Периодизация истории международного экологического права. 65 страница

 

Анализ социальной сферы раскрывает механизм обусловленности социального положения человека в обществе, характер приобщения его к накопленному обществом богатству и соответственно особенности воспроизводства человеком своих жизненных способностей к труду, воспроизводства новых поколений.

 

Социальные слои и группы людей по мере осознания своего положения в обществе стремятся изменить его, особенно если считают себя обойденными, а сложившуюся ситуацию - несправедливой. Механизмы ее изменения располагаются в сфере управления общественными процессами.

 

 

Сфера управления общественными процессами

 

Сфера управления обществом как активно функционирующей и развивающейся системой является еще одной всеобщей сферой жизнедеятельности людей. Причем здесь имеется в виду не только согласование различных форм человеческой деятельности, многообразие общественных процессов, но и управление взаимодействием всего общества с окружающей его внешней средой.

 

Из каких элементов состоит целостный процесс управления системой? Прежде всего - власть как субъект управления. Власть принимает решения, связанные с постановкой конкретных задач и целей для всего общества. Эти решения принимаются некоторой группой лиц от имени общества или уполномоченных самим обществом. Они обязательны к исполнению, для чего у власти есть необходимые средства. Принятые решения затем переводятся на язык конкретных практических действий.

 

Управление предполагает, что люди, занятые различными видами деятельности (объекты управления), в основном объединены в организации, так что можно говорить об управлении организованной деятельностью. Управление невозможно без наличия обратной связи, то есть получения информации о том, как реально протекает управленческий процесс и каковы при этом фактические результаты. Наконец, в обществе должен существовать механизм оценки полученных результатов, чтобы можно было внести изменения в ранее принятые властью решения.

 

Центральным звеном всей системы управления общественными процессами и человеческой деятельностью выступает субъект управления - власть. За исключением первобытного общества на всех последующих ступенях развития общества субъектом управления является государство, государственная власть. Обычно понятие государства употребляется в двух смыслах. Государство есть отдельный социальный организм. От другого социального организма его отделяет государственная граница. Но поскольку главное в государстве - это власть, то под ним подразумевают также устройство властных структур в стране или форму государственного устройства. В литературе существуют различные классификации этих форм. Еще древние мыслители выделяли четыре формы государственного устройства - демократию, охлократию, тиранию, аристократию.

 

В настоящее время наибольшее значение имеет деление государств на республику, монархию (абсолютную или конституционную), тиранию и деспотию. С точки зрения идеологии можно разделять государства на теократические и идеократические.

 

Государство как социальный организм и как власть исторически появляется на стадии разложения первобытного общества и становления раннеклассового общества. С этой поры в обществе в той или иной мере начинает существовать политика, политическая жизнь.

 

Политика связана с борьбой в обществе различных групп и слоев населения, имеющих разные интересы, за реальное участие в выработке и принятии государственных, властных решений, или, по крайней мере, за влияние на содержание этих решений.

 

Однако вплоть до начала Нового времени (XVII век) и появления раннекапиталистического общества только в отдельные периоды истории наблюдалась сколько-нибудь развитая политическая жизнь (Древние Греция и Рим). В восточных империях деспотического типа политическая борьба сводилась к заговорам, тайным интригам, убийствам и переворотам.

 

Полноценная политическая система западноевропейских стран складывалась на протяжении столетий в ходе отделения общества как свободной деятельности людей от государства. Другими словами - в результате становления демократического правового государства и гражданского общества.

 

Следствием такого отделения и явилось возникновение и устойчивое существование различных организаций - политических партий, союзов, движений, которые выступают основным звеном связи между государственными органами власти и основной массой населения.

 

Многие ученые правомерно утверждают, что в идеале демократическое государство есть государство, основанное на общественном мнении. Общественное мнение есть отношение массового сознания к тому или иному социально значимому событию на какой-то момент времени. Оно и выступает практическим звеном в той самой обратной связи между объектом управления - народом и властью, народом, который и оценивает полученные в обществе результаты, степень их отклонения от первоначально поставленных целей.

 

Нынешние даже самые продвинутые в демократическом отношении государства Западной Европы и США далеки от идеала. Но тем не менее в их структуре управления обществом общественное мнение играет далеко не последнюю роль.

 

В государствах, далеких от демократических принципов управления и власти, обратная связь от объекта управления к субъекту управления, то есть от народа к власти, бывает весьма затрудненной, а порою вообще может отсутствовать.

 

Ведь проблема обратной связи состоит в том, что информация о процессах, реально происходящих в толще народа, должна идти по другим каналам связи, чем властные распоряжения, идущие сверху вниз, от высших органов власти до рядового исполнителя. Если в обществе отсутствует сколько-нибудь свободное выражение мнения, отсутствует общественная мысль в форме публицистики, литературной критики, открытых выступлений интеллигенции, то власть фактически оказывается без достоверной информации о результатах своей деятельности. Это обстоятельство приводит к резкому снижению эффективности управления, особенно в условиях, когда государство стремится направить общество по пути ускоренного развития. В конечном итоге власти теряют контроль за происходящими процессами в обществе и наступает управленческая катастрофа, вызывающая огромные революционные потрясения.

 

В демократически устроенном обществе вмешательство государственной власти в ход экономических и других процессов строго ограничивается правовыми законами, которые принимает парламент или другой законодательный орган власти.

 

В связи с усложнением современного общества, ростом численности населения, разнообразных форм объединения людей и отношений между ними во всем мире наблюдается рост самоуправленческих тенденций. Самоуправление, то есть управление со стороны организаций, выведенное за рамки государственной административной власти, давно уже является нормой во многих странах мира, особенно в малых городах, в сельской местности, в производственных и научных организациях, в творческих объединениях.

 

Масштабы участия государственной власти в различных сферах общественной жизни зависят от конкретных обстоятельств и, разумеется, от состояния и особенностей этой сферы. Государство может по-разному воздействовать на производителей (от налоговых льгот до прямого вмешательства) с целью склонить их к выпуску современной и конкурентоспособной продукции. Государство, как правило, крайне заинтересовано в развитии перспективных направлений в науке.

 

Политическая жизнь в современном обществе приобрела широкие масштабы и разнообразные формы. Самые различные партии и политические организации пытаются уловить настроение тех или иных слоев населения, завоевать к себе доверие, стать их представителями прежде всего в законодательных органах власти. Государственная власть тоже пытается повлиять на поведение и настроение населения, на общественное мнение.

 

Общественное мнение оказывается на пересечении государственных и партийно-политических интересов и целей. Решающую роль здесь призваны играть средства массовой информации. От них в первую очередь зависит, смогут ли народ и власть договориться или, точнее, постоянно корректировать ближайшие и более отдаленные цели развития общества. Корректировать так, чтобы общество эффективно управлялось и постоянно добивалось роста качества и уровня жизни людей. Чтобы выполнить эту роль, средства массовой информации должны быть независимыми. К сожалению, сегодня их деятельность во всех странах оценивается скорее негативно, чем позитивно.

 

Современная цивилизация вступила в последние десятилетия в новый этап своего развития, получивший название информационного общества. Но появление компьютерной техники в массовых масштабах, возникновение локальных и мировых сетей, космических средств связи и т.д. демонстрируют формирование новой материально-технологической фазы общества, на которой могут возникнуть различные новые социальные организмы. В ходе становления информационного общества сталкиваются и борются две тенденции в использовании информационной техники и информационных возможностей для более эффективного управления обществом.

 

С одной стороны, многое делается для того, чтобы современное западное общество превращалось не просто в массовое общество, а в общество массового информационного манипулирования человеческим сознанием. Основная задача здесь - добиться жесткого программирования выбора, который должен делать человек в конкретных ситуациях. Потребительский выбор, идет ли речь о политике или поп-звезде, о вещах или идеях, оказывается единственным творческим актом свободы человека. Люди в обществе массовой манипуляции все больше перестают жить в подлинной истории, быть ее участниками и вершителями. Они начинают жить в выдуманном, иллюзорном мире, который тщательно планируется и создается средствами массовой информации, особенно телевидением. Если же событие, политик, идея оказались незамеченными телевидением, они как бы и не существуют в реальной действительности. Массовому сознанию они остаются неизвестными.

 

Другая тенденция, также пробивающая себе дорогу в современном мире, представлена в виде первых ростков возникающего коммуникативного общества, то есть общества, основанного на различных формах свободного общения людей между собой. Одним из создателей теоретической модели коммуникативного общества стал немецкий ученый Ю. Хабермас. Он полагает, что между властью, государственно-политическими структурами и частной сферой гражданской жизни (предпринимательством, семейной жизнью и т.д.) должны располагаться автономные, самодеятельные объединения граждан. Цель деятельности этих объединений - достижение взаимопонимания и согласия между различными социальными слоями в обществе. Средством их достижения выступает непрерывный диалог, непрерывное общение людей, взаимный обмен информацией, аргументами в пользу своей точки зрения, выслушивание иных мнений. Причем все стороны, участвующие в диалоге, исходят из намерения достигнуть согласия.

 

Эта концепция перекликается в своих выводах со взглядами ряда религиозных философов (Н. А. Бердяев, М. Бубер, Ж. Маритен и др.), которые также стремились к соединению принципа личности как высшей ценности с принципом братской общности людей веры. Борьба двух указанных тенденций пронизывает все сферы и стороны общественной жизни на Западе.

 

Что касается современной России, то системный кризис, разразившийся в ней в 90-е годы, ставит под сомнение возможность достижения сколько-нибудь эффективного управления общественными процессами в ближайшем будущем. Пока же российское общество находится в сильно деструктированном состоянии брожения, столкновения разнородных фрагментов и осколков общественной жизни, принадлежащих к разным временам и эпохам.

 

2. Общественный прогресс: цивилизации и формации

 

• Возникновение теории общественного прогресса

• Теории локальных цивилизаций

• Теория общественно-экономических формаций

 

 

Возникновение теории общественного прогресса

 

В отличие от примитивного общества, где крайне медленные изменения растягиваются на многие поколения, уже в древних цивилизациях общественные изменения и развитие начинают осознаваться людьми и фиксируются в общественном сознании; одновременно возникают попытки теоретического объяснения их причин и стремление предвосхитить их характер и направление. Поскольку наиболее явно и быстро такие изменения происходят в политической жизни - периодический расцвет и упадок великих империй, преобразование внутреннего строя различных государств, порабощение одних народов другими, - постольку первые концепции общественного развития в древности стремятся дать объяснения именно политическим изменениям, которым придается характер цикличности. Так, уже Платон и Аристотель создали первые циклические теории развития общества, в которых пытались объяснить смену правления в древнегреческих городах-государствах от деспотизма к аристократии, олигархии, демократии, анархии, тирании. По мере развития общества циклический характер общественных изменений распространялся и на другие сферы его жизни.

 

Всемирная история воспринималась как история расцвета, величия и гибели великих империй, сменявших друг друга на протяжении долгих столетий. Типичным примером подобного истолкования истории может служить трактат французского просветителя начала XVIII века Ш. Л. Монтескье "Размышления о причинах величия и падения римлян" (1734). Поучительно, что именно в начале XVIII века итальянский философ Джованни Баттиста Вико (1668-1744) в своей книге "Основания новой науки [об общей природе наций]" (1725) изложил не утратившую интереса всеобщую теорию исторического круговорота, состоящего из трех эпох с соответствующими циклами - божественной, героической и человеческой, сменяющих друг друга в процессе всеобщего кризиса. И даже мощный взлет и расцвет культуры в Западной Европе в XV-XVII веках воспринимался современниками как эпоха Возрождения лучших достижений периода античности.

 

Потребовалось еще два-три столетия, чтобы наиболее проницательные умы эпохи Просвещения к концу XVIII века (Тюрго и Кондорсе во Франции, Пристли и Гиббон в Англии, Гердер в Германии и другие) пришли к убеждению, что новая эпоха в общественном развитии Европы далеко превзошла античность и является дальнейшей ступенью общественного развития. Так появились первые теории общественного прогресса во всемирной истории, подорвавшие представления о ее цикличности и утвердившие идею поступательного развития человечества. Наиболее ярко это убеждение в универсальном характере общественного прогресса было изложено в книге Ж. А. Кондорсе "Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума" (1795). В своей книге, которую он писал, скрываясь от смертного приговора, Кондор-се оптимистически рассуждал о будущем человечества, ставил своей целью "показать путем рассуждения и фактами, что не было намечено никакого предела в развитии человеческих способностей, что способность человека к совершенствованию действительно безгранична, что успехи в этом совершенствовании отныне независимы от какой бы то ни было силы, желающей его остановить... Без сомнения, прогресс может быть более или менее быстрым, но никогда развитие не пойдет вспять..." [1].

 

1 Кондорсе Ж. А. Эскиз исторической картины прогресса человеческого разума. М., 1936. С. 5-6.

 

 

На протяжении XIX века теория общественного прогресса, непрерывного поступательного развития человечества, несмотря на отдельные скептические замечания, явно возобладала над циклическими и упадочническими концепциями. Она стала ведущей как в академических трудах, так и в общественном мнении.

 

При этом она принимала разные формы и выступала отнюдь не как отвлеченная теоретическая концепция, а была тесно связана с идейной борьбой в обществе, с социально-экономическими и политическими прогнозами будущего человечества.

 

Теории локальных цивилизаций

 

Многие историки и философы стали искать объяснения своеобразного развития не только отдельных стран и регионов земного шара, но и истории человечества в целом. Так в XIX веке зародились и получили широкое распространение идеи цивилизационного пути развития общества, вылившиеся в концепцию многообразия цивилизаций. Одним из первых мыслителей, разработавших концепцию всемирной истории как совокупности самостоятельных и специфичных цивилизаций, которые он называл культурно-историческими типами человечества, был русский естествоиспытатель и историк Н. Я. Данилевский (1822-1885). В своей книге "Россия и Европа" (1871), стараясь выявить различия между цивилизациями, которые он рассматривал как своеобразные, несовпадающие культурно-исторические типы человечества, он хронологически выделял следующие сосуществовавшие во времени, а также сменявшие друг друга типы организации социальных образований: 1) египетский, 2) китайский, 3) ассиро-вавилонский, 4) халдейский, 5) индийский, 6) иранский, 7) еврейский, 8) греческий, 9) римский, 10) новосемитический, или аравийский, 11) романо-германский, или европейский, к которым добавлял две цивилизации доколумбовой Америки, разрушенные испанцами. Ныне, считал он, на всемирно-историческую арену приходит русско-славянский культурный тип, призванный благодаря своей вселенской миссии воссоединить человечество. Книга Н. Я. Данилевского стала манифестом позднего славянофильства и вызвала в конце XIX века широкую и острую полемику среди таких видных представителей общественной мысли России, как В. С. Соловьев, Н. Н. Страхов, Ф. И. Тютчев, К. Н. Бестужев-Рюмин и другие.

 

Многие идеи Данилевского в начале XX века воспринял немецкий историк и философ Освальд Шпенглер (1880-1936), автор двухтомной работы "Закат Европы".

 

"Закат Европы" (в буквальном переводе "Закат стран Запада", в 2-х томах, 1918- 1922) принес Шпенглеру всемирную известность, ибо был издан непосредственно после Первой мировой войны, повергшей Европу в руины и вызвавшей рост двух новых "заокеанских" держав - США и Японии. За несколько лет вышло 32 издания книги на основных мировых языках (в том числе два в России; к сожалению, тогда был опубликован перевод только первого тома - в 1922 году в Москве и в 1923 году в Петрограде). Книга вызвала многочисленные, в основном восхищенные отклики выдающихся мыслителей по обе стороны Атлантики.

 

В своих суждениях об истории человечества, в противопоставлении друг другу разных цивилизаций Шпенглер был несравненно более категоричен, чем Данилевский. Это во многом объясняется тем, что "Закат Европы" был написан в период беспрецедентных политических, экономических и социальных потрясений, которыми сопровождалась мировая война, краха трех великих империй и революционных преобразований в России. В своей книге Шпенглер выделял 8 высших культур, перечисление которых в основном совпадает с культурно-историческими типами Данилевского (египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская, византийско-арабская, западноевропейская, майя), а также предвосхищал расцвет русской культуры. Он проводил различие между культурой и цивилизацией, усматривая в последней лишь упадок, последнюю фазу развития культуры накануне ее гибели, когда творчество сменяется имитацией нововведений, их измельчанием.

 

Интерпретация Шпенглером как всемирной истории, так и истории отдельных составляющих ее культур-цивилизаций носит фаталистический характер. Даже отдельные сосуществующие во времени или сменяющие друг друга культуры герметически изолированы друг от друга, ибо в их основании лежат различные, чуждые друг другу представления о мире, красоте, призвании человека и т.д. Их развитие предопределено не рациональной причинностью, а судьбой. Каждой культуре отведен определенный лимит времени от зарождения до упадка - примерно тысяча лет. Даже формальное сходство в архитектурном стиле и иных внешних воплощениях разных культур не отрицает их содержательной противоположности, как, например, между античной магией и современной наукой. Западная культура покоится на "фаустовском", научно-познавательном отношении к миру и исчерпывает себя, убеждаясь в бессилии науки по отношению к природе.

 

Концепция Шпенглера, как и концепция Данилевского, привлекает к себе внимание ученых тем, что выделяет многообразие в истории человечества, обращает внимание на роль духовных традиций в формировании общества, на активную роль, нередко и первичную, сознания, обычаев и нравов в исторических событиях.

 

Дальнейшее развитие теория цивилизаций получила в творчестве английского историка А. Дж. Тойнби (1889-1975). По крайней мере с середины XX века его работы оказывали значительное влияние не только на академические круги, но и на общественное и политическое сознание стран Запада и "третьего мира".

 

В процессе разработки концепции цивилизаций теоретические взгляды Тойнби претерпели значительную эволюцию и в некоторых положениях даже своего рода метаморфозу. Это объясняется двумя обстоятельствами: с одной стороны, сама эта концепция была изложена им в двенадцатитомном труде "Исследование истории", который публиковался на протяжении почти трех десятилетий - с 1934 по 1961 год, а затем вплоть до самой смерти автор во многих книгах постоянно возвращался к этой теме; разумеется, на протяжении почти всей своей творческой жизни Тойнби непрерывно обогащал свою теорию новыми положениями. С другой стороны, само время жизни Тойнби совпало с грандиозными политическими и социальными преобразованиями в истории человечества - Второй мировой войной и "холодной войной", освобождением большинства народов от колониальной зависимости, возникновением глобальных проблем, то есть с событиями, требовавшими глубокого постижения и переосмысливания всей предшествовавшей истории. И именно эта эволюция взглядов английского историка придает особую ценность его концепции цивилизаций.

 

В первых томах своего исследования Тойнби придерживался таких представлений о цивилизациях, которые во многом были сходны с концепцией Шпенглера: он подчеркивал разрозненность цивилизаций, их независимость друг от друга, не позволяющую объединить их уникальную историю во всеобщую историю человечества. Тем самым им отрицался общественный прогресс как поступательное развитие человечества. Каждая цивилизация существовала отведенный ей историей срок, хотя и не столь предопределенный, какой отводил своим культурам Шпенглер. Движущей силой развития цивилизаций была диалектика вызова - ответа. Пока творческое меньшинство, управляющее развитием цивилизации, ее элита, было способно давать удовлетворительные ответы на внутренние и внешние угрозы ее самобытному росту, цивилизация укреплялась и процветала. Но стоило элите по каким-либо причинам оказаться бессильной перед очередным вызовом, как происходил непоправимый надлом: творческое меньшинство превращалось в господствующее меньшинство, ведомая им основная масса населения трансформировалась во "внутренний пролетариат", который своими силами или же в союзе с "внешним пролетариатом" (варварами) ввергал цивилизацию в упадок и гибель. Цивилизация при этом не исчезала бесследно; сопротивляясь упадку, она порождала "универсальное государство" и "универсальную церковь". Первое исчезало с гибелью цивилизации, тогда как вторая становилась своеобразной "куколкой"-наследницей, способствующей появлению новой цивилизации. Первоначально, в первых десяти томах, Тойнби выделял девятнадцать самостоятельных цивилизаций с двумя ответвлениями: египетская, андская, китайская, минойская, шумерская, майя, индская, хеттская, сирийская, эллинистическая, западная, православная, дальневосточная, иранская, арабская, индуистская, вавилонская, юкатанская, мексиканская; к дальневосточной примыкало ее ответвление в Японии, а к православной - ответвление в России. Кроме того, упоминалось несколько задержанных в своем развитии цивилизаций и несколько абортивных.

 

Среди этих цивилизаций выделялись как "родственные", связанные друг с другом "куколкой - универсальной церковью", так и полностью изолированные. Но даже "родственные" цивилизации отличались друг от друга системами господствующих в них социальных и моральных ценностей, преобладающими обычаями и нравами. Хотя цивилизации, согласно Тойнби, являются несовместимыми и исторически не воспринимают друг друга в качестве предшественников и последователей, тем не менее их связывают одинаковые вехи развития и ключевые события, благодаря чему на основании уже свершивших свой цикл развития цивилизаций можно предвосхищать еще предстоящие события в существующих цивилизациях: скажем, предстоящий надлом, "смутное время", становление "универсального государства" и даже исход борьбы между изначальным центром и периферией и т.п.

 

Впоследствии Тойнби постепенно отходит от изложенной выше схемы. Прежде всего, многие цивилизации предстали как воспринявшие во все большей мере наследие своих предшественниц. В XII томе своего исследования, символично озаглавленном "Переосмысление" (1961), он развивает идею последовательных цивилизаций первого, второго и третьего поколений, воспринявших (главным образом благодаря "универсальной церкви") многие социальные и духовные ценности своих предшественниц: например, Запад воспринял наследие эллинизма, а последний - духовные ценности минойской (крито-микенской) цивилизации. История Китая и Индии избавляется от излишнего дробления на две-три цивилизации. Таким образом, из первоначальных 21 цивилизации остается 15, не считая побочных. Основной своей ошибкой Тойнби считает то, что первоначально в своих историко-философских построениях он исходил лишь из одной эллинистической модели и распространял ее закономерности на остальные, а уже затем положил в основу своей теории три модели: эллинистическую, китайскую и израильскую.

 

Всемирная история стала приобретать в концепции Тойнби общечеловеческий характер: циклы последовательных поколений цивилизаций представали в виде вращающихся колес, продвигающих человечество ко все более глубокому религиозному постижению своего призвания: от первых мифологических представлений к языческим религиям, а затем к синкретическим религиям (христианству, исламу, буддизму и иудаизму). В современную эпоху, по Тойнби, назрела необходимость дальнейшего экуменического религиозного и нравственного единства человечества в солидарном для всех религий (включая коммунизм, рассматривавшийся им также как одна из мировых религий) и спасительном в условиях экологического кризиса пантеизме.

 

Таким образом, теория цивилизаций в поздних работах Тойнби и его многочисленных последователей постепенно тяготела к универсальному объяснению всеобщей истории, к сближению, а в перспективе (несмотря на дискретность, вносимую развитием отдельных цивилизаций) - к духовному и материальному единству человечества.

 

 

Теория общественно-экономических формаций

 

Из теорий социального развития середины XIX - конца XX века наиболее обстоятельно была разработана марксистская концепция общественного прогресса как последовательной смены формаций. Над разработкой и согласованием ее отдельных фрагментов трудились несколько поколений марксистов, стремившихся, с одной стороны, устранить ее внутренние противоречия, а с другой - дополнить ее, обогатив новейшими открытиями. В связи с этим среди самих марксистов происходили острые дискуссии по самым различным темам - достаточно назвать хотя бы тему "азиатского способа производства", "развитого социалистического общества" и т.п.

 

 

Хотя Маркс и Энгельс стремились обосновать свою концепцию общественно-экономических формаций многочисленными ссылками на исторические источники, хронологические таблицы и фактический материал, почерпнутый из разных эпох, она тем не менее в основном покоилась на отвлеченных, умозрительных представлениях, усвоенных ими у своих предшественников и современников - Сен-Симона, Гегеля, Л. Г. Моргана и многих других. Иначе говоря, концепция формаций представляет собой не эмпирическое обобщение человеческой истории, а творческое критическое обобщение различных теорий и взглядов на всемирную историю, своего рода логику истории. Но, как известно, даже "объективная" логика не совпадает с конкретной действительностью: между логическим и историческим всегда существуют более или менее существенные несовпадения.

 

Взгляды Маркса и Энгельса на "объективную" логику истории в связи с представлениями об общественно-экономических формациях претерпевали уточнения и некоторые изменения. Так, первоначально они склонялись к логике Сен-Симона, отождествляя рабство и древний мир, крепостничество и средневековье, свободный (наемный) труд и Новое время. Затем восприняли логику членения всемирной истории у Гегеля (с известными видоизменениями): Древний Восток (никто не свободен), античность (некоторые свободны) и германский мир (все свободны). Древний Восток превратился в азиатский способ производства, античный мир - в рабовладельческое общество, германский же мир был расчленен на крепостничество и капитализм.