Проблема, требующая технологии

Мало иметь хороший ум, главное – хорошо его применять.
Р. Декарт

Чтобы успешно выдерживать эту непрерывную борьбу с неожиданным, необходимо обладать двумя свойствами: во-первых, умом, способным прозреть мерцанием своего внутреннего света опустившиеся сумерки и нащупать истину: во-вторых, мужеством, чтобы последовать за этим слабым указующим проблеском.
Карл фон Клаузевиц

В современной философии науки благодаря усилиям американского философа и историка науки Томаса Куна и его последователей многое понято относительно научных революций. Несмотря на активное развитие истории и философии техники о технологических революциях трудно судить с той же ясностью и определенностью. В истории человечества они были очень разными. Некоторые конкурирующие технологии сосуществовали десятилетия, до тех пор пока развитие общества, а порой и случайные обстоятельства не предопределили успех одной и вытеснение остальных. Однако в ряде случаев появляется проблема, которая не могла была быть решена ни одним из старых способов, и которая требовала новой технологии и предопределяла её быстрый успех.

Такой этап был и оказался ключевым в истории компьютерной индустрии. Известно, что атомная бомба рассчитывалась на логарифмических линейках и на десятках простейших механических арифмометров. И в СССР, и в США глубокое понимание физиками природы используемых процессов, а специалистами по вычислительной математике способов ускорить вычисления помогли достаточно быстро достичь цели.

(Можно напомнить, что на этом рубеже в научной школе академиков А.Н. Тихонова, А.А. Самарского создавалась теория разностных схем и алгоритмы решения сеточных уравнений, в школе академика В.С. Владимирова математическая теория переноса, ориентированная на этот класс задач, академиком И.М. Гельфандом был предложен метод прогонки. Тогда был дан импульс физике и математике, определивший приоритеты и тенденции их развития на десятилетия вперед).

Однако баллистические расчеты траекторий межконтинентальных ракет и космических аппаратов поставили перед исследователями проблемы, которые многократно превышают возможности логарифмических линеек и арифмометров. Чтобы космические системы успешно решали свои задачи, нужно считать намного точнее и быстрее.

Типичный пример. Когда перед исследователями ИПМ была поставлена задача мягкой посадки космического аппарата на Марс, то возник вопрос, с какой точностью надо знать положение планеты, чтобы суметь осуществить все необходимые маневры. Классическая астрономия давала точность в 700 километров, а нужно было знать в 1000 раз точнее – с погрешностью в 700 метров. И эта задача была решена. Развитие компьютерной техники, радиолокационных инструментов, теории управления и позволило в весьма короткие сроки осуществить эту «тихую революцию».

На наш взгляд, мы подошли к «когнитивному барьеру», столкнулись с похожей ситуацией, в которой ключевое значение приобретают когнитивные технологии и реализующие их инструменты.

Рост численности госаппарата и снижение его эффективности стало притчей во языцах. В России в 2000 году было около 1 млн 163 тысяч чиновников. После административных реформ, борьбы с бюрократией, интенсивных мер, направленных на сокращение госаппарата их число к концу 2009 года по данным Росстата… увеличилось до 1 млн 674 тысяч, то есть примерно в полтора раза. И это общемировая тенденция.

Конечно, можно вслед за Паркинсоном иронизировать и говорить, что, начиная с определенной численности, управленческий аппарат «уходит в отрыв» и перестает нуждаться в объекте управления.

Но, по-видимому, ситуация сложнее. Её предвидел в 1960-х годах американский футуролог Олвин Тоффлер. «Общество третьей волны», «постиндустриальное общество» культивирует разнообразие и использование индивидуальных уникальных (а не массовых) возможностей людей и организаций. И это, естественно, породило гигантский информационный поток, многократно усиленный информационно-телекоммуникационными системами. Станислав Лем удачно назвал это «мегабитовой бомбой».

У чиновников старой школы были свои правила борьбы с подобной ситуацией: «На все бумаги отвечать невозможно. Хороший работник знает, какие указания принять к исполнению, а какие сразу в корзину», «Меньше пишешь – меньше глупости получишь в ответ», «Первый раз – в корзину, второй – в папочку, а как третий раз пришлют бумагу, возмущаясь, что ничего не делаем, начинай думать». Но сейчас-то возможности для коммуникации выросли и большинство жителей развитых стран оказывается в положении мелких чиновников в стремительном информационном потоке.

При этом компьютерные программы быстро совершенствуются – одни роботы ищут информацию, другие ведут наблюдение в Сети, третьи бронируют билеты и организуют логистику. Сотрудник ИПМ, блестящий специалист по системному программированию Э.З. Любимский писал о «возникновении сообщества программ» [ 18 ] – «третьей природы», без которой человечеству уже не обойтись.

И в помощь человеку, чтобы искать, советовать, оценивать, выделять главное, «оставлять себе человеческое», уже необходимы когнитивные системы. И, судя по всему нужда в них будет становиться всё более острой.

Мир полон многоагентных систем – организации, корпорации, отдельные экономические агенты. И. казалось бы, рынок (в широком смысле, как его понимал Н.Н. Моисеев) и «универсальный скаляризатор» – деньги – согласовывают все интересы. Однако и первая волна кризиса в 2009 году, и начало слома мировой финансовой системы показывают, что всё сложнее – нужны другие, более сложные механизмы согласования интересов. Одних денег уже становится недостаточно. Мировой экономический кризис, безусловно, является системным и вызван кризисом системы управления мировым хозяйством на всех уровнях. Поэтому кардинальный выход из кризиса возможен только в случае изменения на нелинейные систем управления всех уровней: местного, регионального, отраслевого и межстранового. И тут тоже свое слово предстоит сказать когнитивным технологиям.

Ещё один вызов – это растущая неадекватность системы образования. «Мы сегодня учим прошлому, в то время как следовало бы учить будущему», – как удачно выразился один из специалистов в этой сфере. С другой стороны, из Древней Греции пришел классический афоризм: «В геометрии нет царского пути!» Но давайте продолжим эту логическую цепь – если царского пути нет, если всему можно научиться по книгам, то для чего нужен учитель? Только ли для того, чтобы пересказывать нерадивым ученикам «облегченный вариант» книжки. Но если это так, то наша цивилизация обречена – очень скоро за время активной творческой жизни человек просто не будет успевать пробиться ни к переднему краю науки, ни дойти до вершин профессионального мастерства. Начнется застой, а там и быстрая деградация.

Но, судя по всему, греки были не правы. Это доказывает и опыт выдающихся учителей, и феномен научных школ, и методики «быстрого обучения» и когнитивные исследования последних лет.

Очень скоро каждому школьнику и студенту можно будет предоставить персонального «компьютерного тьютора» – квалифицированного, настойчивого, терпеливого, готового к интерактивному взаимодействию, к диалогу, ориентированному на то, чтобы ученик поскорее превзошел учителя. По сути, это первоклассное индивидуальное обучение для всех. Разумеется, роль учителя, его знаний, личности, индивидуальности, пройденного им пути никто не отменял и не отменит. (Тут ситуация схожая с компьютерной поддержкой действий лечащего врача и т.д.). Просто появится целый спектр новых возможностей для работы с людьми и для работы со знаниями. «Экономика знаний» вместо красивой мечты в результате использования таких когнитивных технологий может стать вдохновляющей реальностью.

Здесь уместна оценка знаний в экономике, данная классиком современного менеджмента Питером Друкером: «Современный менеджмент и современное предприятие, несомненно, не могли бы существовать без базы знаний, построенной в экономически развитых странах. Однако только менеджмент сделал эти знания и обладающих ими людей по-настоящему эффективными. Возникновение менеджмента превратило знания из продукта роскоши и элемента украшения общества в капитал.

Знания, в свою очередь, стали основным объектом вложений вместо капитальных средств. Так, Япония инвестирует в заводы и оборудование 8% своего годового ВВП. При этом Япония вкладывает, как минимум, в два раза большую сумму в образование. Две трети от этой суммы – в образование детей и молодежи, а остальные средства – в тренинги и дальнейшее обучение взрослых (преимущественно в организациях, которые их нанимают)» [ 19 ].

Представим себе, что благодаря когнитивным технологиям эффективность обучения и использования знаний выросла хотя бы на порядок… Очевидно, страна, которая добьется этого, станет лидером завтрашнего дня. Вероятно, такое в и дение есть не только у нас, поэтому естественно предположить, что «гонка когнитивных технологий» уже началась и активно ведется без лишней шумихи и рекламы.