Киевская Русь. Говоря о возникновении Киевской Руси нельзя не сказать о двух теориях возникновения государства Древней Руси и других отличных от первых двух взглядов по

Говоря о возникновении Киевской Руси нельзя не сказать о двух теориях возникновения государства Древней Руси и других отличных от первых двух взглядов по первому вопросу.

Первая теория названа норманской (норманисткой). Ее сторонники считали норманов-варягов основателями государства древней Руси. Норманская теория была сформулирована немецкими учеными, работающими в Петербургской академии наук во 2-й четверти XVIII в. Ее сторонниками были Г.З. Байер, Г.Ф. Миллер и др. Позже приехавший в Россию ее сторонником стал А.Л. Шлетцер.

Основанием для вывода о норманском происхождении Древне-Pyccкoro государства послужило неверное понимание рассказов откуда пришли варяги и кто они, считая их приход из Норвегии и Швеции; тогда как "Повести временных лет" однозначно говорят о призвании на Русь князей варягов-руси (Южнобалтийской Руси) Рюрика, Синеуса и Трувора.

Норманская теория целенаправленный политический смысл видит в том, чтобы представить Древнюю Русь отсталой страной, не способной к самостоятельному государственному творчеству, а норманов - основной силой, с древних времен определяющей историческое развитие России, ее экономики и культуры.

В середине XVIII в. с критикой норманской теории выступил М.В. Ломоносов, указавший на ее ненаучность и ее враждебный России политический смысл.

Норманская теория приобрела в XVIII - XIX в.в. статус официальной версии происхождения Русского государства (Н.М. Карамзин и др.). В той или иной степени "норманистами" являлись большинство буржуазных историков. С.М. Соловьев не отрицая призвания варяжских князей на Русь, отказывался видеть в этом свидетельство неразвитости восточных славян.

Борьба между "норманистами" и "антинорманистами" и между "славянофилами" и "западниками" особенно обострилась в 60гг. XIX в. в связи с празднованием в 1862 г. тысячелетия России. Полемика приняла политический характер. Противниками норманской теории выступили дореволюционные историки - Д.И. Иловайский, С.А. Гедеонов, В.Г. Василевский и др., но они не смогли раскрыть ее ненаучность.

Влияние норманской теории было преодолено советскими историками и археологами Б.Д. Грековым, Б.А. Рыбаковым (половинчато), М.Н. Тихомировым, С.М. Юшковым, В.В. Мавродиным и др., которые установили, что восточно-славянское общество достигло в IX в. той степени разложения общинного строя, когда созрели внутренние предпосылки возникновения государства; что государство в Древней Руси сформировалось на внутренней обшественно-экономической основе. Норманы-варяги слились с коренным населением русских.

Однако, указанные историки и археологи научно не обосновали сложившиеся уже государственные объединения будущих русов в первые века н.э. Б.А. Рыбаков стал отрицать исторически факт призвания варягов-русь во главе с Рюриком, Синеусом и Трувором, а маленькую территорию Полян считал центром образования всей Восточной Руси; отрицал то, что наиболее древним (основным) названием "Русь" и "русские" является значение общее, относящееся ко всей Русской земле и ко всему русскому народу.

Он писал в "Киевской Руси и русских княжествах": "Д.С. Лихачев крайне неубедительно пишет, что "наиболее древним основным значением "Русь" и "русский" является значение общее, обращенное ко всем русским землям и ко всему русскому народу в целом. Этот взгляд совершенно лишен исторического подхода к вопросу образования народностей". Он ввел понятие "Русь" в узком смысле, т.е. Киевщину (Полян), как зародыш Руси, откуда заселилась Северовосточная Русь. Откуда видно, что он в этом вопросе занимает особую проукраинскую националистическую антинаучную позицию и в норманской теории в частности. Государственность на Руси до Киевской Руси он признавал только у Полян в Киеве и отрицал государственность Новгородской Руси, а о всей древней Великой Руси, Южнобалтийской Руси и Союзе западных венедов он даже не задумывался.

Киевская Русь - раннефеодальное государство - возникла во время княжения Олега в Киеве и объединения им всех русских земель Восточной Руси на территории от Таманского полуострова на юге, Днестре и верховьев Вислы на западе до верховьев Сев. Двины на Севере, являлось одним из крупнейших государств Европы. О Киевской Руси столько написано, что писать дополнения излишне, тем более, что подробно ее военная деятельность описана в моей книге "Великая Русь. Народонаселение и войны в I – XХв.в.", в главе 7 "Людские потери в войнах".

Приблизительно к 1132 г. Киевская Русь распалась; начался период феодальной раздробленности и усиления Владимиро-Суздальского княжества. В 1169 г. войска Андрея Боголюбского взяли Киев.

Преддверием образования Киевской Руси послужило призвание Рюрика из южной Прибалтики в Новгород. До сих пор норманисты и антинорманисты ведут спор как о месте, откуда его призвали, так и о самом существовании исторического факта его призвания в Северовосточную Русь; которая до призвания Рюрика была государственным образованием.

Следует подробнее рассмотреть вопрос о варягах и о призвании Рюрика, кто он и откуда он пришел. Это будет лучшим ответом норманистам.

Обратимся к тексту Лаврентьевской летописи: - "В лето 6370 (862). Изгнали варягов (северных – С.Е.) и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды (справедливого закона - С.Е.), и встал род на род, и были между ними усобицы, и начали воевать сами с собой. И сказали они себе: "Поищем себе князя, который управлял бы нами и судил по праву". И пошли за море к варягам, к руси, ибо так назывались те варяги-русь, как другие зовутся шведы, иные же норманы, англы, другие готы, эти же - так. Сказали чудь, словене, кривичи все: "Земля наша велика и обильна, а наряда (управителя – С.Е.) в ней нет. Приходите княжить и управлять нами". Избрались три брата со своими родами, и взяли с собой всю Русь и пришли к словенам…" (П.В.Л., Арзамас, 1993)".

Сказано совершенно ясно, что "...пошли за море к варягам к руси, ибо так назывались те варяги-русь", и далее: "...и взяли с собой всю русь...", т.е. Рюрик и его люди, пришедшие на Новгородскую землю не были "варягами" в позднем понимании этого слова как "шведы", "норвежцы", а были русскими из Южной Прибалтики, варягами-русь, русскими поморянами.

В "Повести временных лет" неоднократно повторяется, что так называемые "варяги" были русы. Конечно в дружины нанимали и варягов-норманов, т.е. норвежцев и шведов. А запись там: "И новгородские люди есть до нашего дня от рода варяжска", подтверждает то, что кривичи, меря и ситскари тоже пришли с южного берега Балтийского моря из Южнобалтийской Руси.

На наш взгляд норманистская легенда возникла именно из неправильного понимания слова "варяги", а кроме того, как трамплин для иноземных и русофобских историков для развертывания атаки на русскую историю с целью принизить русский народ, отнять у него наличие ранней государственности, зарождение которой началось в III веке н.э. Они утверждали, что русские не были способны к организации государства, что якобы именно варяги норманы создали русскую государственность.

К сожалению многие российские и другие русофобы историки стали повторять это антинаучное утверждение. Они делали своё заключение именно, исходя из неверного понимания слова "варяги", считая его синонимом слов "норманы", "норвежцы", "шведы". На самом деле во времена написания летописей и ранее в IХв. понятие слова "варяги" относилось, как к населению северного, так и к населению южного побережья Балтийского моря, причем не ко всему населению, а к ее незначительной части, а именно к части населения непосредственно связанной с морем.

Название "норманы", означает "северные люди"; "викинги", "люди заливов". "Варяги" - даже не народ, не племя, не этническая группа; "варяжество" - род занятий, способ существования, профессия. Это были балтийские пираты, не знавшие других средств с существования, кроме грабежа и продажи своего воинского умения. Разноплеменные отряды наемников состояли главным образом из норвежцев, а также, наверное, из шведов, финнов, датчан, кельтов, карелл, славян, литовцев, пруссов и эстов. Но население южных прибалтов-русов русские Северовосточной Руси не считало пиратами, а считало русами-прибалтами, а занятых с морем людей считалили поморами, поморянами, хотя называли их варягами-русь.

Е.А. Рыдзевская (1890-1941), первая переведшая полные тексты исландских саг на русский язык (что касалось Руси), писала применительно к концу VIII - началу IX в.в.: "Никаких "государственных начал" и сложившегося государственного строя скандинавские пришельцы с собой на Русь не принесли и не могли принести по той простой причине, что у них самих все это находилось лишь в периоде становления"... "скандинавы рано и быстро слились с местным населением и, как этническая группа, растворилась в нем"… "Варяги" - это прежде всего скандинавские разбойничьи дружины, приходившие на Русь за данью; далее это наемные воины из той же среды в составе русской княжеской дружины".

Однако были варяги-русь, т.е. прибалтийские русы среди киевских дружин. Их, скорее всего, выделил князь Владимир Святославович (ум. 1015 г.) от варягов-норвежцев. Первым он давал посадничество в городах, а вторых, надо полагать, он однажды послал в Византию, когда те настойчиво просили плату. Причем впереди этих варягов норманов он послал специальных людей к царю Византии, чтобы предупредить, что эти варяги очень опасны, и чтобы он не держал их около себя, а расселил бы их подальше и к себе не пускал бы ни единого (см. П.В.Л. лето 6488 (988), с. 77, Арзамас, 1993).

Далее Е.А. Рыдзевская пишет: "...В языке самих скандинавов термин, (означающий варягов – С.Е.) имеет весьма ограниченное распространение и применяется только к воину - наемнику, главным образом в Византии, реже на Руси".

"...Термин "Русь" - во всяком случае не скандинавский. Эпоха викингов его не знает; в рунических надписях наша страна называется Гайдар, в древнесеверной литературе - то же или Гайдарика… (страна городов – С.Е.)".

"... Варяги, несомненно, были весьма видной и активной составной частью княжеской дружины, но наряду с ними в нее входили и представители местной, славянской знати и верхов населения".

В одной из статей Е.А. Рыдзевская ссылается на обычай, описанный в сагах: "когда на смотр перед походом собираются все варяги, чтобы показать свое оружие, здесь франки и фламандцы, а также воины из Киевской Руси, присоединившиеся к ним на византийской службе, в том числе и не разгаданные до сих пор колбяги".

"...Саги, будучи более или менее знакомы с генеалогией русских князей (правда не раньше Владимира) и неоднократно указывая на наличие у них многочисленных дружинников - скандинавов и на другие связи с севером, нигде не обмолвились ни одним словом о варяжском происхождении самих князей".

В.А.Чивилихин в книге "Память", кн. 2, с. 369 пишет: "В составе миссии великого киевского князя Игоря Старого прибывшей в 945 году в Византию, — согласно Ипатьевской летописи и В.Н. Татищеву, — был некто Ятвиг (то есть литовец) Гунарев, а среди имен, кличек и, так сказать, типично скандинавских фамилий мы видим Володиславля Улеба, сынка Борича, Игорева слугу Неитя, купца Утина, Кола Кенова, Студкова, Переславина, Курдина, Шабрина и многих других, чьи имена отнюдь не скандинавские! Кто они эти "варяги" из коих, как считается, состояла миссия?... " Прибалты-русы издревле жили по южному берегу Балтийского побережья и на островах.

История зафиксировала их волости в эпоху европейского средневековья. Вагры, полабцы, глиньяне и смоляне составляли область бодричей, ободритов или, как они сами себя называли, рарогов. Кричане, черезпеняне, далечане, ретаре, моричане, укряне и речане образовали область валетов или лютичей. Были также области брежан, поморян и особая область ранов, или руян была на о. Рюген (Руген, Ругин, Руян). Племен там не было. Племя — объединение людей, связанных родовыми отношениями, которых у русов древней Великой Руси уже не было.

В эпоху раннего средневековья и ранее с III в. у балтийских русов было государственное объединение — Южнобалтийская Русь. Имена ее князей сохранила история, города Ратибор, Полобцев, Зверин, Добино, Малахово, приморская крепость Бодрицкая, Радигощ, Щецин, Волын, Камен, Колобрег.

Гильфердинг писал: "В начале IX в., а вероятно гораздо раньше, у Висмарского залива процветала торговля в Рароге (у датчан он назывался Рерик), главном городе бодричей, которые сами назывались рарогами". И далее, В.А.Чивилихин пишет: "В начале IХв. Готфрид датский овладел Рарогом, повесил князя бодричей Годослава. Другой их князь Дражко вынужден был уйти в изгнание, а через два года его убили подосланные датчанами люди. С той поры датчане и немцы взялись методично теснить славян-русов, уничтожать их огнем и мечом..." В середине XII в., незадолго до немецкой агрессии на земли пруссов и прибалтийских народов, западнославенские аборигены еще кое-где автономно существовали, сохранилась устойчивая славянская топонимика. Вот выписка из грамоты 1159 года о доходах князя Поморского Ратибора и его супруги Прибыславы: "В области Ванцславской деревня Гробно, крепость Узноима, крепость Щетина; на Одре деревня Челехова, крепость Выдухов, реки Текменица и Кременица, деревня Дожбья-гора; область Сливинская; крепость Камена, деревня Пустихова; Колобежская волость: деревня Поблота и Свелюба, город Радов, река Персанта, крепость Белград". Что говорит о бывшей русской земле южной Прибалтики.

В 1168 г. датский король Вальдемар I, получивший имя в честь своего прадеда Владимира Мономаха и свершивший около двадцати походов на славян-вентов (славян-русов — С.Е.) ворвался в Рутинскую крепость Аркону, разрушил храм Святовита, уничтожил ее статую.

Позже на остров пришли шведы, за ними немцы. Балтийское славянское Поморье постепенно становится немецким, вера славян - католической, исконные названия иноязычными, хотя и донесшими до нового времени славянские корни и даже следы прежних верований, обожествляющих природу. На острове Рюген, например, у мыса Герген (Горный) стоит огромный гранитный утес Buskahm (Божий камень), есть урочище Swantagara (Святая гора), в устье реки Дивеновы деревня Swantust (Святое устье); и сегодня на Рюгене в названиях местечек звучат славянские понятия – Позериц (Поозериц), Густов, Медов...".

Иоакимовская летопись, которую получил Василий Никитич Татищев от своего свойственника Мелхисидека Боречова, была написана первым новгородским епископом Иоакимом, утвержденным на епископство в Новгороде в 993 г.

С.M. Соловьев об Иоакимовской летописи писал: "Нет сомнения, что составитель ее пользовался начальной Новгородской летописью. А, следовательно, ее записи о новгородской предистории и призвании Рюрика можно считать достоверными, т.к. это было на памяти летописца — памяти отцов и дедов того поколения. Не будут же деды, как один, излагать небылицу, так как это произошло на их глазах в 862 г. во время прибытия Рюрика с братьями по просьбе русичей. Ведь это было историческое событие большой важности.

Согласно Иоакимовской летописи, первокнязем был Славен, потом княжили три его сына — Избор, Владимир и Столпосвет, а потомок Владимира Древнего в девятом поколении Буривой был отцом новгородского князя Гостомысла, на котором прервалась эта династия. "Сей Гостомысл бе муж елико храбр, толико мудр, всем соседом своим страшный, а людям любим, расправы ради правосудна. Сего ради вси окольни чтяху его и дары и дани даюсче, купуя мир от него. Многи же князи от далеких стран прихожаху морем и землею послушать мудрости, и видите суд его, и просити совета и учения его, яко тем прославися всюду".

Было у Гостомысла четыре сына, которые все погибли в войнах, а три "дочери выданы быща суседним князем в жены".

Гостомысл, оставшись без наследника, придумал сон, чтобы наследство досталось хотя бы внуку - сыну дочери Умилы. Однажды, приближенным и приглашенным соседям, он рассказывает якобы увиденный им сон, что будто "из чрева средней дочери Умилы" вырастает чудесное дерево — "от плот же его насысчасуеся людие всея земли".

"Вещуны же реша: "От сына ее имать наследити ему, и земля угобзится княжением его".

Следовательно была на северо-востоке государственность до Рюрика - Новгородская феодальная республика (Северовосточная Русь).

Вскоре Гостомысл, "видя конец живота своего, созва вся старейшины от славян (словен), руси, чуди, веси, меря, кривич и дрегович, яви им сновидение и посла избраннейшия в варяги просить князя".

Иоакимовская летопись, как видим, среди местных волостей и племен (чудь и весь) называет еще дреговичей, а также, как некоторые историки называют, таинственную "Русь". Д. Иловайский считал, что эта русь была местным "племенем". Другие считают, что это была эмигрантская большая группа балтийских славян-русь, переселившихся с запада в Новгородскую землю под военным натиском немцев и датчан.

На наш взгляд таинственности в наименовании "русь" нет. Совершенно ясно, что если русичи перечисленных волостей и племен (чудь и весь) решили призвать себе князя из варягов-русь, которых раньше хорошо знали и жили, как единый народ, но в силу разрыва связей в начале IX века стали забывать друг друга, то естественно, они должны были пригласить оттуда сведующих людей, которые могли бы дать характеристику будущему князю Северовосточной Руси, которой до тех пор правил князь Гостомысл. Ведь новый князь мог оказаться таким, которого могли новгородцы и другие волости не принять. Нам известно, что новгородцы и во время Киевской Руси многих князей выгоняли из Новгорода, которые не отвечали их интересам. Даже Александр Невский одно время не был принят Новгородом. Поэтому это не таинственная Русь, а Южнобалтийская Русь, как в "Повести временных лет" потом летописцы ее называли варяги-русь и просто Русь. Конечно они могли бы проконсультироваться с людьми из "местной Руси", только что прибывшей из Югобалтийской Руси под военным давлением немцев и датчан, но тогда бы она была бы упомянута в летописях и позже. Однако много позже упомянута лишь Пургасова Русь, внедрившаяся в Мордву на ее земле. Но эта Русь пришла, возможно в V-VII в.в. и ее представители не могли дать характеристику - кандидату на княжение Новгородской феодальной республикой.

Вернемся к продолжению записей В.А. Чивилихина. Он пишет: <<...из всего, что мы знаем по этому вопросу, можно предположить, что Умила была замужем за одним из князей Южнобалтийской Руси — быть может, на о. Рюген, или в земле Бодричей— рарогов, или, наконец, за князем "рутов", или "ругов">>.

В Ипатьевской летописи сказано, что посланцы Новгорода "идоша к варягам, к Руси", а в Холмогорской летописи записано, что Рюрик "убрашася от немец". А В.Н. Татищев пишет: "Прежде пришествия Рюрика колено славянских князей бывшее Гостомыслом пресеклось. Нестор преподобный сказует, что по смерти Гостомысла, словенского князя, по повелению или завещанию его призвали из варягов-русов князя себе Рюрика з братиею. Всем от истории ясно видимо, что оные варяги жили над морем Балтийским, отчего и море оное у русских Варяжским именовано...".

В Лаврентьевской летописи указано, что Рюрик сразу прибыл в Новгород, а в Ипатьевской Радзивиловской, Московском академическом списке, в летописцах Хлебниковском и Переяславль-Суздальском указывается, что он пришел сначала в Ладогу. Что более вероятно, не только потому, что большинство летописей указывает на это, но и потому, что Рюрик был варяг-рус, безусловно воевал с немецко-датскими, а возможно и норвежско-шведскими агрессорами, потому он должен был посмотреть и укрепить Старую Ладогу, как форпост Новгорода на Волхове, основанный еще в VI веке.

Однако после изучения многих неопровержимых документов многие историки считают Рюрика как мифа, легенду. На это утверждение В.А. Чивилихин заявил: — "хотел бы я увидеть сверхгения доказавшего, что в результате супружества Мифа и Легенды родился человек во плоти, подлинная историческая личность Игорь Рюрикович".

Игорь Старый после смерти Рюрика остался малолетним и за него начал править княжествами его опекун Олег. Согласно утраченной Раскольнической летописи Олег был дядей по матери Игоря Рюриковича. Это вполне достоверно потому, что если бы Олег не был кровно связан с Игорем, он бы не стал воспитывать себе соперника, а в борьбе за власть просто убил бы его. В то время, да и позже это было принято; вспомним убийство Дмитрия Борисом Годуновым; а во время Киевской Руси — убийство Святополком своих братьев Бориса и Глеба, а после убийство своих братьев князем рязанским Глебом Владимировичем в сговоре со своим братом Константином 20.7.6725 (1217г.); были убиты братья Изяслав, Кир Михаил, Ростислав, Святослав и Роман с целью захвата полной власти в Рязанском княжестве. Сам Игорь Рюрикович вынудил бежать в Моравию своего двоюродного брата Олега Олеговича — сына Олега Вещего (брата Ефанды). Олег Олегович вернулся в Русь только после смерти Игоря Рюриковича. Так что Олег был именно кровным близким родственником Игорю Рюриковичу. Единственно, что в какой-то мере загадочно, так его имя Олег. Олег — имя не норвежское и не шведское, а русское, а Игорь сын жены Рюрика Ефанды, которая по данным летописи являлась дочерью урманского князя, а Олег брат Ефанды с pyсским именем — Олег. Отсюда должен следовать вывод, что Ефанда не была дочерью ни норвежского, ни шведского князя; к тому же в тот период (время первой Новгородской летописи) шведов и норвежцев на Руси называли "варягами", и только со 2-ой половины XII в. стали называть конкретными названиями скандинавских народов "свей" (шведы), "Мурманы" (норвежцы). А Раскольническая и Ипатьевская летописи писались с первой Новгородской летописи, т.к. во время написания "Повести временных лет" этих подробностей родства Игоря и Олега уже не помнили на Юге Руси. Скорее всего отцом Ефанды был один из князей Южнобалтийсксой Руси (варяг-рус).

Ипатьевская летопись сообщает: "Имел Рюрик несколько жен, но паче всех любяще Ефанду, дочь князя урманского, и егда то роди Игоря, даде ей обесчаный при море град с Ижорою в вено".

В.А. Чивилихин называет княжескую династию бодричей (княжество Южнобалтийской Руси), поклонявшихся ругенскому Святовиту и героически сражавшуюся с датчанами и с самим Карлом Великим, это: "Годослав, Дражко, его преемник Славомир, Мстива, Ратибор, Крутой, Нилота, Прибыслав и Вартислав...

А по линии славенских князей через отца Рюрика, бодричского князя Годслава, то есть Годослава — предок Рюрика в пятом или шестом поколении носил имя Рарог Сокол".

В.А. Чивилихин документально доказал, что слово рарог в переводе на современный русский язык — сокол. Именно сокол изображен был на монетах Рюриковичей X-XI в.в., в том числе и на монетах Ярослава Мудрого — "Ярославово серебро". Сокол изображен в пикирующем полете с укороченным хвостом с обводами точек на условной голове. Это Сокол, а не трезубец. Но сокол не был божеством ни у славян, ни у скандинавских народов, ни у германских племен. Сокол, по утверждению Чивилихина: "... Очевидно -древнейший тотем славянского народа, из которого происходил Рюрик и Рюриковичи, превратился на Руси в эмблему - символ княжеской власти".

То, что Рюрик не миф, не полулегендарная личность, на наш взгляд, убеждает и та историческая тенденция названия детей в честь предков. Именем Рюрика названы: — Рюрик Ростиславич (ум. 1098г.), князь Перемышльский с 1084 г. и Рюрик Ростиславич (ум. 1215 г.), сын Ростислава Мстиславича, кн. Черниговский, Великий князь Киевский; был внуком Мстислава Великого Владимировича и правнуком Владимира Мономаха. Надо полагать были и другие князья Рюрики, не упомянутые в летописях.