Изард К.Э. 40 страница

 

Руководствуясь отчасти результатами своих исследований, Мошер предложил интересную классификацию разновидностей переживания вины: 1) вина за враждебное поведение (переживание вины индивидом вызвано его враждебными чувствами и агрессивными поступками); 2) вина за сексуальное поведение (переживание вины вызвано мыслями, чувствами и поступками индивида, связанными с сексуальными отношениями); 3) нравственная вина (переживание вины, связанное с угрызениями совести). Впоследствии Мошер и его коллеги провели еще несколько экспериментов по исследованию двух первых разновидностей переживания вины. В результате было обнаружено, что переживание вины за мысли, чувства и поступки сексуального свойства вызывает перцептивную защиту от сексуальной стимуляции (чем сильнее переживание вины, тем выше порог восприятия сексуально окрашенных слов). Авторы заметили, что субъекты со слабой способностью к переживанию вины сексуального характера лучше понимают смысл высказываний, содержащих в себе возможность внешнего наказания, в то время как в ответах субъектов с выраженной способностью к переживанию вины сексуального характера обнаруживается ярко выраженная тенденция следовать внутренним стандартам. Однако, если хорошо развитая способность к переживанию вины сексуального характера способствует лучшему вербальному описанию сексуального содержания, то способность к переживанию вины за проявления враждебности мешает вербальному описанию враждебного содержания. Основываясь на результатах своих исследований, Мошер делает интересное умозаключение, - он утверждает, что чем более развита у человека способность к переживанию вины, тем в меньшей степени его поведение определяется требованиями ситуации. Он представил эмпирические доказательства своего вывода: по его данным, испытуемые с развитой способностью к переживанию вины почти не учитывали в своем поведении фактор внешнего наказания или неодобрения. И наоборот, на поведении субъектов со слабо развитой способностью к переживанию вины фактор антиципации вины практически не влиял, однако они выказали особую чувствительность к возможности наказания или неодобрения со стороны окружающих людей.

 

ВИНА И СЕКСУАЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ

 

Мошер и его коллеги поставили ряд экспериментов по исследованию переживания вины, связанной с сексуальным поведением (например, см.: Mosher, Galbraith, 1970). По результатам этих экспериментов авторы сделали несколько заключений: 1) существует отрицательная корреляция между тем, насколько развита у индивида способность к переживанию вины сексуального характера, и легкостью ассоциаций, относящихся к стимульному материалу с сексуальным содержанием; 2) субъекты с развитой способностью к переживанию вины сексуального характера демонстрируют плохую способность к осознанию сексуального и несексуального подтекстов сти-мульного материала; 3) активизацию сексуально окрашенных ассоциаций при выполнении словесно-ассоциативной задачи после соответствующей стимуляции (например, после того как испытуемым мужского пола предлагали оценить изображения обнаженных или слегка одетых девушек) демонстрируют только испытуемые со слабо развитой способностью к переживанию вины сексуального характера.

 

Эксперимент Мошера и Гэлбрэйта (Mosher, Galbraith, 1970) являет собой прекрасный пример тех исследований, которые позволили авторам сделать указанные выше выводы. Авторы оценивали способность к запоминанию ассоциаций у испытуемых с сильно и со слабо развитой способностью к переживанию вины в экспериментальной ситуации, условия которой либо содержали, либо не содержали элементы сексуальной стимуляции. С помощью <Опросника принудительного выбора вины> Мошера исследователи разделили испытуемых на две группы - в одну попали испытуемые с сильно развитой способностью к переживанию вины сексуального характера, в другую - испытуемые, у которых эта способность была слабо развита. Процедура сексуальной стимуляции требовала от испытуемых рассмотреть 27 фотографий и оценить сексуальную привлекательность изображенных на них обнаженных и полуобнаженных девушек.' После этого проводился ассоциативный тест. В качестве стимульного материала были использованы 30 двусмысленных и 20 нейтральных слов. Испытуемых попросили как можно быстрее давать определения этих слов. Латентный период ответа измерялся открытым способом - нажатием на кнопку секундомера. Сразу же по завершении вербального ассоциативного теста испытуемых просили повторить свои определения. И на этот раз исследователи измеряли латентный период, а кроме того, точность воспроизведения ассоциаций.

 

Как показали результаты эксперимента, испытуемые с развитой способностью к переживанию вины сексуального характера менее точно воспроизводили ответы в условиях сексуальной стимуляции и лучше - в контрольных условиях. Кроме того, при условии сексуальной стимуляции эти испытуемые несколько хуже воспроизводили даже свои определения нейтральных слов. В то же время условия сексуальной стимуляции не помешали испытуемым со слабо развитой способностью к переживанию вины сексуального характера успешно вспоминать свои определения сексуально окрашенных и нейтральных слов: напротив, они обнаружили даже некоторое улучшение воспроизведения. Мошер и Гэлбрэйт объяснили ошибки припоминания у испытуемых с развитой способностью к переживанию вины действием отрицательных эмоц ий. Авторы предположили, что ситуация эксперимента вызывает у таких испытуемых переживания страха и вины, побуждает их давать такие определения двусмысленному стимульному материалу, которые на самом деле слабо ассоциированы в сознании испытуемого со стимульным словом, и потому припоминание таких определений достаточно затруднительно.

 

Мошер (Mosher, 1968) исследовал влияние способности к переживанию вины сексуального характера (которую он понимает как личностную черту) на эмоц иональные реакции, сопровождающие чтение женщинами литературного отрывка эротического содержания. В этом эксперименте испытуемых-женщин, обладавших более или менее развитой способностью к переживанию вины сексуального характера, просили прочитать нейтральный или эротический отрывок литературного произведения либо в присутствии, либо в отсутствие экспериментатора того же пола. Было обнаружено, что только у испытуемых с развитой способностью к переживанию вины сексуального характера чтение отрывка эротического характера вызывает выраженное переживание вины. Выраженность переживания вины измерялась с помощью <Опросника настроения> Ноулиса.

 

Изард и Каплан (lzard, Caplan, 1974) повторили процедуру эксперимента Моше-ра, однако испытуемыми в их эксперименте были и мужчины, и женщины. Было обнаружено, что прочтение эротического отрывка вызывало у испытуемых-мужчин, в отличие от испытуемых-женщин, такие реакции, как сексуальное возбуждение, эмоц ии интереса и удовольствия. Испытуемые-женщины, напротив, демонстрировали реакцию отвращения. Однако реакцию страха и испытуемые-мужчины, и испытуемые-женщины проявляли в равной степени. Отличие полученных ими результатов от результатов экспериментов Мошера авторы объясняют тем, что за пять лет, прошедших с того времени, когда Мошер и его коллеги проводили свои исследования, в обществе произошли существенные изменения - взгляды на секс стали более либеральными, в литературе и в средствах массовой информации (особенно в кино) все больше и все более откровенно обсуждаются проблемы сексуальности.

 

В 1977 году Изард и его коллеги повторили свой эксперимент (lzard, Caplan, Walker, Kotsch, 1977). Отличие от предыдущего исследования заключалось в том, что теперь испытуемый имел дело с экспериментатором противоположного пола. Точно так же, как в исследовании Мошера и в предыдущем эксперименте Изарда-Каплана, испытуемым было предложено прочитать эротическую сцену, описанную в главе 72 романа <Вечный огонь> Колдера Уиллингэма (Willingham, 1963). Авторы измеряли степень выраженности таких реакций испытуемых, как сексуальное возбуждение, интерес, радость, удивление, печаль, гнев, отвращение, страх, смущение и вина. В рамках обсуждаемой нами проблемы нас будет интересовать степень переживания вины и отношения, связывающие переживание вины сексуального характера, измеренное с помощью шкалы Мошера, с прочими базовыми эмоц иями, измеренными с помощью шкалы дифференциальных эмоц ий.

 

В эксперименте приняли участие 1 12 мужчин и 1 12 женщин. Испытуемым было предложено прочитать отрывок литературного произведения либо эротического, либо нейтрального характера. Чтение происходило либо в присутствии экспериментатора, либо в одиночестве. Так же как и при проведении эксперимента Изарда-Каплана в 1974 году, экспериментаторы в основном общались с испытуемыми по телефону, лишь изредка вступая с ними в личный контакт. Испытуемых просили заполнить бланки шкалы дифференциальных эмоц ий два раза - до и после прочтения текстов. Анализ данных, полученных с помощью ШДЭ до прочтения текстов, показал, что в присутствии экспериментатора противоположного пола мужчины дают гораздо более высокие, чем женщины, оценки по шкалам сексуального возбуждения, удивления, гнева, отвращения, страха, робости и вины.

 

Поскольку процедура этого эксперимента полностью повторяла процедуру исследования Изарда-Каплана 1974 года, а единственная разница заключалась в том, что испытуемый и экспериментатор были представителями разных полов, экспериментаторы сочли необходимым сравнить данные, полученные в ходе этих двух экспериментов до предъявления стимульного материала сексуального характера. Таким образом авторы стремились выявить непосредственное влияние представителя противоположного пола на дальнейший ход эксперимента. Сопоставительный анализ данных показал, что присутствие экспериментатора противоположного пола приводит к значительному повышению оценок сексуального возбуждения у мужчин, у женщин, напротив, было отмечено слабо выраженное, незначительное снижение этих оценок. Оценки испытуемых-мужчин по шкале вины оказались выше, чем в предыдущем исследовании, а оценки испытуемых-женщин - ниже, однако ни в том, ни в другом случае эти изменения не были статистически достоверными. На основании этих данных невозможно сделать вывод о том, почему испытуемые-мужчины, как правило, более эмоц ионально реагируют на присутствие экспериментатора противоположного пола. Мы можем лишь предположить, что сексуальное возбуждение испытуемых-мужчин в присутствии экспериментатора противоположного пола в значительной степени определило все прочие эффекты, отмеченные в ходе этого эксперимента. Сексуальное возбуждение могло стать причиной более выраженного переживания вины, причиной переживания прочих эмоц ий.

 

Авторы проанализировали, каким образом присутствие наблюдателя противоположного пола влияет на эффект от <литературной стимуляции> (чтение нейтрального или эротического отрывка). Они обнаружили, что чтение литературного отрывка (причем неважно, какого характера - нейтрального или эротического) в присутствии наблюдателя противоположного пола становилось причиной более выраженного переживания вины.

 

После повторного заполнения шкалы дифференциальных эмоц ий испытуемых просили заполнить шкалу вины сексуального характера, разработанную Мошером. Была обнаружена корреляция между результатами, полученными по шкале Моше-ра, и результатами, полученными по ШДЭ. Данные по шкале Мошера показали умеренную, хотя и статистически значимую, отрицательную корреляцию с данными по шкалам сексуального возбуждения (r=-0,19, p < 0,01) и радости (r=-0,21, p < 0,05) и положительную корреляцию с данными по шкалам отвращения (r=0,31, p < 0,01) и вины (r=0,24, p < 0,01). Если исходить из нашего понимания психологии вины и взаимодействия вины с сексуальными драйвами, именно таких результатов и следовало ожидать. Данные этого исследования согласуются с данными, ранее представленными Мошером (Mosher, 1965).

 

Мы уже выдвигали предположение о том, что одной из причин повышенной эмоц иональности мужчин в присутствии наблюдателя противоположного пола в ходе описанных выше экспериментов могло стать сексуальное возбуждение, охватившее часть испытуемых-мужчин. В традициях американской культуры принято считать, что факт присутствия представителя противоположного пола гораздо больше возбуждает мужчин, чем женщин. Мы говорили также и о том, насколько прочно практика социализации увязывает сексуальное возбуждение и переживание вины. Потому несложно объяснить, отчего сексуальное возбуждение, переживаемое испытуемыми-мужчинами вызывало у них чувство вины и, соответственно, более высокие показатели по шкале вины. Но чем же объяснить повышение показателей по шкалам гнева, отвращения и страха? Можно предположить, что одной из причин повышения показателей стала фрустрация и растерянность, охватившая испытуемых-мужчин, не понимавших, что же им делать с неуместным возбуждением. Обстановка эксперимента противоречила традиционным (стереотипным) представлениям о мужской и женской роли. Девушка (сокурсница по колледжу) оказывалась инициатором взаимодействия и давала указания (то есть определяла ход развития ситуации). Подобное, нештатное распределение ролей на фоне сексуального возбуждения могло стать поводом для активизации эмоц ий гнева, отвращения и страха.

 

Изард, Шпигель и их коллеги (lzard, Spiegel et а1., 1974) исследовали влияние морально-этических норм на эмоц иональные реакции, сопровождающие визуализацию полового акта. Для проведения исследования была избрана форма анонимного опроса. В студенческом городке были установлены будки для раздачи бланков оп-росников. Всего было роздано 495 комплектов опросников. Для того чтобы студенты не сомневались в полной анонимности исследования, вместе с бланками им вручался конверт со вписанным адресом, подписывать опросники не требовалось. Заполнили и вернули опросники 275 студентов, из этих опросников 255 комплектов были заполнены правильно, и их подвергли дальнейшей обработке.

 

Основная гипотеза авторов заключалась в том, что существует связь между сексуальными нормами испытуемых, их сексуальным опытом и теми эмоц иональными реакциями, которые вызовет у них визуализация полового акта. Предполагалось также, что в эмоц иональном паттерне испытуемых, исповедующих консервативные взгляды на сексуальные отношения, будут более обширно представлены отрицательные эмоц ии (такие как страх и вина).

 

Тестовый материал, предложенный студентам, включал в себя следующие опро-сники: обе формы ШДЭ (в том числе модификацию ШДЭ, направленную на диагностику эмоц ий как черт личности, и стандартную форму), шкалу сексуальных стандартов Рейса (Reiss, 1967), модифицированную шкалу сексуального опыта Подел-ла-Перкинса (Podell, Perkins, 1957). При заполнении бланка шкалы сексуальных стандартов Рейса студентам предлагалось оценить приемлемость'различных форм сексуального поведения в диапазоне от <поцелуя с любовью> до <полового акта без любви>. При заполнении шкалы сексуального опыта Поделла-Перкинса предполагалось, что испытуемые пометят, насколько часто им приходилось проявлять сексуально окрашенную активность разного рода - начиная от поцелуя и заканчивая половым актом. Показатели, полученные с помощью шкал для диагностики эмоц ий для каждой эмоц ии, рассматриваемой как черта личности, и для каждого эмоц ионального состояния (после визуализации полового акта), размещались в факторной матрице размерами 2 хЗх 3, где 2 (мужчина-женщина) х 3 (девственный-неопытный-опытный) х 3 (нормы, не позволяющие добрачную половую жизнь: нормы, позволяющие добрачную половую жизнь при наличии любви; нормы, позволяющие добрачную половую жизнь без любви). В нашем кратком обзоре мы рассмотрим те из результатов и выводов эксперимента, которые имеют отношение к эмоц иям смущения и вины. Важно помнить, что форму ШДЭ-11 (направленную на диагностику эмоц ий, рассматриваемых как личностные черты) участники заполняли в первую очередь, до всех прочих тестовых материалов. Стандартную форму ШДЭ они должны были заполнить сразу же после визуализации полового акта.

 

При анализе данных, полученных с помощью шкалы сексуального опыта и ШДЭ-11, было обнаружено интересное криволинейное соотношение между сексуальным опытом и выраженностью вины, рассматриваемой как черта личности. У испытуемых с небогатым сексуальным опытом (один или несколько сексуальных контактов) отмечались крайне высокие показатели по шкале вины; у опытных в сексуальном отношении испытуемых показатели по шкале вины оказались крайне низкими; неопытные (девственники) продемонстрировали средние значения. Можно предположить, что испытуемые с небогатым сексуальным опытом более подвержены переживанию вины за сексуальные действия, и такая аффективно-когнитивная озабоченность находит отражение в крайне высоких оценках по шкале вины, рассматриваемой как черта личности. Такое толкование согласуется с результатами исследований, на которые обращает внимание Маккэри (McCary, 1973).

 

Показатели по шкале сексуального опыта столь же тесно связаны с показателями ШДЭ по шкале, с помощью которой измерялась вина как состояние, возникающее после визуализации полового акта. Что касается испытуемых-женщин, то, чем более богатый сексуальный опыт они имели, тем ниже были показатели по шкале вины. У испытуемых-мужчин с небогатым сексуальным опытом показатели по шкале вины после визуализации полового акта оказались выше, чем у испытуемых-девственников и у испытуемых с богатым сексуальным опытом. Таким образом, соотношение показателей сексуального опыта с показателями вины, рассматриваемой как состояние после визуализации полового акта, имеет тот же рисунок, что и соотношение показателей сексуального опыта с показателями по шкале вины, понимаемой как черта личности. Эти данные позволяют нам предположить, что переживание вины преследует мужчину в пору обретения сексуального опыта.

 

Серьезное влияние на интенсивность переживания вины после визуализации полового акта оказывают стандарты, которых придерживаются испытуемые в отношении секса. Показатели вины тех из испытуемых, которые заявили о неприятии добрачной половой жизни, повысились более значительно после визуализации полового акта по сравнению с показателями вины тех испытуемых, которые заявили, что не видят в таких отношениях ничего зазорного. В целом оказалось, что чем более либеральные сексуальные установки (выявленные при помощи шкалы сексуальных стандартов) имеет участник, тем ниже его показатель по.шкале вины после визуализации полового акта. Эти выводы не очень согласуются с предположением Льюис (Lewis, 1971) о том, что мужчинам ближе переживание вины, в то время как женщинам - переживания стыда и смущения. Как уже было отмечено в главе 14, застенчивость как личностная черта более свойственна мужчинам, чем женщинам. То же самое можно сказать и о вине, рассматриваемой как личностная черта. Таким образом, если мужчины чаще переживают смущение и вину в повседневной жизни (по самым разным причинам), то женщины чаще смущаются и испытывают вину после визуализации полового акта. Однако если рассматривать повседневные переживания людей, не обладающих сексуальным опытом, то обнаружится, что женщи-ны-девственницы.гораздо более склонны к переживанию вины, чем мужчины-девственники. Возможно, именно в этом кроется причина того факта, что до недавнего времени, а возможно, еще и сегодня, в любом возрастном срезе мы обнаружим гораздо больше девственниц, чем девственников. Кроме того, следует отметить, что предположение Льюис относилось к поведению в целом, тогда как наши данные получены в результате анализа сексуального поведения.

 

Описанное выше исследование позволяет подтвердить, что вина, рассматриваемая как личностная черта, и вина, рассматриваемая как психологическое состояние, являются реальными психологическими феноменами, оказывающими непосредственное влияние на личность и поведение. Вину, рассматриваемую как личную черту, можно определить либо в терминах индивидуального порога вины, либо какгенерализованную антиципацию самоосуждения, либо как предощущение наказания за нарушение усвоенных норм поведения. Таким образом, вина, рассматриваемая как личностная черта, исполняет функции регулятора поведения, предупреждает о неправильных мыслях, чувствах и поступках.

 

В качестве эмпирического подтверждения нашего понимания вины как личностной черты можно рассматривать наблюдение Мошера (Mosher, 1965) о том, что вина, вызываемая мыслями, чувствами и поступками враждебного характера (вина враждебного характера), препятствует вербальным проявлениям враждебности в экспериментальной ситуации с вербальным обусловливанием. Окл и Мошер (Okie, Mosher, 1968) также обнаружили, что у испытуемых, имевших высокие показатели по шкале вины, рассматриваемой как личностная черта, после враждебно-агрессивного поведения, спровоцированного экспериментальной ситуацией, было обнаружено значительное повышение показателей по шкале вины, рассматриваемой как состояние. Подтверждением возможности рассматривать вину как личностную черту служит также наблюдение Мошера и Гэлбрэйта (Mosher, Galbraith, 1970) о том, что испытуемые с высокими показателями по шкале вины сексуального характера затрудняются в припоминании своих толкований слов, имеющих сексуальный подтекст, при выполнении теста неоконченных предложений.

 

Кроме описанных выше исследований, результаты ряда экспериментов, проведенных с испытуемыми-заключенными, также могут служить подтверждением того, что вина, рассматриваемая как черта личности, обладает реальным и важным влиянием на многие аспекты поведения человека. Как указывают Оливер, Мошер, Персоне и Маркс (Oliver, Mosher, 1968; Persons, Marks, 1969), оценки испытуемых-заключенных по шкале вины Мошера положительно коррелируют с оценками по шкалам ММР1, связанным с конвенциональностью поведения (шкалы Pt и Si), и отрицательно коррелируют с оценками по шкалам ММР1, указывающим на неконвенциональное поведение (шкалы F, Pd, ScuMa). Было обнаружено (Mosher, Mosher, 1967), что показатели по шкале вины у заключенных, совершивших преступления против собственности, выше, чем показатели у заключенных, совершивших преступления против личности. Исследование Персонса (Persons, 1970а) выявило отрицательную корреляцию между виной, рассматриваемой какличностная черта, и количеством преступлений, совершенных конкретным преступником-рецидивистом. Кроме того, автор обнаружил значимые отрицательные корреляции между выраженностью вины враждебного характера и насильственным характером совершенных преступником правонарушений, и между оценками вины сексуального характера и сексуальными преступлениями. Кропотливый анализ корреляционных зависимостей, связывающих различные субшкалы вины Мошера на выборке правонарушителей, показал, что вина и преступление находятся в очень сложных взаимоотношениях (Persons, 19706). Например, оценки по шкалам вины, рассматриваемой как черта личности и как состояние, значимым образом связаны с типом преступления и с его тяжестью. Очевидно, что необходимы дальнейшие исследования вины как черты личности и как состояния, результаты которых будут применимы в реальных жизненных ситуациях.

 

КАК ПРОТИВОСТОЯТЬ ПЕРЕЖИВАНИЮ ВИНЫ

 

Лучший способ противостоять переживанию вины - жить в ладу со своей совестью. Однако если однажды вы обнаружите, что какое-то из принятых вами правил слишком часто заставляет вас испытывать вину, нет ничего зазорного в том, чтобы пересмотреть его. Существует ряд важнейших правил поведения, которым мы обязаны следовать - правила, которые требуют от нас уважения к другим людям, к их правам и личной свободе. Но ведь могло случиться так, что вы усвоили или приняли чрезмерно жесткие правила поведения, которые мешают жить вам и нисколько не содействуют благополучию окружающих вас людей.

 

Если вы обидите кого-либо и почувствуете вину, вы в то же время ощутите, что ваш проступок встал преградой между вами и вашим другом, что он мешает нормальному общению между вами или даже делает его невозможным. Для того чтобы противостоять переживанию вины, вы обязательно попытаетесь таким образом выстроить свое поведение, чтобы ваш друг вновь поверил вам, чтобы восстановились прежние доверительные отношения между вами. Взаимное доверие необходимо для того, чтобы взаимоотношения между людьми приносили им удовольствие и радость, и чем более близкими становятся отношения, тем большей степени доверительности они требуют. Вина - это ноша, которую человек должен нести сам, но в то же время это и его долг перед другими людьми. До тех пор пока вы не преодолеете вину, пока не исправите ситуацию и не восстановите прежней доверительности отношений, вы будете ощущать это и как личную беду и как крах ваших отношений с другими людьми.

 

РЕЗЮМЕ

 

Вина, в соответствии с теорией дифференциальных эмоц ий, играет ключевую роль в процессе развития личной и социальной ответственности, в процессе становления совести. Существование неких фундаментальных, присущих каждому человеку, источников вины неоспоримо, однако совесть как психический феномен представляет собой скорее комплекс аффективно-когнитивных структур, формирующихся под воздействием родительских требований и предписаний разнообразных социальных институтов. Аффективно-когнитивные структуры совести становятся мотивом и регулятором нравственного поведения. Главной предпосылкой развития личной и социальной ответственности является вина, но проявления альтруизма, существенного компонента социальной ответственности, как правило, сопровождаются переживанием положительных эмоц ий, и именно они становятся основной движущей силой высшей формы поведения - поведения этического, или нравственного.

 

Стыд и вина часто идут рука об руку. По мнению Томкинса, стыд и вина - суть одна эмоц ия, по-разному представленная в сознании. Осьюбел утверждает, что вина содержит в себе некий компонент нравственного стыда, но лишь в ряду прочих, направленных на себя реакций. Согласно его точке зрения, стыд неморальный не имеет никакого отношения к вине.

 

Большинство психологов сходятся во мнении о том, что стыд предполагает возможность реального или воображаемого наказания, исходящего от окружающих людей, в то время как переживание вины - результат самонаказания, что, однако, не исключает участия внешних воздействий. Человек испытывает вину вследствие нарушения неких, принятых им этических, моральных или религиозных стандартов. Несмотря на то что ряд этических предписаний имеет под собой эволюционно-биологическую основу, необходимо подчеркнуть, что конкретные способы применения этических, моральных и религиозных кодексов ребенок постигает при помощи механизма идентификации с родителями и другими людьми, при помощи механизмов имитации или моделирования, пробуждения сочувствия, под воздействием других форм социального научения.

 

Эмоц иональная экспрессия, сопровождающая переживание вины, не столь выразительна, как экспрессия, присущая другим эмоц иям. Испытывая вину, человек низко склоняет голову или прячет глаза.

 

Переживание вины сопровождается гложущим ощущением собственной неправоты по отношению кдругому человеку или к самому себе. В эмоц иональном профиле для ситуаций вины обнаруживаются относительно высокие показатели эмоц ий печали и страха. Эмоц ия страха очень часто переживается одновременно с эмоц ией вины, вероятно, именно этим можно объяснить тот факт, что многие теоретики отказываются проводить четкую грань между эмоц иями страха и вины. Для переживания вины характерны высокая степень напряжения, умеренная импульсивность и снижение уверенности в себе.

 

После стыда, вина - важнейший фактор воспитания социальной ответственности, она становится непреодолимым барьером на пути немотивированной сексуальной и враждебной агрессии. Развитие вины и становление совести - важнейшие этапы психологического созревания личности.

 

Чрезмерная склонность к самообвинениям или, наоборот, недостатки развития совести могут привести к дезадаптации или даже к психопатологии. Ряд авторов утверждает, что чрезмерная склонность к самообвинениям может стать причиной обсессивно-компульсивных расстройств и даже параноидной шизофрении.

 

Согласно теории Фрейда, развитие совести и вины во многом зависит от того, какой способ разрешения эдипова комплекса избирает человек в процессе формирования суперэго. Теоретики экзистенциализма утверждают, что каждый человек обречен на переживание вины уже потому, что не может реализовать всех возможностей, дарованных ему природой. В своей критике экзистенциального понимания вины Ханна обвинил экзистенциалистов в том, что они пытаются свести воедино переживание вины и само бытие человека.

 

Разнообразные способы решения проблемы источников вины, предложенные приверженцами теории научения, стали значительным вкладом в наше понимание совести и морали. Предложенные ими концепции подчеркивают роль различных форм социального научения в процессе интернализации вины. Большинство авторов сходятся во мнении, что эмоц иональная привязанность ребенка к своим родителям является лучшим базисом для становления зрелой совести и формирования адекватных порогов переживания вины. Теоретическая аргументация авторов, подкрепленная целым рядом эмпирических исследований, заставляет нас согласиться с тем, что прямой дорогой к желанному результату - к становлению зрелой совести и формированию адекватных порогов переживания вины - может стать разумное сочетание разнообразных воспитательных воздействий, в числе которых необходимо отметить угрозу лишения одобрения и любви, пробуждение сочувствия, на-учение осознанию собственной роли в огорчении другого человека.