Практика развития производственной демократии за рубежом

Внимание к перспективному направлению «демократии участия» в ведущих экономиках мира возрастает. Являясь одновременно непосредственным производителем и акционером — совладельцем трудовой, а не спекулятивной собственности, работник народного предприятия не только получает право участвовать в управлении и принятии решений, но и несет солидарную ответственность за производственные результаты. Такой баланс прав и обязанностей — одно из главных преимуществ подобных компаний в конкурентной борьбе. Это подтверждает опыт более чем 70 стран мира, действующее законодательство которых закрепляет наделение работников собственностью в компаниях, созданных на принципах соединения труда и капитала.

Еще в 1974 г. конгресс США утвердил план акционерной собственности работников ESOP. Ассоциация работников собственников предприятий ESOPAssociation объединяет более 11 тыс. фирм, где настоящее время работает более 14 млн. человек. Цель ассоциации содействовать выкупу акций предприятий их работниками. Совокупная стоимость акций, находящихся в собственности работников предприятий в США, - 60 -70 млрд. долларов. Однако доля распределяемых среди работников акций обычно составляет не более 10% общей величины акционерного капитала, и работники не имеют решающего голоса ни при принятии управленческих
решений, ни в вопросах распределения прибыли[6]

В других компаниях работники также не являются собственниками предприятий, владея 30 – 40% акций. Это позволяет им активно участвовать в обсуждении и решении многих, но не всех проблем управления предприятием. Так, в 500 крупнейших корпорациях США еще в конце XX в. доля акций работников составляла в среднем 27%, а в таких, как «Макдоннелл-Дуглас», «Маккормик», «Проктер энд Гэмбл», — около 33%. Примечательны слова Джона Крола — президента компании «Дюпон» о продаже сотрудникам акций компании на льготных условиях: «Хочу, чтобы все, кто работает в компании, являлись ее инвесторами... чтобы их личное благосостояние напрямую зависело от успехов компании».

Европейские страны, принявшие законы о правовом регулировании акционерных обществ работников (Германия, Франция, Великобритания, Дания, Испания, Италия, Швеция и др.), следуют рекомендациям Совета ЕС поощрять развитие программ участия работников в управлении производством и распределении его результатов, рассматривают демократизацию производства как важную составляющую вложений в человеческий капитал, формирование инновационной, социально справедливой постиндустриальной экономики. Разумеется, народные предприятия в России, где сотрудники владеют 75% акций, - более высокая форма производственной демократии, чем на предприятиях Запада. Только на народных предприятиях сотрудники являются собственниками предприятий. В остальных случаях речь может идти об участии в собственности, когда решения принимают акционеры, владеющие контрольным пакетом акций. Интересы сотрудников порой приходится в таких случаях защищать традиционными формами классовой борьбы – забастовками, стачками, другими акциями протеста против принятых решений.

Особо следует сказать о социалистическом Китае, где закон «О коллективных предприятиях в городе и коллективных предприятиях на селе» действует с 1992 г. Речь идет о предприятиях в собственности трудового коллектива. Доля коллективного сектора в валовой продукции превысила 40% уже в 1995 г. Развитие собственности работников – одно из важных направлений экономической политики КНР.

В 2009 году произошло знаковое событие – Нобелевская премия по экономике была присуждена Элионор Остром с формулировкой «за исследования в области экономической организации». В своих работах Э. Остром обращает внимание на перспективы и возможности коллективной собственности и коллективного управления этой собственностью. Её работы явно выбиваются из мейнстрима современных экономических и политологических концепций. Ведь сегодняшняя экономическая теория обращает свое внимание преимущественно на два сектора – частный и государственный. Остром преодолевает сложившуюся дихотомию и напоминает об альтернативе - так называемом «третьем пути» - разнообразных институциональных системах, не относящихся ни к рынку, ни к государству. Её работы демонстрируют, что зачастую, именно этот «третий сектор» экономики, может оказаться более эффективным при решении разнообразных проблем, стоящих перед современным обществом и современной новой экономикой XXI века. Она показала, что самоуправляемые сообщества (группы людей, в том числе трудовые коллективы) могут эффективно управлять общественным ресурсом (коллективной собственностью), не прибегая к традиционно противоположным схемам приватизации или национализации.

Было бы неразумно упускать подобную альтернативу, особенно в России с её кризисом управления, когда «верхи уже не могут, а низы, похоже, уже не хотят». Возможно, именно в России, с её принципами общинности и справедливости, идеи коллективной собственности и коллективного управления могут принести наибольшие плоды.

Во второй половине XX века во многих странах мира начала происходить переоценка роли человека в условиях современного наукоемкого и высокотехнологичного производства. Пришло понимание, что без вовлечения всех участников процесса производства – непосредственных производителей товаров и услуг - в процесс принятия управленческих решений в различных формах и на различных уровнях экономики, дальнейшее развитие затруднено или попросту невозможно[7].