ВСТУПЛЕНИЕ. «Волшебные твари и где их искать» являются плодом долгих лет путешествий и исследований

Об этой книге

«Волшебные твари и где их искать» являются плодом долгих лет путешествий и исследований. Оглядываясь назад сквозь время, на семилетнего волшебника, часами изучавшего внутренности Хорклампов в своей комнате, я чувствую зависть. Ведь ему ещё только предстоят захватывающие странствия: из самых дремучих джунглей в ослепительную пустыню, с горных пиков в топкую трясину, и этот перепачканный хорклампом мальчишка встретит, когда вырастет, животных, описанных на этих страницах. Я побывал в берлогах, норах и гнёздах всех пяти континентов, наблюдая любопытные повадки волшебных тварей в сотнях стран, был свидетелем их мощи, был покорён их доверием, и, случалось, отбивался от них походным котелком.

Первая редакция «Волшебных тварей» была издана в 1918 году мистером Августом Черве из издательства «Обскурус», который был настолько любезен, что поинтересовался, намерен ли я продолжить энциклопедию о волшебных тварях. Я тогда занимал очень незначительную должность в Министерстве магии и использовал этот шанс, аргументируя своё решение жалкой зарплатой — два сикля в неделю — и возможностью проводить отпуск, странствуя по земному шару в поисках новых магических видов. Конец издательской истории таков: книга переиздается в пятьдесят второй раз. Это вступление имеет целью ответить на несколько наиболее часто задаваемых вопросов, которые появляются в моём почтовом ящике каждую неделю с поры первой публикации этой книги в 1927 году. Во-первых, самый важный вопрос — что такое «тварь»?

Что такое «тварь»

ЭТО БОЛЬШАЯ ВОЛОСАТАЯ ШТУКА С КУЧЕЙ НОЖЕК

Определение слова «тварь» вызвало прения, не прекращавшиеся веками. Тот, кто только начал изучать Магизоологию, может счесть это удивительным, но проблема станет понятна, если мы рассмотрим три типа волшебных существ.

Оборотни большую часть времени проводят в человеческом обличье (будь то волшебник или маггл). Однако раз в месяц они превращаются в свирепых четырёхлапых зверей, жаждущих убийства и лишенных человеческой совести.

Повадки кентавров не похожи на человеческие: живут они дико, отказываются носить одежду, предпочитают обитать вдали от магглов и волшебников и, тем не менее, имеют равный им разум.

Тролли имеют схожую с человеком внешность, прямоходящи, их можно выучить паре простых слов, и всё-таки они тупее самого глупого единорога и не наделены магическими способностями, кроме удивительной силы.

Теперь зададимся вопросом: какое из этих созданий «существо» — то есть, особь, заслуживающая законных прав и голоса в управлении магическим миром, — а какое является «тварью»?

Ранние попытки решить, какие из волшебных созданий должны называться «тварями» отличались крайней непродуманностью.

Бэрдок Малдун, председатель Совета Магов (Совет Магов предшествовал министерству магии) еще в четырнадцатом веке постановил, что любой член волшебного общества, ходящий на двух ногах, отныне и впредь будет иметь статус «существа», все остальные относятся к «тварям». В пылу дружеских чувств он призвал всех «существ» на саммит для обсуждения новых волшебных законов к своему ужасу выяснил, как он просчитался. Зал собрания заполонили гоблинами, которые привели с собой столько двуногих существ, сколько смогли найти. Вот что пишет Батильда Захлоп в «Истории Магии»:

«Мало что можно было расслышать из-за пронзительного визга Дириколей, жалобных стонов Авгуров и безжалостной, пронзительной песни Ревунов. В то время как ведьмы и волшебники пытались обсуждать правовые документы, всевозможные феи и эльфики порхали вокруг их голов, вовсю хихикая и кривляясь. Около дюжины троллей начали вдребезги крушить комнату дубинками, в то время как чародейки шастали по всему залу в поисках детей, которых они могли бы сцапать. Председатель совета встал, чтобы открыть совещание, поскользнулся на куче помета Порлока и с ругательствами выбежал из зала».

Как мы видим, наличие двух ног у существа еще не означает, что оно может или хочет принять участие в управлении. Ожесточившись, Бэрдок Малдун отказался от дальнейших попыток включить в Совет Магов нелюдей волшебного общества.

Последовательница Малдуна, мадам Эльфрида Клагг, пыталась изменить определение «существо» в надежде создания более близких связей с другими волшебными созданиями. «Существами», провозгласила она, отныне будут называться те, кто способен говорить на человеческом языке. Все, кто мог объясниться с членами Совета, были приглашены на следующее собрание. И опять-таки возникли проблемы. Выучившись нескольким простым предложениям у гоблинов, явились тролли и возобновили разрушение зала. Вокруг ножек стульев носились Раздражары, норовя цапнуть любую лодыжку, до которой могли дотянуться. Между тем, прибыла огромная делегация привидений (которые во времена Малдуна на саммите отсутствовали: ведь они не стояли на ногах, а парили), которая вызвала отвращение своим заявлением, что «Совет бессовестно потакает желаниям живых, и не обращает внимания на нужды мёртвых». Кентавры, которые Малдуном классифицировались как «твари» а теперь подходили под определение мадам Клагг, как «существа», отказались согласиться с протестом Совета об исключении русалочьего народа, которые не могли общаться ни с кем, кроме как друг с другом, пока находились на поверхности.

Вплоть до 1811 года никто не мог подобрать определения, с которым бы согласилась большая часть волшебного общества. И тогда Гроган Стамп, новый министр магии, постановил, что «существом» можно считать «любое создание, имеющее достаточный интеллект, чтобы понять законы волшебного мира и нести ответственность за их соблюдение». (Исключение было сделано для привидений, которые утверждали, что относить их к «существам» по меньшей мере невежливо, ведь «они своё отсуществовали»). Стамп, соответственно, создал три подразделения в Отделе по контролю волшебных существ, сохранившиеся по сей день: Подразделение Тварей, Подразделение Существ и Подразделение Духов). Представители троллей были опрошены в отсутствии гоблинов и выяснилось, что они не понимают ничего из того, что им говорят; поэтому, несмотря на их двуногость, они были классифицированы как «твари»; русалочий народ впервые посредством переводчиков был приглашен присоединиться ко всем «существам»; эльфы, феи и гномы, вопреки своему человекоподобному облику, были решительно помещены в категорию «тварей».

Разумеется, на этом вопрос исчерпан не был. Мы все хорошо знакомы со сторонниками крайних мер, которые выступают за классификацию магглов, как «тварей»; кроме того, мы знаем, что кентавры отказались от статуса «существ» и пожелали быть отнесёнными обратно к «тварям» (После того, как в класс «существ» были приняты чародейки и вампиры, кентавры объявили, что будут решать свои проблемы независимо от волшебников. Год спустя русалочий народ сделал такое же заявление. Министерству магии пришлось смириться. И хотя была создано отдельное Управление по связям с кентаврами в Подразделении Тварей Отдела по контролю волшебных существ, ни один кентавр ни разу не воспользовался его услугами. С тех самых пор «послать в Управление Кентавров» — стало шуткой в Отделе, и означает, что лицо, которому она предназначена, вскорости будет уволено). Оборотни, тем временем, уже много лет переходят из Подразделения Тварей в Подразделение Существ и обратно; ко времени написания этой книги в Подразделении Существ появилось Управление Поддержки Оборотней, хотя Подразделению Тварей подчинены Реестр Оборотней и Секция учета Оборотней. Несколько высокоинтеллектуальных существ были отнесены к классу «тварей» из-за своей неспособности преодолеть хищную сущность. Акромантулы и Мантикоры способны к связной речи, но попытаются сожрать любого, оказавшегося рядом человека. Сфинкс разговаривает исключительно головоломками и загадками и приходит в ярость от неправильных ответов.

Где бы на страницах книги мы ни продолжили выяснять неточности в классификации тварей, по понятным причинам заметки о них я поместил вначале.

Теперь же перейдем к вопросу, который волшебники и ведьмы задают чаще других, когда разговор заходит о Магизоологии: почему магглы не замечают волшебных существ?

 

Краткий рассказ об осведомлённости магглов о волшебных тварях

КРАТКИЙ??? ВОТ ВЕДЬ ВРЁТ И НЕ КРАСНЕЕТ!

Многим волшебникам может показать весьма удивительным тот факт, что магглы порой хорошо осведомлены о волшебных тварях, которых мы так долго и упорно скрывали. Краткий обзор магглского искусства и литературы средних веков говорит о том, что в те времена было доподлинно известно о многих животных, которые теперь считаются плодом воображения. Дракон, грифон, единорог, феникс, кентавр — все эти и другие твари изображены в работах магглов того периода, хотя обычно они описывались со смехотворной неточностью.

Однако более пристальное изучение маггловского бестиария тех времён служит доказательством того, что большинство волшебных зверей либо вообще избегали их внимания, либо были ошибочно приняты за кого-то другого. Рассмотрим сохранившийся фрагмент манускрипта, написанного братом Бенедиктом, францисканским монахом из Вустершира:

«Сего дня, во время тяжкого труда в саду, вырывая базилик, я обнаружил хорька огромных размеров. Он не убегал и не прятался, как обычно поступают хорьки, но прыгнул прямо на меня, сбив меня с ног, и яростно крикнул: „Убирайся отсюда, идиот плешивый!“ Он так сильно укусил меня за нос, что я истекал кровью несколько часов. Брат Фриар не был склонен верить моему рассказу и спросил меня, не прикладывался ли я за ужином к реповому вину брата Бонифация. А поскольку нос мой всё ещё был распухшим и кровоточил, я был освобождён от вечерней молитвы».

Совершенно очевидно, что наш магглский друг раскопал совсем не хорька, как он полагал, а Раздражара, наиболее похожего по роду занятий на свою любимую добычу — садовых гномов.

Неверное понимание зачастую более опасно, чем неведение, и страх магглов перед любым проявлением магии был, несомненно, усугублён их трепетом перед тем, что могло притаиться на грядках. В те времена гонения волшебников достигали невиданного размаха, а изображения таких зверей, как драконы и гиппогрифы, повергали магглов в истерику.

Однако целью этой книги не является обсуждение тёмных дней, которые предшествовали уединению и скрытности магов (всякому, кто интересуется подробным описанием этого исключительно кровавого периода в истории волшебства, рекомендую почитать «Историю Магии» Батильды Захлоп, «Маленькие красные книжки», 1947). Нас интересует судьба тех сказочных животных, которые, подобно нам, должны были скрываться, чтобы магглы могли быть уверены, что такой вещи как магия просто не существует.

Международная Федерация Волшебников выносила на рассмотрение эту проблему на знаменитом заседании 1692-го года. Хлопотливому вопросу волшебных тварей было посвящено семь недель подчас довольно желчных споров между волшебниками всех национальностей. Многие ли виды могут быть скрыты от глаз магглов и какие это будут виды? Где и каким образом мы их спрячем? Споры всё бушевали, а некоторые твари и не подозревали, что решается их судьба, остальные же присоединились к обсуждениям (делегацию кентавров, русалов и гоблинов убедили посетить совещание).

Наконец, было достигнуто соглашение (которое гоблины не поддержали). Двадцать семь видов, от драконов до Бандимана, должны были быть спрятаны подальше от глаз магглов, чтобы убедить последних, что они всегда существовали лишь в человеческом воображении. В течение следующего века это число увеличилось, так как маги совершенствовались в искусстве сокрытия. А в 1750 году в Международный Устав Магов о Секретности была добавлена Статья 73, которой правительства волшебников всего мира следуют по сей день:

«Каждое физическое лицо, содержащее волшебное хозяйство, ответственно за секретность, уход и контроль за всеми волшебными тварями, существами и духами, обитающими в пределах его владений. В случае, если какое-либо существо причинит вред либо привлечёт внимание общества магглов, данное лицо будет привлечено к ответственности Международной Федерацией Волшебников».

 

Утаивание волшебных тварей

Было бы неверно утверждать, что с момента появления 73-й Статьи не происходило её ненамеренных нарушений. Британские читатели постарше наверняка припомнят Илфракомбский инцидент 1932 года, когда норовистый Зелёный Уэльский дракон спланировал на людный магглский пляж. Многочисленных смертей удалось избежать лишь благодаря своевременному вмешательству отдыхающего семейства магов (впоследствии награжденного Орденами Мерлина Первой Степени), когда они не мешкая применили на жителях Илфракомба самое массовое Заклинание Забывчивости века (В книге 1972 года издания «Внимательные магглы» Блэнхейм Сталк утверждает, что некоторые коренные жители Илфракомба избежали массового Заклинания Забывчивости: «До сих пор некий маггл, носящий псевдоним „Крутой Кинжал“, рассказывает всем и каждому в барах на южном побережье об „огромном гадком летучем ящере“, который прокусил ему ляжку»).

Международной Федерации Волшебников приходилось неоднократно наказывать некоторые народы за нарушение Статьи 73. Два наиболее ярых преступника — Тибет и Шотландия. Магглы уже столько раз видели йети, что Международная Федерация Волшебников сочла за необходимость разместить на постоянной базе в горах Международную Оперативную Группу. К тому же, самый крупный в мире водяной Келпи, обитающий в Лох-Нессе, до сих пор не пойман и появляется лишь тогда, когда соскучится по известности!

Несмотря на эти прискорбные случайности, мы, волшебники, можем поздравить себя с исправным исполнением обязанностей. Несомненно, подавляющее большинство современных магглов отказывается верить в волшебных тварей, которых так боялись их предки. Даже те из них, которые замечали появление помета Порлока или следы Яркополза — а было бы глупо считать, что все следы удастся замести, — удовлетворятся даже самыми нелепыми, но только не волшебными объяснениями этих явлений (для более подробного ознакомления с этой полезной магглской чертой рекомендуем читателю «Мирскую Философию: Почему магглы предпочитают неведение» профессора Мордикуса Эгга («Пыль и Милдью», 1963).) Если какой-нибудь маггл неблагоразумно поведает приятелю, что заметил летящего на север гиппогрифа, скорее всего, его примут за пьяного или свихнувшегося. Это может показаться несправедливым по отношению к магглам, однако, согласитесь, для волшебников этот вариант всё же предпочтительнее, чем быть сожжённым на костре или утопленным в проруби.

Так как же всё-таки магическое общество скрывает волшебных тварей? К счастью, некоторые виды не требуют волшебного содействия, чтобы прятаться от магглов. У таких существ, как тембу, полувидимы и лешие есть свои очень действенные способы маскировки, и для их защиты совершенно не требуется вмешательство министерства магии. Кроме того, существуют звери, которые, благодаря уму или врожденной скромности, избегают контактов с магглами всеми возможными путями — например, единороги, Лунные тельцы и кентавры. Другие же волшебные создания обитают в местах, недоступных магглам — к примеру, Акромантул живет в непроходимых джунглях острова Борнео, а феникс, гнездящийся высоко на горных пиках, просто-напросто недосягаем (без применения магии, конечно). И, наконец, что встречается чаще всего, зверьки бывают слишком маленькими, либо слишком шустрыми, либо чересчур ловко прикидываются обычными животными, чтобы не привлекать внимания магглов: к этой категории относят Чизпафлов, Муховёрток и Крупов.

Тем не менее, многие существа либо умышленно, либо случайно, обитают прямо у магглов под носом, и именно они доставляют больше всего проблем Отделу по контролю волшебных существ. Этот отдел, второй по величине в министерстве магии, (самый большой в министерстве — Отдел исполнения магических законов, которому в знак уважения подчиняются все шесть отделов, кроме, возможно, Отдела тайн) имеет дело со всевозможными проблемами видов, находящихся под опёкой, и каждая из этих проблем требует своего подхода.

 

Ареалы обитания тварей

Возможно, самым важным шагом в сокрытии волшебных зверей является создание безопасной среды их обитания. Противомаггловые заклинания препятствуют попаданию нарушителей в леса, где обитают кентавры и единороги, а также реки и озера, выделенные для русалочьего народа. В самых крайних случаях, таких как с Квинтолапом, место обитания существа должно быть сделано ненахождаемым (когда место сделано ненахождаемым, его невозможно увидеть на карте). Некоторые из этих ареалов должны постоянно находиться под присмотром волшебников; возьмем, к примеру, резервации драконов. В то время как русалки и единороги рады соблюдать территорию, выделенную им, драконы используют любую возможность нарушить границу в поисках добычи. Иногда случается, что противомаггловые заклинания не срабатывают, так как животные используют собственную магию, чтобы взломать их. Это могут быть водяные Келпи, чей единственный смысл жизни — завлечь к себе человеческих существ, и подгребины, которые разыскивают свои жертвы среди людей.

 

Контроль продажи и разведения

Вероятность того, что кто-нибудь из магглов будет всполошен каким нибудь большим или опасным волшебным зверьем, сейчас почти исключена благодаря строгим наказаниям, относящимся к продаже детёнышей или яиц. Отдел по контролю волшебных существ ведет строгий учет торговли волшебными созданиями. А Запрет Экспериментального Разведения 1965 года сделал выведение новых магических видов незаконным. ТОЛЬКО ХАГРИДУ ОБ ЭТОМ НЕ СКАЗАЛИ.

 

Заклинание Разнаваждения

Обычный волшебник тоже играет немаловажную роль в сокрытии волшебных тварей. Например, закон обязывает владельцев гиппогрифов применять на этих тварях Заклинание Разнаваждения, искажающее его в глазах любого маггла. Заклинание Разнаваждения должно применяться каждый день, так как его действие за сутки может ослабнуть.

 

Заклинание Забывчивости

В наихудшем же случае, если маггл всё-таки увидел то, что ему (или ей) не положено было видеть, скорее всего, наиболее действенным способом исправить положение становится заклинание Забывчивости. Оно может быть применено владельцем животного, но в сложных случаях на место происшествия высылается специально обученная бригада Забывательщиков из министерства магии.

 

Служба дезинформации

К услугам Службы дезинформации прибегают только в самых тяжелых случаях столкновения магглов с магией. Присутствие магии в некоторых катастрофах или происшествиях просто-напросто слишком очевидно, чтобы магглы могли объяснить их какими-то другими причинами. В таких случаях Служба дезинформации напрямую связывается с премьер-министром магглов в поисках правдоподобного объяснения случившегося без привлечения магии. Безграничные усилия этой службы в убеждении магглов в том, что все фотографические «доказательства» существования Лох-Несского Келпи — фальшивки, привели к некоторому смягчению ситуации, которая когда-то казалась чрезвычайно опасной.

 

Почему важна Магизоология

Вышеописанные мероприятия едва лишь дают представление о сфере интересов и размахе работ, выполняемых Отделом по контролю волшебных существ. Остается только ответить на вопрос, на который, в глубине души, мы все уже знаем ответ: почему мы, все вместе и каждый по отдельности, по-прежнему стараемся защитить и сохранить волшебных животных, даже свирепых и не поддающихся укрощению? Ответ очевиден — чтобы дать возможность следующим поколениям ведьм и волшебников радоваться их необыкновенной красоте и силе, как это было даровано нам.

Я представляю свой труд как введение ко всему изобилию фантастических тварей, населяющих наш мир. На последующих страницах описаны семьдесят пять видов, но я не сомневаюсь, что когда-нибудь в этом году будет открыт ещё один, сделав необходимым выпуск пятьдесят третьего, дополненного издания «Волшебных тварей». А сейчас добавлю лишь, что я с огромным удовольствием думаю о том, что поколения юных ведьм и волшебников выросли, в полной мере зная и понимая повадки фантастических зверей, которых я с любовью описываю на страницах этой книги.