Григорий Пасько

 

Капитан 2-го ранга Григорий Пасько (род. в 1962 году) приобрел широкую известность благодаря выдвинутому против него обвинению в шпионаже и государственной измене. До этого карьера Пасько развивалась достаточно стандартно: по окончании факультета журналистики Львовского высшего военно-политического училища в 1983-м, был направлен на Тихоокеанский флот, где служил сначала корреспондентом, потом начальником отдела флотской газеты «Боевая вахта». Впрочем, типичным журналистом в погонах, строчащим стандартные материалы о «ратных буднях», Пасько не был уже с начала 90-х. За его подписью начали появляться статьи, содержание и тон которых едва ли могли понравиться флотскому начальству. Такой, например, была публикация «Кое-что о наших секретах. Почему Владивосток закрытый город» (12 июня 1991-го года), в которой он раскритиковал существующую систему государственной тайны.

Кроме того, Пасько начинает публиковать свои материалы, отвергнутые редакцией «Боевой вахты», в других газетах. И в гражданской среде с таким поведением журналиста смирится далеко не каждый главный редактор. В мае 1992-го газета «Тихий океан» печатает статью «Сутки в огне. По следам одной катастрофы» – расследование обстоятельств пожара на большом противолодочном корабле «Адмирал Захаров». По словам самого Пасько до публикации статья два месяца пролежала в «Боевой вахте».

Справедливости ради следует отметить, что не все разоблачительные материалы журналиста родное издание отвергало. Так, несколько статей о сбросе радиоактивных отходов в Тихий океан увидели свет и на полосах флотской газеты.

Осведомленность журналиста об экологических нарушениях, которые, предположительно, совершаются на Тихоокеанском флоте, привлекла к нему внимание за рубежом. Параллельно с российскими СМИ Пасько начал сотрудничать с журналистами из Японии. И в ноябре 1997-го, после публикаций на экологические темы в японской печати и создания фильмов для японского телевидения, журналист был арестован по обвинению в шпионаже.

Расследование дела заняло почти два года, в июле 1999-го года военный суд признал Григория Пасько невиновным, одновременно осудив на три года «за злоупотребление служебным положением». Впрочем, журналист был освобожден по амнистии прямо в зале суда и вернулся к исполнению служебных обязанностей.

Однако дело на этом не закончилось. В ноябре 2000-го года Военная коллегия Верховного суда по протесту Главной военной прокуратуры отменила приговор как слишком мягкий и направила дело на дополнительное расследование.

По мнению сотрудников Главной военной прокуратуры, Пасько, выполняя поручение японских организаций, собирал информацию о Тихоокеанском флоте, оборонной промышленности и социальной обстановке в Приморском крае и передавал японским СМИ информацию об утилизации радиоактивных отходов и отработанном ядерном топливе, а также сведения о подводных лодках, где происходили ядерные аварии.

Специалисты Минатома и Минобороны, проведя экспертное исследование документов, которые, согласно материалам следствия, Григорий Пасько передал японским журналистам (для исследования были представлены документы, касающиеся утилизации отходов, списанных атомных подлодок и ракетно-артиллерийского вооружения, а также рукописные сведения об отправке эшелона с обработанным ядерным топливом), пришли к выводу, что 6 из 10 изученных пунктов являются секретными. В первом судебном заседании секретными признавались все 10 пунктов.

Защита выразила несогласие с выводами по некоторым пунктам, в частности, относительно того, что секретной была признана схема одной из воинских частей, некоторые детали которой, по его собственному признанию, чертил Григорий Пасько. Командование части и Тихоокеанского флота утверждали, что данная схема неточна. Помимо этого, защита предоставила суду открытые источники, где публиковалась точная схема данной части.

Кроме того, адвокаты Григория Пасько настаивали, что документы, на основании которых предъявлены обвинения, были подброшены. По их словам, это доказывало, в частности, то, что во время обыска у Григория Пасько было обнаружено одно количество документов (117 предметов на 1762 листах), а при осмотре на следующий день упоминалось другое («осмотрено 319 предметов на 2027 листах»). Кроме того, в протоколе осмотра материалов, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела, следователь упоминает рукописные записи Григория Пасько на Военном совете, тогда как, по материалам следствия, этот документ изъят уже после возбуждения уголовного дела.

25-го декабря 2001-го года суд Тихоокеанского флота вынес приговор по делу Григория Пасько. Журналиста признали виновным в государственной измене в форме шпионажа и назначили наказание в виде лишения свободы сроком на четыре года с отбыванием в колонии строгого режима. При этом было учтено, что Пасько уже отбыл в предварительном заключении 18 месяцев. Кроме того, согласно приговору, военный журналист был лишен звания капитана второго ранга, а также приговорен к взысканию судебных издержек – 18 тысяч рублей. Обвинение настаивало на более строгом наказании – девяти годах лишения свободы. Однако из пяти пунктов обвинения в приговор вошел только один. Журналист был признан виновным в сборе секретной информации с целью передачи сотруднику японской газеты «Асахи Сёмбун» Анако Тодаши. Сам Пасько отказался признать себя виновным и заявил, что ему так и не предъявили конкретных доказательств. Защита в свою очередь сообщила о намерении подать кассационную жалобу уже на следующий день, 26-го декабря, и добиться отмены приговора. За время, прошедшее с начала «дела Пасько», журналист уже успел опубликовать воспоминания о своем пребывании в тюрьме, стал членом Международной федерации журналистов, Русского ПЕН-Центра, лауреатом премии «Золотая Ника», «Свобода слова» (США), был удостоен Пушкинской премии А. Тепфера.

 

] ] ]

 

Завершая исторический обзор, еще раз хотим обратить внимание на то, сколь различны были условия развития жанра журналистского расследования на Западе и в России. Отсутствие традиций свободы слова в нашей стране не позволяли жанру нормально развиваться, поэтому журналистское расследование было и остается уделом одиночек, чья незаурядность, литературный талант, активная жизненная позиция требовали поиска новых форм в журналистике. В то же время журналистское расследование на Западе, «произрастая» в благоприятной среде, опираясь на поддержку общества, давно уже стало неотъемлемой частью социальных и литературных процессов.

Мы уже говорили, что прямое копирование западного опыта, этических норм без радикальной их адаптации к российским традициям журналистики невозможно. Методика журналистского расследования, которую мы предложим вашему вниманию в следующей главе, на три четверти – результат нашего собственного опыта и, по сути дела, одна из первых в отечественной литературе попыток сформулировать основные этапы и важнейшие особенности работы журналиста-расследователя в России.

 

◄◄ к содержанию ►►;

См. в сети Интернет: Аникеева М. Негромкая дата//Клубный пиджак. 1997. 4 июня.

А.И. Ваксберг – кандидат юридических наук, член Союза писателей СССР.

Книжное обозрение. 1990. 18 мая.

Ваксберг А.И. Царица доказательств//Литературная газета. 1987. 27 марта.