ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА

Я давно не делала чего-то подобного. В последний раз — когда мне было пятнадцать. Я просто не видела иного выхода. Та вечеринка была очень важна для меня, и единственным способом попасть на нее было, удрав из дома через окно своей комнаты.

Сейчас я не собиралась ни на какую вечеринку, но необходимость покинуть дом глубокой ночью росла в геометрической прогрессии.

Я перекинула одну ногу через окно и собиралась сделать то же самое со второй.

— Привет.

Резко повернула голову вправо, когда услышала голос Зака.

Он выглядывал из окна соседней комнаты, которую ему выделила моя бабушка, и с веселой улыбкой смотрел на меня. Я прекратила свои действия, так как не ожидала, что Зак не будет спать в три часа ночи.

— Что ты делаешь? — спросила, так как не знала, что еще сказать.

Он пожал плечами. Кстати, на нем не было рубашки. Но густая темнота скрывала его прекрасное тело от меня.

— Смотрю на тебя, — ответил Зак.

Я почувствовала себя неловко, так как была застигнута им врасплох.

Неуверенно отвернулась и уставилась на свою комнату.

— Почему не спишь? — тихо сглотнула, пытаясь не нервничать.

— Ты пытаешься сбежать слишком громко, — глухо ухмыльнулся Зак.

Я бросила ему холодный взгляд.

— Я не пытаюсь сбежать.

Глянула вниз, оценивая свои дальнейшие действия. Пальцы, которыми я цеплялась за оконную раму, отекли.

— Тогда что ты делаешь? — поинтересовался Зак.

Его голос отвлекал меня.

— Хочу прогуляться, — пробормотала, медленно опускаясь и ища ногой опору.

— Цивилизованные люди выходят через дверь, — сообщил Зак.

— Ага, — схватилась за выпирающую железяку в стене и почти повисла на ней.

На самом деле, это просто старая привычка — лезть через окно. В детстве я всегда так делала, когда была здесь. Я любила выбираться ночью и идти к озеру, путь к которому лежал через кукурузное поле прямо за этим домом. И я не могла выходить через дверь, так как меня услышали бы. Поначалу было страшно, потому что каждый раз я вспоминала книгу «Дети кукурузы» Стивена Кинга, и мне казалось, что обязательно кто-нибудь выскочит и прикончит меня.

На самом деле, кукурузные поля — жуть. Одни круги якобы оставленные инопланетянами чего стоят. Я в это не верю, но все же… А еще есть пугало, но в темноте оно выглядит куда симпатичнее, чем при свете дня. Птицы его боятся, а я нет.

Мне было важно спрыгнуть и не приземлиться на задницу. Зак все еще наблюдал за мной. Волнение заставляло мое сердце биться с удвоенной скоростью.

— Ты не боишься? — громким шепотом спросил он, половиной тела перекинувшись через окно.

Я смотрела вниз, болтая ногами.

Сейчас прыгну.

Закрыла глаза и расцепила руки.

Легкая волна боли прошлась по телу, когда я встала двумя ногами на землю. Задержала дыхание на мгновение, вслушиваясь в шум в своей голове. Медленно подняла веки, и какое-то время все плыло перед глазами.

Самодовольно улыбнувшись, запрокинула голову, чтобы ответить Заку.

— Чего мне бояться? — ответила вопросом на вопрос.

Он долго смотрел на меня, а затем неожиданно скрылся в окне. Я стояла почти минуту, ожидая, что он выглянет, но этого так и не произошло. Отлично.

Развернувшись, я переместила взгляд на мрачное поле, которое казалось бесконечным. Издав протяжный, судорожный вздох, обняла себя руками, так как было прохладно, и направилась к неисчисляемым рядам кукурузы.

Я остановилась, когда услышала за своей спиной странные звуки. Обернувшись, сильно удивилась, заметив Зака, отряхивающего шорты. Подняв голову, он махнул мне рукой и легким бегом пересек расстояние между нами.

— Почему ты идешь за мной?

— А почему я не могу идти за тобой?

Я фыркнула, пытаясь скрыть нервозность за непринужденным раздражением.

— Ты согласилась, — сказал он звучным, карамельным голосом.

— О чем ты?

— Ты согласилась стать друзьями, — пояснил с легкой улыбкой.

Я отвернулась и сделала несколько шагов к полю.

— Что-то не припоминаю этого, — пробормотала, чувствуя на себе пристальный взгляд небесных глаз.

— Ты сказала своим родным, что я твой друг.

— Ах, это, — с театральной легкомысленностью произнесла я. — Просто пришлось к слову.

— Я тебе не верю, — заявил он.

— Мне все равно. Но у меня действительно не было выбора, поэтому пришлось сказать, что мы дружим.

Да и то бабушка весь вечер кидала на меня взгляды а-ля: «Я знаю, что тебя с этим парнем что-то связывает, и это далеко не дружба».

Зак отставал на несколько шагов, но он без особых усилий нагнал меня и сравнялся. Мы шли в ногу, и я чувствовала на себе его мерцающий, любопытный взгляд. Игнорировать его голубые глаза, вызывающие ураган эмоций, было делом не из легких. Я впускала в свою голову лишние мысли, чтобы отвлечь себя ими и не думать о том, что Зак непрерывно смотрит на меня вот уже несколько минут.

— Только после дам, — сказал он, когда мы остановились у начала поля.

Я закатила глаза и протиснулась между рядами кукурузы. Войдя вглубь, я пробиралась дальше, работая руками, чтобы облегчить свой путь к озеру. Мне нравилось бывать там. Сидеть на берегу и наблюдать, как луна бросает свет на поверхность воды, превращая это обычное явление во что-то поистине волшебное и таинственное.

— Ты можешь идти медленнее, — будто издалека донесся до меня голос Зака.

Я остановилась и поняла, что оставила его далеко позади себя. Черт. Я даже не заметила, как углубилась в свои мысли и потеряла связь с реальностью.

Я вертелась вокруг своей оси, выглядывая Зака. Будет… плохо, если он заблудится. Это поле я знала наизусть, а вот Зак понятия не имел, что и где находится.

— Где ты? — крикнула я, продолжая осматриваться.

— Здесь, — слева послышался громкий вздох.

Зак, тяжело дыша, взглянул на меня испуганными глазами.

— Я чуть не потерял тебя, — сказал он, приводя дыхание в норму.

Мое сердце тревожно екнуло в груди. Я тоже испугалась.

— Иди медленнее, ладно? — попросил Зак.

— Не надо было вообще увязываться за мной, — проговорила уклончиво и, убедившись, что с ним все в порядке, пошла дальше.

Он продолжил преследовать меня. Я старалась идти тише, чтобы слышать шаги Зака.

— Я не мог не идти за тобой, — запоздало отозвался он.

— Почему?

— Вдруг, с тобой что-нибудь случится? И рядом не будет никого, кто мог бы спасти тебя.

Я прикусила щеку изнутри, сдерживая улыбку.

— Похоже, если на нас нападут кукурузные дети, или пугало, то спасать придется тебя, потому что я знаю, как с ними справиться.

Спасибо кинематографу.

Зак громко усмехнулся.

— Кукурузные дети? Черт. Бояться стоит психов, прячущихся в полях вроде этого.

— Здесь нет психов.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю.

— Ну, для меня твоего «просто знаю» недостаточно, чтобы быть уверенным в нашей безопасности.

— Не знала, что ты такой трусливый, — улыбнулась я.

— Ты называешь трусливостью боязнь преступников?

Я покачала головой и не ответила.

Несколько минут мы шли в тишине.

— Куда ты бежишь? — простонал Зак, вновь отстав от меня.

Я закатила глаза и резко затормозила.

— Может, тебе лучше вернуться обратно? — уточнила, вскинув руками.

Зак посмотрел себе за спину, затем на меня.

— Ну уж нет. Один я точно не вернусь.

Я звонко смеялась. Надо же, такой взрослый и… большой, а боится прогулки по кукурузному полю глубокой ночью.

— Это не смешно, Наоми, — констатировал Зак.

— Тогда почему ты улыбаешься? — вздохнула я.

— Потому что мне нравится твой смех, — серьезно ответил он, сделав шаг в мою сторону.

Я автоматически отступила назад, и, увидев это, Зак больше не пытался приблизиться ко мне. Не самая лучшая идея находиться рядом с ним, среди возвышающейся кукурузы, где мы абсолютно одни, и никто бы не сумел сдержать меня, если бы мои чувства вышли из-под контроля.

Прочистив горло, я сказала:

— Иди вперед. Я буду подгонять тебя, чтобы ты не отставал больше.

Зак расслабленно выдохнул и кивнул.

— В ту сторону, — я указала на северо-восток.

— Понял.

Это было отличной возможностью наблюдать за ним и быть уверенной в том, что меня не поймают за поличным. Мой взгляд медленно скользил от светлого затылка к шее, широким плечам. Внутри все переворачивалось от возбуждения, когда мышцы на его спине периодически напрягались. Это выглядело очень сексуально, и я до боли сжимала кулаки, сдерживая себя от желания дотронуться до его кожи и почувствовать твердость его тела под своими пальцами.

— Не пялься на мой зад, — шутливо сказал Зак.

Я тут же подняла глаза от самой интересной части его тела к лопаткам. Могла предположить, что сейчас он улыбался, широко и самодовольно.

— Я и не собиралась, — пробурчала негромко.

Зак ухмыльнулся и обернулся через плечо.

— Ага. Так я тебе и пове…

Он споткнулся. А затем, смешно расправив руки, полетел вперед. Я не обладала высокой сноровкой и ловкостью, поэтому каким-то невероятным образом потеряла чувство равновесия и упала вслед за ним.

Нет.

Черт.

Я упала прямо на Зака.

Стукнулась подбородком об его правую лопатку и распласталась на крепкой мужской спине.

— Вот же… ты не ушиблась? — спросил Зак.

Он сумел молниеносно перевернуться подо мной, и теперь мы уставились друг на друга, не в силах отвести взгляд. Мои широко распахнутые от растерянности глаза потерялись в бездонной синеве его глаз. В огромных зрачках отражалась луна, и она казалась невероятно близкой, что стоило только протянуть руку, и вот ночное светило окажется в твоих руках.

С оцепенением Зак смотрел на меня, и я гадала, о чем он думал, вглядываясь в мои глаза. Он был красив. Просто чертовски. В моей груди больно кольнуло, когда вместе с воспоминаниями о прошлом лете пришла безмолвная лихорадочная тоска, удушающим жаром пронесшейся по телу, затронув все струны души.

Я лежала на нем непозволительно долго, и уже давным-давно должна была встать. Но мы не шевелились, будто каждый из нас боялся того момента, когда эта идеальная тишина могла рухнуть.

Я вздрогнула, когда Зак приблизил руку к моему лицу и заправил за ухо выбившуюся прядь волос. На его губах расцвела умиротворенная улыбка, и мне захотелось прикоснуться к ним.

Я хотела поцеловать этого парня.

— У меня чешется живот, — полушепотом произнес Зак, продолжая испытывать меня неподвижным взглядом.

И усмехнулся.

У него чешется живот.

Наши лица находятся в нескольких дюймах, и с момента, когда я увидела его после десяти месяцев разлуки, мы впервые были так близки к поцелую.

А у него зачесался живот.

Я начала смеяться. Опустив голову, уткнулась лбом в плечо Зака.

Мы действительно близко друг к другу, и я не ощущала тяжести в груди. Я не чувствовала, что в этом было что-то неправильное. Наоборот. Мне показалось, что именно так и должно быть: я и он в этом богом забытом поле, мы лежим на земле среди кукурузы и смеемся, как ненормальные.

Сейчас нахождение Зака поблизости в какой-то мере успокаивало меня.

Уже можно утверждать, что я схожу с ума?

Слезла с него, перекатившись на спину, и уставилась на недосягаемое черное небо, усыпанное яркими звездами.

— Они потрясающие, верно? — едва слышно вопросил Зак, глядя вверх.

— Угу, — промямлила я, завороженная красотой ночи.

— В детстве я думал, что после смерти люди становятся звездами. Именно это я считал раем. Вечно мерцать в невиданных просторах космоса, дарить людям надежду и радость, потому что для меня звезды всегда были чем-то большим, чем просто… звезды. Я даже хотел стать астрономом, чтобы изучать их.

Я издала слабый смешок.

— Это даже представить трудно.

Зак хрипло рассмеялся, сложив руки на груди.

— Но потом мама сказала мне, что звезды — это всего лишь звезды, — улыбка померкла на его лице, ушла из низкого голоса. — И они не вечны. И что вселенная не является раем. Его вообще не существует. Как и Бога. Но вселенная живая, и она все чувствует. И ей больно, когда звезды умирают. Больно так, как людям, теряющим своих близких. Возможно, ее боль в тысячи, миллиарды раз сильнее, ведь она безгранична, и звезд так много…

В этом определенно был смысл.

Тоскливо вздохнув, Зак приподнялся на локтях и взглянул на меня.

— Пойдем?

Он поднялся с земли и протянул мне руку. Я медленно перевела задумчивый взгляд с неба и встала на ноги без его помощи.

— Пойдем, — согласилась глухо и медленно поплелась в сторону озера.

Пройдено больше половины пути. Осталось немного.

— Постой.

Зак взял меня за руку. Без предупреждения.

Я вздрогнула и раскрыла губы, пытаясь вдохнуть воздух.

Непоколебимая уверенность в том, что я более-менее контролирую ситуацию, раскрошилась за считанные мгновения.

— Не надо, — попросила я, закрыв глаза.

— Почему?

Издала судорожный вздох, но рукой так и не шевельнула.

— Потому что… не надо, — у меня недостаточно сил отвести глаза.

Крошечная улыбка, от которой повеяло теплотой, озарила его лицо.

— Ты не можешь ответить, значит, не уверена. А если не уверена, то я могу это сделать, — как бы в подтверждение его пальцы крепче сжали мою ладонь, которая в один миг стала влажной. — В этом невинном жесте нет ничего такого, что могло бы вызвать у тебя разочарование, Наоми.

Для меня это не было невинным жестом. Для меня это было нечто большим. Нечто значимым.

— Я не разочарована, — с трудом произнесла, пытаясь сохранить свое дыхание ровным.

— Твои глаза выдают тебя. Твой голос.

— Ты не знаешь этого.

— Знаю.

Я громко выдохнула.

— Я не разочарована, ясно? Мне просто неприятно.

Очередная ложь.

— Но, тем не менее, ты не убираешь свою руку, — с поразительным спокойствием заметил он. — Поэтому не думаю, будто тебе неприятно из-за того, что я держу тебя за руку.

Зак воздушно коснулся костяшек моих пальцев.

— Чего ты хочешь? — спросила бессильно.

— Чтобы ты вела меня вперед, — вкрадчиво отозвался он. — Я уверен, что потеряюсь, если ты отпустишь мою руку.

В его словах присутствовал иной подтекст, но я не хотела концентрировать на этом внимание.

Аквамариновые глаза, устремленные на меня, принуждали к безропотности, и мой неукротимый нрав уступал чувствам и желанию сжимать ладонь Зака. Его теплая кожа казалась мне горячей, но я предполагала, что пылаю как раз таки я, а не он. Зак выглядел спокойно. Он смотрел на меня сверху вниз, и в его взгляде читалась стальная уверенность в том, что я не откажусь и буду держать его за руку столько, сколько потребуется.

Он контролировал меня. И теперь я понимала это.

А еще то, что так было всегда. Мне лишь казалось, что я могу вести нашу игру и лидировать в ней. На самом же деле все иначе. Зак всегда был сильнее меня. Он лишь позволил мне думать, что я способна играть с ним, а не наоборот.

— Ты жалел хоть раз о том, что бросил меня?

Почему-то мне показалось, что больше не представится момента лучше, чем этот, для того, чтобы задать этот вопрос.

Если он ответит «нет», я буду самой жалкой девушкой на свете.

Черт. Я уже жалкая, раз спросила об этом.

Мне следовало держать язык за зубами.

Я такая идиотка…

— Каждый день, — сказал он на выдохе.

Взметнув на него отчаянный взгляд, я хотела попросить его повторить эти слова.

— Я жалел об этом каждый раз, когда думал о тебе, — Зак сделал небольшой шаг ко мне, и на этот раз я не отступила. — А ты всегда в моих мыслях, Наоми.

Он поднял руку и неуверенно потянул ее к моей щеке. Его глаза беззвучно спрашивали разрешения дотронуться до меня, и так же безмолвно я дала ответ.

Закрыла глаза, когда холодные, дрожащие пальцы коснулись кожи на моем лице. Я вспыхнула и сделала глубокий вдох. Меня обдуло яростным жаром.

— Господи, как давно я хотел прикоснуться к тебе, — прошелестел Зак.

Я молчала, наслаждаясь тем, как его пальцы ласкали мою щеку. Я нуждалась в этом, и только получив, осознала, насколько сильным было это желание. Мне было страшно открыть глаза, потому что все происходящее могло отказаться не настоящим.

— Клянусь, я скучал, — прошептал он, выводя легкие узоры на моей коже. Это заставляло меня неистово дрожать. — Каждый. Чертов. День. Наоми.

Я сделала резкий вдох и задержала дыхание.

— Я хотел позвонить тебе, наверно, миллион раз. Сказать, что был идиотом, и чтобы ты вернулась. Ко мне. Я облажался, — его голос жалостливо надломился, и я посмотрела на него. Холод сковал мое сердце, когда глаза, которые я любила, наполнились необъятной грустью. — Я не достоин тебя, твоего прощения и доверия. Я согласен с тем, что ты презираешь меня и ненавидишь.

Мне хотелось остановить его и сказать, что я никогда не ненавидела его по-настоящему, лишь делала вид, что способна на это. Но я была полностью поглощена печальными глазами цвета лазурита, поэтому промолчала.

— Я ходячая неприятность, Наоми. Все, что окружает меня, рушится. Я сам все порчу, — его откровение на этом не закончилось. — Но я слишком эгоистичен, чтобы держаться от тебя подальше. Прости за то, что я не могу избегать тебя. Прости, что не могу уберечь от себя. Мне так жаль, — Зак сочувствующе скривил брови.

Вероятно, это было сном, потому что я не представляла себе такое развитие событий в реальной жизни.

Я не надеялась услышать подобные слова.

Я не надеялась, что когда-то буду так близка к тому, чтобы обнять Зака и сказать, что между нами все хорошо.

— Я бы сделал все, чтобы вернуть тебя, потому что, встретившись в кафе спустя столько месяцев, я понял, как сильно скучал. Я не думал, что ты будешь оказывать ТАКОЕ влияние на мое сердце.

Страдания в его голосе терзали мою душу.

— Ты можешь не верить мне сейчас, но я говорю правду.

Зак приблизился ко мне еще на несколько дюймов и наклонился вперед, чтобы лучше видеть мое лицо.

— Жизнь так коротка, Наоми. И я устал тратить ее на ложь и ненависть. Бездействуя, я ничего не добьюсь. Я останусь там, откуда начал, и дальше будет только хуже. Знаешь, все те чертовски болезненные процедуры, которые проходит мама, отнимают у нее силы, и порой она не может связать даже пару слов. Но она продолжает отравлять свой организм химией и дерьмовыми лекарствами, потому что хочет жить. Она борется и не опускает руки. И глядя на нее, я осознал, как важно сражаться за то, что нам дорого. Ты дорога мне, Наоми. И я хочу бороться за тебя.

Мое сердце перестало биться.

Что он сказал?

Я впала в оцепенение, и меня унесло в пучину головокружительных эмоций. От бешеного волнения, кружившего в воздухе, стало почти невозможно дышать. У меня задрожали коленки, и я изо всех сил старалась не упасть.

Безумно трогательные слова Зака и его проникновенный взгляд вызвали в моей душе нешуточные сомнения. С одной стороны мне хотелось надеть обратно свою броню и идти в бой, как я планировала изначально. Но голос влюбленного сердца твердил, что я должна дать Заку второй шанс. Возможно, это поможет не только ему, но и мне. Возможно, все будет хорошо.

Я решительно вдохнула прохладный воздух, обжегший горло, и встретилась с умоляющими голубыми глазами.

Он ждал ответа. Он ждал от меня хоть каких-либо слов.

И я собиралась дать ему то, в чем он нуждался. Что было необходимо и мне тоже.

Надежду.

— Так борись, — сказала с неожиданной твердостью. — Борись за меня.