Несколько самых ярких примеров живописи
Яна ван Эйка (1390-1441) принято считать самым крупным нидерландским живописцем XV века, положившим начало реалистической традиции в алтарной живописи. Родом из небольшого нидерландского городка на реке Маас, он в 1422, будучи уже уважаемым мастером, поступил на службу к графу Иоанну Баварскому и вплоть до 1424 года участвовал в работах по украшению графского дворца в Гааге. В 1425 году Ван Эйк перебрался в Лилль, где стал придворным живописцем бургундского герцога Филиппа III Доброго. При дворе герцога, который высоко ценил художника, он не только писал картины, но и выполнял многие дипломатические поручения, неоднократно выезжая в Испанию и Португалию. В 1431 году Ван Эйк переехал в Брюгге, где и прожил до конца своих дней, выполняя работы и как придворный живописец, и как художник города. Наибольшее количество дошедших до нас произведений было написано мастером в то время, когда он находился на службе у герцога Бургундского.Одна из самых знаменитых работ Ван Эйка, Портрет четы Арнольфини, находится в коллекции Лондонской Национальной галереи. На картине, изображающей церемонию бракосочетания двух богатых молодых людей, художник нашел место для нескольких символов - например, для собачки, расположившейся у ног новобрачной, символа верности. В круглом зеркале, висящем на стене в глубине композиции, отражаются двое -очевидно, свидетели бракосочетания. В одном из них художник изобразил самого себя, о чем гласит надпись над зеркалом. Новобрачных художник исполнил в рост. Живописец любовно изображает вещи, окружающие молодоженов. Эти предметы много сообщают об образе жизни своих хозяев, подчеркивая их бюргерские добродетели - бережливость, скромность, любовь к порядку.Описанное выше содержание картины - это только наиболее распространенная версия, но для некоторых исследователей притягательна другая: Это автопортрет художника. Еще в 1934 году известный австрийский искусствовед Эрвин Панофский предположил, что на картине изображено не бракосочетание, а помолвка. Кроме того, установлено, что у Джованни Арнольфини и его жены не было, а изображенная на картине женщина явно ждет прибавления семейства.А Маргарита ван Эйк (сестра художника) 30 июня 1434 года родила сына. Так кто же все-таки герой картины? Или это,действительно, семейная сцена, а вовсе не закзной портрет? До сих пор вопрос остается открытым... Ван Эйк вводит зрителя в частную жизнь людей, показывая красоту повседневного быта. Этим он открыл новые, реалистические возможности изобразительного искусства, до конца реализованные лишь в XVII веке, когда в Голландии было создано много подобных картин. 2. Сандро Боттичели "Рождение Венеры";
Сандро Боттичели "Рождение Венеры"; Это величайшее творение художника, как и его «Весна», триста с лишним лет находилось в глубоком забвении на тихой вилле Кастелло в окрестностях Флоренции. Картину заметили лишь в середине прошлого столетия, когда живописцы прерафаэлиты Миллес и Россетти заново открыли Боттичелли в качестве одного из редчайших талантов Италии XV столетия. «Рождение Венеры» было написано для Лоренцо ди Пьерфранческо Медичи, кузена Лоренцо Великолепного и важнейшего покровителя Боттичелли. Флоренция, где почти все свою жизнь провел художник, управлялась могущественным семейством Медичи. Сюжет картины связан с культурой двора Лоренцо Медичи, проникнутой философией неоплатонизма. Это время стансов Полициано и сонетов Лоренцо Великолепного, время турниров и карнавальных шествий было временем расцвета Боттичелли. В «Рождении» Сандро Боттичелли изобразил образ Афродиты Урании - небесной Венеры, дочери Урана, рожденной из моря без матери. На картине запечатлено не столько само рождение, сколько последовавший за тем момент, когда гонимая дыханием гениев воздуха, Венера достигает обетованного берега. Красоту обнаженной фигуры венчает нимфа Ора, являющаяся воплощением природы, она готова прикрыть ее плащом. Ора - одна из трех Гор, нимф времен года. Эта Гора, судя по покрывающим ее одежду цветам, покровительствует тому времени года, когда могущество Венеры достигает вершины. Возможно, на эту картину художника вдохновил один из гомеровских гимнов, в котором описывается, как Зефир, бог западного ветра, принес на остров Кипр Венеру, где ее приняли Горы. По представлениям кружка Лоренцо Медичи Венера, богиня любви, является также богиней человечности. Именно она учит людей разуму, доблести, она - мать Гармонии, рожденная от союза материи и духа, природы и идеи, любви и души.
«Весна» Сандо Боттичели.
3. Леонардо да Винчи «Джоконда» Самая знаменитая в мире картина, «Мона Лиза», творение Леонардо да Винчи, находится в Лувре.«Мона Лиза» была создана между 1503 и 1506 годами и окончательно доработана в 1510 году. До сих пор остается неясным, кто именно позировал великому мастеру. Заказ на картину художник получил от Франчес‑ко дель Джокондо, флорентийского торговца шелками, и большинство историков и искусствоведов полагают, что на портрете запечатлена Лиза Герардини, жена Джокондо, заказавшего портрет в честь рождения их второго сына, появившегося на свет в декабре 1502 года. Тем не менее вот уже 500 лет не утихают споры о том, кто же действительно изображен на этой знаменитой картине. Слово «Мона» скорее всего сокращенная форма от «монна» или «миа донна», то есть «миледи» или «мадам». По-французски ее называют «La Joconde», а по‑итальянски — «La Gioconda» (веселая), однако это лишь игра слов, совпадение с фамилией той, которая послужила прообразом картины. Портрет — превосходный образец излюбленной техники Леонарда, так называемого сфумато — «дымчатой светотени», нежного полусвета с мягкой гаммой тонов, которые словно слегка размазаны и плавно переходят один в другой. При этом Леонардо обозначает уголки рта и глаз с такой точностью и изяществом, что картина приобретает истинно фантастическое качество. Некоторые исследователи утверждают, что картина — автопортрет самого Леонардо, который придал своему облику женские черты или даже черты гермафродита. И действительно, если у изображения Моны Лизы убрать волосы, получится странное бесполое лицо. Эту гипотезу подтвердила работа, проделанная независимыми исследователями — Лилиан Шварц из лаборатории «Белл лэбс» и Дигби Квести из лондонской клиники Модсли, подтвердивших гипотезу о том, что Леонардо мог в образе Моны Лизы изобразить себя. Исследователи сопоставили при помощи особых компьютерных программ «Мону Лизу» и автопортрет Леонардо, сделанный, когда тот был уже в почтенном возрасте. Результат получился поразительный. «Мона Лиза» оказалась едва ли не зеркальным отражением лица великого мастера. Почти все черты лица идеально совпадали, в том числе кончик носа, губы и глаза. Картина — всего лишь 30 дюймов в высоту, и Мона Лиза изображена сидящей на низком складном стуле; её тело повёрнуто влево, правая рука покоится на левом предплечье. Лицо обращено к зрителю слегка под углом, тогда как карие глаза смотрят прямо на вас. Каштановые волосы, разделённые на пробор посредине и гладко зачёсанные к вискам, ниспадают красивыми мягкими локонами на плечи. Прозрачная вуаль наброшена на голову и вьётся поверх плечей. Платье изначально зеленоватого цвета с глубоким вырезом оживлено более светлыми рукавами, которые когда-то, должно быть, были жёлтыми. На заднем плане — фантастический пейзаж с холмами и горами, тёплых и мягких тонов, над ним постепенно светлеющее небо. Две колонны по краям пейзажа закрывает нынешняя рама картины. В этом полотне прекрасны все детали, но внимание прежде всего захватывает лицо. Картину невозможно описать словами: чем дольше вы смотрите на неё, тем больше возрастает её воздействие на вас, и вы начинаете чувствовать то удивительное очарование, которое покоряло стольких людей на протяжении веков.Известный итальянский архитектор и историк Вазари, живший в ту блестящую эпоху, так писал о «Моне Лизе»:«Леонардо согласился написать для Франческо дель Джокондо портрет Моны Лизы, его жены. Он писал его четыре года и затем оставил, не завершив. Сейчас этой картиной владеет французский король Франциск. Тот, кто хочет узнать, как близко искусство может подойти к природному оригиналу, должен внимательно рассмотреть эту прекрасную голову.Все детали её исполнены с величайшим усердием. Глаза имеют тот же блеск и так же увлажнены, как в жизни. Вокруг них мы видим слабые красновато-синие круги, а ресницы могли быть написаны только очень искусной кистью. Можно заметить, где брови шире, а где становятся тоньше, появляясь из пор кожи и закругляясь книзу. Всё настолько естественно, насколько это вообще можно изобразить. Маленькие, красиво вырезанные ноздри, розоватые и нежные, исполнены с величайшей правдивостью. Рот, уголки губ, где розовый оттенок переходит в естественный живой цвет лица, написаны так превосходно, что кажутся не нарисованными, а как бы живой плотью и кровью.Тому, кто внимательно смотрит на впадинку на шее, начинает казаться, что он вот-вот сможет увидеть биение пульса. Действительно, этот портрет написан так совершенно, что заставляет любого сложившегося художника, да и вообще любого, кто на него смотрит, трепетать от волнения.
4. Джорджоне "Спящая Венера"; Джорджоне, поэт, музыкант и живописец, был создателем особого жанра идиллии (см. "Гроза"; "Мадонна да Кастельфранко"; "Сельский концерт"; сравн. "Святое собеседование"). Картина "Спящая Венера" относится к жанру «Locus amoenus" (лат., "Место наслаждения"), который складывался в эпоху Итальянского Возрождения в творчестве художников венецианской школы. В этом жанре прекрасные люди изображаются на фоне прекрасного пейзажа за изысканными занятиями: чтением стихов, музицированием, созерцанием природы. Прекрасная богиня на картине Джорджоне спокойно возлежит на фоне идиллического пейзажа и сладко спит. Прототипы подобной композиции известны в истории искусства, прежде всего в изображении спящих нимф, которые, в свою очередь, восходят к античным скульптурам, в частности спящей Ариадны Спящая Венера» (итал. Venere dormiente) — картина венецианского художника Джорджоне, написанная им незадолго до смерти. Джорджоне не окончил картину. Он успел написать саму Венеру и, возможно, скалу за ней, прежде чем скончался от чумы в 1510 году. Картину закончил уже Тициан, который написал пейзаж, небо, одежды, на которых лежит Венера, и поместил Купидона у её ног. Также в некоторых местах полотна можно выделить кисть ещё одного неизвестного мастера. Купидон, написанный Тицианом, не дошёл до наших дней. Его присутствие можно определить только при помощи инфракрасной съёмки. Именно это позволяет идентифицировать спящую женщину как Венеру, однако нельзя со всей точностью утверждать, что именно таким был первоначальный замысел Джорджоне. Инфракрасное исследование показало, что у Купидона в руках были стрела и птица, придававшие картине явный эротический символизм.Мотив Венеры, спящей в саду, где вечная весна, присутствует ещё в римских свадебных поэмах. Богиня любви обычно спала в окружении путти, а Купидон будил её. После этого Венера отправлялась на свадебное торжество к паре, которой была посвящена поэма. Похожий сюжет встречается и в латинской поэзии XVI века. Если картина Джорджоне была визуальным воплощением именно этого мотива, тогда, возможно, заказчиком работы был Джероламо Марчелло (Gerolamo Marcello), женившийся на Морозине Пизани (Morosina Pisani) в 1507 году. Джорджоне в выборе позы Венеры, возможно, руководствовался одной из гравюр Гипнэротомахии Полифила, изданной в 1499 году. Эту же позу использовал Тициан в «Венере Урбинской» и Мане — в «Олимпии». Из книги Роберта Камминга "Великие художники": "Широко известная как "Дрезденская Венера", эта картина была крайне оригинальной, не имеющей аналогов в искусстве классической античности. Работа демонстрирует интерес художника к новому идеалу красоты, где поэтичное настроение преобладает над рациональным содержанием. Эта лежащая обнажённая стала одним из популярнейших образов европейской живописи. Джорджоне изображает фигуру спящей под деревом с закрытыми глазами, погружённой в сны и не подозревающей о том, что за ней наблюдают. Почти все позднейшие вариации на эту тему изображают её бодрствующей. В частности Мане в своей "Олимпии" изобразил "Венеру", предлагающую сексуальные услуги. Мягкие оттенки и округлые формы Венеры говорят о влиянии Леонардо да Винчи, оно угадывается и в решении складок драпировок. "Дрезденская Венера" была написана в одно демятилетие в "Моной Лизой" - и обе сразу же породили множество копий и подражаний. Искусно переданные светотени и блики на роскошной драпировке демонстрируют мастерское владение Джорджоне техникой масляной живописи. Плавные контуры тела усиливают ощущение глубокого сна и как бы приглашают приласкать фигуру взглядом. Эротический характер образа свидетельствует о том, что картина была заказана для личной спальни. Рентгеновские снимки и записи реставраторов XIX века свидетельствуют, что изначально Джорджоне изобразил (или собирался изобразить) в правой части полотна фигуру Купидона. По слухам Джорджоне не успел дописать картину при жизни, и принято считать, что заказ на завершение пейзажа был отдан Тициану. "Многослойный" ландшафт и голубые холмы на горизонте характерны для ранней манеры Тициана. Преждевременная смерть соперника способствовала восхождению звезды Тициана."
5. Босх И. "Сад радостей земных"; Из книги "100 великих картин" Иониной Н.А.: И. Босх оказался очень трудным художником, даже и сейчас нет установившейся точки зрения на трактовку сюжетов и отдельных образов его картин. Для средневековых художников (как и для их зрителей) все предметы и явления имели символическое значение, каждый предмет получал свое символическое истолкование на основе текстов Библии. Так, например, исходя из фразы: «Слово Божие сильно, как лев», — льва считали символом всесильности христианской веры, потому фигуры львов украшают порталы многих романских соборов во Франции, а в Италии скульпторы XIII—XIV веков ставили львов у подножия церковных кафедр. Творчество Босха, может быть, еще и потому затруднено в наше время для непосредственного восприятия, что художник, помимо традиционных средневековых символов (всем известных), использовал и другую символику — менее изученную и трудно поддающуюся расшифровке. Художественный язык Босха никогда не укладывался целиком и полностью в средневековые символические толкования. Художник часто употреблял определенные символы в значении, обратном общепринятому, а также изобретал новые символы. Может быть, потому его и называли «мрачным фантастом», «почетным профессором кошмаров», однако современные сюрреалисты видели в Босхе своего духовного отца и предтечу. Вот, например, одна из таких сцен. Любовная пара уединилась в прозрачном пузыре. Чуть выше молодой человек обнимает огромную сову, правее пузыря посередине бассейна, в воде, другой мужчина стоит на голове, широко расставив ноги, между которыми птицы свили гнездо. Неподалеку от него юноша, высунувшийся со своей возлюбленной из розового полого яблока, кормит чудовищной виноградной гроздью людей, стоящих по шею в воде. Это «Сад радостей земных» — одна из самых известных картин Иеронима Босха. Свой триптих «Сад радостей земных», или «Сад наслаждений» (его часто называют самым «босховским» произведением), Иероним Босх создал в 1503 году, и в нем его своеобразное видение мира проявилось в полной мере. Название картине дано уже в современной литературе, а во второй половине XVI века, когда она попала в собственность короля Филиппа II, ее называли «Многообразие мира», в XVII веке у нее было название «Тщеславие и слава». На левой стороне этого триптиха изображен Рай, на правой — Ад, а между ними помещался образ земного бытия Левая сторона «Сада наслаждений» изображает сцену «Сотворения Евы», а сам Рай блестит и переливается яркими, сверкающими красками. На фоне фантастического пейзажа Рая. заполненного разнообразными животными и растениями, мастер показывает пробуждающегося Адама Только что проснувшийся Адам приподнимается с земли и в изумлении смотрит на Еву, которую ему показывает Бог. Известный искусствовед Ш. де Тольнай отмечает, что удивленный взгляд, который Адам бросает на первую женщину, — это уже шаг на пути к греху. А Ева, извлеченная из ребра Адама, — это не просто женщина, а еще и орудие совращения. Противоречие между спокойным и безгрешным мужчиной и несущей в себе семена греха женщиной воспроизводится и в окружающей их природе. Выросшая на загадочной оранжевой скале чахлая пальма диагонально противоположна пальме цветущей. Несколько происшествий отбрасывают мрачную тень и на мирную жизнь животных: лев пожирает оленя, дикий вепрь преследует загадочного зверя. И над всем этим возвышается источник Жизни — гибрид растения и мраморной скалы, парящая готическая конструкция, установленная на темно-синих камнях небольшого острова. На самом верху ее — пока еще едва заметный полумесяц, но уже изнутри ее выглядывает, подобно червяку, сова — вестник несчастья. Центральная часть триптиха — собственно «Сад радостей земных» — изображает грандиозный ландшафт, покрытый обнаженными фигурами мужчин и женщин С человеческими фигурами смешались звери неестественных пропорций, птицы, рыбы, бабочки, водоросли, огромные цветы и фрукты.В композиции «Сада радостей земных» выделяются три плана: на первом плане показаны «различные радости», второй занят кавалькадой многочисленных всадников, которые едут на разнообразных животных, третий (самый дальний) венчается голубым небом, где люди летают на крылатых рыбах и с помощью собственных крыльев Казалось бы, что на фоне такого пейзажа ничто не может быть целомудреннее любовных игр человеческих пар Но, подобно психоанализу (врач-психиатр Р. Хайкин предлагал даже провести психопатологический анализ творчества И. Босха), сонники того времени приоткрывают подлинное значение этих земных наслаждений: вишни, земляника, клубника и виноград, с такой радостью поедаемые людьми, символизируют греховную сексуальность, лишенную света божественной любви; лодка-яблоко, в которой уединяются любовники, формой напоминает женскую грудь; птицы становятся олицетворением похоти и разврата, рыба — символом беспокойного вожделения, раковина является женским началом. В нижней части картины молодой человек обнял огромную земляничину. Смысл этого образа станет нам понятен, если мы вспомним, что в западноевропейском искусстве земляничина служила символом чистоты и девственности. Сцена с виноградной гроздью в бассейне — это причастие, а гигантский пеликан, подцепивший на длинный клюв вишню (символ чувственности) дразнит ею людей, сидящих в бутоне фантастического цветка Сам пеликан символизирует любовь к ближнему. Символам христианского искусства художник часто придает конкретно чувственное звучание, низводя их в материально-телесный план Иероним Босх создает поражающий воображение мир эфемерных желаний и чувственных удовольствий: алоэ впивается в обнаженную плоть, коралл прочно захватывает тела, раковина захлопывается и превращает любовную пару в своих пленников. В башне Прелюбодеяния, которая поднимается из озера Похоти и желто-оранжевые стены которой сверкают подобно кристаллу, обманутые мужья спят среди рогов. Стеклянная сфера стального цвета, в которой предаются ласкам любовники, увенчана короной из полумесяца и розовым мрамором рогов. Сфера и стеклянный колокол, укрывающий трех грешников, иллюстрируют голландскую пословицу. «Счастье и стекло — как они недолговечны!». А еще они являются символами еретической природы греха и тех опасностей, которые он несет в мир Правая створка триптиха — Ад — темная, мрачная, тревожная, с отдельными вспышками света, пронзающими ночную мглу,и с грешниками, которых мучают какими-то гигантскими музыкальными инструментами. В центре Ада находится огромная фигура сатаны, это своего Рода «гид» по Аду — главный «рассказчик» с мертвенно-бледным лицом и иронической улыбкой на тонких губах. Его ноги — это полые стволы деревьев, и опираются они на два судна. Тело сатаны — это вскрытая яичная скорлупа, на полях его шляпы демоны и ведьмы то ли гуляют, то ли танцуют с грешными душами... Или водят вокруг огромной волынки (символ мужского начала) людей, повинных в противоестественном грехе.Вокруг властителя Ада происходит наказание грехов: одного грешника распяли, пронзив его струнами арфы; рядом с ним краснотелый демон проводит спевку адского оркестра по нотам,написанным на ягодицах другого грешника. В высоком кресле сидит демон, карающий обжор и чревоугодников. Ноги свои он засунул в пивные кувшины, а на его птичью голову надет котелок. И наказывает он грешников, пожирая их. Створка Ада представляет собой третью стадию грехопадения, когда сама земля превратилась в ад. Предметы, ранее служившие греху, теперь превратились в орудия наказания. Эти химеры нечистой совести обладают всеми специфическими значениями сексуальных символов сновидений. Заяц (на картине он превосходит своим размером человека) в христианстве был символом бессмертия души. У Босха он играет на рожке и опускает грешника головой вниз в адский костер. Гигантские уши служат предзнаменованием несчастья. Огромный ключ, прикрепленный к древку монахом, выдает стремление последнего к браку, запрещенному для представителей духовенства. Внутри монстра находится таверна, над которой развевается знамя -— все та же волынка. В некотором отдалении сидит в состоянии меланхолии человек, склонившийся над хаосом. Если в нем увидеть черты самого Иеронима Босха, то вся картина может предстать перед зрителем в ином свете: художник сам выдумал этот кошмар, все эти агонии и муки совершаются в его душе. На этом настаивают некоторые историки искусства, например упоминавшийся уже Ш. де Тольнай. Однако Босх был глубоко религиозным человеком, и о том, чтобы поместить себя в Аду, он и помыслить не мог. Скорее всего художника следует искать среди тех образов, которые несут на его картинах Свет и Добро, недаром он принадлежал к Братству Богородицы. Нашим современникам действия персонажей «Сада наслаждений» во многом непонятны, но для современников Босха (как уже указывалось выше) они были наполнены глубоким символическим смыслом. Его картины (в том числе и «Сад радостей земных») часто устрашают зрителя противоестественной совместимостью в одном персонаже человеческого и звериного, живого и мертвого, и одновременно они могут забавлять. Его персонажи похожи на кошмарные образы Апокалипсиса и в то же время — на веселых чертей карнавала. Однако при всем множестве толкований смысла «Сада радостей земных» ни одно из них не может полностью охватить все образы картины.
6. Рафаэль "Сикстинская мадонна"; Этот алтарный образ - последняя из крупных работ Рафаэля, посвященных его излюбленной теме. Еще в ранний период творчества он обращался к образу Мадонны с младенцем, каждый раз отыскивая новый подход. Преобладающий характер гения Рафаэля выражался в стремлении к божеству, к преобразованию земного, человеческого в вечное, божественное. Кажется, что занавес только что раздвинулся и взорам верующих открылось небесное видение - ступающая по облаку Дева Мария с младенцем Иисусом на руках. Мадонна держит доверчиво приникшего к ней Иисуса по-матерински заботливо и бережно. Гений Рафаэля словно заключил божественного младенца в магический круг, образуемый левой рукой Мадонны, ее ниспадающим покрывалом и правой рукой Иисуса. Взгляд ее, направленный сквозь зрителя, полон тревожного предвидения трагической судьбы сына. Лицо Мадонны - воплощение античного идеала красоты в соединении с духовностью христианского идеала. Папа Сикст II, принявший мученическую смерть в 258 г. н.э. и причисленный к лику святых, просит Марию о заступничестве за всех, кто молится ей перед алтарем. Поза Святой Варвары, ее лицо и потупленный взор выражают покорность и благоговение. В глубине картины, на заднем плане, едва различимые в золотой дымке, смутно угадываются лица ангелов, усиливая общую возвышенную атмосферу. Взгляды и жесты двух ангелов на переднем плане обращены к Мадонне. Присутствие этих крылатых мальчиков, больше напоминающих мифологических амуров, придает полотну особую теплоту и человечность. «Сикстинская Мадонна» была заказана Рафаэлю в 1512 году как алтарный образ для капеллы монастыря Святого Сикста в Пьяченце. Папа Юлий II, в ту пору еще кардинал, собирал средства для строительства часовни, где хранились мощи Святого Сикста и Святой Варвары. В России, особенно в первой половине XIX века, «Сикстинская Мадонна» Рафаэля очень почиталась, ей посвящены восторженные строки таких разных писателей и критиков, как В. А. Жуковский, В. Г. Белинский, Н. П. Огарев. Белинский писал из Дрездена В. П. Боткину, делясь с ним своими впечатлениями о «Сикстинской Мадонне»: «Что за благородство, что за грация кисти! Нельзя наглядеться! Я невольно вспомнил Пушкина: то же благородство, та же грация выражения, при той же строгости очертаний! Недаром Пушкин так любил Рафаэля: он родня ему по натуре». Два великих русских писателя, Л. Н. Толстой и Ф. М. Достоевский, имели репродукции «Сикстинской Мадонны» в своих рабочих кабинетах. Жена Ф. М. Достоевского в своем дневнике записала: «Федор Михайлович выше всего в живописи ставил произведения Рафаэля и высшим его произведением признавал «Сикстинскую Мадонну». Карло Маратти так выразил свое удивление перед Рафаэлем: «Если бы мне показали картину Рафаэля и я не знал бы ничего о нем самом, если бы мне при этом сказали, что это создание ангела, я бы этому поверил». Великий ум Гете не только оценил Рафаэля, но и нашел меткое выражение для своей оценки: «Он творил всегда то, что другие только мечтали создать». Это верно, потому что Рафаэль воплотил в своих произведениях не только стремление к идеалу, но самый идеал, доступный смертному.Идею и композицию "Сикстинской мадонны" Рафаэль заимствовал у Леонардо, но это и обобщение его собственного жизненного опыта, изображений и размышлений над мадоннами, местом религии в жизни людей. «Он творил всегда то, что другие только мечтали создать», – писал о Рафаэле Гёте. Когда я смотрел на эту картину, ещё не зная истории её создания, женщина с ребёнком на руках для меня была не Богоматерью, а простой женщиной, как и все, дарящая своё дитя жестокому миру. Бросается в глаза, что Мария выглядит как простая женщина, и что младенца она держит, как обычно держат их крестьянки. Лицо её скорбное, она еле сдерживает слёзы, словно предчувствуя горькую судьбу своего сына.Сможет ли новый младенец спасти мир? И что вообще может успеть сделать воплотившаяся в человеческом теле душа за короткий срок своего пребывания на грешной земле? Главный вопрос: является ли это произведение картиной? или это икона? Рафаэль стремился преобразовать человеческое в божественное, а земное в вечное. «Сикстинскую мадонну» Рафаэль писал в то время, когда сам переживал тяжёлое горе. И потому всю свою печаль вложил в божественное лицо своей Мадонны. Он создал самый прекрасный образ Богоматери, соединив в нём черты человечности с высшей религиозной идеальностью. напечатлённый Рафаэлем образ женщины с младенцем, навсегда вошёл в историю живописи как нечто нежное, девственное и чистое.
7. Тициан "Конный портрет Карла V"; Из книги "100 великих картин" Иониной Н.А.: Аугсбург, где в то время собрался весь испанский двор и многие немецкие князья. В Аугсбурге Тициан написал огромный конный портрет Карла V в утро перед битвой, в которой монарх одержал одну из своих самых блистательных побед. Современников Тициана этот портрет поразил своей неожиданностью: странно было видеть императора — тонкого кабинетного дипломата и меланхолика — в образе рыцаря и героя с копьем в руке, с поднятым забралом, одиноко скачущего среди полей. Но такова была воля монарха. В сражении при Мюльберге этот фанатик католичества как будто был движим каким-то экстазом: он не руководил битвой издали, сидя в носилках под защитой укреплений. Он понессявпереди своих войск на приступ и даже перешел опасный брод Эльбы, увлекая за собой своих полковников. Этот памятный день и единственный героический поступок императора и должен был увековечить Тициан. На портрете изображен не угрюмый, молчаливый и больной Карл V, как о нем говорится в повествованиях современников. Это и не Карл, которого изобразил тот же Тициан на портрете, находящемся теперь в Мюнхенской пинакотеке. Это не жалкая развалина, не хитроумный лукавец, не печальный «властелин вселенной», не сын безумной Иоанны и роскошного Филиппа... Это внук «последнего рыцаря» — Максимилиана, и потому Тициан изобразил на портрете отдельную вспышку, а не целый психологический характер. Это было поразительное и наиболее смелое из всех произведений Тициана. В красноватом тумане весеннего утра, один на обширной равнине, простирающейся до холмов Эльбы, император, закованный в чеканную и золоченую сталь, с поднятым завалом над бледным и решительным лицом, галопом выезжает из леса с обращенным вперед копьем. Как эффектно и величе^венно выглядит всадник! Но как страшно одинок он в этом поле. И куда устремился он на красиво гарцующем коне. Повелевающий народами, огнем и мечом карающий непокорных, обрушивающий на врагов армады войск, человек, даже ленивый жест которого мог возвысить или уничтожить, — усталый и одинокий изображен он на портрете. Зритель смотрит на его такое характерное, волевое лицо с резко выдающимся подбородком, и вдруг ясно различает во взгляде императора рассеянную грусть, какую-то внутреннюю усталость,которые передаются всей его фигуре и чудятся даже в размеренном беге коня. Его облик производит впечатление злого духа, и видение это захватывает врасплох и пугает. Даже краски портрета заключают в себе что-то зловещее, воинственное. В лице Карла V видится что-то страшное, «привиденческое»: один в поле, один в мире, один с надломленной душой. Таким понял и таким изобразил Тициан императора. Возможно, тот и -сам еще не сознавал своей великой усталости, и художник показал ему его собственную душу — без прикрас. Тициан в этом портрете не дал развернуться своей страстности, своему размаху торжественности, а сковал себя в границах требований заказчика, отнесясь к задаче с редким для себя холодом. Может быть, поэтому некоторые исследователи отмечают и в портрете, и в позе императора некоторую ненатуральность, как на манекенах в арсенале старого оружия. Но психологическое проникновение Тициана достигло в этом портрете своего наивысшего предела. По уверенности художественных приемов этот портрет поразителен, по выражению характера и духа эпохи — ничто не может сравниться с ним. Кажется, что сама Клио — муза Истории — водила в те дни рукой художника. Долгие годы жизнь Тициана была связана с судьбой этого необыкновенного человека и монарха. Художник рисовал для него портреты и картины, а в Инсбруке он начал писать картину, изображающую Карла V с семьей перед святой Троицей. Увидев это творение, император в восторге выразил пожелание, которое многим тогда показалось странным: «Когда я умру, произведение это повелеваю нести за моим гробом». Согласно королевской воле, так и было сделано: необыкновенную картину несли за гробом (50 километров) от Мадрида до Эскориала — резиденции и усыпальницы испанских королей. А в 1548 году Тициан был вызван императором в Аугсбург, где в то время собрался весь испанский двор и многие немецкие князья. Несмотря на свои 70 лет, художник пустился в путь через Альпы и прибыл в Аугсбург. Карл V оказал Тициану самый лестный прием, назначил его придворным художником, осыпал наградами и почестями, пожаловал ему графский титул, сделал его рыцарем «Золотой шпаги» и назначил ему пожизненную пенсию в 200 золотых дукатов ежегодно.
8. Рубенс "Персей и Андромеда"; Давайте вспомним саму легенду. Как-то раз, прославленный греческий герой Персей, сын громовержца Зевса и аргосской царевны Данаи, победитель Медузы Горгоны (та, что вместо волос имела змей и один взгляд которой превращал все живое в камень), пролетал над морем. Вдруг он увидел прекрасную девушку, прикованную к скале. То была красавица Андромеда, дочь эфиопского царя Кефея. Бедняжка пострадала за свою красоту. Её мать, царица Кассиопея, похвасталась тем, что ее дочь прекраснее всех морских нимф, дочерей владыки морей Посейдона. Чтобы искупить эту дерзость, Андромеду принесли в жертву. Приковали к скале и оставили на съедение морскому чудовищу, насланному Посейдоном. Персей был поражен красотой несчастной девушки. Он вступил в схватку с чудовищем и одолел его, как рассказывает легенда, показав голову убитой им Медузы Горгоны. Хотя есть и другие варианты, где рассказывается, что герой убил чудовище мечом. Андромеда полюбила своего спасителя, а родители, благодарные Персею за жизнь дочери с радостью отдали её в жены герою. Пожалуй, наиболее знаменитая картина, изображающая героев этой легенды принадлежит фламандскому живописцу Рубенсу.Питер-Пауль Рубенс родился 28 июня 1577 года в старинной антверпенской семье. Ян Рубенс, отец будущего художника, был старшиною города Антверпена в период правления герцога Альбы. За свою приверженность к реформации впал в немилость и был вынужден бежать за границу. Семья поселилась в Кельне. Затем переехали в Зиген. Там семейство Рубенсов проживало с 1573 года по 1578-ой, и там родился будущий прославленный живописец. В 1587 году умер отец Питера и семья получила разрешение вернуться на родину, в Антверпен. Рубенс получил блестящее образование. Вначале в Иезуитской коллегии, затем у известных нидерландских мастеров Адама ван Ноорта и Отто ван Вэна. Они привили ему любовь к Итальянскому Возрождению. Однако Рубенсу удалось преодолеть отвлеченность античных сюжетов и внести живую, народную струю в свое творчество, выразить собственное отношение к миру. В 1598 году Рубенс был принят свободным мастером в антверпенскую гильдию св. Луки, а в 1600 году, по установившемуся издавна обычаю нидерландских живописцев, отправился оканчивать свое художественное образование в Италию. Его творчество привлекает к себе внимание, вот уже на протяжении пяти веков, богатством фантазии, силой жизни, динамикой, убедительностью изображения человеческих образов, красочными решениями композиций. Человек, покоряющий мир-вот основная идея его творчества. Персей – в греческой мифологии сын Данаи, понесшей от Юпитера, когда тот превратил себя в поток золотого дождя. Его героические деяния включали обезглавливание медузы, одной из змеиволосых Горгон, и спасение прекрасной Андромеды от морского монстра. последняя тема – часто встречающееся неродное предание. Персей изображается либо как типичный герой классической античности, либо в образе воина в доспехах. Он держит закругленный меч – дар Меркурия – и блестящий щит, врученный ему Минервой, его защитницей. Овидий в «Метаморфозах» рассказывает о том, как Андромеда, дочь эфиопского царя, была прикована к скале на берегу в качестве жертвы, приносимой морскому чудовищу. Персей, пролетая в небе, влюбился в нее с первого взгляда. Он устремился вниз как раз вовремя, убил монстра
|
