Дело Никлинсона

В Британии начинается судебный процесс по делу Тони Никлинсона, страдающего синдромом «запертого человека». Никлинсон требует разрешения на эвтаназию: 57-летний британец почти полностью парализован, поэтому не может совершить самоубийство. Врачу, который изъявит желание помочь больному уйти из жизни даже с его согласия, по британским законам грозит тюрьма. Дело Никлинсона активно обсуждают сторонники и противники эвтаназии: независимо от исхода оно создаст судебный прецедент.

57-летний Тони Никлинсон намерен в британском суде отстоять свое право на законную смерть взамен невыносимого существования. Об этом сообщает The Guardian. Почти семь лет Никлинсон страдает синдромом «запертого человека»: он парализован почти полностью, не может говорить, ест только протертую пищу через трубки и страдает от беспомощности. В 2005 году у Никлинсона, инженера и бывшего игрока в регби, случился инсульт во время командировки в Афины. После этого Никлинсон оказался парализован от шеи до ног. Он может двигать головой и глазами, моргать и общаться с помощью специальных программ, распознающих движение глаз.

Синдром «запертого человека» (синдром изоляции, синдром деэфферентации) характеризуется отсутствием адекватной реакции больного на внешние, в том числе и словесные стимулы. Сопровождается полной потерей речи и параличом при сохранении сознания и чувствительности.

Никлинсон не хочет жить в таком состоянии. Об этом он заявил лично (с помощью спецпрограммы): «Почему я должен переносить эти унижения? Мне нужна помощь практически постоянно. Если у меня что-то чешется, я не могу самостоятельно почесаться. Я не могу сморкаться, а есть я могу, только если меня кормят, как ребенка. Разница в том, что, в отличие от ребенка, я не вырасту из этого состояния. Благодарю ли я врачей за спасение своей жизни? Нет. Моя жизнь скучная, убогая, унизительная, недостойная и невыносимая».

Адвокаты Никлинсона характеризуют своего клиента как вменяемого человека, который может принимать самостоятельные решения касательно своей жизни и пылко верит в право на самоопределение. Из-за своего состояния британец не может покончить с жизнью самостоятельно, разве что уморить себя голодом. Остается еще один выход – уехать в Швейцарию, где медицинское сопровождение эвтаназии законно. Тем не менее Никлинсон намерен добиваться своего умерщвления на родине: во-первых, в последнюю минуту своей жизни «запертый человек» хочет быть в кругу семьи, во-вторых, если Никлинсон выиграет дело, он станет первопроходцем для сотен других больных, желающих добровольно уйти из жизни. Для Никлинсона важно, чтобы врач, который возьмется за облегчение его страданий, был защищен общим правом «О защите по необходимости» (Common law defence of necessity) и не оказался потом на скамье подсудимых по обвинению в убийстве, отмечают адвокаты.

Годом ранее «запертый человек» хотел, чтобы его страдания прекратила жена Джейн Никлинсон. Однако по британским законам ей грозило бы пожизненное заключение за убийство, пишет Daily Mail. Поверенный Никлинсона Саймо Чахал считает, что это дело затрагивает «сложные законодательные, моральные и этические вопросы». «Мы требуем защиты от уголовного преследования и решения, что помощь доктора в умерщвлении Никлинсона законна», – заявил Чахал в интервью The Guardian.

Иск, поданный в Высокий суд, в своем роде беспрецедентный: суд должен однозначно решить, идет ли речь собственно об эвтаназии (самоубийстве при помощи врача) или об убийстве.

Руководитель государственной прокуратуры Британии Кир Стамер в феврале прошлого года установил 16 правил, определяющие, в каком случае доктор, осуществляющий эвтаназию, должен быть осужден по обвинению в убийстве и в каком – нет. Так, например, врач не попадает под уголовное преследование в том случае, если умерший выразил «добровольное, ясное, обоснованное решение» умереть, а исполняющий его волю был «мотивирован исключительно состраданием». Как бы то ни было, в случае Никлинсона исход дела неясен. Его адвокаты настаивают на том, что действия могут быть квалифицированы как убийство, только если содержат в себе «непропорциональное вмешательство в право человека на личную независимость» согласно статье 8 (Право на частную жизнь) Европейской конвенции по правам человека. В случае Никлинсона, по их словам, это право не нарушается.

Представитель организации Dignity in Dying Сара Уотон говорит, что Никлинсону и его семье нельзя не посочувствовать. «Тем не менее, мы понимаем, что его право на контроль собственной жизни должно соотноситься с опасностью легализации эвтаназии», – заявила Уотон в интервью Daily Mail. С ней солидарен и представитель организации Care, Not Killing: «Если мы ослабим или отменим наказание за так называемое убийство из сострадания, мы оставим и без того беззащитных людей без необходимой защиты и будем способствовать распространению уверенности, что жизни больных или недееспособных людей не представляют ценности. Нельзя превращать «право на смерть» в обязанность».

Отец двух дочерей Никлинсон в преддверии процесса выразил надежду, что суд заранее предоставит врачу, который убьет его, защиту по необходимости.