Экология и мировое общественное мнение

Растущая во всем мире озабоченность людей экологическими проблемами подтверждается данными многочисленных социологических исследований, проводимых различными центрами по изучению общественного мнения в десятках стран.

Так, в США после разрушительного урагана «Катрина» доля тех, кто считал подобные явления обычным погодным феноменом, сразу упала на 19 пунктов
(с 58 до 39 %), а доля тех, кто признал их «необычными», возросла до 59 %[1].
В большинстве своем американская публика неплохо осведомлена о феномене глобального потепления («довольно хорошо» – 54 %, «очень хорошо» – 16 %)
и воспринимает его как реальную и серьезную проблему. Большинство американцев обеспокоено связанными с этим угрозами (до 60–80 %, по разным оценкам).

Изменения климата воспринимаются как реальная и серьезная проблема не только в развитых, но и в развивающихся странах, более уязвимых перед лицом стихийных бедствий. Согласно данным Gallup International, опубликованным в апреле 2007 г. (исследования в 57 странах с охватом 60 тыс. человек), 66 % опрошенных считают, что глобальное потепление оказывает серьезное воздействие в районах их проживания. Причем этот показатель даже выше в Азиатско-Тихоокеанском регионе (78 %) и Латинской Америке (73 %), чем в Западной Европе (66 %) и Северной Америке (62 %), но ниже среднего в Восточной и Центральной Европе (59 %) и Африке (50 %) (Gallup… 2007).

Значительное большинство людей в мире уверено, что нынешнее глобальное потепление вызвано антропогенными факторами. В ходе другого исследования 79 % респондентов в 20 странах из 21, где оно проводилось (22 тыс. участников), назвали существенной причиной глобального потепления хозяйственную деятельность человека, в том числе работу промышленности и транспорта. В Китае эту причину назвали 89 %. Только в Индии число согласившихся с этим было меньшим (47 %)[2].

В оценке степени угрозы, которую несет изменение климата, люди, естественно, расходятся. Респондентам в 10 странах (март 2007 г.) было предложено оценить эту угрозу на ближайшее десятилетие. Большинство определили ее как значительную (important), но разошлись во мнениях о том, является ли она критической. Более половины респондентов назвали ее критической в Мексике (70 %), Австралии (69 %), Южной Корее (67 %), Индии (51 %), значительное меньшинство – в Китае (47 %) и США (46 %). В то же время солидное меньшинство в ряде стран считает ее значительной, но не критической – в тех же США (39 %), Китае (33 %), Индии (27 %), и не считает серьезной небольшое меньшинство – 13 %
в США, 12 % в Китае, 10 % в Индии.

Соответственно разнятся и оценки степени срочности и масштабности необходимых действий со стороны властей. Те, кто больше осведомлен об этой проблеме, более склонны поддержать необходимые действия. Согласно опросу, проводившемуся летом 2009 г., большинство респондентов в 15 странах из 19, где он проводился, полагают, что их правительства должны уделять больше внимания климатическим изменениям, чем они это делают. Самое сильное большинство выступающих за усиление внимания к последствиям глобального потепления – в Южной Корее (81 %), Мексике (79 %), Великобритании (77 %), Франции (76 %), Китае (62 %). В среднем по всем 19 странам (а это 60 % мирового населения) 60 % опрошенных высказались за то, чтобы климатические изменения заняли более высокое место в правительственной шкале приоритетов.

Но есть и другая позиция. Часть респондентов считает: поскольку последствия глобального потепления растянуты во времени, постольку и действовать надо постепенно, с наименьшими затратами. Но это позиция меньшинства. За то, чтобы понизить планку приоритетности климатической проблемы, высказалось в среднем 12 % (19 стран). Ни в одной стране (кроме Германии) такого мнения не придерживается больше одного человека из пяти. При оценке по шкале от 0 до 10 ниже всего оценивали приоритетность климатической проблематики граждане США (4,7).

Представляет интерес еще один аспект общественного мнения, выявляющийся в ходе опросов: значительное большинство согласно с утверждением, что ради сокращения выбросов парниковых газов необходимо менять стиль жизни и поведения. По данным одного из опросов, проводившихся в 21 стране (2007 г.), такое мнение поддерживают 83 %, в том числе 46 % считают, что это «определенно необходимо», и 37 % – «вероятно необходимо». Среди стран, где такие мнения оказались преобладающими, – Испания (68 %), Мексика (64 %), Канада (63 %), Италия (62 %) и… Китай (59 %). Несколько ниже степень согласия в ответах на вопрос, следует ли увеличивать стоимость энергии, с тем чтобы сократить ее использование и связанные с этим выбросы – в 14 странах из 21 это мнение поддержал 61 % («определенно необходимо» – 27 %, «вероятно необходимо» – 34 %).

Среди предлагаемых конкретных мер или действий наиболее популярна, судя по результатам опросов, идея развития и использования альтернативных источников энергии, таких как солнечная или ветровая. Упор на альтернативные источники поддерживают 77 % респондентов (2008 г., 21 страна). Эта идея находит поддержку даже при условии, что ее реализация может привести к удорожанию энергии в краткосрочной перспективе – на это готовы согласиться 69 % (в 19 странах из 21). Значительное большинство поддерживает также меры по повышению энергоэффективности, включая побуждение предпринимателей к более эффективному использованию энергии (58 %), даже если это приведет к удорожанию продукции.

Эта тенденция подтвердилась в опросе, проводившемся осенью 2009 г., накануне конференции ООН по климату в Копенгагене. Было опрошено 13,5 тыс. человек в 15 странах, большей частью в развивающемся мире. Респондентов спрашивали: готовы ли они согласиться с более высокими ценами на энергию и другую продукцию ради мер по смягчению последствий изменения климата (рост цен оценивался в пределах 0,5–1,0 % ВВП). В 6 странах большинство согласилось с ростом в 1,0 % (в Китае – 68 %, во Вьетнаме – 59 %) и еще в 8 странах – с ростом цен в пределах 0,5–1,0 %.

В США с ростом цен, равным 1,0 % ВВП, согласились 48 % респондентов, с ростом в пределах 0,5–1,0 % – 14 %. Опросы также показали, что американцы в большинстве своем отвергают тот аргумент (часто выдвигаемый), что подобные меры борьбы с изменениями климата могут потребовать неприемлемых экономических издержек. Напротив, преобладает мнение, что сокращение эмиссии парниковых газов окажется выгодным в долгосрочном плане, позволит повысить эффективность экономики. Это мнение разделяет и большинство опрошенных в 21 стране (2008 г.) – две трети из них (66 %) считают, что переход к альтернативным источникам и удорожание энергии не причинит ущерба экономике в долгосрочном плане.

Может создаться впечатление, что приведенные выше данные преувеличивают степень зрелости массового экологического сознания. Такое предположение не совсем безосновательно: в опросах всегда присутствует некий психологический зазор: настрой респондентов на преобладающие в их среде мнения и/или готовность дать тот ответ, который, как им представляется, от них ожидают. Поправка на это необходима. Главное же – в несовпадении вербальных суждений, высказываемых в ходе социологических опросов, и реального поведения людей, поскольку оно определяется не столько субъективными мнениями, сколько существующими общественными условиями.

Поэтому представляют интерес наблюдения американского социолога Пола Рея, попытавшегося глубже проникнуть в структуры массового сознания, в мотивацию политического поведения, в том числе с точки зрения восприятия экологического императива. На основе многолетних исследований Рей установил появление в США нового культурного типа, который он определил как «новаторов в культуре» (Cultural Creatives). Это люди, в большей мере озабоченные социальными, экологическими и гуманитарными проблемами, чем основная масса обывателей; больше приверженные духовным ценностям, чувству солидарности, более восприимчивые к новым идеям «на острие культурного изменения», более открытые созиданию позитивного будущего.

В середине ХХ в., по оценке П. Рея, американская общественность была примерно поровну разделена на две большие группы – традиционалистов (консерваторов) и модернистов (ориентированных на технический прогресс и свободный рынок). В последующий период доля традиционалистов сократилась вдвое, доля модернистов осталась в основном на прежнем уровне, а доля тех, кого можно, как он считает, отнести к представителям новой субкультуры, постепенно росла – до 26 % взрослого населения в 1999 г. и до 30 %, согласно более поздней оценке, в 2008 г.[3]

По данным того же источника, в Италии этот культурный тип представлен примерно 35 % населения (2006 г.). Аналогичные данные получены по ряду других стран Западной Европы – здесь общая численность Cultural Creatives оценивается в 80–90 млн человек. Предполагается, что в Японии и Канаде сходная ситуация. Речь идет о людях, многие из которых в 60-е и последующие годы были участниками новых социальных движений того времени, так называемых «движений совести» – антивоенных, за гражданские права, студенческих, женских, в защиту окружающей среды, за социальную справедливость, право на труд, а также активистах волонтерской, благотворительной деятельности.

Насколько достоверны данные, сообщаемые П. Реем? В их пользу говорит то, что они получены на основе большого массива опросов, в том числе глубоких интервью, и в целом согласуются с результатами более ранних социологических исследований. Главное же доказательство их достоверности – результаты президентских выборов 2008 г. в США. Темнокожий демократ Барак Обама шел на выборы под лозунгом перемен, и это обеспечило его победу над кандидатом республиканцев. Открылась возможность реализовать альтернативу политике прежней администрации, в частности сделать тему экологии одним из инструментов политики модернизации. Подтвердилось предположение, что представители новой субкультуры представляют собой важную силу в политике.

Носители новой ценностной парадигмы становятся не только политической, но и экономической силой в том смысле, что оказывают влияние на поведение рынка, побуждая многих производителей переключаться на «чистые» технологии, на производство экологичных продуктов, ужесточать нормы экологической безопасности (к чему их побуждает и законодательство). Сформировался особый сегмент рынка, целиком ориентированный на потребителей, отдающих предпочтение экологическим ценностям. Такова, например, созданная в США в 1999 г. ассоциация компаний LOHAS (“Lifestyles of Health and Sustainability”), которая обслуживает потребителей, озабоченных здоровым образом жизни, защитой окружающей среды, экологической устойчивостью.

Хотя бизнес-сообщество в основной своей массе не является большим энтузиастом экологических ограничений, многие его представители разделяют озабоченность по поводу ухудшения состояния окружающей среды и глобального
изменения климата. Всемирный совет бизнеса по устойчивому развитию объединяет представителей сотен корпораций. Во Всемирном бизнес-форуме по проблемам изменения климата (Копенгаген, май 2009 г.) приняли участие более 800 руководителей корпораций; они поддержали научные выводы 4-го доклада МГЭИК и выразили готовность содействовать разрешению климатического кризиса. к ведущим экономикам мира с призывом принять срочные меры по сокращению выбросов обратились 500 крупнейших энергетических компаний.