Часть 15
Изможденный переживаниями Би, безропотно сидел около бойлерной – напротив Андреевого дома. Он верно держал данное шефу слово, что не будет сопровождать опекаемого. Слава Богу, что есть Клюв, который неотлучно следовал за Дюшей, куда бы тот не поехал, а вечерами в деталях рассказывал музе обо всем, что случилось с Лидером и группой за день. Оперевшись о стену крыльями и вытянув ноги, Би часами разглядывал хмурое апрельское небо, ощущал его свинец на своих плечах и молился о здоровье подопечного. Иногда он беседовал с бездомными котами или стайками шутников-воробьев, иногда гнал прочь своих собеседников, чтобы в тоскливом одиночестве скоротать очередной унылый день. Порою он забывался в мечтах, погрязал в них всем телом в их сахарной вате, и видел вычурные белоколонные дворцы, выстроившиеся словно на парад вдоль набережной, вновь молодые зеленеющие парки, смущенную весенним солнцем Мойку, блеск сотен глаз куполов питерских святынь, черных сфинксов, притаившихся там и сям. Любимый город – резной ларец, содержащий в себе бесценные сокровища, хранящий самые интересные в мире тайны, берегущий талантливейших людей страны – великих, творящих эпоху! «Брильянты» Брюллов, Ломоносов, Чернышевский, Мусоргский, Пушкин, Чайковский, Репин, Шостакович, Достоевский. «Золото» Набоков, Бродский, Довлатов, Курехин. А сколько еще в нем «жемчужин» – не перечесть! Шевчук, Кинчев, Гуницкий, Шклярский, Цой, Гребенщиков, Ордановский, Науменко… Быть может, и его подопечный когда-то сверкнет шлифованным блеском стихов на этой нитке жемчуга? Нет, не может, а будет! Должно быть так! Воодушевившись этой мыслью, муза стойко переносил наказание Небес. Ни на сантиметр не приблизился к обожаемой родственной душе, ни сказал ей лишнего слова, не сделал ненужного жеста до тех самых пор, пока не наступил долгожданный ответственный момент – прослушивание на Рубинштейна, 13. … Ребята толпились за кулисами, нервно хихикали и подмигивали друг другу, мол, не робей – все будет окей! Качка трясло, как осиновый лист, – мрачные лица комиссии наводили на басиста панический страх. Конечно, легко выступать перед приятелями, которых знаешь сто лет, а вот перед строгими дяденьками и тетеньками почему-то руки сами собой немеют и становятся деревянными. Очкарик и Вахтер глушили пиво – храбрящий напиток, - уповая на то, что долго играть не придется, так как группу сразу же выгонят, и в туалет им к тому времени еще не захочется. Лидер сновал серой тенью из угла в угол, шепча под нос слова всех песен, будто шаманские заклинания. Брейкеры разминались, растягивались, отрабатывали повороты, поднимая облака историческо-рокерской пыли. И только Пого был расслаблен и весел – как всегда! Причиной тому явился вчерашний бодун, мягко перетекший в сегодняшний опохмел. - Эй! Здорова! А где Лидер? – Послышался вкрадчивый голос за спиной. - В кулисах, - отмахнулся было конферансье, но тут же протрезвел, - Борисыч! Сокол ясный, здрасьте! Я Вас проведу. - Мы тут с Титом решили заглянуть, посмотреть как вы. - Ой, какое счастье! Мы так рады! Спасибо! - Чуть ли не раскланивался панк. – Качок там умирать собрался: колбасит его не по-детски, - намекнул он Александру. - Я разберусь, - понимающе кивнул Титов и отошел в сторонку к ученику. – Привет! - Слава Богу, Саша! – Кинулся тот на встречу аквариумисту. - Ну-ну, будет тебе. Сделай глубокий вдох. Выдох. Главное, выйти на сцену, а там доверься мышечной памяти – тело все сделает само, а еще… - Привет, Дюш! - Смотри, кто к нам пожаловал! – Хорохорился Пого. - Привет, очень рад видеть Вас. Уж и не думал, что Вы придете. - Как же было не прийти? – Обнял парня Боб. – А вот Юра, к сожалению, не смог. Скоро ваш выход, - озирнулся на сцену Борис, - Не переживай: представь, что в зале куча народа – самые близкие и родные тебе люди, а еще лучше просто закрой глаза и все. Я всегда так делаю. Разговаривай с жюри вежливо и учтиво, не показывай, что волнуешься. Верь в самого себя, понял? Дюша кивнул. - И не стой, как вкопанный, двигайся по сцене… - Но танцоры, - перебил Андрей. - Они делают свое дело, а ты делай свое – профессионально и, главное, уверенно. После прослушки все едем в Дом кино – Костик[92] пригласительные дал. - А на что? - Как на что? На «Взломщика»! А то ты не знаешь, какой он хвастун! – Дружелюбно рассмеялся «крестный отец». - Клево! Давно хотел посмотреть, - обрадовался фронтмен. - Потом дунем к нему в гости. Вишня быть обещался – переговорим на счет записи. Он как раз не загружен сейчас – пишет свое «Сердце»[93] и еще «Мифы»[94] будут у него писаться, а так, вроде, пока все. Так что мы вас вклиним в какое-нибудь окно, идет? - Угу. - Соберись с духом. Все запомнил? Саш, идем! – Закончил гуру напутствия и удалился. - Следующие! – Донесся недовольный гнусавый голос из зала. - Щас я им устрою! – Пригрозил Пого и поскакал на сцену под закулисное бренчание гитары Качка. В зале, кроме Михайлова[95], Барановской, Голубева[96], Гребня, Тита, Руси и Таньки, сидела еще какая-то преклонных лет дама. Гнусавила, судя по всему, именно она. Зеленый цвет вязанного вручную свитерка придавал некое очарование ее мертвенно-белому лицу увядшей гейши, пытавшейся удержать за хвост упрямо ускользающую красоту. И вот эту вот мымру следовало задобрить. - Здравствуйте, товарищИ! Что вы ели? Хлеб да щи? Мы накормим колбасой, Чтоб не гнались за попсой!.. Пого взмахнул руками и поклонился. Тут же на сцену высыпали брейкеры и под грохот Вахтерового барабана и начали свой танец. Пого лихо выкидывал коленца, передражнивая танцоров. Между тем музыка наростала все громче и громче откуда-то из глубин кулис – однако самих музыкантов не было видно. Ударник, отмолотив дробь, остановился. Танцоры замерли – в ту же секунду раздался оглушительный гитарный вопль и рокеры, наконец, ворвались на сцену. Подсунув вовремя Дюше микрофон, шоу-мен запел вместе с ним извиваясь всем телом:
Вечно где-то сзади. Замыкаю строй. Хоть бы шутки ради, Кто помог с бедой: Посадил главою, Шишкою большой, Важных дел душою Или старшиной. Я – хвост! Хвост! Хвост! Я – хвост! Хвост! Хвост! Можно сделать шефом, Либо вожаком, Капитаном нефа, Партии столпом, Коновод отличный Был бы из меня, Корифей столичный, Царь Руси всея!.. - А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – Голосил Пого, мотаясь по сцене и с несчастным видом выглядывая из-за спин артистов, хватаясь за голову, падая на колени и воздевая руки к небу: Я – хвост! Хвост! Хвост! Я – Хвост! Хвост! Хвост! …Не спешит «боярин» Назначать на пост. Ну, хозяин – барин! До свиданья! (Хвост). Я – хвост! Хвост! Хвост! Я – Хвост! Хвост! Хвост!
|
