ВВЕДЕНИЕ 8 страница. В фаллически-эдиповой стадии определенные аспекты идеализированных образов родителей интернализируются в виде Сверх-Я
В фаллически-эдиповой стадии определенные аспекты идеализированных образов родителей интернализируются в виде Сверх-Я, действующего так, как это делали родители, в плане установления норм, выдвижения запретов и осуществления наказаний. Фрейд изначально описывал Сверх-Я антропоморфически, как Я-идеал. В современном употреблении выделяются две составляющие Сверх-Я. Я-идеал основывается на нарциссически гипертрофированных элементах взаимодействия ребенка с родителями и соотносится с ценностями, стремлениями и притязаниями. Несоответствие этим стандартам, как правило, ведет к появлению чувства стыда. Идеализированные агрессивные и запрещающие фигуры интернализируются в части Сверх-Я, соответствующей совести, которая инициирует аффект вины и наказания за проступки. Интернализация этих идеализированных аспектов родительских образов способствует психической экономии; она защищает личность от нарциссической регрессии в период наибольшей ранимости ребенка (в фаллически-эдиповой фазе), сдерживая направленные на объект влечения и таким образом усиливая контроль Я над влечениями. Интернализация сопровождается постоянной потребностью в идеализации и возвеличении родителей (особенно родителя одного с ребенком пола) для установления связи с могущественной фигурой. При фрустрации этой потребности — утрате, безответности, депривации или разочаровании — базисное структурирование Я-идеала и Сверх-Я может быть затруднено. Даже после интернализации разочарование в родителях может свести на нет установившуюся идеализацию и инициировать новый поиск идеального внешнего объекта, чтобы поддержать то, что внутренне ослаблено. Идеализация продолжается на протяжении жизни. Особенно она заметна в подростковый период. Во время психоаналитического лечения пациент нередко идеализирует аналитика. Если для аналитиков, работающих в рамках традиционного подхода, понимание истоков такого отношения представляется обязательным для правильного проведения анализа, то теоретики, разрабатывающие психологию Самости, считают, что идеализация аналитика необходима для замещения функций части психического аппарата, которые недостаточно прочно закрепились в детском или младенческом возрасте. По их мнению, идеализацию следует поддерживать до тех пор, пока она служит функции отсроченной интернализации.
См. интернализация, нарциссизм, Сверх-Я, эдипов комплекс, Я-идеал. [80, 303, 451, 490, 512, 716]
ИДЕАЛИЗИРУЮЩИЙ ПЕРЕНОС (IDEALISING TRANSFERENCE)
См. психология Самости.
ИДЕНТИФИКАЦИЯ (IDENTIFICATION)
См. интернализация. ИДЕНТИЧНОСТЬ (IDENTITY)
Относительно продолжительное, но не обязательно стабильное восприятие себя как уникального, когерентного, единого во времени. Чувство идентичности, субъективное переживание, возникает с осознанием ребенком того, что он существует как индивид в мире среди других сходных внешних объектов, но обладает и собственными желаниями, мыслями, воспоминаниями и внешним видом, отличными от других. Таким образом, “термин идентичность... означает одновременно и устойчивую внутреннюю тождественность... и устойчивое сходство некоторых основных свойств с другими людьми” (Erikson, 1956, с. 57). В основе формирования идентичности лежит развитие образа тела, обретаемого в процессе сепарации-индивидуации, но не завершенного до окончания подросткового периода. Предшествующие стадии можно рассматривать как эволюцию психологической Самости; чувство же идентичности появляется позже, когда индивид определяется в многообразном социальном окружении. Идентификация с обоими родителями придает бисексуальный оттенок репрезентантам себя и схемам, Я-концепциям детей обоего пола. Вместе с тем интегрированная самоорганизация возникает, по-видимому, на основе множества предшествовавших идентификаций, влияющих на формирование черт характера. С точки зрения половой идентичности Я-концепция обычно отражает преобладающую идентификацию с родителем того же пола. Чувство идентичности достигает относительной стабильности лишь с завершением подросткового периода, когда разрешаются проблемы бисексуальной идентификации. Сознательное чувство идентичности проистекает из существующей Я-концепции, тогда как постоянное чувство идентичности во времени является производной схем, интегрирующих различные подчиненные Я-концепции и личностные роли, соотнесенные с чужими. Сознательное чувство Я включает только некоторые из аспектов организации Самости, другие формы организации оценки Самости бессознательны. Личность есть впечатление, возникающее при восприятии другими внешности индивида, его аффективных проявлений, манеры говорить и форм поведения. Она может некоторым образом отличаться от внутренней рабочей модели идентичности индивида.
См. идентификация, объект, половая принадлежность, Самость, сепарация-индивидуация, топографический подход, характер. [1, 2, 191, 342, 560, 657]
ИДЕНТИЧНОСТЬ Я (EGO IDENTITY)
Термин, принадлежащий Эриксону (1956) и обозначающий психосоциальное “измерение” психоаналитического понятия идентичности. Он обозначает “некоторые общие приобретения, которые в конце подросткового возраста должен извлечь индивид из всего своего довзрослого опыта, чтобы быть готовым к задачам взрослости” (с. 56). Термин был создан для отображения роли Я в сохранении генетической непрерывности репрезентации Самости посредством “избирательной акцентуации важных идентификаций в детстве и постепенной интеграции образов Самости при антиципации идентичности” (с. 103). Такая идентичность “подразумевает как непрерывность чувства принадлежности самому себе... так и постоянный ‘обмен’, так сказать, сутью своего характера с другими” (с. 57). Сюда же относятся чувство индивидуальной идентичности, бессознательное стремление к непрерывности своего характера, синтез Я и поддержание внутреннего единства с групповыми идеалами и групповой идентичностью. Идентичность Я проявляется в воззрениях индивида, идеалах, нормах, в поведении и роли в обществе. Она характеризуется “актуально по-разному выраженным, но всегда присутствующим чувством реальности Самости в социальной реальности, [тогда как]... Я-идеал представляет собой набор идеальных целей Самости, к которым индивид стремится, но никогда не достигает до конца” (с. 105). Эриксон считал идентичность единственной теоретической конструкцией, применимой к постепенному становлению личности посредством специфических для разных фаз психосоциальных кризисов. К концу подросткового возраста идентичность должна быть интегрирована в качестве относительно бесконфликтного психосоциального обустройства. Если такой интеграции не происходит, возникает синдром диффузной идентичности, проявляющийся обычно в ситуациях, требующих одновременно физической близости, выбора рода занятий, энергетического соперничества и психосоциального самоопределения.
См. идентичность, характер, Я. [191]
ИЗМЕНЕНИЕ ФУНКЦИИ (CHANGE OF FUNCTION)
Появление в абсолютно новом контексте и обслуживание новой функции формой поведения, возникшей в ином контексте в раннем детстве. Так, то, что возникло как средство (например альтруистическое поведение как защита в форме реактивного образования), может фиксироваться и становиться целью (Hartmann, 1939). В плане развития этот термин обозначает всякую прогрессию от более примитивного и инстинктивного поведения к формированию более зрелого или социально приемлемого и соответствующего возрасту. Когда инстинктивно обусловленное поведение (поведение, заряженное либидинозной или агрессивной энергией) сменяется менее примитивными, более контролируемыми, социально адаптивными формами (особенно, если целью является смещение), применяется термин сублимация. Принято говорить, что энергия трансформируется и переадресуется в относительно независимые и бесконфликтные сферы деятельности, в частности, в творчество. Концепция сублимации порождает немало теоретических проблем, что, однако, не ставит по сомнение правомерность представлений об изменении функции.
См. генетическая ошибка, психическая энергия, сублимация. [408, 488]
ИЗМЕНЕННЫЕ СОСТОЯНИЯ СОЗНАНИЯ (ALTERED STATES OF CONSCIOUSNESS)
См. сознание. ИЗМЕНЕННЫЕ СОСТОЯНИЯ Я (ALTERED EGO STATES)
Состояния, возникающие в результате защитного регрессивного искажения определенных функций Я и снижения его интегративных возможностей. Отдельные нарушения функций Я следует всегда ожидать при наличии серьезного конфликта и активизации защит; они могут наблюдаться практически при всех психопатологических состояниях, невротических, пограничных и психотических. В литературе, однако, термин измененные состояния Я принято соотносить с состояниями, при которых эпизодически с достаточной устойчивостью искажается — в целом или частично — самовосприятие, восприятие объекта, восприятие окружающего, что приводит к чувству нереальности. Эти случаи преходящи, могут длиться от нескольких минут до нескольких дней, но могут возникать на протяжении всей жизни. Нарушениям могут быть подвержены чувства, относящиеся к самым разным областям — к пространству, времени, сознанию, идентичности, чувству реальности. Может затуманиваться зрение, образы казаться большими или меньшими, цвета ярче или тусклее; телесные чувства варьируют от ощущения покалывания до оцепенения и омертвения; могут изменяться тактильные и вкусовые ощущения. Возможны переживания изолированности отдельных частей тела или разума от тела, что сопровождается чувством отчуждения от себя или от окружения. Лица с подобными нарушениями способны, как правило, осознавать и регистрировать изменения, происходящие с ними или окружающим миром. Проявления измененных состояний Я многообразны; некоторые из них настолько распространены, что, хотя и не представляют нозологических единиц, имеют собственные обозначения; примерами являются микропсия, феномен Исаковера, феномен dйjа vu, деперсонализация, дереализация. Тесно связанные состояния, влияющие на сознание и идентичность, такие, как состояния диссоциации, транса, гипноза, замешательства, амнезии, ступоры, раздвоение личности, отличаются от предшествующих примеров в том, что предполагают меньшее осознание расщепления Я. Искажения функций Я при перечисленных состояниях возникают как защита Я (зачастую посредством фантазий) от восприятий и представлений, несущих в себе угрозу на сознательном или, что более вероятно, на бессознательном уровне. Эти феномены представляют защитную регрессию к более ранним уровням либидо или Я. Я расщепляется на сохранную наблюдающую часть и на часть переживающую. Феномены измененного Я могут возникать как у здоровых, так и у больных людей и, по-видимому, не связаны с конфликтами, вытекающими из конкретной фазы психосексуального развития. В повседневной жизни они проявляются в периоды кризисов, а при психоаналитическом лечении — когда вплотную к поверхности подступили инстинктивные импульсы, неприемлемые для Я-идеала.
См. деперсонализация, дереализация, зашита, конфликт, сознание, функции Я, dйjа vu. [34, 106, 203, 808]
ИЗОЛЯЦИЯ (ISOLATION)
См. защита.
ИМАГО (IMAGO)
См. термины аналитической психологии.
ИМПОТЕНЦИЯ (IMPOTENCE)
Генитальная дисфункция у мужчин, обычно — неспособность достичь эрекции или поддерживать ее на достаточном для совершения полового акта уровне. Хотя импотенция может иметь физиологическую основу — например, диабетическую невропатию, — в большинстве случаев она детерминирована психологически. Преждевременная эякуляция, задержка эякуляции и относительный недостаток удовольствия несмотря на оргазм (психическая импотенция) предполагают стоящие за ними сходные психические проблемы. Один и тот же индивид может страдать одной либо всеми перечисленными дисфункциями. Мысли, установки или действия, служащие отрицанию или минимизации того, что делает пациент, могут быть использованы в защитном плане с достаточно хорошим результатом. Все, что обеспечивает эмоциональную или физическую дистанцию, может дать возможность некоторой потенции посредством нейтрализации опасности близости и совершения акта, что часто имеет эдипово значение. В некоторых случаях имеет значение поза при половом акте; например, потенция возможна только при половом акте в позиции сзади. В некоторых случаях потенция возможна при сношениях с так называемыми “дурными” или “падшими” женщинами, но невозможна в отношениях с “хорошей” женщиной, любимой и уважаемой, к которой, однако, невозможно относиться сексуально, поскольку она репрезентирует непорочную мать детства. Женщины других стран, рас и вероисповеданий могут не ассоциироваться с эдиповым значением акта. Контроль над эякуляцией связан с сексуальной и эмоциональной зрелостью индивида и отражает его внимание к потребностям и состоянию сексуального партнера. У мужчин с преждевременной эякуляцией, как правило, можно выявить серьезную психопатологию в их отношениях с женщинами; часто они бессознательно относятся к ним как к несущим опасность, “грязным” или “падшим”. Решающее значение имеют тревога и враждебность: мужчина вполне потентен при хороших отношениях с женщиной, но импотентен при появлении враждебности. Преходящие состояния импотенции могут быть связаны с алкоголем, угрожающей ситуацией или иными поглощающими индивида проблемами. Серьезная психопатология может затрагивать лишь некоторые функции, сохраняя другие относительно неповрежденными. Каким будет симптом — психическим или сексуальным (фобия и обсессия либо импотенция или преждевременная эякуляция), определяется взаимодействием самых разных факторов. Черты характера могут несексуальным образом выражать смысл импотенции; например, социальная тревожность или нерешительность отражают тот же страх повреждения или чувство стыда. Или же индивид может быть ограничен в возможности испытывать тепло и сочувствие к другим. Часто связаны с импотенцией социальный конформизм, исключительная воспитанность, интроверсия, трудности самоутверждения. Импотент может быть застенчив, тревожен, пассивен или зависим вблизи женщин, или же как реакция на эти характеристики у него могут развиться донжуанство, стремление к поверхностным кратковременным связям. Он может избегать открытых столкновений с мужчинами или же предпочитать интеллектуальное соперничество физическому, либо эти установки могут перекрываться сверхкомпенсаторной конкуренцией. В детстве таких пациентов часто присутствует балующая, подавляющая, порождающая чувство вины или сексуально провоцирующая мать; отец же — безразличный, отвергающий, отсутствующий или склонный к постоянным обвинениям, что препятствует установлению настоящей взаимной привязанности между отцом и сыном. Близость к матери и отдаленность по отношению к отцу усиливают эдиповы желания и страхи, от которых индивид защищается с помощью вытеснения, подавления и характерологического ограничения. В юности сильное сексуальное влечение может преодолевать подавление, вызывающее импотенцию в среднем возрасте.
[5, 154, 425, 639]
ИНВОЛЮЦИОННАЯ ДЕПРЕССИЯ (INVOLUTIONAL DEPRESSION)
Депрессивный психоз, возникающий впервые в климактерический или инволюционный период жизни (40—55 лет для женщин и 50—65 лет для мужчин), когда снижается активность эндокринных желез, утрачивается репродуктивная способность и часто редуцируется родительская ответственность; как результат надвигающегося возраста происходят также изменения во взаимоотношениях и в работе. Эта диагностическая единица опущена в DSM-III, поскольку считается, что она идентична другим формам депрессии (хотя она не биполярна) и что выделять ее по возрастному основанию клинически неправомерно. Тем не менее многие психиатры и аналитики выделяют инволюционную депрессию с ее специфической симптоматикой, течением и прогнозом в качестве самостоятельной диагностической категории. Первый эпизод инволюционной депрессии возникает, как правило, после сорока пяти лет. Семейный анамнез здесь не столь важен, как при других видах депрессии. Инволюционная депрессия обычно сопровождается возбуждением и выраженной тревогой, велика опасность суицида. Часто имеют место ипохондрические опасения, которые во многих случаях преобладают в клинической картине. В остальном психическое содержание и симптоматика сходны с другими видами депрессии. Хотя заболевание, как правило, ограничено во времени и продолжается обычно 9—18 месяцев, оно изнурительно и опасно. Прогноз излечения благоприятен. Реакция на соматическую терапию, лекарства или электрошоковую терапию положительна в 85—90% случаев, и период выздоровления существенно сокращается. Рецидивы возникают реже, чем при других видах депрессии, и могут быть отсрочены на 10—20 лет. До возникновения депрессивного эпизода пациенты, как правило, функционируют вполне успешно. В основном это впечатлительные индивиды с обсессивными и перфекционистскими наклонностями, регуляция самооценки которых требует отличного поведения с одобрительными реакциями значимых других. Депрессия выступает как декомпенсация прежде успешного обсессивного паттерна жизни. Провоцирующими факторами могут быть прекращение менструаций, смерть родственника, к которому пациент испытывал амбивалентные чувства, уход детей из семьи или продвижение в карьере коллег, которых предпочли пациенту. Сознавая, что время безвозвратно уходит, эти ригидные, ориентированные на достижения люди оказываются перед угрозой невозможности достичь целей, поставленных их Я-идеалами. Самооценка колеблется; провоцируется депрессия. Благоприятная реакция на лечение связана с относительно сохранными на протяжении всей жизни функциями Я, что объясняет также хороший уровень преморбидного функционирования таких пациентов, пока они не сталкиваются с проблемами, ограничениями и приводящими к снижению самооценки особенностями инволюционного периода. См. аффективные расстройства, депрессия, маниакально-депрессивный синдром, психоз. [735]
ИНДИВИДУАЦИЯ (INDIVIDUATION) См. аналитическая психология; сепарация-индивидуация
ИНКОРПОРАЦИЯ (INCORPORATION) См. интернализация.
ИНСАЙТ (INSIGHT) Способность к мгновенному пониманию сути ситуации или собственных проблем либо акт такого понимания. В психиатрии термин часто применяется для обозначения осознания пациентом собственного психического нездоровья, которое типичным образом отсутствует при психозах, но имеет место при неврозах. В психоанализе термин применяется шире — в значении понимания динамических факторов, причастных к разрешению конфликта, — и рассматривается в качестве важного достижения, необходимого для терапевтического изменения. Такое понимание требует определенной свободы ассоциаций, самонаблюдения, размышления, проницательности, ведущих к объективности (чему способствует психоаналитическая ситуация). Инсайт является продуктом синтезирующих и интегрирующих функций Я. В обычном употреблении инсайт означает мгновенное ясное понимание, достигаемое, по-видимому, интуитивно. В процессе психоаналитического лечения он может проявиться в виде внезапного озарения или понимания, называемого “ага”-переживанием, благодаря которому определяющие факторы и связи идеи или фрагмента поведения либо более глобальные аспекты индивидуального способа видения и чувствования видятся в перспективе. Чаще, однако, инсайт достигается постепенно, сопровождаясь медленно прогрессирующим знанием о себе. По мере интерпретации сопротивлений вытесненное идеационное содержание возвращается и теперь принимается Я, благодаря чему облегчается психическая реорганизация. Окончательный инсайт содержит два компонента — аффективный и когнитивный; само по себе когнитивное осознание не приводит к терапевтическому изменению. Нередко когнитивный компонент инсайта в процессе психической реорганизации вытесняется снова, но приобретенная эмоциональная свобода сохраняется.
См. анализ, психоанализ. [13, 110, 237, 635, 869]
ИНСАЙТ-ТЕРАПИЯ (INSIGHT THERAPY)
См. психотерапия.
ИНСТИНКТ (INSTINCT)
Термин, введенный в обиход биологами, в основном исследователями поведения животных, и нашедший широкое применение при описании поведения человека. Согласно самому широкому определению, инстинкт есть специфический для вида поведенческий паттерн, преимущественно основанный на наследственности и поэтому относительно независимый от научения. Термин инстинкт применялся для обозначения широкого круга поведенческих паттернов (материнский инстинкт, гнездовой, сезонно-миграционный и т.д.). Эти феномены, как оказалось, не подчиняются ни анализу с точки зрения компонентного поведения, ни физиологическому объяснению. Как следствие, термин имел сильную телеологическую коннотацию. Это отражается в использовании термина инстинктивная цель, обозначающего предполагаемую цель, укорененную в инстинктивном поведении. Заданная цель подразумевается, например, в понятии инстинкт самосохранения, игравшем главную роль в ранних гипотетических построениях. На современную теорию инстинкта повлияло развитие ряда смежных областей. Наблюдения, в особенности этологической школы (Лоренц, Тинберген и др.), а также социобиологов (Э. О. Уилсон) и нейробиологов (Э. Кэнделл) внесли существенные сомнения относительно валидности и эвристической ценности понятия инстинкт. Внимательное наблюдение за внешне целенаправленным инстинктивным поведением позволяет ученым расчленить его на частные паттерны взаимосвязанных и последовательных реакций. Как было показано, элементы этих последовательных паттернов подвержены внешним манипуляциям, извращающим их очевидные (то есть телеологически правдоподобные) цели в естественном состоянии (Hassler, 1960). Тенденция этих паттернов сохраняться в природе в целом объясняется с точки зрения эволюции: те или иные поведенческие последовательности предпочтительны настолько, насколько лучше по сравнению с другими они обеспечивают выживание. Но существует и третья возможность: имеются также нейтральные (то есть не затрудняющие выживание и не способствующие ему) генетически закодированные паттерны поведения. Поэтому большинство современных биологов, следуя Шнейрле, подвергают эту концепцию инстинкта критике. Они предпочитают говорить о типичных для вида паттернах поведения, предположительно укорененных во врожденном, генетически детерминированном оснащении. При этом поведенческие проявления подобных паттернов почти всегда в той или иной мере зависят от среды. Можно сформулировать принцип, согласно которому роль среды возрастает с усложнением нервной системы. В ранних психоаналитических теориях термин инстинкт использовался для описания мотивационных сил человеческого поведения; в настоящее время эти силы обычно обозначаются как инстинктивные влечения.
[424, 477, 764, 791, 882]
ИНСТИНКТИВНОЕ ВЛЕЧЕНИЕ (INSTINCTUAL DRIVE)
Цель влечения (instinctual aim) Объект влечения (instinctual object) Гипотеза об эндогенных мотивационных силах (наряду с другими), обусловливающих поведение человека, была одним из наиболее ранних допущений Фрейда и в дальнейшем оставалась краеугольным камнем психоаналитической теории. Для обозначения этих источников мотивации Фрейд использовал немецкое слово Trieb. Из множества определений наиболее распространено следующее: “[ Trieb ]... представляется нам как понятие на границе психического и соматического, как физический репрезентант стимулов, исходящих изнутри организма и достигающих психики, как мера требований к работе психики вследствие ее связи с телом” (Freud, 1915, с. 121—122). Англоязычные читатели Фрейда были введены в некоторое заблуждение Стрейчи, решившим перевести слово “Trieb” как “инстинкт”. Инстинкты, как их определяют биологи и исследователи поведения, выступают в качестве мотивационных сил, всегда воплощающихся в виде специфического поведенческого паттерна. Напротив, фрейдовское понятие “Trieb” предполагает, что мотивационные силы могут действовать безотносительно к определенному способу проявления. Поскольку его определение касается психических репрезентаций (в сознательном, предсознательном или бессознательном) стимулов, порождаемых физиологическими процессами, оно не предполагает — в отличие от понятия инстинкт — специфического паттерна поведенческой реакции. По всей видимости, Фрейд имел в виду всю совокупность психических репрезентаций, которые могут быть связаны с данным соматическим процессом. В качестве определяющих характеристик он назвал источник, цель и объект. Следует сразу отметить, что по крайней мере одно из этих понятий, а именно “объект”, предполагает определенную степень дифференциации себя и объекта. В этом смысле инстинктивное влечение соотносится с проблемами развития и созревания. Понятие цель также предполагает ряд проблем. Поскольку существует возможность определения в терминах, соотносимых лишь с потребностью в разрядке соматического напряжения, многие авторы (Hartmann, Kris & Loewenstein, 1949) рассматривают действие над объектом как уже включенное в определение инстинктивного влечения. Другие авторы (например, Brenner, 1982), признавая врожденную природу инстинктивных влечений, считают, что их реализация возможна лишь при соответствующем преобразовании опытом. Третьи (Jacobson, 1964) допускают, что инстинктивные влечения являются продуктом развития. Фрейд допускал, что Triebе основаны на врожденных, генетически обусловленных потенциях организма. Это явилось одной из причин того, что Стрейчи и другие до него избрали для перевода термин “инстинкт”. Термин “инстинктивные влечения”, подчеркивая биологический аспект понятия “Trieb”, позволяет избежать ловушки, связанной со словом “инстинкт”. Новый термин был поддержан такими теоретиками, как Гартманн (1948) и Шур (1966). Не было установлено, как можно определить ту врожденную данность, которая выступает в качестве генетически детерминированного субстрата (компонентов) инстинктивных влечений. Теоретические представления Фрейда претерпели значительную эволюцию. В итоге он пришел к разграничению двух основных тенденций, назвав одну из них либидо, или эросом, другую — агрессией, представления о которой он сформулировал в терминах влечения к смерти (танатос). Либидо, или эрос, проявляется как в физиологических, так и в психических процессах, и направлено на синтез; оно присутствует также во всех позитивных аспектах человеческих взаимоотношений и является конструктивным элементом мотивации большей части человеческой активности. В более узком смысле либидо принято связывать с “энергией”, проявляющейся в эротических или сексуальных целях; в этом смысле либидо иногда обозначают как сексуальный инстинкт. Положение о влечении к смерти является, пожалуй, наиболее спорным у Фрейда. Его остро критиковали как психоаналитики, так и другие теоретики; до сих пор оно остается крайне спекулятивным и не подтверждается биологическими исследованиями. Фрейд признавал и активно обсуждал тот факт, что влечение к смерти можно наблюдать лишь в агрессивных, деструктивных действиях, направленных либо на внешнюю среду, либо на себя. В настоящее время большинство психоаналитиков как в клинической практике, так и в своих публикациях пользуются представлениями о либидинозных и агрессивных инстинктивных влечениях. Они также согласны в том, что инстинктивных влечений в чистом виде не существует. Поведение человека рассматривается как отражение либидинозных и агрессивных побуждений (конфликтующих либо взаимодействующих), при преобразующем воздействии уже интернализированных регуляторных агентов (Сверх-Я), индивидуального самовосприятия и отношения к среде. Таким образом, проявление инстинктивных влечений всегда является объектом влияний индивидуальной истории развития и актуальных условий. Они подвергаются “слиянию” еще на ранних этапах жизни и “расслаиваются” в качестве регрессивных феноменов в особых ситуациях.
[131, 285, 411, 422, 451, 766, 791]
ИНТЕЛЛЕКТУАЛИЗАЦИЯ (INTELLECTUALIZATION)
Психологическая связь инстинктивных влечений с интеллектуальной активностью, особенно в целях контроля над тревогой и редукцией напряжения. Этот механизм обычно возникает в подростковом возрасте; примеры тому — абстрактные дискуссии и рассуждения на религиозные и философские темы, позволяющие избегать конкретных телесных переживаний или конфликтных чувств и идей. При благоприятных обстоятельствах адаптивная интеллектуализация может способствовать повышению уровня знаний и интеллекта, но патологические нарушения могут приводить к формированию обсессивной и паранойяльной симптоматики. При психоаналитическом лечении интеллектуализация нередко используется в целях защиты, отделяя и изолируя идеи от аффектов и препятствуя тем самым достижению эмоционального инсайта.
|
