Онтология сознания

Состояния сознания, в которые одновременно включены и свойства мира и характеристики человека, и где, вследствие этого, нет разделения на субъект и объект, Я-не-Я, составляют предмет онтологии сознания. Существование таких состояний признается многими современными учеными. Так, никто уже не сомневается в том, что Я может видеть мир пространственно-временным, благодаря априорным (до опыта существующим) формам чувственности, т.е. способности воспринимать мир именно так, а не иначе. Общепризнан и тот факт, что формирование этих состояний происходит вне контроля со стороны Я, ибо в онтологических пластах сознания еще нет вычлененного Я, противопоставляющего себя не-Я. Известно, что только в возрасте около трех лет ребенок перестает говорить о себе в третьем лице и называет себя Я. С этого времени "включается" память, так как появляется возможность взять все события под контроль проснувшегося Я. Помнит о себе Я. Там, где нет Я, нет и памяти.

Еще Гегель, связывая сознание с оппозицией Я-не-Я, сконструировал идеалистическую схему, объясняющую ее происхождение. Дух, будучи в своем онтологическом статусе единством Я-не-Я, не может знать сам себя, не проделав процедуры различения себя как духовности, Я, от природы, внешности, не -Я. С точки зрения Гегеля, отношение Я-не-Я не является по исходу первичным. Ему предшествует их единство, не опосредованное еще никаким различением. В своем развитии дух постепенно узнает, что в природе присутствует он сам. Дух "видит" свое присутствие во всем. А это означало, что предметное содержание сознания "произведено" духом, который есть логика, мышление. В своей сложной идеалистической конструкции Гегель показал, что предметное содержание принадлежит не только миру самому по себе, но и сознанию, что в духе уже содержатся логические определения природы и мира в целом. С помощью идеалистической схемы диалектики духа он попытался объяснить, как и почему на этапе сознания появляется различение Я-не-Я.

Диалектический материализм не отрицает онтологии сознания, признает, что сознание не есть "нечто данное, заранее противопоставляемое бытию, природе" (К. Маркс). Но, в отличие от Гегеля, выводит сознание из реального взаимодействия людей с миром. С реальным миром взаимодействует реальный человек, т.е. человек, имеющий не только "голову" (это позиция Гегеля), но и тело. Известные отечественные ученые советского периода психолог В. П. Зинченко и философ М. К. Мамардашвили попытались описать те состояния сознания, где формируются условия возможности воспринимать мир, понимать его, и где еще отсутствует оппозиция Я-не-Я. По их мнению, в процессе реального взаимодействия человека с миром происходит "экспериментальное закрепление в теле" человека всех явлений и событий внешнего мира, их "проработка психикой", результатом чего и является наша способность что-то знать, выражать. Следовательно, мы знаем что-то о мире и выражаем это знание с помощью языка только после того, как "мир уже испытан, измерен". Поэтому все знание людей о мире является по своему происхождению знанием о предметном содержании человеческого опыта, но не в его гносеологическом значении, предполагающем наличие оппозиции Я-не-Я, а в его онтологическом срезе, где Я еще нет. А это значит, что образ мира рождается впервые для людей не в ситуации их отстраненности от мира в качестве размышляющих о мире и самосознающих себя субъектов. К. Маркс отмечал, что человек не начинает свое отношение к Миру с теоретического отношения, которое предполагает субъект-объектную оппозицию.

Природа, физический мир существует до и вне человека. Это - аксиома диалектического материализма. Но в своем сознании человек не просто пассивно отражает мир; мир дан в формах деятельности человека с ним, а следовательно, знанию о мире всегда сопутствуют какие-то состояния психики самого человека. "Вычерпать" из знания то содержание, которым мир обладает до его включенности во взаимодействие с человеком, сознание не может.

В онтологическом срезе сознания впервые рождаются образы и смыслы мира, и одновременно способности людей, начиная от моторных схем, эмоций и кончая мышлением. Никакое Я не контролирует этих процессов и потому не может их описать и сознательно воспроизвести. Например, в пространстве тех состояний, которые сопровождают "встречу" "человек-мир" (сфера онтологии сознания), рождаются условия возможности видеть мир пространственным и временным, но акт этого рождения скрыт от сознания человека. Последнему уже дан мир в его пространственно-временных параметрах. Тот факт, что реально люди участвовали в способе построения такой картины мира, скрыт от самих людей и их сознания. Еще пример. Человек строит моторную схему в процессах взаимодействия с миром, но описать это "строительство" он не может, ибо здесь не работало Я, т.е. не было логических расчетов всех шагов взаимодействия, а последнее не выступало как реализация поставленной цели - "построить" схему моторики. Также никто из людей не может вспомнить, как родились в нем эмоции, как он научился мыслить, как и почему произнес Я и вообще овладел языком и т.д. В опыте сознания представлен результат чего-то, что реально происходило в пространстве "психика-физика" и что "записалось" в естественном аппарате психики. В тело и психику человека как бы встраивается определенный механизм, позволяющий видеть, воспринимать вещи и не замечать тех изменений, которые происходят при этом в самом человеке. Так, доказано, что зрительное восприятие предметов сопровождается изменениями, происходящими в сетчатке глаза и в мозге. Мы же видим только предмет, находящийся перед нами. Можно сказать и по-другому: на уровне восприятия глаз и мозг взаимодействуют с вещами внешнего мира. Но ни глаз, ни мозг не рефлектируют по поводу физиологических и иных изменений, происходящих в них: воспринимается только образ предмета, в котором нет и следа напоминания об участии в формировании этого образа человеческого глаза и мозга.

В. П. Зинченко и М. К. Мамардашвили пытались оттенить тот факт, что в сфере онтологии сознания нет смысла говорить о самосознательной и целесообразной работе Я. Здесь "работает" Оно. Причем, с их точки зрения, это не литературная метафора, а указание на факт самодействия человека в мире, самостроительства и саморазвития его способностей - двигательных, речевых, эмоционально-переживательных, мыслительных и т.д. В сфере онтологии сознания взаимодействие человека с миром выступает не как отношение к миру, предполагающее наличие самосознательного Я, а как отношение в мире. Это отношение является своеобразным тиглем, в котором рождаются потенции всех человеческих способностей, всех смыслов и образов самого мира.

Но возникает вопрос: существуют ли какие-либо свидетельства, указывающие на то, что оппозиция Я-не-Я является вторичной, что ей предшествует состояние неразличенности Я-не-Я? Каждый человек осознает себя как Я, противопоставленное всему остальному миру, примерно в возрасте трех лет. Он не помнит себя до появления своего Я, не знает содержания того состояния, которое расщепилось. Каждый отдельный индивид, опираясь только на анализ своего собственного индивидуального опыта, не может воспроизвести содержание того события или процесса, который привел к появлению Я - выделенности из мира. Поэтому обыденное сознание принимает факт различенности Я-не-Я как первичный, непосредственно данный, не имеющий истории своего возникновения.

Но следует отличать память отдельного человека от памяти рода человеческого. Человечество "помнит" те свои этапы развития, когда не существовало явно психологизированных культур, т.е. культур, акцентирующих оппозицию Я-не-Я. Одной из форм этой памяти является язык.