Аннотация 7 страница. Нимфа притворилась жеманной скромницей.

Нимфа притворилась жеманной скромницей.

— Мне нравится ваш друг, мистер Кастилл.

— Мне тоже, — кивнул Лоу.

Теплая ладонь скользнула Тому под подбородок. Пальцы легли на шею. Лоу запрокинул его голову и поцеловал – жадно и глубоко, с языком.

Том неловко застыл, щеки загорелись. Сколько глаз сейчас устремлено на них, даже знать не хотелось. Он сосредоточил все мысли на поцелуе, отгородившись от всего остального.

Лоу оторвался от Тома, давая ему наконец вдохнуть. На его лице читалось удовлетворение — он снова вышел победителем.

Девушка лукаво улыбнулась:

— История моей гребаной жизни.

— Еще бокал шабли, мисс? — великодушно предложил Лоу.

— О, мне бы что покрепче, мистер Кастилл.

И проигравшая оставила поле боя.

— Милая девушка, — заметил Лоу.

— Ага, — кивнул Том, все еще внутренне пытаясь обрести равновесие. Лицо пылало. Как пить дать, Лоу из тех, кто убивает мух, бросая в них булыжники. Он абсолютно ясно дал все понять. Том принадлежит ему. Лоу заявил о своих правах при свидетелях.

Внутри у Тома все скручивалось и рвалось от глубины выраженных чувств, от их искренности и... и чего?

От того, что всех только что оповестили о его ориентации? Едва ли в мире найдется житель среднего запада, способный шокировать полный зал нью-йоркцев. И вряд ли то, что он чувствует — это досада. Просто он всегда был сам по себе, как кот, и ему чертовски не нравилось, когда зрителей становилось больше одного.

Стыд так обжигал, что Тому казалось, он сейчас прожжет дыру в полу — сквозь все шестьдесят пять этажей «Рокфеллер-Плаза» — и провалится до самого коллектора. А там его сожрет какой-нибудь приблудившийся аллигатор.

Он приказал себе прекратить истерику. Имеет значение лишь одно мнение. Мнение того, кто только что прекрасно продемонстрировал свои намерения.

— Ты же не скрывал это? — спросил Лоу.

— Наверное, нет, — отозвался Том. И осмелился оглядеться. На поцелуй мало кто обратил внимание.

Том вдруг понял, что любит Нью-Йорк.

Саксофонист на эстраде исподтишка поднял вверх большие пальцы.

— Да, я тоже, — сказал Лоу. — Не знаю, как это примут в Сингапуре, но я никогда и не собирался там жить.

* * *

По дороге обратно в Кливленд Том впервые трахнулся в самолете.

Наверное, не стоило больше переживать из-за того видео. Рано или поздно его мать все равно бы все узнала. Какой смысл скрываться, когда встречаешься с мужчиной, который привык жить в открытую.

— Ты специально толкнул меня на свет софитов, прежде чем это сделал бы шантажист? — спросил Том, нервно меряя шагами комнату, когда они уже были у него дома.

— Толкнул на свет софитов? — переспросил Лоу с дивана.

— Поцеловав.

— Я поцеловал тебя, потому что мне захотелось. Это не имеет отношения к долбаному видео, которое интернет никогда не увидит.

— Откуда?.. — начал Том. Откуда Лоу знать наверняка, что видео никогда не выложат в сеть? Есть лишь одно объяснение. — Ты знаешь, кто послал то сообщение, — сделал он вывод. Лоу кивнул, но ничего не добавил, поэтому Том спросил: — И что ты собираешься делать?

— Ничего.

— Но... — снова начал Том и замолчал.

До него вдруг дошло.

Никакой расплаты не будет. Потому что вымогатель — не кто-то там со стороны.

Это мог быть только кто-то из родных.

— Это Уинстон? — спросил Том, не в силах представить, чтобы тот угрожал выложить в интернет домашнюю порнушку собственного сына.

— Нет, — раздраженно отмахнулся Лоу.

Уинстон все еще был в бегах — за ним охотились федералы и несколько крупных инвесторов.

Том вспомнил, как Лоу советовал тому открыть для Синтии счет где-нибудь за границей. Шантажист требовал перевода денег на Каймановы Острова.

— Синтия? — попытался он снова угадать. Мысль о том, что Синтия станет торговать драгоценной задницей собственного сына, казалась еще более невероятной, чем, что это делал Уинстон.

— Да нет, — отозвался Лоу. — Все гораздо прозаичнее. — Лоу заставил Тома посмотреть ему в глаза. — Том. Кто снимал?

Том изумленно открыл рот.

Уэллс.

И фрагменты мозаики тут же встали на свои места. Уэллс не получал требования от шантажиста. Уэллс вовсе не собирался выкладывать видео в интернет. Уэллс послал требования Лоу и только притворялся такой же жертвой. Уэллс обманул мать, заставив в это поверить, чтобы та побежала просить Лоу о помощи. Так или иначе Уэллс собирался выклянчить деньги у своего богатого кузена, чтобы вытащить отца из финансовой ямы, которую Уинстон сам себе и вырыл.

Чтобы удержать пирамиду на плаву, ему нужно было быстро найти три миллиона долларов наличными. И он их не получил. Уэллс был расстроен вовсе не тем, что видео может попасть в сеть. Он был расстроен из-за неизбежного разорения своего отца. И был готов на что угодно, чтобы спасти его.

Это было даже трогательно, жалкий трогательный неудачник. И именно поэтому Лоу не мог отдать шантажиста под суд.

— Ты просто так его отпустишь?

Лоу вздохнул.

— Уэллс — дурак, преступник и мудак. Но он мой мудак. В его жизни начинается новая глава... Одиннадцатая[9].

— На кого Уэллс работает?

— Уэллс не окончил колледж, — многозначительно хмыкнул Лоу.

Вот дерьмо.

— Не говори, что он работал на папочку.

Лоу перехватил взгляд Тома.

— Как думаешь, сможешь устроить его парковщиком на ту стоянку?

* * *

Уинстона нашли несколько дней спустя. Далеко он не ушел. Все это время он прятался в лесу за своим же домом, следя за женой из кустов. На экране был изможденный, растрепанный бродяга с запавшими глазами.

* * *

С видео или без, но Том признал, что, наверное, ему пора позвонить матери и поговорить.

Лоу, конечно, сразу заметил, что Том не упомянул об отце.

— Стало быть, отец вас не признает, мистер Рассел? — Это был не вопрос.

Том кивнул:

— Подозреваю, что из-за этого он нас и бросил.

Лоу вышел на пожарную лестницу, чтобы Том позвонил без свидетелей. Разговор мог оказаться болезненным. Лоу сел на металлические ступеньки лицом к разгрузочному доку, переулку, мусорке и задней стене домов с соседней улицы.

Его собственный разговор прошел не так уж и плохо. Только признавался он не в своей ориентации — тот разговор был давно — Лоу говорил о Томе.

На свадьбе Алана поймала его во дворе. Они встали под платаном. Голос Аланы звучал тихо, но она старалась не смотреть Лоу в глаза.

— Синтия сказала мне кое-что очень неприятное.

Лоу взял ее за руки. Он не собирался угадывать, что могла брякнуть Синтия. Пусть Алана скажет, что имеет в виду.

— Том Рассел, — начала та с трудом, безнадежно покраснев. — Синтия говорит... Боже, это так гадко.

Лоу промолчал. Пусть выскажет все, что хочет.

— Ты знаешь, я не слушаю сплетни, но... Боже. Синтия сказала, что Том... совратил Уэллса. Сказала, что у них с Уэллсом были отношения, и что тебе об этом известно, и ты привел Тома сюда, чтобы поставить Уэллса в неловкое положение. Что-нибудь из этого правда?

Лоу задумался.

— В большинстве своем. У Тома и Уэллса действительно был роман. И я об этом знал.

Алана выглядела расстроенной. В ее глазах читалась боль.

— Зачем тогда было приводить его сюда? Милый, я просто не понимаю, как ты мог...

— Мне нужно было удостовериться, что между ними все кончено, — перебил ее Лоу.

— Я бы сказала, что это вполне очевидно, — сухо ответила Алана, кивнув в сторону заднего двора, откуда доносились звуки свадебного празднования.

— Меня волнует не Уэллс, — раздраженно пояснил Лоу. — К черту Уэллса. Мне нужно было убедиться, что Тома он больше не интересует.

Темные глаза внимательно впились в его лицо, Алана нахмурилась.

— Зачем?

Лоу положил ладони ей на плечи.

— Мама, он тот самый.

На ее лице отразилась целая гамма эмоций. Лоу почти видел, как вся его жизнь пролетает перед ее глазами. Ее малыш. Взрослый мужчина. Взгляд Аланы смягчился. Она прижала ладонь к его щеке.

— Правда? Я рада?

— Ты рада.

— Ох. — Она волновалась. Это он знал наверняка. Матери всегда волнуются. Он знал, что она давно потеряла надежду на то, что он когда-нибудь найдет любовь. Глаза ее подозрительно заблестели.

— Не плачь, Алана. Ты сегодня слишком красивая, чтобы плакать.

Она шмыгнула носом.

— А он знает?

— Понятия не имеет, — усмехнулся Лоу. — Пни менее тупые, чем мой избранник.

Она обхватила его лицо ладонями, встала на цыпочки и несколько раз поцеловала. А потом снова опустилась на пятки и просто, вся словно сияя, посмотрела на него.

* * *

Том выключил телефон и вышел на пожарную лестницу.

— Как она отреагировала? — не вставая, спросил Лоу.

— Она знала, — озадаченно отозвался Том, усаживаясь рядом с Лоу на металлические ступеньки.

Он был совсем сбит с толку. Том уставился на свои руки, словно что-то только что из них выскользнуло.

— Она сказала, что я никогда не был злым. А мальчишки, по ее словам, злые.

— Это точно, — согласился Лоу.

Том подумал о парнях на работе. Ему не хотелось всю жизнь скрывать от них свою ориентацию, но и рисковать тоже не улыбалось.

— Думаю, мне нужно сменить работу.

— Чем хочешь заняться? — спросил Лоу. — Только скажи.

— Ты кто? Моя фея-крестная?

— Еще раз назовешь меня феей, и я тебя укушу.

— Я укушу в ответ.

— Только посильнее. И я не крестная. Если бы ты мог заняться чем угодно, что бы ты выбрал?

— Поверишь или нет, но мне нравится работать с машинами. Но в автомобилестроении своих хватает.

— Тебе нравятся болиды?

— А кому они не нравятся?

— А что насчет «Формулы-1»? — Кажется, у Тома отпала челюсть. — У тебя нет рефлексов для того, чтобы сесть за руль. А вот экипаж механиков — совсем другое дело. Думаю, ты легко научишься.

Экипаж механиков — с ума сойти!

Но Том все же слегка оскорбленно спросил:

— А с чего ты решил, что я не смогу быть гонщиком?

— Рефлексы. У тебя их нет. Вот если бы ты тогда сумел меня ударить, мы бы могли это обсудить.

— Когда тогда?

— Когда я пришел за Уэллсом, а ты попытался выставить меня за дверь, ты обещал надрать мне задницу.

— Ты это помнишь.

— Я много чего помню. Гонщик? Тебе не хватает реакции. А вот работа на пит-стопах — вполне возможно. Или если хочешь открыть магазин самосборных мотоциклов, это тоже возможно. Правда, тебе понадобится менеджер, но я найду. Или хочешь работать с двигателями для вертолетов и самолетов? Просто скажи, чем хочешь заниматься. Я могу открыть любую дверь. Только переносить не стану. Ну хорошо. Один разок так и быть перенесу. — Том не особо понял последние слова, а Лоу уже перешел на что-то другое: — Как насчет фейерверка на Молле четвертого?

— На каком Молле? — спросил Том, не сразу сообразив.

Ответом ему была гробовая тишина, полная молчаливой насмешки. Лоу подождал, пока Том придет в себя. Национальный Молл. Вашингтон, округ Колумбия.

— Ага, — кивнул Том. — Конечно.

* * *

Вертолет сел в аэропорту Рэйгана. Лимузин быстро домчал их до ближайшего высотного здания.

— Мне нужно в офис, — сказал Лоу. — Это много времени не займет.

— Ты заставляешь своих галерных рабов пахать четвертого июля?

— Только нескольких, и всего полдня. Мы международная компания.

Лоу поздоровался с мужчиной на входе. В лифте он использовал карточку-ключ, чтобы подняться на этаж без кнопки вызова.

Створки лифта разъехались, открывая большую дверь с логотипом Кастилл Диверсифайд. Дверь вела в просторный зал с множеством квадратных кабинок и рядом темных кабинетов вдоль стены.

— Лучше бы это были вы, мистер Кастилл, — послышался из глубины мягкий женский голос с идеальной дикцией.

— Это ограбление, — отозвался тот.

Лоу провел Тома туда, где один к одному стояли несколько больших столов, а на закрытых дверях блестели медные таблички с именами явно не мелких сошек.

За столом у углового кабинета сидела тонкая как тростинка женщина лет сорока, одетая в деловой костюм. На табличке на ее столе было написано: Лакшми Андерсон. Корпоративная жена Лоу.

У нее были узкое лицо, длинный нос и карие глаза. Она казалась хрупкой, но Том чувствовал, что вряд ли это так на самом деле.

Лоу представил ей Тома.

— О! — Лакшми встала, словно действительно обрадовалась знакомству, и с улыбкой протянула Тому руку с длинными пальцами. Похоже, она все про него знала. Он покраснел.

А она тем временем протянула Лоу стопку бумаг на подпись.

Том заметил, что размашистая подпись Лоу скорее походит на метку Зорро, чем на имя «Лоуренс Кастилл». Рядом с огромной буквой Л он просто выводил еще несколько затейливых росчерков.

Печати кругом уже стояли. Лакшми времени не теряла.

Закончив с подписями, Лакшми собрала документы и пошла в копировальную.

Лоу отпер кабинет. Том замешкался в дверях, потому что ковер оказался белоснежным, а потом решил, что это проблема Лоу.

Кабинет был широким, отделанным сталью, черным металлом, матовым стеклом и затейливыми светильниками. Полированные поверхности, окна, большая стеклянная столешница, ни единого пятнышка, ни единой пылинки. Окна занимали целых две стены — механизированные жалюзи были встроены внутрь стеклопакетов.

Белый ковер также был безупречен. Кто-то, наверное, каждый вечер приходил убирать следы и пятна, чтобы все снова засверкало чистотой.

— О чем тебе говорит эта комната? — спросил Лоу.

— Об абсолютном контроле, — не задумываясь, ответил Том.

Лоу довольно кивнул:

— Я знал, что ты поймешь.

— Откуда? Я простой механик.

— Ты райдер. У них души поэтов. Ты мыслишь символически. Не все так умеют. Некоторые заходят в кабинет и пугаются, но не знают почему.

Лоу повесил на ухо гарнитуру, чтобы проверить голосовую почту, и встал за компьютер просмотреть имейлы.

Том обошел стол матового стекла — его поверхность сверкала ярче, чем в рекламе чистящего средства — приложил к столешнице большой палец и нажал, оставив ровный отпечаток.

Лоу нахмурился и, кажется, даже растерялся.

— Никто никогда так не делал, — заметил он, но быстро овладел собой и предложил: — Мы можем оставить здесь куда более интересные отпечатки.

— Да?

— Закрой дверь.

Том ее захлопнул. Снаружи слышалось гудение работающего то ли ксерокса, то ли сканера. Он повернулся. Лоу снял гарнитуру с уха и поманил Тома поближе.

Расстегнув молнию, Лоу стащил с него джинсы. Член Тома уже стоял вовсю. Теплые ладони Лоу сомкнулись на его поясе, подняли и усадили на крепкую поверхность стеклянного стола. Лоу опустился на колени и принялся жадно сосать. Том запустил пальцы в его волосы, стараясь сдерживать стоны. Возбуждение нарастало, и он обессиленно откинулся на спину и почти беззвучно кончил.

Когда Лоу снял его со стола и поставил на ноги, на прозрачной поверхности остался четкий отпечаток задницы и пятно спермы, которую Лоу не успел проглотить.

Тот протянул руку и кончиком пальца вывел по белому пятну свою размашистую подпись. Тетка Тома работала в клининговой службе, и он знал, что истории о странных... находках были для уборщиц неиссякаемым источником развлечений. Здешние наверняка оценят.

Том смущенно вышел из кабинета. Лоу запер за ними дверь.

Лакшми засунула одну стопку документов в картотеку, а вторую — себе в сумку.

Лоу и Том спустились с ней на первый подземный этаж. Створки лифта разъехались, за ними оказалось что-то вроде престижного торгового центра, правда бесконечного.

Лакшми остановилась.

— Была рада знакомству, Том. Счастливого праздника, мистер Кастилл. — Она проворно поцокала прочь.

— Здесь расположен торговый офис, — пояснил Лоу Тому.

— Где именно это здесь? — Том огляделся. Место напоминало башню в центре Кливленда, только покруче и побольше — с множеством магазинов, банков, автомобилей, офисных зданий и отелей прямо под землей. Правда, большая часть их была закрыта на праздник.

— Это Кристал-Сити, — ответил Лоу. — Здесь можно жить, работать, есть, вести дела, и все это не выходя наружу.

Очередные двери вывели их в гараж. Лоу провел Тома сквозь еще несколько дверей, за которыми обнаружились снова лифты.

— Что это? — спросил Том.

— Здесь я живу.

Лифт поднимался все выше и выше. Оказавшись в коротком коридоре, Том удивился, что Лоу не занял весь этаж.

Как только дверь квартиры открылась, включились музыка и свет.

Холл оказался большим и богатым, хотя обставлен был просто и удобно. На паркетном полу лежал огромный восточный ковер. Том решил, что он из Афганистана. Мебель здесь стояла деревянная, массивная, на прочных квадратных ножках. Том разглядел кухню с шестиконфорочной плитой, встроенной в гранитную столешницу, с металлических крючков свисала медная кухонная утварь. Почти все здесь выглядело крепким и надежным.

Кожаный бежевый диван казался очень мягким.

— Так значит, это сюда ты их приводишь? — спросил Том.

— Их?

— Бойфрендов.

— Боже, нет. Для этого существуют отели. Сюда я никого не вожу. Это пещера Бэтмена, приятель.

Большая часть работ на стенах были, конечно, оригиналами. Среди тех, что поменьше, Том заметил несколько снимков со здоровыми парнями перед Чинуком на фоне зубчатых гор. Еще тут были семейные снимки Харрисона, Аланы, Лоу и Роксаны.

Том заглянул в спальню. Кровать была едва не трехспальная. С крепкой деревянной рамой.

— Да здесь заблудиться можно! — воскликнул Том.

— Я тебя найду, — пообещал Лоу.

Том сходил в ванную. Все здесь было современное и блестящее. В отделанной плиткой душевой кабине обнаружилось две боковых и несколько верхних насадок. Смотрелось здорово и впечатляюще, но без излишней роскоши, которую можно было бы ожидать от миллиардера.

— Если никто больше здесь не бывает, зачем тебе душевая кабина на двоих?

— Я ждал тебя.

Когда Том вернулся в гостиную, французские двери оказались открыты. Лоу стоял на балконе.

Том вышел к нему и оперся на перила рядышком. На улице было ужасно жарко и влажно, воздух был таким плотным, что, казалось, в него можно завернуться, как в кокон. Слава богу, хотя бы сторона не солнечная.

Лоу передал ему воду со льдом.

Только тогда Том наконец посмотрел на реку Потомак, проглядывавшую за лентами автострад. Там, прямо впереди, виднелся фаллический символ — монумент Вашингтона.

— Эмм, — начал Том. — Красивый вид.

Сбоку он разглядел изящный купол мемориала Джефферсона. В аэропорту Рэйгана взлетал самолет.

— Можем посмотреть фейерверк отсюда или пойти на Молл, как хочешь, — предложил Лоу. — Там, правда, несколько многолюдно.

— Здесь классно, — ответил Том. — Когда ты понял, что хочешь меня?

— Я захотел тебя с первого взгляда.

— Чего? Когда пришел ко мне домой искать Уэллса?

— Нет. Это был второй. И тогда приятного было мало. Ты и Уэллс! Нет. Первый был на игре в поло.

— Ты меня видел?

— Конечно, видел. — Лоу звучно постучал костяшками по груди, словно изображая стук сердца. — Ты был такой беззащитный, но крутой парень, валялся прямо на траве. Ты выглядел таким естественным и чувственным. И совсем геем.

— Разве это видно?

— Мне да. Это, конечно, не так уж очевидно, но, если надо, сумеешь распознать. Рядом с тобой на траве валялись шлем и кожаная куртка, так что я сразу понял, что мотоцикл на парковке твой. Ты лежал, закрыв глаза, подставив лицо солнцу. И выглядел свободным как ветер.

— У нас это называется одним словом — «безработный», — перевел Том, стараясь говорить насмешливо, но слишком ошеломленный эмоциями в словах Лоу.

— Последнее, что я ожидал там увидеть. Единственное, чего так жаждал. Меня словно молнией поразило — я безумно хотел тебя. А ведь я пытался играть в гребаное поло. А потом еще эти два идиота, так рвавшиеся к мячу, что не видели, что собираются убить любовь всей моей жизни у меня на глазах.

— Это я помню, — прошептал Том. — Ты ничего не сказал.

— Ты выглядел таким молоденьким.

— Ты всего на восемь лет меня старше.

— В штате Огайо я бы даже не смог купить тебе выпить. К тому же я собирался уезжать обратно в Афганистан. Поэтому кое-что я все же сказал — только себе. Я сказал: «Оставь это, Лоу. Он не для тебя». А потом был второй раз — и он стал божьим знаком. Господи. Бог явно на меня злился. Это тогда Синтия послала меня выяснить, где шляется мой идиот-кузен. Я хотел тебя. Хотел больше чего-либо. А выяснилось, что мой идиот-кузен спит с любовью всей моей жизни. Боже правый, мне казалось, я стекла наглотался.

Том смотрел на него, открыв рот — кажется, мир сошел с ума. Ход мыслей слетел с рельсов и забуксовал на кочках. Том ухватился за последние слова — про бога — и глупо заметил:

— Ты католик.

— А ты нет. Это не проблема. Нам же не придется ссориться о том, как воспитывать детей. Не меняй тему, Том.

Том покорно вернулся к главному вопросу:

— Ты был... влюблен в меня? Я пытался тебя ударить!

— Такая боевая, мисс Скарлетт.

— Ты же смеялся надо мной!

— Не над тобой. Это был скорбный смех над злой судьбой. Мой идиот-кузен с моим избранником! Это было ужасно. Что мне еще оставалось?

— Ты повел себя некрасиво.

— Конечно, я повел себя некрасиво! Я истекал кровью у тебя на полу! — зарычал Лоу. — Впрочем, вряд ли ты заметил! Я не мог дождаться, когда вернусь в Афганистан, где худшее, что со мной могут сделать — это убить. Ты и Уэллс. Боже, это было больно!

«Я, так дело было во мне».

— Почти сразу после этого Уэллс меня бросил, — сказал Том. — Я думал, ты приложил к этому руку.

— Нет. Я ничего не делал. Я знал, что Уэллс — мешок с дерьмом. Я сказал Синтии оставить его в покое и что он скоро прибежит, виляя хвостиком. Только я не знал, что при этом стало с тобой.

Том покачал головой. Он не мог в это поверить.

— Ты ведь не мог... Невозможно влюбиться с первого взгляда.

— Да, Том. Ты бы не мог, а я влюбился.

В голосе Лоу сквозило такое неприкрытое желание, что Тому хотелось упасть в его объятья и отдаться прямо здесь. Но тот вдруг сменил тему:

— Я переезжаю. Собираюсь сменить штат. Какой тебе больше нравится — Коннектикут или Нью-Гэмпшир? Меня почти не бывает дома.

Том заморгал, теперь слишком изумленный для секса.

— Такой вот выбор, да? — запнувшись, спросил он. Но как только слова сорвались с губ, до него дошло. В этих штатах разрешены гей-браки.

«Один разок так и быть перенесу», — сказал Лоу.

Он имел в виду через порог.

Мир вокруг кружился, не останавливаясь. Том не поспевал за сменой кадров.

— Ты просишь моей руки и сердца, Лоу?

— Я ставлю тебя перед фактом. Выбирай штат. Любой из двух. Мне все равно какой.

Том скрестил руки на груди и выжидающе вскинул бровь.

— Что? — спросил Лоу в ответ на молчаливый взгляд Тома.

— Объясни, что ты имеешь в виду, — сказал Том.

Лоу ошарашенно, почти зло посмотрел на него.

— Сукин сын, — выругался он. И к удивлению Тома, опустился на колено и взял Тома за руку. — Том, говнюк ты злопамятный, я люблю тебя. Ты нужен мне. Я не могу представить свою жизнь без тебя. Не окажешь ли ты мне — Боже, скажи «да» — великую честь, взяв меня в мужья?

Том огорошенно застыл. Будто огромный черный бык с лоснящейся шкурой припал на передние ноги перед матадором, умоляя сохранить ему жизнь.

Это было так неожиданно, что Том не знал, что сказать. Попросить время подумать? Все происходило как-то чересчур быстро. Они встречались, наверное, с месяц, да?

И сколько же ему нужно времени?

«Это может оказаться ошибкой», — подумал он.

А впрочем, что с того?

Если это ошибка, придется ее исправлять.

Гораздо большей ошибкой будет отказаться от любви, которую ему так открыто предлагают.

В голову не приходило ничего умного. Желание и абсолютная решимость Лоу просто смели Тома с ног.

— Да, — с трудом выдавил он.

Лоу опустил голову. Том почувствовал, что тот прижался лбом к тыльной стороне его ладони. Казалось, Лоу молится. А может, так и было.

— Слава богу, — сказал тот, поцеловал ладонь Тома и потянул на себя. Том сел рядом с ним на колени.

Они спешно избавились от одежды и занялись любовью.

Пот тонкими струйками щекотал голову под волосами. Лоу прижимался мокрой грудью к спине Тома. Все это было невыносимо эротично. Звуки города, рев пролетающих мимо самолетов казались лишь фоном для происходящего.

 

Вечером они все еще оставались на балконе. Валялись на влажной одежде, дыша знойным воздухом.

— Ахиллесовой пятой была вовсе не пятка, — прошептал Лоу Тому в плечо.

Том понятия не имел, к чему это он.

— Что?

— Ахиллесова пята, слабость великого воина. Это была не пятка. А его любовник — это без него тот не мог жить. Без него все в жизни потеряло смысл.

Небо потемнело — ну, насколько это возможно в городе. Первая ракета взлетела ввысь и взорвалась красными, белыми и голубыми брызгами. За ней из-за реки послышался треск и гул гигантской толпы. Фейерверки расцвечивали небо, шипели, сверкали и грохотали.

Какая ирония, Том только что, можно сказать, вручил себя этому мужчине, а все небо в огнях в честь торжества независимости, о чем он, не задумываясь, заявил вслух.

— Тогда давай праздновать нечто еще более совершенное — наш союз, — предложил Лоу.

— Как можно переплюнуть совершенство? — хмыкнул Том.

— Не знаю, — откликнулся Лоу. — Но нам как-то удается.

— Ну да, — кивнул Том. — Нам удается.

В конце концов фейерверк еще не кончился. А там все обещает стать еще лучше.

КОНЕЦ

 

[1] Прим. пер. Краткая форма имени Ричард Dick переводится с английского как мудак, член, хрен.

[2] Кэрри – героиня одноименного мистического триллера Стивена Кинга.

[3] Лига Плюща - старейшие университеты Новой Англии

[4] Хайберский проход расположен рядом с границей между Афганистаном и Пакистаном.

[5] Меч и крылья – эмблема специальной авиадесантной службы.

[6] Все гости на подобных свадьбах платят взнос в размере нескольких тысяч долларов.

[7] Буква L означает лузер, буква L в обратную сторону в данном контексте что-то вроде «сам такой».

[8] Намек на теорию «просачивания благ сверху вниз»: согласно этой теории выгоды монополий якобы совпадают с выгодами мелких предпринимателей и потребителей (прим.пер.)

[9] Намек на 11 главу Кодекса США о банкротстве.

Аннотация

 

Сказочная повесть всемирно известного английского ученого-зоолога и писателя. Отважные герои захватывающей истории освобождают волшебную страну Мифландию от власти злых и грубых василисков.