ИСТОРИЯРОССИИ 5 страница

 

Глава 3. Эпоха Ярослава Мудрого

 

ставил в «челе» войска, т. е. в центре, черниговскую дружину северян. Именно северяне и приняли на себя удар варягов, а потом при поддержке дружины самого Мстислава стали одолевать их. Ярославова рать не выдержала натиска полков Мстислава, и Ярослав вместе с предводителем варягов бежал с поля боя, минуя Киев, в Новгород. Русь снова раскололась надвое. Ярослав сохранил за собой Новгород, Мстислав остался властителем Черниговской и Тмутараканской земель. В Киеве сидели Ярославовы «мужи». Мстислав не решился на захват русской столицы.

Через два года Ярослав, собрав дружину на севере, появился в Киеве. На этот раз братья воздержались от дальнейшего «кроворазлитья» и заключили мир. Русь по этому миру была разделена на две части. Все левобережье Днепра с Северской землей, Черниговом, Переяславлем и другими городами отошло к Мстиславу. За ним оставалась и Тмутараканская Русь. Своей резиденцией Мстислав, ставший, по существу, правителем соседнего государства, сделал Чернигов. Под управлением Ярослава остались Киев с правобережными землями, весь север Руси во главе с Новгородом.

Русь вновь оказалась расколотой. Поэтому фактически о едином государстве применительно к этому времени можно говорить лишь условно, хотя в последующие годы братья жили мирно друг с другом. Они собрали большое войско, «повоевали» польские земли, вновь заняли «червенские города», захватили огромный полон.

В 1036 г. Мстислав умер, не имея наследников, а его часть Руси отошла к Ярославу. Так, через двадцать с лишним лет после смерти Владимира I, Русь снова стала единой.

§ 3. Расцвет Руси при Ярославе Мудром

- Междоусобица показала, сколь непрочным еще было объединение Руси, насколько сильны были стремления некоторых земель к отделению от Киева.

Став, по словам летописца, «самовластием», Ярослав пошел по пути отца. Он послал в крупные города и земли своих сыновей и требовал их беспрекословного повиновения. В Новгород отправился старший сын, Владимир, а после его смерти — следующий по старшинству сын Изяслав. Святославу он отдал в управление Черниговскую землю, Всеволоду — выросший к этому времени в сильную крепость Переяславль. Другие его сыновья были посланы в Ростов, Смоленск, Владимир-Волынский.

Воссозданное единство Руси, сосредоточение власти в руках великого князя, подчинение Киеву отдельных русских земель посредством направления туда великокняжеских сыновей-наместников стали той политической основой, на которой развились новые хозяйственные процессы, расцвели города, усложнилась общественная жизнь, развивалась культура страны. Этому способствовало и то, что с середины 30-х и до начала 60-х гг. XI в. Русь не видела на своей территории вражеских нашествий, а если и вела войны, то вдали от родных очагов.

Последнее крупное нападение кочевников-печенегов произошло в 1036 г. Весь день длился бой, и лишь к вечеру русы стали одолевать печенегов, и те побежали «розно», т. е. кто куда. Многие из них были убиты,

 

Раздел I. Древняя Русь

 

часть утонула в окрестных реках, спасаясь от преследователей вплавь. От этого поражения печенеги так и не смогли оправиться. После 1036 г. их набеги на Русь практически прекратились. В 1037 г. Ярослав в ознаменование блистательной победы над печенегами на месте битвы заложил храм — собор Святой Софии. Он был поименован так же, как и главный собор Константинополя, и в этом была политическая символика: Русь как бы подчеркивала свое государственное равенство с великой империей и одновременно свою религиозную и духовную преемственность по отношению к ней.

Этот год стал знаменательным и в другом смысле: по мнению ряда исследователей, в это время зарождается русское летописание, создается древнейший летописный русский свод. Его связывают со строительством Софийского собора, который сразу становится не только религиозным, но и духовным центром страны. Правда, существует и иная точка зрения, согласно которой первый летописный свод появился на исходе X в. и вобрал в себя древние сказания о походах Олега, крещении княгини Ольги и т. п.

К тому же, вероятно, в это время появился и первый свод законов — «Русская Правда» Ярослава Владимировича. Время возникновения этого памятника исследователи датируют довольно широко: от 1015 до 1030 г.

Полагаем, что исторически более обоснована вторая точка зрения. Дело в том, что до 1036 г. в связи с расколом Руси фактически на два государства не мог быть принят общерусский свод законов, так как распространение его норм упиралось бы в политические перегородки. Но это был свод не Ярослава и Мстислава, а одного Ярослава, и нормы распространялись на все государство, а единым оно стало лишь после смерти Мстислава в 1036 г.

В это время положение великого князя было несколько иным, нежели Владимира, поставившего, по существу, в 987—989 гг. Византию на колени. Ярослав Владимирович лишь утверждался как великий князь Руси, он нуждался не только в широкой идеологической поддержке внутри страны, но и в благожелательном политическом климате за рубежом. Поэтому и последовало приглашение из Константинополя митрополита, что сразу же нормализовало русско-византийские отношения в «послесмутное время» и стабилизировало международные связи Руси.

Все указывает на то, что объединение Руси Ярославом стало поворотным пунктом во многих отношениях. Принятие первого на Руси свода законов, упорядочение церковной организации, начало составления нового летописного свода были теми чертами государственной, религиозной, культурной жизни Руси, которые как бы подчеркнули этот знаменательный поворот.

«Русская Правда», если говорить точно, не являлась абсолютно первым российским сводом законов. До нее существовал «Закон Русский», который упоминается в договорах Руси с Византией X в.

Так, в договорах нашли отражение нормы наказаний за те же преступления, что позднее появились в «Русской Правде». Любопытно сравнение наказаний за убийство. В договоре 911г. говорится, что если кто-либо убьет «христианина» (т. е. грека) или русина (т. е. жителя Поднепровской Руси), «да умрет» там, где сотворил убийство. Если же убийца убежит, то его

 

Глава 3. Эпоха Ярослава Мудрого

 

имущество (в случае, если это будет «имовитый», т. е. зажиточный, человек) получают ближние родственники убитого, кроме той части, что останется его жене. Если же убийца будет «неимовит» (бедный человек), то его надлежит искать и по нахождении предать смерти. Эта же норма повторяется и в договоре 944 г. В этом случае совершенно очевидно, что договоры воспроизводят нормы кровной мести за убитого, свойственные родопле-менным отношениям, но уже появляется возможность для богатого человека после бегства откупиться своим имуществом. Это черта уже нового нарождающегося общества, где имущественное расслоение дает богатому человеку определенные выгоды. В «Русской Правде» аналогичная статья идет первой; она, естественно, не упоминает греческую сторону, дает обобщающую характеристику русского общества: «Убьеть мужъ мужа...», также допускает кровную месть, но ограничивает ее лишь близкими родственниками (брат, отец, сын, дядя). Если мстителей не окажется, то убийца должен заплатить 40 гривен «за голову».

Таким образом, традиция, пришедшая из родоплеменного быта и зафиксированная в «Законе Русском» первой половины X в. (который также уже допускал возможность откупа за убийство), трансформировалась и подверглась законодательному ограничению в XI в.

За увечье, побои также следовало наказание вирами — штрафами. Первый русский писаный закон, как и правды других народов, касался прежде всего вопросов общественного порядка, защищал людей от насилий, бесчинств, драк, которых было так много на Руси, особенно в смутные годы.

Характерно, что во всех сравниваемых документах заметна общность подхода к вопросам о зависимом населении: челяди и холопах — в «Законе Русском», сервах и зависимых людях — в германских правдах. Укрывательство бежавшего челядина, серва строго наказывалось во всех законодательных актах и германцев, и Руси. В этих статьях просматриваются черты развивающегося социального неравенства, которое быстро обгоняло само законодательство.

Но заметим здесь, что на Руси с самого начала челяди, холопам законы предоставляли определенные права, в частности право давать показания в суде. Это указывало на то, что общественные отношения в русских землях развивались, как и на Западе, не по сценарию старых рабовладельческих обществ, а по иным законам, законам раннего Средневековья, которые эволюционировали в сторону феодальных отношений. В центре этих отношений стояли зависимый смерд, крестьянин и феодал, фактический пользователь земли, а не раб и рабовладелец.

С большим упорством и настойчивостью Ярослав Владимирович продолжал внешнюю политику своего отца и деда. Но он расширил ее масштабы, совершенствовал методы проведения в соответствии с растущей хозяйственной, военной, политической мощью государства. Он утвердил власть Руси на западном берегу Чудского озера и переместил русские границы к Прибалтике. Здесь был основан город Юрьев (нынешний эстонский город Тарту). Город получил свое название в честь Георгия — Юрия, таково было христианское имя Ярослава. Ярослав предпринимал неоднократные походы на воинственное балтское племя ятвягов; в летописях упоминается

 

Раздел I. Древняя Русь

 

и его поход на Литву. Тем самым Ярослав стремился обеспечить выход Руси к Балтийскому морю, укрепить безопасность ее северо-западных границ.

Еще в 30-е гг. XI в. Русь продолжала успешное противоборство с Польшей. Но после того как были отвоеваны «червенские города», Польша, испытывая давление со стороны Германской империи и Чехии, а также прибалтийских славянских языческих племен, теперь нуждалась в поддержке Руси. Союз двух государств был укреплен династическими браками: польский король женился на сестре Ярослава Добронеге (христианское имя Мария), а старший сын Ярослава Изяслав — на сестре Казимира I. Русь оказала Польше помощь в войнах с Чехией и прибалтийскими славянами. На севере Русь связывали тесные дружественные отношения со Швецией. Ярослав был женат на дочери шведского короля Ингигерде, чья мать была южно-балтийской славянской княжной. Добрыми были отношения и с Норвегией, куда была выдана замуж за норвежского короля младшая дочь Ярослава Елизавета.

После долгого периода мирных отношений с Византией Русь при Ярославе начала в 1043 г. новую войну с великой империей. Поводом послужила расправа с русскими купцами в Константинополе.

Большая русская рать под началом старшего сына Ярослава Владимира двинулась на ладьях к Константинополю. Но у западных берегов Черного моря флот попал в бурю, которая разметала и потопила часть русских судов. Около шести тысяч воинов во главе с воеводой Вышатой высадились на сушу, другие морем двинулись обратно.

Узнав об этом, император Константин Мономах приказал преследовать русский флот и уничтожить сухопутное войско. Но в морском сражении русы нанесли поражение грекам и лишь после этого двинулись на родину.

Судьба сухопутной рати была трагичной. Греки окружили и взяли в плен отряд Вышаты, многих ослепили и отпустили восвояси для устрашения Руси.

Лишь в 1046 г. Русь заключила новый мирный договор с Византией. В знак возобновления дружеских связей между двумя странами был устроен брак византийской принцессы, дочери Константина Мономаха, и четвертого сына Ярослава — Всеволода. В 1053 г. у молодой четы родился сын, которого назвали в честь деда Владимиром, а в христианстве дали ему, как и деду, имя Василий. Это и был будущий великий киевский князь Владимир Мономах.

Этот брак лишь подчеркнул, как вырос за последние десятилетия международный авторитет Руси. Русь поистине стала европейской державой. С ее политикой считались Германская империя, Византия, Швеция, Польша, Норвегия, Чехия, Венгрия, другие европейские страны. На востоке вплоть до низовьев Волги у нее теперь практически не было соперников.

Рост международного престижа Руси подтверждали и другие династические браки киевского княжеского дома. Все сыновья Ярослава были женаты на владетельных принцессах — Византии, Польши, Германии. Его дочери были выданы замуж за правителей разных стран. Старшая, Анна —

 

Глава 3. Эпоха Ярослава Мудрого

 

за французского короля Генриха I, Анастасия — за венгерского короля Андрея, младшая, красавица Елизавета, — за норвежского короля Гарольда.

Границы Руси простирались от Карпат до Камы, от Балтийского моря до Черного. Периметр территории Древней Руси равнялся 7000 км. К середине XI в. там жило около 4 миллионов человек.

§ 4. Церковь и религия при Ярославе. Митрополит Иларион. Печерские

святители

Во времена Ярослава христианская церковь получила на Руси более широкое распространение и приобрела определенный вес в обществе. Этому способствовал и сам великий князь, который, по отзывам современников, отличался большой набожностью, знанием церковных сочинений. При жизни он получил прозвище «Мудрый».

Ярослав заложил великокняжеский монастырь святых Георгия и Ирины—в честь христианских святых, своего и своей жены. Монастыри стали появляться повсеместно и в больших городах, и в сельской местности, знаменуя дальнейшее распространение христианства и упрочение роли церкви в обществе.

В середине 50-х гг. XI в. под Киевом возник знаменитый Печерский монастырь. У истоков его создания стоял Иларион, священник великокняжеской церкви в селе Берестове, загородной резиденции великих князей. Иларион был глубоко верующим человеком. Свои молитвы к Богу он возносил в уединении, уходя с этой целью на берег Днепра, где выкопал себе пещеру в горе и проводил там долгие часы в молитвах, размышлениях и посте. «Мужъ благъ, и книжникъ, и постникъ», — говорит о нем древний источник.

Илариону принадлежит ряд произведений, написанных в 40—50-е гг. Первое место среди них занимает блестящий памятник идеологии и культуры XI в. «Слово о законе и благодати». По существу, в этом произведении Иларион, ставший после русско-византийской войны первым русским митрополитом, излагает государственно-идеологическую концепцию Древней Руси, концепцию, которая повлияла на мировоззрение других русских авторов XI в. Совокупно они создали идеологическое обоснование места Руси в мировой истории, определили роль киевской великокняжеской власти в системе мировой государственности, ее значение для русских земель, подчеркнули значение русской церкви.

Именно тогда, в 40-е гг. XI в., на Руси впервые возникла концепция о закономерной связи Руси с мировой историей, с мировыми державами. Вся обстановка XI в. требовала создания таких государственно-идеологических концепций.

Представляется, что в «Слове» Илариона концепция о связи Руси с «мировыми державами» и трактовка Руси как наследницы римского величия, римского царства прозвучали совершенно слитно. Сквозь церковную фразеологию Иларион проводит мысль о равенстве и тождестве действий Владимира I с римскими апостолами.

 

Раздел I. Древняя Русь

 

А далее следует патетический пассаж о Руси: «Не в худе бо и неведоме земли владычьствоваша, нъ въ Русьце, яже ведома и слышима есть вьсеми четырьми коньци земле».

О Византии в этом ряду нет ни слова, но Русь, Владимир сопоставлены с великими римскими вероучителями, а хвала Владимиру идет на фоне прославления подвигов его предков — языческих князей, не раз ставивших Византию на грань катастрофы, и это тоже нельзя признать случайным упоминанием.

Иларион сравнивает Владимира I с римским императором Константином Великим («подобьниче великааго Коньстаньтина»), потому что киевский князь, как и он, утвердил веруво всей земле, а «не въ единъмъ съборе» (т. е. на церковном соборе). Как Константин со своей матерью Еленой принес свой крест из Иерусалима и утвердил веру в Римской империи, так и Владимир со своей «бабою» Ольгой принес крест «от нового Иерусалима» — града Константина и утвердил веру в Русской земле. Его дело продолжал сын — «благоверный каган» Ярослав, укрепивший силу и могущество Руси.

Следует обратить внимание и на такую антивизантийскую тенденцию «Слова» Илариона, как стремление подчеркнуть самостоятельность и независимость решения Владимира крестить Русь. Не Византия, не ее церковные иерархи побудили Русь к принятию христианства, хотя в действительности это стало одним из условий межгосударственного соглашения Руси с Византией в 987 г., а побуждение свыше, божественное озарение Владимира.

Не случайно Иларион называет и Владимира, и Ярослава Мудрого каганами, обращаясь к высокому титулу восточного происхождения, равному по своему значению титулу царя, и тем самым подчеркивая высокие политические претензии Руси XI в.

Эту линию продолжили позднейшие современники Илариона, видные авторы XI в., в частности Иаков Мних в своей «Памяти и похвале Владимиру» и знаменитый Нестор в своих сочинениях, в том числе «Повести временных лет».

С именем Илариона связан и первый церковный «Устав» Ярослава, т. е. система церковной юрисдикции, отнесение к ведомству церкви ряда дел, связанных с семейным и брачным правом. Это были нормы, которые помогали формированию семьи, укреплению моногамии в противовес языческому многоженству, освящению частной собственности, повышению авторитета центральной власти. «Устав» вводил запрет на умыкание невест, защищал честь девушки, строго наказывал родителей за принуждение детей к вступлению в брак. Новый церковный судебник защищал честь женщины, давал ей более широкое представительство в суде. Церковь выступала в «Уставе» защитником христианской нравственности, призывала к гуманизму, умеряла жестокие нравы ранних веков русской истории.

Личность Ярослава Мудрого. Ярослав Мудрый вошел в русскую историю не только как крупный государственный деятель. Он показал себя и как человек, сумевший преодолеть самого себя. Не обладая физической силой, будучи хромым, Ярослав был смелым воином и бесстрашно вел вой-

 

Глава 3. Эпоха Ярослава Мудрого

 

ско в бой. Родившись еще в языческой среде, он стал истым христианином. Отодвинутый историей на задворки, являясь всего лишь четвертым сыном Владимира, он сумел пробиться к великокняжескому престолу и сохранить его в течение почти 35 лет. Имея полуграмотного язычника-отца и мать — Рогнеду, которую Владимир вскоре вместе с детьми отослал из Киева и заставил жить в глуши, он стал одним из образованнейших людей своего времени.

Великий князь показал себя человеком исключительно разносторонним. Ярослав остался в истории как крупный градостроитель. При нем в Киеве был построен новый «Ярославов город», и Киев намного расширил свои пределы. Были воздвигнуты многочисленные церкви. В то время в Киеве уже насчитывалось около 400 церквей. В честь побед над врагами Ярослав выстроил так называемые «Золотые ворота», поражавшие иностранцев своим великолепием. Его строительный размах выходил далеко за пределы русской столицы. Он основывал города на Волге и берегах Балтики, на южных границах Руси. Мы уже упоминали и Ярославль, и Юрьев.

Великий князь был ревностным поборником образования, открытия школ, развития грамотности. При нем были созданы первые библиотеки, получила признание и поддержку переводческая деятельность. Многие книги древних авторов, сочинения византийских отцов церкви и историков были переведены на славянский язык.

Сам Ярослав любил беседовать со знающими и грамотными людьми, охотно встречался со священнослужителями, вел с ними долгие разговоры на богословские темы. Его не случайно называли «Книгочеем» и «Мудрым».

Ярослав Мудрый умер в 1054 г. на 76-м году жизни, в ореоле русской и международной славы, почитаемый тогдашним обществом, любимый своими многочисленными сыновьями и дочерьми. Перед смертью он сам разделил Русскую землю между сыновьями, оставил свой престол старшему сыну Изяславу и наказал остальным не вступать во владения других братьев.

Вторым по значению становился князь, получивший в управление Чернигов, третьим — Переяславль; были поделены и другие стольные города. За каждым из них стояла округа с другими городами и селами.

Кажется, теперь была выработана новая и прочная система единства Руси — передача великокняжеской власти по старшинству. Старший в роду становился великим князем. Наследие по прямой линии отступило перед патриархальным, чисто семейным принципом. Однако такой подход к престолонаследию имел серьезные изъяны. Великие князья старались передать престол не старшим после них братьям, а своему старшему сыну. К тому же передвижение князей из владения во владение по старшинству не всегда совпадало с желанием населения, что порождало острые общественные конфликты. Наконец, пока были живы сыновья Ярослава, все было ясно. Но после их смерти старший в роду порой вовсе не являлся сыном великого князя. Династия дробилась, что создавало невероятно запутанные ситуации с наследием великокняжеского престола.

 

Раздел I. Древняя Русь

 

§ 5. Государственная власть. Становление раннефеодальных отношений. Города. Торговля. Армия

В XI в. во главе Руси, как и прежде, стояли великие киевские князья, которые были уже не первыми среди других князей, а полноправными правителями страны. Прежних мужей племенных княжений именовали боярами. Они составляли верхушку дружинного слоя, старейшую дружину. Низшим слоем была младшая («молодшая») дружина, где состояли люди менее знатные, более молодые. Но и те и другие являлись слугами великого князя. Они исполняли его различные поручения — в военном деле, управлении страной, суде и расправе, сборе дани и податей, в области дипломатических отношений с другими государствами.

В услужении князя были и личные слуги, личная дружина, так называемые отроки и детские. Все они были членами младшей дружины и в то же время оказывали различные услуги как в великокняжеском дворце, так и в княжеских делах. Дружины, старшая и младшая, прежде выполнявшие чисто военные функции, с конца X и в течение всего XI в. все более сливаются с аппаратом управления, превращаясь в рычаг государственной власти.

В городах князь опирался на бояр-посадников, в армии —- на воевод, тысяцких, которые также являлись, как правило, представителями видных боярских родов.

Сам же великий князь пользовался большой властью. Он руководил войском, организовывал оборону страны и направлял все завоевательные походы, нередко как верховный военачальник шел впереди своего войска. Великий князь руководил всей системой управления страной и судопроизводством. Его власть была разнообразной и комплексной. И чем больше распадались, исчезали остатки старого родоплеменного строя, тем более возрастала роль великого князя и его аппарата управления в центре и на местах.

В чьих интересах действовал князь? Конечно, прежде всего он выражал интересы верхушки общества — бояр, младших дружинников, богатого купечества, духовенства. Эти слои были наиболее близки к княжеской власти, были прежде всего заинтересованы в ней для защиты своих привилегий и доходов. Но эти люди были одновременно наиболее жизнеспособной, динамичной частью общества. Его прогресс осуществлялся в основном за счет их организаторских усилий, личных способностей. Поэтому их союз с властью был естественным и закономерным.

В то же время княжеская власть выражала интересы всего общества в целом, так как осуществляла оборону страны от иноземных вторжений, поддерживала порядок внутри страны, карала за уголовные преступления, насилие против личности, защищала права собственности, на которых держалось и прогрессировало общество. К тому же, несмотря на развитие в обществе социальной розни, в нем еще четко не обозначились отдельные классы, социальные слои. Основная часть общества состояла из лично свободных людей, и княжеская власть выражала их интересы в целом.

 

Глава 3. Эпоха Ярослава Мудрого

 

На Руси XI—XII вв. сохранялось еще немало порядков старого строя. Так, в городах при решении важнейших вопросов традиционно собиралось вече, куда приходили все свободные жители. Их волеизъявление имело большое значение при формировании политики великого князя или его вассалов, стоящих во главе отдельных княжеств. Веча были продолжением старых народных собраний. И хотя на них заправляли в основном наиболее влиятельные, богатые горожане, веча сохранили свои народные черты. Судебные разбирательства в сельской местности производились непременно в присутствии представителей местных крестьянских общин. А это тоже говорило о сильных корнях родоплеменного быта.

Да и в самой великокняжеской власти, в условиях ее передачи от одного властелина к другому не было еще стройности и четкого порядка: несмотря на завещание Ярослава, власть в период XI—XII вв. передавалась и по старшинству, и по завещанию, и по наследованию от отца к сыну, и благодаря призванию князя жителями того или иного города — центра княжества. Порой княжеская власть захватывалась и надолго удерживалась силой. Все это свидетельствовало об отсутствии прочного и строгого ее регламентирования, говорило о переходном, неустойчивом характере всего общества.

И все же государственная власть в XI—XII вв. значительно отличалась от первых лет правления Олега и Игоря.

Зарождение феодальной системы. Именно в этих условиях прежние качественные изменения, происходившие внутри родоплеменных отношений, привели к дальнейшему развитию всего строя русской жизни.

Прежде всего, все большую ценность приобретала в глазах общества земля с работающим на ней населением. Обладание такими землями сулило получение.больших для того времени доходов, увеличение личного богатства, усиление мощи, процветания, политической власти, к чему постоянно стремились люди, не только имевшие объективные возможности для этого (княжеская, боярско-дружинная среда, зарождающееся духовенство, богатые верхи городов), но и наделенные от природы определенными свойствами характера — энергией, напористостью, умением быстро ориентироваться в обстановке, способностями к получению знаний, честолюбием, хитростью, жестокостью.

Первым этапом подчинения князем, боярами, дружинниками населения, работающего на земле, было, как уже говорилось выше, «полюдье», а позднее — регулярный и упорядоченный сбор дани с подвластного населения. Лично люди были еще свободны, но они уже попадали в определенную зависимость от государственной власти.

Дань являлась первой известной на Руси формой зависимости населения от государства. Облагались ею и вновь завоеванные и присоединенные к Киеву княжества, и собственное население — свободные жители сельских общин. Все эти земли превращались в даннические, а жившие на них люди — в данников. Происходило так называемое окняжение подвластных великому князю, государству земель, так как получаемая дань шла на нужды не только князя, но и всего складывающегося государства. Государство тем самым утверждало свою верховную собственность на подвластные зем-

 

Раздел I. Древняя Русь

 

ли. Таким образом, политические права на территорию выражались в притязаниях чисто хозяйственных.

Основу принципа обложения данью составляло наличие в крестьянском хозяйстве пахотной земли. Земля и хозяйствующий на ней крестьянин — вот что было главным объектом обложения.

Одновременно с установлением власти великого киевского князя над всеми восточно-славянскими землями шел и другой процесс, о котором уже говорилось выше и который начался еще в период «военной демократии»: обогащение одних и обеднение других, появление в общине богатых землевладельцев и людей, потерявших землю, нищенствующих, вынужденных идти на работу к своим разбогатевшим соседям.

К середине XI в. этот процесс продвинулся далеко вперед. На огромных пространствах Руси, но особенно ощутимо в Среднем Поднепровье, в новгородских землях, земли все чаще попадают в частные руки. Первыми здесь, конечно, были великие князья, представители княжеской семьи. Пользуясь силой, влиянием, они в одних случаях откровенно присваивали себе общинные земли, в других — «сажали» на свободные земли пленных и превращали их в своих работников, строили в личных владениях хозяйственные дворы, собственные хоромы, охотничьи дома, поселяли в этих местах своих управителей, начинали организовывать здесь собственное хозяйство. С ужасом и страхом смотрели рядовые свободные общинники, связанные ранее с князем, с государством лишь тонкой ниточкой ежегодной дани, как все плотнее окружают их владения княжеские земли, как в княжеское хозяйство переходят лучшие пахотные участки, луга, леса, озера, рыбная ловля; как многие из них, обедневшие и не могущие вести собственное хозяйство, оказываются под покровительством князя и превращаются в зависимых отчего работников.

Создается, как и в других странах Европы, княжеский домен, т. е. комплекс населенных земель, принадлежащих непосредственно Главе государства, главе династии. Подобные владения появляются у братьев великого князя, его жены, других княжеских родственников. В XI в. таких владений было еще не много, но их возникновение знаменовало наступление новых порядков, основанных на зарождении земельной собственности и появлении зависимых людей, живущих и работающих на земле, принадлежащей уже не им, а господину.