Надпись на футболке. После того как Рейес отлепил меня от стула и, как всегда, исчез под предлогом, что ему якобы нужно срочно куда-то идти

 

После того как Рейес отлепил меня от стула и, как всегда, исчез под предлогом, что ему якобы нужно срочно куда-то идти, я вышла из лечебницы и прошагала мимо нескольких байкеров, околачивающихся у притона. Интересно, знают ли они об ограблениях? Или хотя бы о том, что какое-то время Донована не будет? Прикинувшись воплощением беззаботности и надеясь, что фигня в волосах не слишком заметна со стороны, я направилась в ближайший супермаркет. Надо сказать, район здесь не самый безопасный для прогулок даже средь бела дня.

Снова стянув резинкой волосы в хвост, я достала из кармана телефон и написала сообщение Доновану, мол, мне едва удалось спасти свою жизнь и сохранить собственное достоинство. А потом позвонила Гаррету.

- Своупс, - деловито ответил он. Бога ради, у него же определился мой номер!

- Мне нужна тачка.

- Мозгоправ тебе нужен.

- Согласна, но сначала тачка.

- А куда делся твой джип? – Странно как-то звучал его голос. Будто он бежал. Или занимался сексом. Не могла же я так не вовремя позвонить?

- Развалюха на месте преступления. Возле ограбленного банка.

- Даже спрашивать не собираюсь. – Ну вот, хоть чему-то он все-таки научился.

- Я буду в «Жуй и пей», недалеко от шоссе.

- В стриптиз-клубе?

- Нет. И фу. В супермаркете.

- А-а. Я уже подумал, что ты сменила род деятельности.

- Поверь мне, чувак, лучше тебе не видеть, на что я похожа, когда танцую у шеста. Однажды я танцевала на девичнике, и, скажем так, ничего хорошего из этого не вышло.

- Ты танцевала у шеста на девичнике?

- Долго рассказывать. Так ты меня заберешь или нет?

- Ладно. Но придется подождать.

- А ты поторопись. Мне еще кучу дерьма разгребать. Плюс меня могут арестовать, так что надо срочно с этим разобраться.

Мне нужно было проверить, как там Харпер, и поработать над ее делом. Неминуемый арест за соучастие в ограблении банка сильно урежет время, которое я рассчитывала на это потратить.

- Опять таскаешь с собой сумку, на которой везде намалевано слово «хрен»? Говорил же тебе не выходить с ней на люди.

- Нет. Мелкое хулиганство тут ни при чем. Меня арестуют за соучастие. Короче, забери меня и все.

- Ладно.

Повесив трубку, я набрала номер вроде как моей подруги в местном отделении ФБР. Пару месяцев назад мы с ней работали над одним делом. Она мне понравилась. С ней весело, и она никогда не угрожала взять меня под стражу. В общем, мы с ней прекрасно спелись. К тому же я знала, что она окажется хорошим союзником, если меня вдруг внесут в список подозреваемых в ограблении банка.

Я собиралась прикинуться, будто связь с помехами, однако под рукой не оказалось фантика от конфет, поэтому мне предстояло воспользоваться голосовыми эффектами. Агент Карсон сняла трубку, и спектакль начался.

- Агент… агент Карсон, - сказала я, бешено дыша в телефон.

- Да, Чарли. – Похоже, она и внимания не обратила на мои старания, но меня это, само собой, не остановит.

- Я… я знаю, кто кшшшшшш.

- Я занята, Дэвидсон. Что такое «кш», и почему мне должно быть не наплевать?

- Извините. У меня кшшшшш не кшкшкш.

- Повторяю: что такое «кш», и почему меня должно заботить, что оно не кшкшкш?

Что тут скажешь, она крепкий орешек. Надо было все-таки купить шоколадный батончик в «Жуй и пей». У них обертки шуршат не хуже сладких рисовых шариков субботним утром.

- Да послуша-кшшшш же.

- Честное слово, хреново у вас получается.

- Граби-кшш-ли банков. Я знаю, кшшш они.

- Чарли, если вы сейчас же не прекратите этот балаган…

Я повесила трубку и выключила телефон, пока она не поняла, что именно я пыталась ей сказать, и не перезвонила. Было бы куда убедительнее, если бы она нашла меня связанную на полу в дурдоме. К счастью, со мной такое случается редко.

 

***

 

До супермаркета я добралась в рекордные сроки, но купить смогла только банан. На них была скидка, а мокко латте продавали по безбожной цене. Как я могла забыть напомнить Рейесу о миллионе долларов? Впредь мне наука: беднякам не кофе, а кукиш с маслом.

Как только подъехал Гаррет, позвонила Куки. Мне пришлось включить телефон в целях предосторожности, потому что какой-то дядечка на старом «кадиллаке» приставал ко мне с вопросом, не желаю ли я попробовать его антифриз.

Все еще пытаясь смешаться с местными, я взяла трубку:

- Че как, подружка?

- Ты опять в неблагополучном районе?

- Насквозь меня видишь. – Я залезла в грузовик Гаррета, не обращая на него самого ни малейшего внимания. Весело, однако. – Зато я сегодня кое-чему научилась.

- Да неужели?

- Если тебе надо съесть банан на публике, никогда-никогда не смотри людям в глаза.

- Буду знать. В общем, я покопалась в событиях, которые происходили приблизительно в то же время, когда поженились родители Харпер. В основном все по мелочи, кроме убийства в горах Монзано, но его раскрыли. Еще был пропавший без вести мальчик. Его так и не нашли, но это случилось в Перальте. Насколько я понимаю, ничего из этого с Лоуэллами никак не связано.

- Что ж, ладно. Спасибо, что поискала.

- И еще. Мозгоправ тебя примет, но только если ты помчишься к нему на всех парах. У него еще несколько встреч, а потом он уезжает из города.

- Лучше не придумаешь. Если еще что накопаешь…

- Я знаю, как тебя найти.

Я повесила трубку и все свое внимание обратила на Гаррета. Если честно, меня больше интересовал парень, ругающийся с газетным автоматом, но все остатки внимания я искренне посвятила Своупсу.

- Hola (1).

- Мы куда-то едем или будем просто сидеть, пока у меня не кончится бензин?

Я уже собиралась ответить, как перезвонила агент Карсон. Вот гадство. Надо было опять выключить телефон.

Ткнув пальцем на восток, чтобы дать Гаррету понять, куда ехать, я ответила на звонок. Только я начала свое блестящее представление на тему «Кшшш не кш-кш-кш», Карсон тут же меня перебила:

- Даже не думайте. Почему ваш джип возле ограбленного банка?

- Ох, - сказала я, опять задыхаясь и тяжело сглатывая несуществующие комки в горле, - как хорошо, что вы перезвонили. – Гаррет покачал головой и сосредоточился на дороге. Я его в этом полностью поддерживала. – Это я и пыталась вам сказать. Меня взяли в заложники.

- Да, я видела записи с камер видеонаблюдения.

- Вот и хорошо, тогда вы знаете, что…

- Вы понимаете, сколько лет вам за это светит?

Блин.

- Но меня и правда взяли в заложники. Ну, вроде того. И я могу вам рассказать, кто именно грабил банки.

Повисла долгая пауза. Мне показалось, что агент Карсон приходит в себя от восторга по поводу того, как неслыханно ей повезло. Наконец она заговорила:

- Слушаю.

- Одно условие: вы позволите дяде Бобу в этом участвовать.

- Хорошо.

- Вы сейчас там? В банке? Я могу подъехать через несколько минут.

- Дэвидсон, кто ограбил этот банк?

Я сделала глубокий вдох и долго-долго выдыхала, чтобы дать Доновану возможность подобраться к Мексике еще хоть на несколько метров ближе, а потом сказала:

- Несколько человек из местного байкерского клуба под названием «Бандиты». Но мне нужно поговорить с вами о них перед тем, как вы броситесь с места в карьер.

- Я так никогда не делаю.

В этом я ни минуты не сомневаюсь.

- Их шантажировали. И тот, кто запустил всю схему, знал, когда в банк привезут деньги. Однако сам он в этом банке не работает. Кто еще может владеть такой информацией? Может быть, водитель инкассаторской машины? Супруг или супруга сотрудника банка?

Я услышала, как стучат подошвы ее ботинок по тротуару. Видимо, агент Карсон искала место, где могла бы уединиться.

- Хотите сказать, что действовали изнутри? – прошептала она в трубку.

- Именно это я и хочу сказать. Конечно, банк ограбили байкеры, но у них не было выбора.

- Что ж, с вами не соскучишься.

- Спасибочки. – Все-таки она ужасно милая. – Встретимся у моего джипа.

- Договорились.

Я повесила трубку и повернулась к Гаррету:

- Можно нанять тебя до конца дня?

- Не вопрос, - пожал плечами он. – Я только что закончил большое дело, так что до завтра могу в офисе не появляться.

Вообще-то, грузовик и есть его офис. В глаза сразу бросаются кипы документов, разбросанных по всему салону, и упаковки от еды на заднем сиденье.

- Я думала, это и есть твой офис.

- Можно и так сказать. Я выразился метафорически.

- Я несказанно поражена тем, что ты знаешь значение этого слова, но должна быть честной. У меня нет денег, чтобы тебе заплатить.

- Так я и думал. Ну и где твой джип?

Меня немного удивило, что он не в курсе. Наверное, не слушал радио. Зуб даю, об ограблении уже вещают по всем новостям.

- Возле «Окружного банка Берналильо». Только мне надо заскочить в парочку мест, а бензина у меня как бы тоже негусто.

- Разве ты не сказала агенту, что едешь к ней?

- Я сказала, что приеду. Я не сказала когда. К тому же это ты вечно твердишь, что мне нужен мозгоправ. – Я широко улыбнулась Своупсу. – Вот и поехали к нему.

Пожав плечами, он поехал под моим руководством к месту работы последнего психотерапевта Харпер. Это оказалось маленькое здание семидесятых годов, облицованное вулканическим камнем. Над тротуаром нависали выступающие из стен металлические балки.

Я вошла внутрь, а Гаррет остался в своей машине. Наверняка размышлял, могут ли его арестовать за то, что он помогает мне избегать встречи с федеральным офицером. Я убеждала его, что нет, и, похоже, он мне поверил. Не хотелось бы оказаться на его месте, если я все-таки не права. Потому что, если придется, я точно толкну его под автобус. Я могу сказать, что он силой затащил меня к себе в машину и два часа держал в плену.

Классный из него получится козел отпущения.

Я сняла очки, представилась непробиваемой секретарше в приемной и уселась в вестибюле. Спустя добрых двадцать минут меня проводили в кабинет к доктору. Психотерапевт Харпер оказался коротышкой с седыми волосами и загоревшей кожей цвета перезревшей сливы. Он сидел, сложив на коленях руки, а выражение его лица прямо заявляло: «Без комментариев».

- Спасибо, что встретились со мной, доктор Роланд. – Я села напротив него перед огромным столом из красного дерева, стараясь не делать никаких поспешных выводов. – У меня есть несколько вопросов о Харпер Лоуэлл.

- Мисс Дэвидсон, как вам уже сообщили в приемной, мне совершенно нечего вам сказать ни по поводу Харпер, ни по поводу ее лечения. Впрочем, как частный детектив вы и сами об этом знаете.

Так и есть, но ему не нужно было ничего говорить. Только сидеть передо мной, пока я буду задавать вопросы. Его эмоции все скажут за него.

- Понимаю, но меня наняла Харпер, доктор Роланд, и попросила изучить ее случай.

- Вы с ней виделись? – спросил он. – Она пропустила последнюю встречу.

- Она пришла ко мне пару дней назад, чтобы воспользоваться моими услугами. Когда вы видели ее в последний раз?

- Она убежала прямо посреди нашего последнего сеанса. Весьма внезапно. К тому же она была очень обеспокоена. С тех пор я ее не видел и ничего о ней не слышал.

Я кивнула, стараясь выглядеть искренне и непредвзято.

- Вам известно, что спровоцировало ее внезапный уход?

- Да.

- Можете поделиться?

- Сами знаете, что нет.

- Ей кто-то позвонил или написал сообщение, верно? – Что же еще?

- Возможно, - улыбнулся доктор Роланд.

Он лгал, а значит, теперь мне придется выяснить, почему Харпер так быстро ушла. Может быть, он ей что-то сказал. Или что-то всплыло во время сеанса. Могли ли какие-то его слова разбудить воспоминания?

Зная, что напрямую он мне не ответит, я поинтересовалась:

- И когда конкретно это было?

- Поскольку она не пришла на последнюю встречу, это случилось во вторник на прошлой неделе.

- Вы пытались ей дозвониться?

Мне показалось, что доктор Роланд начинает нервничать.

- Я звонил ей и даже оставил сообщение, но она так и не перезвонила.

- Что с ней произошло, когда ей было пять лет?

Раздраженно вздохнув, он вытянул ноги, поерзал в кресле, потом опять положил ногу на ногу. И все равно с виду ему было так же удобно, как мышке в брюхе у удава.

- Мисс Дэвидсон, ко мне вот-вот придет клиент…

- Я ей верю. – Я подалась вперед и стала ждать, когда получу его реакцию. – Я считаю, что в течение длительного времени над ней методически и систематически издевались. И я искренне верю, что ее жизни угрожает опасность. – Судя по чувствам, которые лились из доктора, он тоже верил.

Он отвел взгляд и стал смахивать с пиджака невидимые пылинки.

- Не могу не согласиться.

- Спасибо, - сказала я, радуясь, что нашла союзника. – Не нарушая политики конфиденциальности и основываясь на том, что вам удалось выяснить, не могли бы ответить, есть ли у вас идеи, кто за всем этим стоит?

Доктора переполняли сожаления.

- Нет, мисс Дэвидсон. Мне до боли жаль это говорить, но нет.

Гадство. Очередной тупик.

- Однако могу сказать, что… - Он откашлялся и уставился на дерево за окном. – Что порой нас преследует наше прошлое.

Так и знала. Все началось тогда, когда Харпер было пять лет. И доктор Роланд в курсе.

Я благодарно улыбнулась:

- Тут я с вами согласна на все сто. Большое спасибо, что не отказались со мной встретиться.

Он встал и пожал мне руку:

- Не могли бы вы попросить Харпер связаться со мной?

- Сделаю все, что в моих силах.

 

***

 

Выйдя из кабинета доктора, я получила сообщение от Куки с просьбой перезвонить.

- Кажется, у меня что-то есть, - сказала она.

- Лучше бы не грипп. А то ведь у нас дело, а ты на лекарствах совсем не так хорошо работаешь, как без них.

- В общем, не знаю, важно ли это, но, когда Харпер было двенадцать, Лоуэллы упекли ее в больницу.

Стоило мне представить Харпер в больничной палате, как тут же на меня нахлынула холодная горечь. Что ж, может, удастся как-то использовать эту информацию против миссис Лоуэлл.

- Держу пари, им очень не хочется, чтобы об этом напечатали в разделе светской хроники. Если, конечно, в газетах Альбукерке такой раздел есть. Богачи в подобных делах – народ страшно щепетильный.

- Вот-вот, и до меня такие слухи доходили. Хотя, конечно, на собственном опыте испытать не пришлось.

- А ты подожди немножко. Все-таки я пытаюсь выбить нам миллион долларов. Осталось потерпеть всего ничего.

- Ты просила у Рейеса миллион долларов?

- Ага.

- Ясно. Ну, тогда скажи ему, чтобы поторопился. Мне позарез нужен педикюр.

- Кук, как ты можешь в такое время думать о пальцах на ногах?

- А помнишь, как мы с тобой уносили ноги от мужика, у которого было что-то с глазом? Ты тогда расстроилась, что оставила чашку кофе у него дома?

- Не совсем понимаю, к чему ты ведешь.

 

***

 

Я уговорила Гаррета отвезти меня через весь город в дом родителей Харпер. Вдруг удастся поймать мистера Лоуэлла за работой в саду. Учитывая, что он вроде как прикован к постели, шансы мои стремились к нулю, зато я могла бы еще разок поругаться с его раздражительной женушкой. Миссис Лоуэлл что-то известно, и я буду не я, если она все мне не расскажет. К тому же теперь благодаря уникальным способностям Куки разыскивать что угодно и где угодно мне тоже кое-что известно.

Может быть, до того как все откроется, у меня осталось совсем мало времени. А значит, надо использовать туз в рукаве, пока есть возможность.

Странно, но Гаррету удалось попасть за ворота куда быстрее, чем мне. Наверное, потому, что он не пытался заказать тако. Нас проводили в выставочный зал. Я была в восторге от возможности произнести это вслух.

- Это выставочный зал, - сказала я, ткнув Гаррета в бок локтем, и, не удержавшись, по-дурацки захихикала.

- Иногда ты меня пугаешь.

- Иногда я сама себя пугаю. Странно, да? – Я взглянула на одну из картин на стене, нашла подпись и обалдела: - Святой ежик! – Подпись гласила «Норман Роквелл» (2).

- Что за выражения, мисс Дэвидсон! – зашипела миссис Лоуэлл, сердито глядя на меня и торопясь закрыть за собой дверь.

- Извините. Никогда не видела работ Нормана Роквелла вживую.

Ее грудь раздулась от гордости.

- Джейсон приобрел эту картину на аукционе в нулевых.

Она сказала «в нулевых»?

После того как Гаррет представился, мы все расселись, и я решила перейти сразу к делу:

- Не могли бы вы рассказать мне о том времени, когда Харпер находилась в больнице?

Лицо миссис Лоуэлл превратилось в маску оскорбленной невинности.

- Как вы уже знаете, все наши усилия прошли даром, поэтому нам пришлось поместить Харпер в лечебницу, когда ей было двенадцать лет. – Двенадцать, блин! У меня за Харпер сердце кровью обливалось. – Там попробовали несколько методов лечения и в итоге нашли эффективный. – То есть такой, который заставил Харпер замолчать. – К сожалению, лечение оказало влияние на кратковременную память Харпер, но ее поведение значительно улучшилось.

Мне без всяких объяснений было ясно, о каком конкретно лечении она говорит. Электрошоковая терапия. Она же – ЭСТ (3). Уровень моего презрения к миссис Лоуэлл зашкалил.

- Она смогла вернуться домой, и на несколько лет все пришло в норму. На несколько лет, заметьте. Однако со временем ее сумасбродства вновь заявили о себе. В конце концов, мы были вынуждены попросить ее уехать. – Мои брови приподнялись, и миссис Лоуэлл сочла нужным объясниться: - Тогда ей было восемнадцать, и мы купили для нее дом. Мы вовсе не собирались вышвыривать ее на улицу. Затем, только чтобы досадить нам, она вышла замуж за этого дебошира. Их брак продлился не дольше пяти минут.

- Миссис Лоуэлл, вы случайно не помните ничего необычного, что могло бы произойти с Харпер, когда вы с мистером Лоуэллом сыграли свадьбу? Может быть, ей кто-то угрожал или как-то запугивал?

- Врачи и полиция задавали мне этот вопрос тысячу раз. Единственное, что могло повлечь такие кардинальные перемены в ее поведении, - это наша свадьба. Никаких других событий в то время не произошло.

- Вы уверены?

Она как будто отгородилась от меня, посмотрела на свои ногти, потом на ковер, и в этот самый момент я почувствовала, как в ней вспыхнули сомнения и дал трещину хваленый скептицизм.

- Миссис Лоуэлл, нам поможет помочь любая мелочь, которую вы сумеете вспомнить. Может быть, вы заметили тогда у Харпер какие-нибудь царапины? Или она вернулась домой, как никогда, грязная и напуганная? Может быть, вы видели какие-нибудь признаки, что ее могли обидеть?

- Нет, - она опустила голову. – Ничего такого я не заметила. Но до нашей с Джейсоном свадьбы я ее совсем не знала. Мне она казалась очень милой девочкой. Отзывчивой, с хорошими манерами. Но когда мы вернулись домой из медового месяца, ее будто подменили.

То есть один человек до свадьбы, и совсем другой – после.

- И все это время она жила у бабушки с дедушкой?

- Да. К сожалению, они оба уже скончались. Но и они были совершенно сбиты с толку тем, как сильно изменилась Харпер.

- Тогда, может быть, что-то произошло по дороге домой. Вы не слышали о какой-нибудь аварии?

- Никогда. Честное слово, мисс Дэвидсон, это может продолжаться целый день.

Блин. Я по-прежнему топталась на месте без единой зацепочки.

Мы встали, и молоденькая домработница проводила нас до двери. Похоже, Гаррет сразил ее наповал. На этот раз миссис Лоуэлл пошла с нами.

- Я пыталась ей дозвониться, - сказала она, - но она не отвечает на мои звонки. Не могли бы вы попросить ее связаться с отцом?

- Сделаю все, что в моих силах.

 

***

 

Как только мы оказались в машине Гаррета, я набрала Куки.

- Все мачехи такие стервы? – спросила я, зная, как ужасно это звучит, и даже поморщилась от собственных слов. Одна моя хорошая подруга тоже мачеха, и она – лучшее, что могло случиться с ее детишками.

- Меня воспитывала мачеха, - отозвалась Куки. Я это знала, потому и позвонила ей.

- Извини, я не хотела.

- Хотела-хотела, и, учитывая, через что тебе пришлось пройти со своей мачехой, у тебя есть полное право задавать такие вопросы, солнце. Но моя была замечательной. Если бы не она, мое детство могло быть совсем другим, в плохом смысле.

- Тогда я ей до смерти благодарна.

- Спасибо, я ей передам. Тебе что-нибудь нужно?

- Подтверждение.

- Какое? – усмехнулась Куки.

- Которое ты мне уже дала.

Я сказала Гаррету ехать в банк. Не думаю, что агент Карсон будет ждать меня целую вечность. По пути зазвонил мой сотовый. Само собой, все как-нибудь образуется, но агент Карсон вполне могла быть недовольна тем, что я до сих пор не появилась.

- Где вас черти носят? – рявкнула она в ответ на мое «Дом съедобных стрингов Чарли».

- Простите, - сказала я, съежившись при звуке ее голоса. – Я доставляла заказ. Съедобные стринги пользуются бешеной популярностью.

- Как и тюремная униформа.

- А она съедобная? Похоже, это сейчас хит продаж.

- Если вы не явитесь сюда через две минуты…

- Ура! – заорала я в телефон, потому что мы въехали на стоянку перед банком. – Я уже здесь. – Прикрыв телефон рукой, я прошептала Гаррету: - Она такая впечатлительная!

- Где здесь?

- Обернитесь. – Подстриженные в каре темные волосы взметнулись влево. – В другую сторону.

Она развернулась на сто восемьдесят градусов и увидела, как мы останавливаемся.

- А вот и я. – Я отчаянно замахала ей через лобовое стекло. – И как раз вовремя. Ну и ну!

Перед тем как выйти, я повернулась к Гаррету. Он сидел, глядя прямо перед собой, и ждал, когда я наконец соизволю освободить салон его машины. Мне показалось, что он молчаливее, чем обычно. То есть он никогда не был особенно разговорчивым, но чтобы до такой степени – это что-то новое. Конечно, это не меня занесло в ад, так что и не мне судить, как это может повлиять на человека.

Я изобразила сочувственную мину и поинтересовалась:

- Хочешь об этом поговорить? О том, как было в аду?

Он повернулся ко мне так стремительно, что это напомнило мне о Рейесе. Серебристые глаза в упор уставились на меня тяжелым взглядом, на челюстях заиграли желваки. Когда он заговорил, сразу стало ясно, что он намеренно выделяет каждый слог:

- А ты хочешь поговорить о том, как скальпель разрезает твою плоть и скрежещет по костям?

Прелестно. Меня моим же оружием.

- То есть нет? – Уголок его рта приподнялся, но юмора в этом не было ни капельки. – Ну и ладненько. Мило пообщались, - сказала я, вслепую нашаривая дверную ручку.

Своупс опять уставился в лобовое стекло.

Когда я выбралась наружу, агент Карсон стояла на своем месте, постукивая подошвой по асфальту. Понятия не имела, что люди на самом деле так делают.

- Так почему вы думаете, что ограбления планировались кем-то изнутри? – спросила она.

И никаких тебе «Привет, как жена и дети?». Сразу к делу. Потому она мне и нравится.

- Мне грабители сказали.

- И как их зовут?

- Я же говорила, «Бандиты».

- «Бандиты» – это байкерский клуб на двести душ. Мне нужны имена тех, которые вошли в банк, держали под прицелом группу заложников и вышли с деньгами, которые им не принадлежат. – Для убедительности она ткнула пальцем на другую сторону улицы.

- Ну, вообще-то, оружие они не доставали, - сказала я. – Не было необходимости. Я в новостях видела.

- Чарли, - резким тоном осадила меня агент Карсон.

- Ну ладно. – Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, заранее сожалея о том, что мне предстоит сделать. – Всех имен я не знаю, - соврала я. Почему-то мне не хватало смелости рассказать о Сабрине. Она девушка. Никто не станет ее подозревать. Откуда им знать, видела я лицо водителя или нет? Она помогала моим байкерам, и я чувствовала себя обязанной ей за это. – Знаю только троих, которых как раз шантажировали. Майкл, Эрик и Донован. Были еще двое, но их имен я не знаю. Ой, минуточку. – Я вспомнила, что Донован упоминал имя блондина. – С ними был блондинистый такой парень. Эдвардс. Он, кстати, горит желанием познакомиться со мной поближе.

Карсон записывала все, что я ей говорю.

- Серьезно? Симпатичный? – спросила она, не поднимая от блокнота глаз.

- Нет, не в этом смысле. Скорее он хочет поближе познакомиться только с моей головой на блюдечке с голубой каемочкой, чтобы я не свидетельствовала против него в суде.

- Вы заводите друзей, где бы ни появились.

- Сама удивляюсь. – Я доверительно подалась к ней: - Они не из плохих парней, агент Карсон. Их шантажировали, честное слово.

- Это я уже слышала, но никто их под дулом пистолета не держал.

Я знала, что всю ситуацию она увидит именно так. Это ее работа, и винить ее тут не за что. Но мне хотелось хотя бы попытаться привлечь шантажиста к ответственности. Он виновен не меньше, чем мои байкеры. А то и больше. Никто, кроме не меня, не смеет шантажировать моих друзей и надеяться, что это сойдет ему с рук.

________________________

 

(1) Hola – (исп.) привет.

 

(2) Норман Роквелл (1894—1978) — американский художник и иллюстратор.

 

(3) ЭСТ – электросудорожная терапия, ранее известная как электрошок (ЭШ) или электрошоковая терапия (ЭШТ).

________________________