнула все критические черты, обнищание широких слоев населения, неуклонное уменьшение реальной заработной платы трудящихся, которая ныне почти в 3 раза меньше, чем по России в целом. Показательно и то, что бюджеты национальных республик в значительной мере формируются за счет трансфертов из федерального бюджета.

Среди факторов, вызывающих социальную напряженность, для горных и предгорных районов Северного Кавказа весьма актуален земельный вопрос, в основе которого лежит малоземелье, сочетающееся с абсолютной и относительной перенаселенностью. Как известно, в советское время в большинстве республик Северного Кавказа (если не во всех) эта проблема отчасти решалась с помощью широкой практики «отходничества», то есть взрослое трудоспособное Мужское население отправлялось на заработки за пределы своих республик. Поток таких «отходников» еще более возрос с распадом СССР и нарастанием кризисных явлений во всем Северо-Кавказском регионе. Однако в этом плане произошли существенные изменения. Если в советский период большинство «отходников» находили работу и даже устраивались на постоянное место жительства в нефтеносных районах Казахстана, Азербайджана и Туркмении, то теперь дорога в эти страны закрыта и значительная часть отъезжающих устремляется в российские города, прежде всего крупные промышленные центры европейской части, Сибири и Севера, где основной сферой деятельности многих из них становятся индивидуальная рыночная торговля и коммерческая посредническая деятельность. Однако некоторая часть мигрантов, в особенности люмпенизированной молодежи, служит источником пополнения рядов криминальных структур. Но большей части молодежи просто некуда себя девать, и она остается в республиках, пополняя ряды и так многочисленной армии безработных и криминалитета.

Огромный урон экономике региона нанесла война в Чечне, дестабилизировав социально-политическую ситуацию и межнациональные отношения. После Чечни наиболее уязвимым в этом плане стал Дагестан, который занимает ключевое с геополитической точки зрения положение на Северном Кавказе.

Северный Кавказ связан единой энергетической системой, которая сохранилась даже в условиях фактического ее разрыва на чеченской территории. Следует напомнить, что через Чечню пролегали не только нефтепроводы, но и линии электропередач, связывающие гидроэлектростанции Дагестана с остальным Северным Кавказом. При всем том в настоящее время трудно назвать Северный Кавказ целостным природнохозяйственным комплексом, более или менее прочно интегрированным в экономику России в целом. В пореформенный период в силу известных причин хозяйственные узы региона с остальной Россией значительно ослабли.

Одной из ключевых проблем экономики Северного Кавказа является недостаточное развитие транспортно-коммуникационной инфраструктуры федерального и международного значения (морские и речные пути и порты, железные и автомобильные дороги, трубопроводы), связывающей регион как с другими регионами самой России, так и с закавказскими и прочими прилегающими государствами. Для ее расширения и укрепления Северный Кавказ, имеющий выход к Каспийскому и Черному морям и граничащий по сухопутной территории и акватории двух морей с несколькими государствами, располагает большими и весьма благоприятными возможностями. Немаловажным подспорьем экономики Северного Кавказа может стать развитие трубопроводного транспорта. Большую роль в возрождении экономики региона сыграло бы установление морских транскаспийских сообщений с использованием паромных пере­прав между Россией и Ираном с опорой на порты в районе поселка Оля Астраханской области и г. Махачкала Республики Дагестан с выходом на порты Ирана (Энзели), Туркмении и Азербайджана и далее в страны Среднего Востока.

В регионе, особенно в национальных республиках, масштабы и темпы приватизации и создания рыночных структур идут со значительным отставанием от среднероссийских. По имеющимся данным, в Республике Дагестан, например, к настоящему времени полностью приватизированы лишь 28% предприятий. В государственной собственности остались основные отрасли и предприятия экономики, такие как Дагвино, Дагавтотранс, Дагнефтепродукт, Дагсвязьинформ, аэропорт, морской порт, крупные заводы федеральной собственности и др. Особенно важно отметить, что здесь приватизация проведена с вопиющими нарушениями закона, под контролем и в пользу представителей советских партийно-хозяйственных и номенклатурных структур, а также полукриминальных и криминальных сообществ. Они в буквальном смысле явочным порядком по смехотворным ценам приватизировали самые важные объекты государственной и общественной собственности. В многонациональных же республиках приватизация была проведена, по сути дела, в пользу отдельных этнических кланово-мафиозных структур. Как следствие этого процесса — фактическая монополизация представителями отдельных национальных групп наиболее перспективных предприятий и даже отраслей экономики и, соответственно, лишение отдельных народностей своей доли экономического пирога. В той или иной модификации эти особенности характерны и для других национальных республик. Драматичность ситуации на Северном Кавказе усугубляется тем, что здесь политическая нестабильность накладывается на социальную неустроенность людей, национальные проблемы сочетаются с огромным количеством беженцев. Эти и многие другие факторы обусловливают весьма низкий рейтинг инвестиционной привлекательности региона, а без широкомасштабных инвестиций экономику невозможно вывести из глубокого экономического кризиса. Обстоятельством, в значительной степени усугубляющим ситуацию в регионе, является беспрецедентное падение авторитета официального руководства национальных республик в глазах большинства населения. Здесь внутриполитические противоречия и конфликты отражают борьбу этнонациональных, клановых и даже национально-мафиозных группировок за власть и влияние и, соответственно, за перераспределение ресурсов и благ.

Как показывает практика, «силовая» составляющая на южной окраине России представляет собой один из важнейших инструментов политической борьбы. Как оппозиция, так и официальные власти не всегда в должной мере владеют политическими средствами борьбы. И та, и другая стороны все вопросы готовы разрешать не профессионально, а с помощью насилия и политического террора.

Зачастую те или иные группировки почти явочным порядком объявляют себя выразителями интересов и чаяний народа. Причем нередко их воспринимают таковыми не в силу действительного волеизъявления соответствующих народов, а в силу наличия у них вооруженной группы, которую, естественно, многие просто боятся. Так было, например, в 1996 году в Кабардино-Балкарии, когда возглавляемый генерал-лейтенантом С. Беппаевым Национальный совет балкарского народа объявил в Нальчике о создании самостоятельной Республики Балкария с собственными органами государственной власти. Сведущие люди утверждали, что в горных лагерях генералом были подготовлены отряды боевиков, которые в случае необходимости могли прийти ему на помощь.

При наличии оппозиции от нее стремятся избавиться иногда с помощью кнута, а когда и пряника. Многие оппозиционеры стали лояльными к действующим режимам, получив солидные портфели, иногда специально созданные под конкретную личность. Например, руководитель органов власти самопровозглашенной Балкарской республики генерал С. Беппаев был назначен президентом Кабардино-Балкарской республики В. Коковым, руководителем Комиссии по реабилитации жертв политических репрессий Кабардино-Балкарии…Особую озабоченность вызывает все более отчетливо проявляющаяся тенденция к фактическому сращиванию мафиозно-клановых и властных структур, проникновению организованной преступности в структуры государственной власти, превращению региона в средоточие политического терроризма, который приобретает международный характер. По имеющимся данным, ряд северокавказских республик — Чечня, Ингушетия, Северная Осетия, Дагестан — становятся транзитными базами транскавказской преступности. В последнее время практически вся территория Северного Кавказа превратилась в пространство бесконтрольного разгула преступных группировок. Через регион идут основные потоки спирта в Россию, ввозимого из-за рубежа не только законным путем, но и контрабандой. Здесь процветают подпольное производство и реализация нефтепродуктов и рыбно-икорный бизнес. Результатом этого являются резкое усиление социальной напряженности, криминализация общества, рост наркомании и алкоголизма и т.д. Все это создает дополнительные проблемы на пути достижения социально-политической стабильности в регионе.

К.С. Гаджиев. Геополитика Кавказа. М. 2001. С.47-56.