Глава 5. Имелось немало людей, кому жить в одном мире с вампирами не нравилось

 

Имелось немало людей, кому жить в одном мире с вампирами не нравилось. И — зачастую бессознательно — едва смирившись с фактом существования вампиров, эти люди становились на путь непримиримой борьбы с ними. В своих методах они были не щепетильней вампиров‑ренегатов.

Эти последние были ретроградной нежитью. Им казалось, что людям не следует знать о них больше, чем они сами захотят сообщить. Они принципиально не употребляли синтетической крови, которой питалось большинство вампиров в наши дни, и видели будущее вампиров только в возвращении к таинственности и невидимости. Зачастую сторонники традиций убивали людей просто для развлечения — то есть желая навлечь гонения на сородичей. Так, считали они, можно заставить «замиренных» вампиров вернуться к прежней форме существования. Кроме того, гонения были средством контроля популяции.

А теперь я узнала от Билла, что очень старых вампиров начинает порой угнетать не то раскаяние, не то внутренняя опустошенность, и тогда они нередко «встречают солнце» — совершают самоубийство, оставаясь на улице после рассвета.

В очередной раз инициатива любовника привела меня туда, куда мне и в голову бы не пришло попасть при иных обстоятельствах или по собственному выбору. Зачем бы мне все это знать? Мне ни во сне, ни в бреду никогда не приходили мысли об общении с давным‑давно умершими. Если бы не телепатия… Среди человеческих парней я чувствовала себя изгнанницей, парией. Невозможно ведь встречаться с тем, чье сознание лежит перед тобой как на ладони. Встретив Билла, я наконец почувствовала себя счастливой. Но за те месяцы, что прошли с нашего знакомства, я попала в большее количество передряг, чем за все двадцать пять лет своей предыдущей жизни.

— Так вы полагаете, что Фаррел уже мертв? — спросила я, заставляя себя сосредоточиться на текущем кризисе. Я ненавидела задавать вопросы в таких ситуациях, но знать было нужно.

— Может быть, — после долгого молчания произнес Стэн.

— Возможно, они пока держат его где‑то, — сказал Билл. — Они же обычно приглашают прессу на эти… церемонии.

Стэн долго смотрел куда‑то в пустоту. Потом встал.

— Один и тот же человек был и в баре, и в аэропорту, — сказал он, ни к кому из нас не обращаясь. Стэн, этот косящий под психа верховный вампир Далласа, сейчас ходил по комнате из угла в угол. Его метания сводили меня с ума, но заикнуться об этом я, конечно, не посмела. Он был у себя в доме, и его «брат» пропал. Но я не могла долго терпеть давящее молчание. Я устала и хотела спать.

— То есть всех интересует, — сказала я насколько могла оживленно, — как они узнали, что я еду именно сюда?

Если есть что‑то хуже уставившегося на тебя вампира, так это два вампира за тем же занятием.

— Чтобы враг узнал о твоем приезде заблаговременно… Нужен предатель, — сказал Стэн. Воздух в комнате почти уже потрескивал от напряжения.

Моя идея была несколько менее драматична. Я взяла со стола записную книжку и написала: «ВАС МОГУТ ПРОСЛУШИВАТЬ». Оба «собеседника» вновь уставились на меня, как будто я предложила им по гамбургеру. Вампиры с их очень сильными и разносторонними личными способностями как‑то забывают о человеческих разработках. Вот и эти двое озадаченно смотрели друг на друга, но ни в одном из их взглядов не читалось ничего конструктивного.

Да ну их, право. Я видела это только в фильмах, но сообразила, что если кто‑то действительно оставил в этой комнате «жучка», то сделал это в спешке и был напуган до смерти. Значит, «жучок» спрятан недалеко и едва ли тщательно. Я сняла жакет и туфли. Человеку нечего терять в глазах Стэна, так что я заползла под стол, обследуя его по всей длине. Не помню, в который раз я пожалела, что не в брюках.

Примерно в паре ярдов от места, во время общих собраний занимаемого Стэном, я заметила что‑то странное. На светлом дереве резко выделялось темное пятно. Насколько я могла рассмотреть, это не была старая жевательная резинка.

Что делать с находкой, я не знала. Вся в пыли, я выползла на свет и обнаружила себя прямо у ног Стэна. Он протянул руку, и я неохотно взяла ее. Стэн осторожно — или так мне показалось — потянул, и внезапно я оказалась стоящей прямо перед ним. Он был не очень высоким, и я смотрела в его глаза чуть дольше, чем хотела. Затем поднесла палец к губам в предостерегающем жесте и показала под стол.

Билл молниеносно покинул комнату. Стэн стал еще белее, его глаза горели тревожным огнем. Я смотрела куда‑то в сторону, лишь бы не глядеть на него. Мне очень не хотелось попадаться ему на глаза, пока он обдумывал тот факт, что кто‑то поставил «жучка» в его комнате для аудиенций. Его действительно предали, хоть и иначе, чем он думал.

Я пыталась изобрести что‑нибудь, что могло бы ему помочь. Не получалось. Автоматически потянувшись поправить хвост, я обнаружила, что волосы мои все еще уложены в прическу, хотя уже далеко не чересчур аккуратную. Необходимость поправить ее была хорошим предлогом не поднимать глаз.

Наконец Билл вернулся. С ним была Изабель и тот человек, что мыл на кухне посуду; теперь он нес чашу с водой.

— Мне очень жаль, Стэн, — сказал Билл. — Я боюсь, что Фаррел уже мертв, если исходить из всего, что мы обнаружили этим вечером. Мы со Сьюки завтра вылетаем обратно в Луизиану, если более ни для чего тебе не понадобимся.

— Можете возвращаться, — ледяным голосом ответил Стэн. — Пришлете счет о расходах. Эрик был очень настойчив в этом вопросе. Мне следует с ним как‑нибудь встретиться. — Что‑то в его голосе говорило о том, что приятной для Эрика эта встреча не будет.

— Глупый человек! Ты разлил мой напиток! — вдруг вскричала Изабель. Билл потянулся под стол, аккуратно извлек оттуда микрофон и бросил его в воду. Изабель, осторожно ступая, чтобы вода в чаше не плескалась, вышла из комнаты. Сопровождавший ее человек остался с нами.

Все получилось довольно просто. И даже оставалась надежда, что подслушивавший нас был обманут этой небольшой инсценировкой. Мы все расслабились. Даже Стэн выглядел не так страшно.

— Изабель сказала, у вас есть основания предполагать, что Фаррел похищен Братством, — заговорил человек. — Может, эта молодая леди и я можем пойти завтра в Центр Братства и попытаться выяснить, нет ли у них планов на какие‑то церемонии в ближайшее время?

Билл и Стэн задумчиво на него посмотрели.

— Неплохая идея, — сказал Стэн. — Пара не вызовет подозрений.

— Сьюки? — спросил Билл.

— Понятно, что никто из вас туда пойти не может, — сказала я. — Так мы, по меньшей мере, будем знать, что и где там расположено. Если вы думаете, что Фаррела действительно могут держать там … — Если я буду знать хотя бы что‑то о ситуации в Центре, быть может, мне удастся отговорить вампиров от штурма. Они явно не собирались идти в полицию с заявлением о пропавшем родственнике и с требованием ордера на обыск. Неважно, насколько вампиры Далласа хотели бы остаться в рамках человеческого закона, дабы продолжать пожинать плоды признания; если их сородича держат в плену в Центре, они будут убивать направо и налево. Быть может, я могла бы это предотвратить. А заодно и найти пропавшего Фаррела.

— Если этот татуированный вампир — ренегат и действительно планирует «встретить солнце», прихватив с собой Фаррела, то тот мнимый священник наверняка работает на них. Значит, они тебя могут узнать, — отметил Билл. — Тебе придется надеть парик. — Он с удовольствием улыбнулся. Взять парик было его идеей.

Парик в такую жару… Черт! Я постаралась не выглядеть обиженной. В любом случае, так будет гораздо лучше, чем если в Центре Солнечного Братства кто‑нибудь опознает меня как женщину, связанную с вампирами.

— Будет действительно неплохо, если со мной окажется еще какой‑нибудь человек, — признала я, жалея, что кого‑то в это втягиваю.

— Это нынешний друг Изабель, — сказал Стэн.

Минуту он стоял тихо, по‑видимому, передавая Изабель новую информацию.

Конечно, она тут же скользнула в комнату. Очень удобно призывать своих подобным образом — не нужно никакой техники. Любопытно, на каком расстоянии такая связь перестает действовать. Я была рада, что Билл не может мне сигнализировать так же, это было бы слишком похоже на рабство. А интересно, Стэн может призывать людей, как вампиров? Хотя, кажется, я не слишком хотела это знать.

Человек отреагировал на появление Изабель, как сеттер, почуявший перепелку. Или как голодный, которому подали стейк, а он вынужден ждать разрешения. Я почти видела, как у него текут слюнки. И понадеялась, что не выгляжу так же рядом с Биллом.

— Изабель, твой друг предложил сопровождать Сьюки в Центр Солнечного Братства. Он сможет быть убедителен как потенциальный неофит?

— Думаю, сможет, — сказала Изабель, глядя в его глаза.

— Перед тем, как вы уйдете — посетители на вечер есть?

— Да, один, из Калифорнии.

— Где он?

— В доме.

— Он уже был в этой комнате? — Естественно, Стэну было бы удобнее, если бы тем, кто заложил «жучка», оказался неизвестный ему вампир или человек.

— Да…

— Приведи его.

Через пять минут Изабель вернулась вместе с высоким вампиром. Очень высоким. А также мускулистым, тщательно выбритым, с гривой светлых волос. Я сразу уставилась на носки туфель и почувствовала, как замер Билл.

— Это Лейф, — представила его Изабель.

— Лейф, — учтиво сказал Стэн. — Добро пожаловать в мое «гнездо». Этим вечером у нас случилась проблема.

Я смотрела на туфли, сгорая от желания оказаться наедине с Биллом на пару минут и спросить, что же, черт побери, здесь происходит, потому что вампир этот был никакой не «Лейф», и к Калифорнии тоже отношения не имел.

Это был Эрик.

Рука Билла прикоснулась к моей. Его пальцы легонько пожали мою кисть, и я ответила ему тем же. Билл обнял меня, я прильнула к нему. Мне нужно было расслабиться.

— Могу ли я быть чем‑нибудь полезен? — любезно спросил Эрик. Точнее, Лейф.

— Похоже, что кто‑то входил в эту комнату и совершил акт шпионажа.

Очень правильная формулировка. Стэн не хотел никого информировать о том, что имело место именно прослушивание — в свете неопровержимого факта наличия предателя это было совсем неглупо.

— Я гость в вашем «гнезде», и у меня нет проблем с вами или вашими подданными.

Спокойное и искреннее отрицание в голосе Лейфа было впечатляюще, особенно учитывая, что его присутствие здесь было сплошным блефом, преследующим одному Эрику известные цели.

— Прошу прощения, — настолько устало, насколько получилось, сказала я.

Стэн, кажется, был раздражен возникшей помехой, но мне уже было все равно.

— Этот, гм, предмет был заложен здесь раньше, чем сегодня, — заявила я с неким намеком в голосе, подразумевая, что Стэн должен был и сам об этом подумать. — Для того, чтобы стали известны детали нашего прилета.

Стэн смотрел на меня без всякого выражения.

Ну, снявши голову, по волосам не плачут.

— И еще раз прошу прощения, но я страшно устала. Билл может проводить меня обратно в отель?

— Мы попросим Изабель проводить тебя.

— Нет, сэр.

Брови Стэна за фальшивыми очками резко поднялись.

— Нет? — переспросил он так, будто никогда ранее не слышал этого слова.

— По условиям нашего контракта я никуда не хожу без сопровождения вампира из моего района. Этим вампиром является Билл. Я без него ночью и шагу не ступлю.

Стэн посмотрел на меня еще одним долгим‑долгим взглядом. Хорошо, что я нашла «жучка» и вообще показала себя полезной, иначе мне в его округе было бы не выжить.

— Идите, — сказал он, и мы с Биллом не стали более ничего дожидаться. Эрику при всем желании мы помочь не сумели бы, заподозри Стэн хоть что‑то. Более того, здесь мы рисковали оказаться помехой. Я могла выдать его случайным словом или жестом, а Стэн очень наблюдателен. Вампиры вообще хорошо знают повадки людей — как хищники знают повадки дичи. И времени на изучение у них было более чем достаточно.

Изабель вышла с нами и довезла нас до гостиницы на своей «Тойоте». Улицы города, хотя и не пустые, были гораздо тише, чем несколько часов назад, когда мы ехали к «гнезду». Я предположила, что до рассвета осталось не более двух часов.

— Благодарю вас, — вежливо сказала я, когда мы вышли у крыльца отеля.

— Мой человек приедет забрать вас в три часа пополудни, — сообщила Изабель.

Подавив в себе желание сказать: «Есть, мэм!» и щелкнуть каблуками, я всего лишь согласилась, что это будет в самый раз.

— Как его зовут? — спросила я.

— Его имя Хьюго Айрес, — ответила она.

— Хорошо.

Я направилась в вестибюль, где через несколько секунд после меня появился Билл. Мы молча вошли в лифт.

— Ты не потеряла ключ? — спросил он меня у дверей номера.

— А твой где? — сонно спросила я.

— Мне просто хотелось бы посмотреть, как ты его достаешь, — сказал он.

— Может, ты хочешь найти сам, — игриво предложила я, окончательно просыпаясь.

По коридору продефилировал вампир с длинными черными волосами, обнимающий пухленькую рыжую девушку. Когда они скрылись из виду, Билл всецело отдался поискам ключа.

Ключ нашелся быстро.

Когда мы наконец оказались в номере, Билл поднял меня и поцеловал. Следовало обсудить очень многое из случившегося этой ночью, но и я, и он оказались не в настроении разговаривать.

Приятной особенностью юбки, как выяснилось, является то, что ее можно просто задрать, особенно когда под ней — всего лишь пояс для чулок. Серый пиджак полетел на пол, белая блузка расстегнулась, руки мои обвились вокруг шеи Билла…

Билл стоял, прислонившись к стене передней, пытаясь расстегнуть брюки, со мной, висящей у него на шее, когда раздался стук в дверь.

— Проклятье, — прошептал он мне в ухо и добавил гораздо громче: — Пошли к черту! — В ответ я обвилась вокруг него так, что у обоих перехватило дыхание. Билл вытащил заколки из моей прически, давая волосам струиться по спине.

— Мне нужно с тобой поговорить, — знакомый голос неизвестно как просочился сквозь толстую дверь.

— Нет, — простонала я. — Не говорите, что это Эрик. — Начальник Билла был единственным существом на земле, которое нам пришлось бы впустить.

— Это Эрик, — жестко ответил голос.

Я расцепила ноги, обвитые вокруг талии Билла, и он нежно опустил меня на пол. Раздосадованная, я метнулась в спальню надеть халат. К черту все эти пуговицы.

Я вернулась, когда Эрик говорил Биллу, что тот великолепно проявил себя нынешним вечером.

— И, конечно, ты была неподражаема, Сьюки, — сказал он, с одобрением глядя на короткий розовый халатик. Я посмотрела на него — выше, выше — и мысленно пожелала ему оказаться где‑нибудь на дне Ред‑Ривер — вместе с лучезарной улыбкой, золотыми волосами и всем прочим.

— О, — едко изрекла я. — Огромное спасибо за то, что пришел похвалить нас. Мы бы ни за что не смогли уснуть, если бы ты не погладил нас по холке.

Эрик выглядел настолько любезно‑обаятельным, насколько мог.

— О боже, — сказал он. — Неужели я вам помешал? Кажется, вот эти… то есть вот это — твое, Сьюки? — Он поднял с пола черную кожаную вещичку.

— В общем‑то да, это ее. Тебе хотелось еще что‑нибудь со мной обсудить? — Лед удивился бы тому, насколько холодно прозвучал голос Билла.

— У нас нет времени, — словно извиняясь, сказал Эрик. — Поскольку рассвет уже близко, мне нужно еще кое о чем позаботиться перед сном. Но завтра ночью мы должны встретиться. Когда узнаете, что Стэну от вас нужно, оставьте мне записку у портье. Тогда назначим время.

Билл кивнул.

— Тогда до свидания.

— Не желаете стаканчик на ночь пропустить?

Ему что, бутылочка крови понадобилась? Эрик взглянул на холодильник, потом на меня. Я пожалела, что не одета в скафандр вместо этого ничего не скрывающего халатика.

— Тепленького?

Билл молчал. Как скала.

Не отводя от меня взгляда, Эрик вышел, и Билл запер за ним дверь.

— Думаешь, он подслушивает? — спросила я, пока Билл развязывал пояс моего халатика.

— Мне все равно, — ответил он.

 

Когда я проснулась, где‑то около часа дня, отель казался совершенно вымершим. Неудивительно, ведь большинство его постояльцев спало. Уборщицы днем в номера не заходили. Прошлой ночью я обратила внимание, что охрана состоит из вампиров. Днем все, конечно же, иначе. Дневная охрана — это именно то, на что идет львиная доля платы за здешние дорогие номера. Первый раз в жизни я позвонила прислуге и заказала себе завтрак. Я была голодна как лошадь — с самолета ничего не ела. Но сперва приняла душ и завернулась в халат. Официант постучал в дверь. Удостоверившись, что он тот, за кого себя выдает, я впустила его в номер.

После попытки похищения в аэропорту я старалась принимать все меры предосторожности. Баллончик со слезоточивым газом был наготове все то время, пока молодой человек расставлял на столе еду, кофейник и столовые приборы. Если бы он сделал хотя бы шаг в сторону спальни, где стоял гроб с Биллом, я, ни минуты не сомневаясь, вырубила бы его. Но он был, очевидно, соответствующе проинструктирован и даже не глядел в ту сторону. На меня он тоже не глядел. Правда, думал. Я даже пожалела, что не надела под халат лифчик.

Когда он ушел — а я, как Билл меня и просил, добавила чаевых к подписанному чеку, — я съела все принесенное. Сосиски, оладьи, дынные шарики… Ох, как было вкусно! Сироп был настоящим, кленовым, дыня — спелой и сочной. Сосиски были просто великолепны. И рядом не было Билла, который терпеть не мог смотреть на то, как я ем.

Я почистила зубы, высушила волосы и нанесла макияж. Пора было готовиться к визиту в Центр Братства. Я подколола волосы и достала из коробки парик. Короткий и каштановый, он действительно сделает меня совершенно неузнаваемой. Мне казалось, что Билл спятил, когда предложил взять с собой парик, и я до сих пор удивлялась, как ему пришла в голову подобная мысль, но была рада, что согласилась. Еще у меня были такие же, как у Стэна, фальшивые очки, и я их, конечно, надела. С небольшим утолщением в нижней части линз, они вполне могли сойти за очки для чтения.

Так, а что обычно фанатики надевают для похода туда, где они собираются толпой? Мой ограниченный опыт подсказывал, что обычно они консервативны в одежде — возможно, потому, что слишком заняты другими мыслями, а возможно, и оттого, что в таком стиле видят нечто зловещее. Дома я пошла бы в «Вел‑Март», но что делать в дорогущей гостинице «Тихая Гавань»? Здесь даже окон не было. Впрочем, Билл велел звонить портье, если мне что‑нибудь понадобится. Что я и сделала.

— Портье слушает, — сказал человек, старательно копируя текучий, холодный голос старшего вампира. — Чем могу быть полезен?

Я едва удержалась от того, чтобы попросить его прекратить. На кой черт имитация, когда здесь и настоящих достаточно?

— Это Сьюки Стакхаус из номера три‑четырнадцать. Мне нужна длинная джинсовая юбка восьмого размера и блузка или кофточка в пастельный цветочек, того же размера.

— Да, мэм, — ответил он после некоторой паузы. — Когда пожелаете, чтобы вам их доставили?

— Скоро. — Ха, а это и правда весело. — То есть чем скорее, тем лучше. — Так и втянуться недолго. Люблю жить за чужой счет.

Дожидаясь доставки, я села посмотреть новости. Совершенно типичные новости американского города — проблемы с движением, проблемы с неблагополучными кварталами, убийства.

— Наконец‑то было опознано тело женщины, найденной вчера ночью на гостиничной свалке, — вещал телевизор в меру похоронно. Диктор даже загнул уголки рта вниз. — Тело Бетани Роджерс, двадцати одного года, было найдено за отелем «Тихая Гавань» — первой гостиницей Далласа, специально оборудованной для неживых постояльцев. Роджерс была убита одиночным выстрелом в голову. По мнению полиции, это характерно для убийств‑казней. Следователь Тоуни Кельнер заявила нашему корреспонденту, что полиция прорабатывает несколько версий убийства.

Камера скользнула от искусственно мрачного лица к мрачному по‑настоящему. Следователю, как мне показалось, исполнилось не меньше сорока лет, она была очень невысокой женщиной с длинной косой. Кадр выровнялся, демонстрируя и самого корреспондента — маленького темнокожего человечка в броском костюме.

— Госпожа следователь, это правда, что Бетани Роджерс работала в вампирском баре?

Выражение неодобрения на лице следовательницы усилилось.

— Да, правда… Но она работала там официанткой, а не артисткой.

Артистка? Что делать артистке в «Крыле летучей мыши»? Или это эвфемизм для обозначения «клыка‑кулака»?

— Да и проработала она там всего пару месяцев.

— А разве место, где нашли тело, не указывает на то, что к происшествию имеют какое‑то отношение вампиры? — Да, он был понастойчивей, чем в такой ситуации решилась бы я.

— Напротив, я полагаю, что некто решил таким образом довести что‑то до сведения вампиров. — Госпожа Кельнер резко замолчала, как будто вообще пожалела о сказанном. — Теперь, если вы меня извините…

— Да, конечно, госпожа следователь, — с некоторым запозданием сказал корреспондент. — Так вот, Том. — И он обернулся к камере, как будто видел через нее диктора в студии. — Это был провокационный вопрос.

Гм?

Диктор, словно осознав, что корреспондент сейчас понесет ахинею, быстро перешел к другим темам.

Бедная Бетани мертва, и мне даже не с кем это обсудить. Я попыталась поглубже загнать слезы. Я не была даже уверена, что имела право плакать по бедной девочке. Я не могла ничем помочь, только представляла, что же случилось с ней прошлой ночью, после того, как ее увели из комнаты в вампирском «гнезде». Если на ней нет следов от укусов, то это были не вампиры. Эти никогда не упускают случая напиться крови.

Всхлипывая в смятении, я села на диван и попыталась выудить из сумочки карандаш. В конце концов отыскалась ручка. И я почесала ею под париком. Хотя отель оборудовали кондиционерами, все равно было жарковато, и голова чесалась. Через полчаса в дверь снова постучали. И опять я выглянула в глазок. Это был Артуро, тот парень, что приносил завтрак. На руке у него висела одежда.

— Мы вернем те, что вам не подойдут, — сказал он, передавая мне всю охапку. И стараясь не смотреть на мои волосы.

— Спасибо, — сказала я и дала ему на чай. К этому удивительно быстро привыкаешь.

Не так уж много времени осталось до встречи с этим Айресом, дружком Изабель. Скинув халатик, я встала и посмотрела, что мне принесли. Бледно‑персиковая блузка с белыми цветами, неплохо, а юбка… Х‑м‑м. Они не нашли джинсовой, и потому обе принесенные юбки были цвета хаки и пошиты из соответствующего материала. Ладно, подумала я, и взяла одну из них. Она выглядела слишком узкой, и я порадовалась, что принесли вторую. Эта как раз подошла. Я надела плоские сандалии, вдела в уши крошечные сережки и была готова к выходу. У меня нашлась даже старая соломенная сумочка для комплекта. Правда, это была моя обычная сумочка, но она подходила как нельзя лучше. Я убрала из нее все, что могло служить для моего опознания. Жаль, что я не подумала об этом раньше, но уж лучше поздно, чем никогда. Стоя перед дверью, я перебрала в памяти все остальные меры предосторожности. И вышла.

Передо мной был коридор. Точно такой же, как ночью. Без зеркал и окон ощущение замкнутости создавалось полное. Темно‑красный ковер и сине‑красно‑кремовые обои не помогали. Двери лифта открылись, едва я нажала на кнопку вызова, и закрылись беззвучно. В лифте даже музыка не играла. Да, отель «Тихая Гавань» оправдывал свою репутацию.

Внизу, в вестибюле, по обеим сторонам от лифта стояли вооруженные охранники. Они смотрели на главную входную дверь. Очевидно, та была заперта. Рядом стоял телевизор, показывавший, как можно выйти. Другой телевизор просто демонстрировал широкий обзор.

Я подумала, что все приготовились к немедленной атаке, и замерла с резко забившимся сердцем, но через несколько секунд тишины сообразила, что вот так оно и выглядит. Что именно за это вампиры платят свои деньги. Никто не сможет пройти к номерам, где лежат в забытьи беспомощные вампиры, минуя эту охрану. Оба охранника, одетых в черные ливреи отеля (да, видимо, все думают, что любимый цвет вампиров — черный), казались огромными. И их оружие тоже, но в пистолетах я не разбираюсь. Мужчины посмотрели на меня и вновь приняли скучающий вид.

Даже приказчики были вооружены. За конторкой находились стойки с дробовиками. Интересно, как далеко они готовы зайти в защите своих постояльцев? Они и вправду будут стрелять в других людей? И как это согласуется с законом?

В одном из кресел в вестибюле сидел человек в очках. Лет тридцати, высокий и тощий, с соломенными волосами. Он был одет в костюм — легкий летний костюм цвета хаки с консервативным галстуком — и форменные ботинки. Тот самый человек.

— Хьюго Айрес? — спросила я.

Он поспешно поднялся пожать мне руку.

— Вы, наверное, Сьюки? Но ваши волосы… Ведь вчера вы были блондинкой.

— Я и сейчас блондинка. Я в парике.

— Он смотрится совершенно натурально.

— Это хорошо. Вы готовы?

— Моя машина снаружи. — Он слегка коснулся моей спины, как бы показывая направление, будто я сама не видела, где тут выход. Я оценила вежливость, но не подтекст. Я пыталась почувствовать его сознание. Он не был передатчиком.

— И давно вы встречаетесь с Изабель? — спросила я, устроившись в его машине.

— Э‑э… М‑м‑м… Кажется, около одиннадцати месяцев, — ответил Хьюго Айрес. У него оказались большие руки с веснушками на тыльной стороне. Я была удивлена, что он не живет в пригороде с двумя вечно грязными ребятишками и женой с сальными волосами.

— Вы разведены? — невольно спросила я. И пожалела, увидев выражение его лица.

— Да, — ответил он. — С недавних пор.

— Плохо… — Я хотела было спросить о детях, но решила, что лучше не надо. Я уже прочла, что у него маленькая дочка, но не смогла определить ни имя, ни возраст.

— Это правда, что вы телепат? — спросил он.

— Да, это так.

— Неудивительно, что вы так привлекательны для них.

Да уж, Хьюго.

— Думаю, это часть причины, — очень ровно произнесла я. — А чем вы занимаетесь днем?

— Я адвокат.

— Неудивительно, что вы так привлекательны для них, — сказала я.

После долгой паузы Хьюго ответил:

— Полагаю, я это заслужил.

— Ладно, проехали. Лучше обсудим легенду.

— Мы будем братом и сестрой?

— Это вопрос. Я видела братьев и сестер, гораздо менее похожих друг на друга, чем мы. Но мне кажется, что в качестве пары мы будем эффективней, и наш статус оправдает незнание каждого о другом на случай, если нас разделят и допросят поодиночке. Я не предсказываю, что так и случится, и буду даже очень удивлена, если это произойдет, но как брату и сестре нам придется узнать друг о друге очень многое.

— Вы правы. Тогда почему бы нам не сказать, что мы встретились в церкви? Вы как раз переехали в Даллас, и я встретил вас… тебя в воскресной школе при Глен Крейги. Это, в общем‑то, моя церковь.

— Хорошо. Тогда сойду ли я за директора… ресторана? — Я работаю у Мерлотта и смогу быть убедительна в этой роли. Если, конечно, меня не будут допрашивать слишком педантично.

Я его удивила.

— Да, это достаточно необычно, чтобы сойти за правду. Я не слишком хороший актер, но если ты не будешь от меня отставать, то все обойдется нормально.

— А как ты встретил Изабель? — Конечно, мне было любопытно.

— Я представлял Стэна в суде. Его соседи хотели запретить вампирам проживать в том квартале. Они проиграли. — Хьюго испытывал сложные чувства по поводу собственной связи с вампиршей, он даже не был окончательно уверен, что следовало выигрывать то дело в суде. Отношение его к Изабель было глубоко неоднозначным.

Да, это делало задание еще более пугающим.

— Дело попало в газеты? Тот факт, что ты представлял Стэна Дэвиса?

По его лицу пробежало выражение досады.

— Да, попало. Черт, кто‑нибудь в Центре может узнать мое имя. Или лицо по фотографии из газеты.

— Так, возможно, получится даже лучше. Ты можешь сказать им, что увидел ошибочность своего пути после того, как узнал вампиров ближе.

Хьюго обдумывал предложенный вариант, его большие веснушчатые руки беспокойно двигались на руле.

— Ну ладно, — в конце концов выдавил он. — Как уже говорилось, я не слишком хороший актер, но это, думаю, смогу сыграть.

Я‑то все время кого‑нибудь играла, так что относительно себя беспокоиться не приходилось. Принимать заказ на выпивку от парня, все мысли которого витают вокруг вопроса о том, настоящая я блондинка или крашеная — на редкость эффективная тренировка для актрисы. Нельзя судить людей, по крайней мере, большинство из них, за то, о чем они думают. Приходится учиться быть выше этого.

Я хотела было посоветовать адвокату, если что‑то пойдет не так, брать меня за руку и посылать направленные мысленные инструкции. Но его двойственность, которой несло от него почти так же отчетливо, как дешевым одеколоном, остановила меня. Он, конечно, испытывал тягу к Изабель, даже любил ее и ту опасность, которую она излучала, но мне показалось, что его сердце и мысли сосредоточены не только на ней.

В этот не слишком приятный момент самоанализа я подумала, верно ли это применительно к нам с Биллом. Но сейчас было совершенно не время и не место задумываться над этим вопросом. Из сознания Хьюго я получала достаточно, чтобы не быть слишком уверенной в том, что ему можно всецело доверять в этой миссии. А от этого оставался всего лишь шаг до сомнения в собственной безопасности в его компании. Кроме того, мне было любопытно, много ли он обо мне действительно знал. Он не был в комнате, где я работала прошлой ночью, а Изабель не производила впечатления болтушки. Возможно, он знал не так уж и много.

Вдоль четырехрядной дороги, пересекавшей огромный пригород, выстроились обыденные ресторанчики и торговые ряды. Но постепенно магазины уступали место коттеджам, а бетон — зелени. Поток машин казался неиссякаемым. Я бы никогда не смогла жить в подобном месте с его ежедневной суетой.

Подъехав к крупному перекрестку, Хьюго притормозил и включил поворот. Мы находились возле стоянки перед большой церковью. Точнее, перед зданием, бывшим когда‑то церковью. По стандартам Бон Темпс святилище было огромным. У нас только баптисты могли позволить себе собрать столько народу, да и то если бы прихожане съехались со всех окрестностей. Двухэтажное святилище охватывали два длинных одноэтажных крыла. Здание было из белого кирпича и с затемненными окнами. Его окружали двойным кольцом ядовито‑зеленый газон и огромная стоянка.

На щите, установленном посреди подстриженного газона, значилось:

 

«ЦЕНТР СОЛНЕЧНОГО БРАТСТВА.

Только Иисус восстал из мертвых».

 

Я фыркнула, толкнула дверь и вышла из автомобиля Хьюго.

— Врут, — указала я на вывеску. — Лазарь тоже восстал из мертвых. Они даже собственную идеологию плохо знают.

— Ты бы лучше не поддавалась такому настроению, — предупредил Хьюго, запирая машину. — Оно может сделать тебя беспечной. А эти люди опасны. Они ведь даже приняли на себя ответственность за передачу двух вампиров Осушителям, заявив, что так человечество может извлечь пользу хотя бы из смерти вампира.

— Они ведут дела с Осушителями? — Я почувствовала подступающую дурноту. Осушители — представители опасной профессии. Они ловят вампиров, ранят и обессиливают их при помощи серебряных цепей и сцеживают из них кровь для продажи на черном рынке. — Эти люди передавали им вампиров?

— Так заявил один из них в интервью для газеты. Конечно, лидер на следующий день по телевидению все опроверг, но это была, по‑моему, дымовая завеса. Братство убивает вампиров, где и когда только может. Если ты лучший друг вампира, то они могут применить к тебе совершенно непереносимое давление. В общем, помни об этом, когда тебе придется о чем‑то говорить там.

— Да и ты, сэр Грозный Прорицатель, не забывай.

Осмотрев здание снаружи, мы неторопливо вошли. На стоянке было около десятка машин, от старых и побитых до новеньких и дорогих. Мне больше всего понравилась жемчужно‑белая «Тойота Лексус», настолько красивая, что могла принадлежать вампиру.

— Кто‑то неплохо загребает на рынке ненависти, — заметил Хьюго.

— А кто заведует этим местом?

— Некто по имени Стив Ньюлин.

— Наверняка это его машина.

— Тогда понятно, почему на бампере такая наклейка.

Я кивнула. Там было написано: УБЕРИТЕ ИЗ ЖИЗНИ НЕЖИТЬ. Под зеркалом в салоне висела копия — ну, скорее, реплика — осинового кинжала.

Для второй половины субботнего дня здесь было очень шумно. Во дворе играли дети, за которыми присматривал скучающий подросток. Сегодня было совсем не так жарко, как вчера — лето наконец начало сдавать свои позиции, и слава Богу. Двери здания были распахнуты настежь, чтобы находящиеся внутри могли наконец насладиться прекрасным днем и нежаркой погодой.

Хьюго взял меня за руку, от чего я резко дернулась, прежде чем до меня дошло, что он пытается придать нам вид пары любовников. Мною он, впрочем, не интересовался, что меня вполне устраивало. Я пришла в себя, теперь мы выглядели вполне естественно. Контакт сделал сознание Хьюго намного более открытым, и я видела, что он встревожен, но решителен. Он нашел прикосновение ко мне неприятным, и это ощущение было достаточно сильным, чтобы доставить мне дискомфорт. Что‑то скрывалось за этим чувством, какая‑то позиция… Но перед нами были люди, и я сосредоточилась на работе. Я словно почувствовала, как губы принимают форму нужной улыбки.

Билл прошлой ночью сумел проявить достаточную сдержанность и не оставил на моей шее никаких следов, а новая одежда и действительно замечательная погода помогли выглядеть беззаботно, когда мы раскланялись с пожилой парой, выходящей из здания.

Мы попали в тускло освещенное помещение, когда‑то, наверное, вмещавшее воскресную школу при церкви. На дверях вдоль коридора были свежие таблички: «Финотдел», «Реклама» и очень предостерегающая — «Пресс‑служба».

Женщина лет тридцати с небольшим вышла из дальней двери и повернулась к нам. Выглядела она приятно, даже мило — замечательная кожа и короткие каштановые волосы. Ее вызывающе‑розовая губная помада очень подходила к вызывающе‑розовым ногтям, чуть выпяченная нижняя губка придавала ей неожиданно чувственное выражение — дополняя элементом ехидной провокации ее приятный, округлый облик. Длинная юбка и аккуратно заправленная в нее вязаная кофточка, словно эхо, перекликались с моим костюмом, и я мысленно похвалила себя за сообразительность.

— Могу я вам чем‑нибудь помочь? — с надеждой спросила она.

— Мы хотели бы побольше узнать о Братстве, — сказал Хьюго, выглядевший точно так же любезно и искренне, как наша собеседница. На ней, кстати, была бирка с фамилией, на которой было написано: «Ньюлин».

— Мы рады, что вы пришли сюда, — заговорила она. — Я жена директора, Стива Ньюлина. Меня зовут Сара. — Она пожала руку Хьюго, но не мне. Некоторые женщины не считают этот жест нужным по отношению к другим женщинам, и я не обеспокоилась. Мы обменялись вежливыми фразами, и она махнула рукой с розовыми ногтями по направлению к дверям в конце холла. — Если вы пройдете со мной, я покажу вам, как у нас здесь все устроено. — Она слегка усмехнулась, будто сказав что‑то забавное.

Все двери стояли нараспашку, внутри комнат кипела идеально открытая деятельность. Если организация Ньюлина держит пленных или занимается тайными операциями, то происходит это в другой части здания. Я смотрела по сторонам так внимательно, как только могла, решительно собираясь запомнить как можно больше. Но внутри Солнечное Братство выглядело так же опрятно, как и снаружи, и люди совсем не казались зловещими или заблуждающимися.

Сара вела нас легким, но быстрым шагом. Она прижимала к груди несколько папок и говорила через плечо. Мы с Хьюго, расцепив руки, едва поспевали за ней.

Здание оказалось гораздо больше, чем я предполагала. Мы вошли с дальнего конца одного из крыльев и, миновав большое святилище бывшей ц