Глава 11. Морган стоял в длинной очереди Бэкдор Бургер

Морган стоял в длинной очереди Бэкдор Бургер. Ярко-оранжевая входная дверь была расположена между двумя зеленными мусорными контейнерами в переулке центра города, но здесь делали самые лучшие BLT (трехслойный сэндвич с беконом, салатом и томатом) во всей Новой Англии. Я присоединилась к нему, одергивая его за футболку, оповещая, что я пришла.

Полы, стены и потолок были одного стиля – деревянными. Мансардная часть столовой оказалась без окон, но достаточно освещалась за счет света от ламп.

Женщина за стойкой регистрации была по возрасту моей мамы, чем, нежели мне. Каждый раз, когда я посещала это место, она была либо сервисным служащим, либо хостес. На ее руках красовались татуировки, а в носу было вставлено кольцо, как у быка. Но то, что в ней меня привлекало, так это ее стиль: футболки или худи-толстовки, что совершенно не вписывались с ее внешностью.

На сегодняшней рубашке изображен черный череп с лопаточкой и вилкой, пересекающиеся друг с другом, и с надписью внизу «Кулинарный задира».

― Следующий! ― прокричала она.

― Прости, что опоздала, ― сказала я. ― У меня была долгая ночь.

― Ты ходила на вечеринку? ― спросил он, стараясь не выглядеть обиженным.

― Конечно, нет. Я была с Леви.

― Леви, ― Морган произнес безразлично. ― С парнем, которого ты ненавидишь.

― Я не ненавижу его больше.

Мы прошли пару мелких шажков, когда очередь двинулась вперед.

― И почему это?

― Мы провели некоторое время вместе. С ним все в порядке.

― Так… значит, я не должен его теперь ненавидеть?

― Это верно.

― Круто. А почему ты не пришла вместе с ним?

― Следующий! ― прокричала женщина-кассир.

Мы двинулись вперед.

― Мы прошлой ночью вместе болтались. Сегодня я хотела бы побыть с тобой, Морг.

Морган усмехнулся, одобренный моим настроением. Спустя десять минут, наконец, мы добрались до прилавка, сделали свой заказ и получили номерок от нашего столика.

Морган выбрал столик на двоих в углу мансардной части, и мы потягивали каждый свою содовую, в ожидании наших BLTs (сэндвич) и приправленного картофеля-фри. Сейчас мы били обычными подростками, убивающие сами себя жирным фастфудом, а не сражающиеся с демонами. Вот почему я не пригласила Леви. Морг был моим спасением. Всем необходимо отдыхать от трудной части своей жизни, даже если это был просто обед, раз или два в неделю.

Мы болтали о летней подработке Моргана и о его родителях, пока нам не принесли еду, а потом мы вообще перестали о чем-либо говорить. Вместо этого наполнили свои рты полным сочным совершенством.

Морган протянулся за салфеткой, чтобы вытереть остатки еды с его рта, и улыбнулся, когда я, воспользовавшись моментом, потянулась украсть у него немного картофеля.

― Осталось всего лишь шесть недель до твоего отъезда в Эндрюс в Браун, да?

― Да, ― ответила я.

С момента окончания учебы, я не думала, что доживу до колледжа. Теперь, когда Леви поможет мне оставаться нейтральной, я уже начала верить, что смогу остаться в живых на долгое время и обрести хоть какое-то подобие нормальной жизни.

― Когда ты уезжаешь?

― В середине августа.

― Ты нервничаешь?

― Я желала поступить в Браун. Давай просто скажем это таким образом.

― С тобой все будет в порядке.

― Ты мой единственный друг.

― Сейчас. Но это не значит, что я буду единственным другом, который есть у тебя на данный момент.

Морган посмотрел мимо меня, и я оглянулась через плечо, затем увидела группу девушек, хихикающих за столом на противоположной стороне комнаты. Я подавила улыбку, и украла у него еще одну дольку фри.

― Колледж – совершенно новый для тебя мир, Морг. Ты можешь быть там кем угодно, кем только пожелаешь. Словно начать все с чистого листа.

― А что, если я буду сам по себе, и по-прежнему не заведу друзей? Что станет подтверждением того, что я полный неудачник.

― Мне нравишься ты. И это не настолько плохо.

― У тебя нет друзей.

― Будь лучшим.

― Ну, это не мой выбор. Просто я не нравлюсь людям. Скажи мне правду, Эдем. У меня изо рта воняет? Тело пахнет не так? Я одеваюсь как лох? Что во мне такого, что людям во мне не нравится?

Я пожала плечами.

― Я честно не знаю. ― Я наклонилась вперед. ― Но что бы это ни было, никто не будет знать об этом в колледже. Высшая школа – это помойка, и мы просто случайно упали на дно. Существует стигма, связанная с этим. Но у нее есть свойство, исчезать в колледже.

― Откуда ты знаешь?

Я снова пожала плечами.

― Моя мама сказала мне. Что ж, она просто согласилась с тетей, потому что я не верю ей. Клэр была на домашнем обучении. Она тоже та еще сучка, но в лучшем виде.

― Я никогда не встречался с твоей тетей.

― Считай, что тебе повезло. Леви она не понравилась.

― Подожди. Мы дружим много лет, и я никогда не встречался с твоей семьей, и не был у тебя дома. Ты вроде как знаешь Леви всего несколько недель, а он уже познакомился с твоей тетей? Тот, кто отсутствовал большую часть времени?

― Это был несчастный случай.

Морган по-прежнему был недоволен.

― Морган, если тебе от этого станет легче, то пойди и познакомься с моей семьей с ними со всеми. Просто… позвони сначала. Моя бабушка не жалует гостей.

― Может быть, и позвоню.

― Хорошо. ― Я посмотрела на часы. ― Мне пора идти. Тренировка.

― Ты должна тренироваться с Леви. Кажется он мастер своего дела.

Я выдохнула со смехом.

― Да, возможно, должна.

***

Земля все еще была мокрой, даже после того, как летнее солнце начало прогревать ее. Я хрустнула суставами своих пальцев в кроссовках, стоя перед Леви во дворе. Моя семья расположилась по углам. Клэр едва сдерживала свое ожидание, Бекс и папа наблюдали с интересом, а мама с Райаном выглядели обеспокоенными.

― Ты готов? ― спросила я у Леви.

Постоянно хмурый взгляд овладел его красивым лицом, еще до восхода солнца.

― Мне не нравится все это.

― Почему? Боишься продуть?

― Мы равны, Эдем. Это займет лишь больше времени, чем силы. Ты должна руководствоваться своей головой.

― Руководствоваться головой?

― Да, ты не можешь просто…

Я отступила назад и ударила своей головой ему по лбу, жестким и резким рывком. Он упал навзничь, а затем поднялся обратно на ноги.

― Как сейчас? ― спросила я.

Клэр возбужденно прыгала то вверх, то вниз, не в состоянии стоять спокойно.

― Я же говорила тебе. У нее есть это.

Папа успокоил ее.

Леви прогулялся вокруг меня широким кругом.

― Я хочу повторить, что не хочу делать этого.

Я присела в оборонительной позиции.

― Ты должен бросить мне вызов. Все, что я слышу – это разговоры.

Он положил руки на бедра и посмотрел вниз.

― Это не то, что я имел в виду, когда думал, что это будет походить на встречу с тобой снова.

Его челюсть заиграла под кожей, и тогда он посмотрел на меня.

― Перестань быть ребенком, вваляй ей! ― прокричала Клэр.

― Навевает воспоминаниями, ― тихо сказала мама папе.

― Эдем…

― У нас нет целого дня! ― завопила Клэр.

― Хорошо, тогда… ― сказала я, ― попробуем по-другому.

Я начала атаковать, посылая ему удар. Леви согнулся в спине, и я пролетела мимо, мое колено миновало его лицо в считаных сантиметрах. Он нанес удар, и мне пришлось отступить. Затем он двинулся мимо меня, но я отшатнулась и нанесла удар в его спину, вынудив его по инерции сделать несколько шагов вперед.

Он обернулся, и я нахмурилась.

― Ты не стараешься, ― сказала я.

Я снова бросилась на него, нанося удар ему по челюсти и, когда он развернулся, то я схватила его, оборачивая вокруг себя. Моя спина выгнулась, и мы оба упали на землю. Голова Леви ударилась о цемент. Затем я схватила его за лодыжки, и швырнула его через двор, где стоял Бекс.

Бекс приподнял его обратно, и Леви встал, стирая кровь со своих губ.

Он кивнул.

― Довольно хорошо.

Клэр схватила его, удерживая и прижимая к внешней стене нашего дома.

― Ты видел, что произошло с ней прошлой ночью. Ты хочешь, чтобы все повторилось? Что делать, если вы постоянно отвлекаетесь? Что произойдет, если ты не сможешь добраться до нее? Ты хочешь, чтобы она знала, как защитить себя? Или ты хочешь, чтобы она умерла, ожидая тебя, что ты спасешь ее?

Леви посмотрел на меня, и затем кивнул моей тете.

Он вернулся к центру двора и глубоко вдохнул.

― Прости.

― Ты пока что не поразил меня, ― сказала я.

В тумане — быстрее, чем Бекс, быстрее, чем Клэр, еще быстрее, чем мой отец — Леви напал. Его локоть вонзился в мое плечо, почти отправив меня на землю, и затем он крутанулся, нанося удар своей ногой о заднюю часть моего колена. Прежде чем я успела совладать с собой, он пнул мне в спину, посылая меня на землю.

Он дал мне время, чтобы я встала и переместила свое равновесие в прямое положение, все мое внимание сфокусировалось на напряжение. Мой адреналин заменил мысли инстинктом, и я снова атаковала его. Я встречала каждый его удар как свой собственный, иногда применяя силу в ударе локтем или коленом и периодически посылая его на землю.

Прошло пять минут, но темп оставался прежним. После десяти минут интенсивность действий только усилилась. Ни один из нас не отступал. Мы применяли кулаки, удары ногами, использовали все подручные средства, которыми можно было ударить, бросить, уколоть или разбить.

Я отступила назад, приводя себя в порядок, затем опустила руки на бедра и выпрямилась.

― Хорошо, ― сказал Леви, выплевывая кровь изо рта. ― Это было хорошо. Могло быть лучше, но завтра мы попробуем снова.

― Кто научил тебя драться? ― спросила Клэр.

Леви поднялся, разминая спину и прищуривая один глаз от боли.

― Ты обучаешься многим вещам, когда живешь среди самых злых существ. Она намного крепче, ― сказал он, кивая мне.

― Я не видела,― она приподняла палец и прокрутила им по кругу, ― таких вещей раньше.

Леви улыбнулась мне, все еще тяжело дыша.

― Она справилась с этим.

― Что мне необходимо, ― я вдохнула пару раз, ― для дальнейшей работы?

― Скорость и в основном предвкушение, ― сказал Леви. ― Ты слишком долго тренировалась с одними и теми же людьми. Ты удивляешься, что это слишком легко, и поэтому не знаешь, как отыграться.

Я кивнула, положив обе руки на бедра. Леви подошел ко мне и позволил обнять его за шею. Мы вместе доковыляли до дома, где мама приготовила импровизированную медицинскую площадку на кухне.

Мама была более чем недовольна.

Но бабушка была в ужасной ярости.

― Ты не пощадила Садовую скамейку XVI века? Обязательно было раскалывать ее поперек его спины?

― Да, ― сказала я и, кряхтя, взобралась на стол, покрытый полиэтиленовой пленкой.

Леви был на полу через комнату, с папой и Бексом.

Клэр налила мне на рану бедра антисептического средства, и я мгновенно всосала воздух от боли.

― Утром все заживет, ― сказала Клэр, достав марлю и эластичный бинт. ― Дай мне взглянуть на твою руку.

Я протянула ее, раскрыв рваную рану, которая охватила мое предплечье от самого локтя до запястья.

― Ох! ― застонала мама, отведя взгляд и приложив ладонь к лицу, которая была все еще в стерильной латексной перчатке. ― Я увидела кость.

― Это может занять немного больше времени, ― сказала Клэр.

Я наклонилась, разглядывая с более видимого расстояния.

― Все не так плохо, ― сказала я, увидев, как кровь из раны стекает на полиэтилен, а затем на пол.

― Он из тебя филе сделал, ― сказала мама. Она обернулась и посмотрела на Леви, на котором залечивали раны на другой стороне кухни.

― Она в порядке? ― спросил Леви.

― Я убью тебя собственными руками, ― пробурлила мама.

― Мама, перестань. ― Я затаила дыхание, пока Клэр обрабатывала рану. ― Мы тренировались. Это был честный бой.

Леви нахмурил брови, и попытался встать.

― Позвольте мне увидеть ее.

Папа с Бексом удерживали его к низу.

― Погоди, ― сказал папа. ― Давай мы заштопаем твою рану, прежде чем вывалятся твои внутренности.

― Что? ― спросила я, глядя на него.

Леви разок усмехнулся, явно от боли.

― Всё в порядке. Он преувеличивает.

― Нет, он не преувеличивает, ― сказал Райан, стоя в дверях и скрестив руки на груди.

Я поняла по выражению его лица, что он говорил правду.

― Он не в порядке или папа не преувеличивает? ― переспросила я.

― И то и другое, ― ответил Райан.

Я села.

― Эдем! ― закричала мама.

― Он в порядке! ― сказал Бекс, с лентой во рту, что свисала вниз. Он работал быстро.

Я легла на спину, качая головой.

― Это была плохая идея. Мы могли убить друг друга.

― Мы бы не позволили ему зайти так далеко, ― сказала Клэр. ― Он нужен нам живым, для Бекса, помнишь?

― Я ничего не чувствую, ― сказал Леви.

― Но вы позволили зайти этому довольно далеко, ― отрезала мама Клэр.

― Мы должны были увидеть ее предел. Я не уверена, что мы увидели его. Она смогла побить его.

― Я это слышал, ― завопил Леви.

― Но ей нужна практика, ― сказала Клэр. ― Он прав. Она медлит, ей нужно больше упражнений. Она не перехватывает так, как должна.

Она посмотрела вниз на меня.

― Но ты защищалась там. Я впечатлена.

Я улыбнулась, а Клэр убрала с моего запотевшего лица локон волос.

― Не запачкайте кровью занавески! ― завопила бабушка, приподнимая полиэтилен перед Леви, защищая окна.

― Он в плохой форме, чтобы пойти домой одному, ― сказала я.

― Он не будет один, ― сказал Бекс.

― Они атакуют стаями, ― сказала я. ― Бексу нужно будет подкрепление.

― Леви может остаться здесь, ― сказала мама.

― Только в самой дальней комнате от твоей, ― сказал папа без капли юмора в тоне голоса.

Как только мама с Клэр закончили меня подлатывать, Клэр помогла мне подняться. Папа с Бексом все еще обрабатывали Леви. Он терпеливо лежал, и обрадовался, когда увидел меня в вертикальном положении.

― Папа? ― спросила я.

― Его брюшная часть пронырливая. Я бы увез его в больницу, если был уверен, что нас не арестуют. Объяснил бы, что это пулевое ранение, но это далеко не так.

― Он выглядит так, словно в бою побывал, ― заявил Райан.

― Ты в порядке? ― спросила Клэр, оборачивая мою руку вокруг ее шеи. ― Никаких воспоминаний?

Райан покачал головой.

― Я в порядке.

― С Леви все будет хорошо, ― сказал папа. ― Осталось немногое обработать.

― Идем, детка, ― сказала Клэр. ― Давай уложим тебя в постель. Тебе надо отдохнуть.

― Увидимся позже, ― сказал Леви, наблюдая за тем, как я покидаю кухню.

Мама с Клэр помогли мне подняться по лестнице, это был каждый мучительный шаг вверх. Я никогда не была травмирована настолько, и также не уверена в степени травмированности Леви. Мои инстинкты овладели мной, а память затуманилась.

Клэр опустила меня на мою кровать и подпёрла подушку под голову.

― Я не беспомощна, ― сказала я.

― А я не хочу, чтобы раны вновь начали кровоточить.

― Ты подстелила пленку под нее? ― с порога спросила бабушка. ― Кровь будет просачиваться и испортит белье.

― Синтия! ― сорвалась мама. ― Ради Бога!

― Мам, она просто волнуется.

Клэр пошла в ванную и включила кран, потом вернулась с мокрой тряпкой. Она сложила полотенец вчетверо и положила его мне на лоб.

― Ты все сделала правильно. Ты продержалась весь путь со мной. Я ревную.

Бабушка принесла стакан воды, и помогла мне попить.

― Вы, ребята, так носитесь со мной, как будто я умираю.

― Ну что ты, нет, ― сказала бабушка. ― Ты просто обезвожена. Кроме того, тебе нельзя умирать – не на этих простынях.

Смеясь, я выдохнула.

― Спасибо.

Она прикоснулась к моей щеке.

― Отдыхай. Я приготовлю тебе что-нибудь вкусненькое на ужин.

Я кивнула, и она встала без лишних слов.

― Синтия полагает, что изысканное блюдо может что-то исправить, ― сказала Клэр.

― Сможет. ― Я хмыкнула, когда попыталась сесть повыше.

― Вот. Позволь мне помочь, ― сказала Клэр.

― Со мной все в порядке.

― Нет, вот через час ты будешь в порядке. А прямо сейчас ты должна дать себе время, чтобы все зажило, или это займет больше по времени.

Мама стянула с себя перчатки и сдула свою чёлку с глаз.

― Все в порядке. Телефон лежит на тумбочке. Напиши, если что-нибудь понадобится.

Она подошла к моему месту, поцеловала кратким поцелуем в носик, а затем остановилась у двери, ожидая Клэр.

― Ей нужно отдохнуть, ― сказала мама, ее тон был неоспорим.

Клэр удивилась.

― Увидимся позже.

Она шуткой хлопнула мне по руке, а затем поднялась, от ее веса кровать подпрыгнула, когда она встала.

Двери закрылись, оставив меня в полном одиночестве с летним светом, льющемся ко мне в комнату. Еще ребенком, в мою комнату повесили розовые занавески с тех пор как мы переехали, но я никак не решалась сказать маме, что мне больше не нравился этот цвет. Я не обращала внимания на это до того, как дядя Райан начал поддразнивать меня над этим.

Мебель цвета слоновой кости была старше меня, и книги, и игрушки оставались на том самом же месте, как будто с этой стороны комнаты время заморозили. В другой стороне было все по моему возрасту: музыка, журналы, пара кинжалов, висящих на стене, которые Клэр подарила мне на двенадцатый день рожденье.

Кто-то постучал в дверь, затем просунулась голова Бекса.

― Ты спишь?

Я отрицательно покачала головой.

― Выглядишь ты ужасно, ― сказал он.

― Спасибо.

Он повернулся.

― Я не думаю, что тебе стоит видеться с ней.

Дверь распахнулась шире, и за ней стоял Леви по пояс обнаженный и весь обвязанный поперек живота марлей, которая пропиталась его кровью. Он немного сгорбился, и до сих пор его лицо было в грязи, после стольких раз, сколько я его отправляла на землю.

― Да, я хочу, ― сказал он, прозвучав совсем обессилено. Затем он поплелся мимо Бекса.

― Полегче! ― сказал Бекс. ― Твои внутренности вот-вот вывалятся из раны на ее коврик, и тогда Синтия навечно возненавидит тебя.

Леви не обратил на него внимания, медленно доковыляв до моей кровати.

Бекс вдохнул и посмотрел в потолок.

― Зачем ты дал мне его? Я умру.

Леви заполз ко мне в постель и лег на бок, положив голову на мою подушку. Затем нахмурился.

― Я говорил тебе, что мы не должны были этого делать.

― Теперь я более оснащена атакой во вращении, чем когда проснулась этим утром. Я назвала бы это успехом.

Бекс закрыл дверь, но я все еще чувствовала его в зале.

Я потянулась, скользя своими пальцами по Леви, затем он расслабился и утонул в подушке.

― Я задался вопросом, как ты отреагируешь на все это, ― сказал он. ― Боялся, что ты отвергнешь нашу жизнь до этого.

― Это странно. У меня есть воспоминания, и я знаю, что они мои, но я не испытывала их — по крайней мере, не в этой жизни. Поэтому, это ощущается больше как прекрасная мечта, чем предыдущая жизнь.

― Это произошло. И я был там.

― Я тоже, ― сказала я, стараясь не смеяться и дышать осторожно. Все причиняло боль.

Мои глаза открывались и медленно закрывались, чувствуя начинающееся истощение. Я не помню, чтобы когда-нибудь так уставала.

― Как долго мы должны это делать?

― До тех пор, пока не буду уверена, что оставишь меня в покое и смогу сама за себя постоять?

Леви сдул с меня влажный завиток волос с глаз.

― Я боялся, что ты скажешь это.

― Ты думаешь, что я не справлюсь?

Он посмотрел на меня усталыми глазами.

― Я всегда буду бороться вместе с тобой. Всегда.