Поездка в Питер на йогу

Три месяца до Пробуждения

Я приехал в Питер и остановился у Настиной мамы. При встрече обнялся с Машей Штейн. Я боялся, что мои чувства вернутся и вся поездка в Питер превратится в борьбу с ними, но я увидел Машу, мы обнялись — и ничего не произошло. Она мне показалась какой-то пустой внутри, прозрачной. Но особого значения я этому не придал. Просто поблагодарил Бога, что меня отпустило и колбасить больше не будет. На йогу можно было ходить один раз в день: утром или вечером. Я ходил два раза, йога мне нравилась. В остальное время гулял по Питеру. Как-то после утренних занятий Маша подошла ко мне и предложила вместе пообедать. Мы пошли в «Крошку Картошку».

— Как жизнь-то? — спросила Маша.

— Да нормально. Затрахало меня это Пробуждение. Не понимаю уже ничего. Пусть всё идёт, как идёт. Буду просто жить.

— Это правильно. Хрень это всё. Я вот вообще Пробудилась.

— Что?!

— Ну что-что... Пробудилась я.

Меня на минуту парализовало.

— Что значит Пробудилась? Миша в курсе? — я старался сохранять спокойствие.

— Нет, я ему ещё не говорила.

Я немного помолчал, чтобы прийти в себя, отхлебнул чаю.

— А ты уверена, что это не самадхи и не глюки? Давно держится?

— Да, 2 недели, с семинара ещё.

— На семинаре случилось?

— Нет, после. В метро ехала, и случилось.

Во мне что-то вскипело, перелилось через край и затихло. Я поверил. Как и Артём после Пробуждения Атмана, повторял про себя только одно слово...

— Слушай, ты обязана сказать Мише. Если это правда, то ребята должны знать. Это очень важно!

Маша пожала плечами. Мы посидели ещё немного, а потом она ушла, оставив меня с пустой головой, в которой бегало как ошалелое и ударялось о стенки черепной коробки то самое слово: «О...ть!»

Я позвонил Насте и рассказал про Машу. Настя не поверила. Она была уже в аэропорту, вылетала в Питер. Я сказал, чтобы прилетала быстрее, — при встрече всё обсудим.

Вечером я пришёл на йогу и увидел Машу, которая сидела возле Миши и рассказывала ему о своём Пробуждении. Я не решился к ним подойти. Слышал только, как Миша сказал: «То, что с тобой произошло, называется атмавидья — знание себя...»

Он говорил что-то ещё, но я не расслышал. Я ждал, в раздевалке, когда уйдёт Маша, чтобы спросить у Миши, правда ли она Пробудилась. Вошёл Миша. Я, сохраняя невозмутимое выражение лица, спросил:

— Пробудилась?

— Да... — безразлично бросил Миша.

— Правда Пробудилась?

— Да. Я ещё сегодня, когда говорил с ней на йоге, почувствовал, что барьера нет, но как-то внимания на это не обратил... Меня на семинаре самого плющило сильно, так что её я и не заметил.

Сказав это, он ушёл.

У меня внутри всё полыхало: «Маша Пробудилась! Миша подтвердил!» От разрыва мозга меня спасла только йога: во время занятий я ни о чём другом думать не мог, но после двух часов упражнений мне удалось прийти в себя. Приехала Настя, и мне нужно было её встречать. Я рассказал о разговоре с Мишей. Настя не верила.

На следующее утро мы пошли на йогу вместе, а после отправились в кафешку к Любе, и там меня накрыло. Я и верил, и одновременно не верил. Две мои части рвали и раздирали всё внутри, и, чтобы избавиться от противоречия, я решил позвонить Мише. Набрал его номер и блеющим голосом БГ спросил:

— Миша, я не могу успокоиться. Это правда?

— Что правда? — резко спросил Миша.

— Ну, что Маша Пробудилась.

— Какая тебе разница?! Занимайся своими процессами! — отрезал Миша и положил трубку.

Это подействовало — меня как водой из ведра окатили. Я перестал суетиться. Медленно, но верно факт Пробуждения Маши Штейн начал плавить все выстроенные за полгода схемы моего Пробуждения. В тот же вечер мы поехали к Маше в гости. Купили подарочный чай, цветочек. Поздравили её, посидели немного на кухне. Маша выглядела какой-то отстранённой, другой. Как будто бы её не было с нами. С одной стороны, это косвенно доказывало, что с ней действительно что-то произошло, с другой же, казалось, что она слегка зазналась. Мне почему-то стало неприятно. Не знаю отчего. Может быть, оттого, что я завидовал, а может быть, мне было грустно сознавать, что она уже по другую сторону баррикад, и такой, как прежде, я её больше не увижу. Чуть позже приехала Аня Семёнова. Она до последнего не верила в Пробуждение Маши, но бутылка вина, выпитая перед визитом, помогла ей справиться с сомнениями.

В понедельник Настя уехала — она приезжала на выходные.