Идея науки об экспертизе, ее возникновение и развитие

С

реди дискуссионных вопросов криминалистической теории внимание ученых и практиков уже почти сорок лет привлекает идея конструирования специальной отрасли научного знания, предметом которой является институт экспертизы в уголовном и гражданском судопроизводстве. Толчком к возникновению и развитию этой концепции, с нашей точки зрения, послужили взгляды П. И. Тарасова-Родионо­ва на двойственную природу криминалистики, Ю. М. Кубицкого на необходимость изъятия из криминалистики всего, относящегося к криминалистической экспертизе, и некоторых их последователей[731].

Получившее в начале 50-х гг. известное распространение предложение ряда судебных медиков считать криминалистикой лишь науку о процессе исследования вещественных доказательств, которую надлежит расчленить по видам экспертиз и включить соответственно в судебную медицину, биологию, химию и т. п., побудило А. И. Винберга выступить с известной статьей “О сущности криминалистической техники и криминалистической экспертизы” (1955), в которой были подвергнуты обоснованной критике как взгляды П. И. Тарасова-Родионова, так и идея “пере­дачи” криминалистической экспертизы медикам, биологам, химикам, фи­зикам “и другим представителям технических и естественных наук, которые в силу своей подготовки, в отличие от юриста, якобы лучше смогут производить исследование вещественных доказательств”[732].

Убедительно доказав в этой статье единство криминалистической те­хники как раздела криминалистической науки, А. И. Винберг в то же время констатировал существование в рамках криминалистики общей теории криминалистической экспертизы, разработанной криминалистами общей методики исследования вещественных доказательств[733].

К моменту издания статьи А. И. Винберга отечественная криминалис­тика уже располагала обширной литературой как по вопросам, имеющим общее значение для всех видов криминалистической экспертизы (рабо­ты С. М. Потапова, А. И. Винберга, Н. В. Терзиева, В. Я. Колдина и других), так и по вопросам, относящимся к формированию научных основ ее отдельных видов (работы Б. И. Шевченко, Б. М. Комаринца, С. И. Тихенко, В. П. Колмакова, А. А. Елисеева, Е. У. Зицера, Н. М. Зюскина и др.). Были сформулированы общие принципы криминалистической экспертизы, определены и проанализированы стадии процесса криминалистического экспертного исследования, его гносеологические и логические основы, охарактеризованы объекты и методы криминалистической экспертизы, ее значение в доказывании. Детально, на уровне науки того времени, были разработаны методики экспертных исследований.

Казалось, что с попытками расчленения криминалистической науки на науку “для следователей” и науку “для экспертов” покончено. Однако это только казалось. Поскольку разработка общетеоретических вопросов криминалистической экспертизы не завершилась “выделением” для них места в системе криминалистической науки (теоретические начала отдельных видов криминалистических экспертиз органически вошли в соответствующие отрасли криминалистической техники) и весь комплекс этих проблем оказался не имеющим собственной “жилплощади” в здании криминалистической науки, следовало ожидать рецидива предложений об его отчуждении.

И такие предложения на замедлили последовать. В 1959 г. В Алма-Ате вышел в свет сборник “Вопросы криминалистики и судебной экспертизы”, в котором, помимо упоминавшейся статьи Ю. М. Кубицкого, были опубликованы статьи М. М. Выдри и М. Г. Любарского, Н. А. Джангельдина, А. Р. Шляхова, в разной форме высказывающие идею об отделении теории криминалистической экспертизы от криминалистики в самостоятельную область научного знания. “Теорию криминалистической экспертизы надо выделить из общего курса криминалистики, — писал А. Р. Шляхов. — Методика криминалистической экспертизы должна отпочковаться, таким образом, от тактики следствия. Такое решение давно уже назрело, оно фактически уже осуществляется”[734].

Концепция самостоятельного, независимого от криминалистики, существования теории криминалистической экспертизы нашла как противников, так и сторонников. Решительно не соглашаясь с ней, С. П. Митричев еще до выхода указанного сборника писал: “Криминалистическая экспертиза основывается на данных криминалистики и она неотделима от криминалистики, поэтому глубоко неправы те криминалисты, которые предлагают выделить криминалистическую экспертизу из криминалистики в отдельную самостоятельную дисциплину”[735]. В то же время он признавал необходимость выделения вопросов криминалистической экспертизы в самостоятельный раздел криминалистики[736].

Его поддерживал Б. М. Комаринец: “Мы не можем считать правильным разделение криминалистической техники на две самостоятельные части или даже науки: на следственную технику и теорию криминалистической экспертизы”[737]. В то же время А. В. Дулов присоединился к сторонникам науки криминалистической экспертизы[738].

Насколько мы можем судить, из перечисленных авторов указанного сборника лишь А. Р. Шляхов в последующем продолжал развивать идею создания науки криминалистической экспертизы. Он расширял ее границы, включая в ее содержание уже не только методы исследования, но и методы обнаружения и фиксации доказательств. “Теория советской криминалистической экспертизы, — писал А. Р. Шляхов в 1962 г., — может быть поэтому определена как наука, занимающаяся разработкой методов обнаружения, фиксации и экспертного исследования вещественных доказательств в целях установления существенных свойств и идентификации лиц, животных, предметов и вещей в связи с расследованием и рассмотрением уголовных и гражданских дел”[739]. Такая трактовка содержания декларируемой науки фактически означала подмену ею значительной части криминалистики, связанной с обнаружением и фиксацией доказательств.

В проспекте руководства по криминалистической экспертизе в содержание науки криминалистической экспертизы, помимо характеристики ее предмета и метода, были включены организационные и процессуальные условия производства криминалистической экспертизы, класси­фикация вещественных доказательств, относящихся к предмету криминалистической экспертизы, и сравнительных материалов, общая характеристика логических и научно-технических методов и средств экспертного исследования, стадий последнего, а также содержание и процессу­альная природа заключения эксперта-криминалиста[740], то есть все то и только то (кроме предмета этой науки), что было разработано и описано С. М. Потаповым, А. И. Винбергом, Н. В. Терзиевым и другими криминалистами в качестве теоретических основ криминалистической экспертизы как разновидности практической деятельности.

Таким образом, с содержательной точки зрения, провозглашение существования науки криминалистической экспертизы не дало ничего нового ни для теории, ни для практики борьбы с преступностью в целом. Неслучайно поэтому концепция науки криминалистической экспертизы продолжала подвергаться обоснованной критике. Свое несогласие с ней выразил Н. А. Селиванов, который пришел к выводу, что “попытка созда­ния особой науки под названием “криминалистическая экспертиза” беспочвенна. Разработку теоретических положений и научно-технических средств, используемых экспертами-криминалистам, целесообразно продолжать в рамках криминалистики”[741].

Принципиальную позицию по-прежнему занимал С. П. Митричев, считавший, что “самостоятельное организационные оформление учреждений судебной экспертизы, большая научно-исследовательская работа по совершенствованию методов экспертных исследований еще не дают оснований для вывода о том, что возникла новая наука — криминалистическая экспертиза... Теоретические основы криминалистической экспертизы разрабатываются криминалистикой... Криминалистическая экспертиза в составе науки криминалистики имеет все возможности для своего дальнейшего развития”[742].

В 1961 г. А. И Винберг в одной из своих статей обратил внимание научной общественности на необходимость разработки общего учения о судебной экспертизе[743]. Очевидно, под влиянием этого высказывания А. Р. Шляхов в 1962 г. наряду с наукой криминалистической экспертизы заговорил о науке судебной экспертизы, объединяющей, по его мнению, принципы, процессуальные условия и общие логические, физико-техни­ческие и химико-биологические методы исследования, а также методику и технику проведения различных видов судебной экспертизы[744]. Этот “поворот темы” практически остался почти незамеченным, видимо, потому, что в последующих работах А. Р. Шляхов по-прежнему оперировал преимущественно термином “наука криминалистической экспертизы”[745]. О науке судебной экспертизы вновь вспомнили значительно позднее.

Несогласие подавляющего большинства криминалистов с идей создания науки криминалистической экспертизы было столь очевидным, а аргументы ее противников столь обоснованны, что от нее отступился и сам А. Р. Шляхов. В 1969 г. он уже снова писал о том, что теоретическую основу криминалистической экспертизы составляют криминалистическая техника и криминалистика в целом, что общие положения методики экспертно-криминалистических исследований следует отнести к общей части криминалистической техники, не упоминая теперь вовсе ни о науке криминалистической экспертизы, ни о науке судебной экспертизы[746]. В своей докторской диссертации он вновь подчеркивает, что криминалистика составляет научную и методическую основу криминалистической экспертизы[747]. Он даже не включает в список работ по теме диссертации свои статьи о науке криминалистической (и судебной) экспертизы, как бы отмежевываясь тем самым от своих прошлых взглядов.

Так закончился первый этап развития идеи о науке судебной экспертизы. После нескольких лет перерыва эти идея получила новое воплощение и дальнейшее развитие.

В 1973 г. А. И. Винберг и Н. Т. Малаховская выступили с предложением о формировании судебной экспертологии как науки “о законах и методологии формирования и развития судебных экспертиз, закономерностях исследования их объектов, осуществляемых на основе специальных познаний, привносимых из базовых (материнских) наук и трансформированных через сравнительное судебное экспертоведение в сис­тему научных приемов, методов, средств и методик решения задач судебных экспертиз, проводимых в границах правовой регламентации и в тех организационных формах, которые обеспечивают доказательственное по делу значение заключений судебных экспертов в уголовном и гражданском судопроизводстве”[748]. По замыслу авторов центральная роль в системе экспертологии отводится сравнительному судебному экспертоведению, которое понимается “как раздел судебной экспертологии, занимающийся сравнительным изучением различных судебных экспертиз для установления присущих им общих принципов, структурных связей (связи корреляционные, сосуществования, генетические и др.) и отношений, общности их происхождения (гомология)”[749].

С точки зрения А. И. Винберга и Н. Т. Малаховской, существует два вида связи между экспертизой и обосновывающим ее научным знанием. Первый вид — это прямая связь между предметной судебной экспертизой и базовой (материнской) наукой, без посредствующих между ними звеньев. Второй вид связи имеет место в тех случаях, когда данные базовой науки активно перерабатываются, преобразуются и образуют содержание предметной судебной науки, которая и составляет научную основу конкретной предметной экспертизы.

Указывая на связь своей концепции с высказывавшейся ранее в литературе идеей “науки судебной экспертизы”, А. И. Винберг и Н. Т. Малаховская пришли к выводу, что попытки создания ранее такой науки суде­бной экспертизы потерпели неудачу потому, что “в большинстве своем представляли идею включения различных судебных экспертиз в криминалистическую и таким образом обосновывалась необходимость отпочкования этой экспертизы в самостоятельную науку... Но сторонники создания “науки судебной экспертизы” встречали справедливые возраже­ния, что сама по себе судебная экспертиза — это не наука, а вид практической деятельности, основывающейся в своих специальных познаниях на той или иной науке. Кроме того, справедливо критиковалась попытка включить в криминалистическую экспертизу другие судебные экс­пертизы. Это привело бы непомерному расширению криминалистичес­кой экспертизы и к обеднению всего института судебной экспертизы. К тому же, как известно, сама криминалистическая экспертиза — лишь вид судебной экспертизы”[750].

Систему судебной экспертологии авторы представляли себе состоящей из двух частей. Первая — общетеоретическая часть — должна включать такие элементы, как сущность предмета этой науки; ее законы и методология формирования и развития судебных экспертиз; место в системе научного знания; научные основы сравнительного судебного экспертоведения и его функции; обобщенное (гносеологическое) понятие закономерностей исследования объектов судебных экспертиз; история возникновения и развития судебных экспертиз; учение о свойствах и признаках объектов сравнения; задачи судебных экспертиз; правовые и организационные основы судебной экспертологии; характеристика эксперта как субъекта познания и его деятельности, и некоторые другие вопросы. Вторая часть — виды и сущность предметных судебных экспертиз как элементов целостной системы судебной экспертологии[751].

Была ли идея судебной экспертологии лишь “гальванизацией” прежней идеи о “науке криминалистической экспертизы” или о “науке судебной экспертизы” или же существенно новой теоретической конструкцией?

Как уже отмечалось, сторонники “науки криминалистической экспертизы” фактически ограничили ее содержание организационными и процессуальными вопросами производства экспертизы и общей характеристикой методов и средств экспертного исследования. Примерно так же с добавлением лишь методики и техники различных видов экспертиз представлял себе содержание “науки судебной экспертизы” А. Р. Шля­хов. В идее судебной экспертологии акцент делался на иных, гораздо более значимых, вопросах, преимущественно, методологического характера; авторы идут к формулированию предмета науки через указание на изучаемые этой наукой объективные закономерности действительности. Организационные и процессуальные вопросы занимают в их конструкции явно второстепенное место; преемственность сохраняется, пожалуй, лишь в том, что и они касаются во второй части своей теории конкретных видов судебной экспертизы; но и их они предлагают рассматривать в аспекте общетеоретических положений, “которые обусловливают фор­мирование и направленность каждого вида судебной экспертизы как системно-структурного элемента целостного понятия судебной экспертологии”[752]. Таким образом, с нашей точки зрения, идею судебной экспертологии следует оценивать не как повторение и развитие предложений А. Р. Шляхова и других авторов о “науке криминалистической экспертизы” (1959) или о “науке судебной экспертизы” (1962), а как развитие мысли о необходимости разработки общего учения о судебной экспертизе, высказанной в 1961 г. А. И. Винбергом, как реализацию этот замысла.

Идея судебной экспертологии не осталась незамеченной и вызвала, естественно, различную реакцию ученых.

А. Р. Шляхов, В. С. Митричев, М. И. Авдеев, С. С Остроумов, М. С. Брайнин, В. М. Никифоров, Ф. Э. Давудов, Б. И. Пинхасов, З. М. Соколовский, Л. Е. Ароцкер, Н. В. Скорик и некоторые другие ученые поддержали предложение А. И. Винберга и Н. Т. Малаховской. С. П. Митричев высказал мнение, что на настоящем этапе целесообразнее начать с изучения закономерностей криминалистической экспертизы, а затем уже встать на путь создания самостоятельной науки — судебной экспертологии. По мнению Г. Л. Грановского, многие теоретические проблемы только намечены авторами предложения и требуют разработки; не совсем удачно и само название конструируемой науки[753].

После первых откликов на статью А. И. Винберга и Н. Т. Малаховской в литературе появились публикации, содержащие более детальное исследование проблемы.

А. Р. Шляхов, не анализируя концепции судебной экспертологии, сформулировал свои представления о теории судебной экспертизы (как он назвал эту область научного знания) и о “специальных экспертно-кри­миналистических знаниях”, т. е. о теории криминалистической экспертизы. По его мнению, “теория судебной экспертизы — это система знаний о закономерностях и основанных на них методах, применяемых в различного рода судебных экспертизах при решении задач по исследованию тех или иных объектов”[754].

В содержании специальных экспертно-криминалистических знаний он различал четыре части.

Первая часть — введение в теорию и практику криминалистической экспертизы:

¨ учение о предмете, объекте, структуре методик криминалистической экспертизы, о ее связи с отраслями права и различными науками, о ее отличиях от других видов судебных экспертиз, о видах криминалистической экспертизы;

¨ методология развития теории и практики криминалистической экспертизы, соотношение естественно-научных и юридических начал в криминалистической экспертизе, соотношение теории и практики в экспертно-криминалистическом познании;

¨ учение об экспертной криминалистической идентификации;

¨ учение о процессуальных основах криминалистической экспертизы;

¨ учение о системе, структуре и управлении экспертными криминалистическими учреждениями, их функциях, научной организации труда;

¨ история развития криминалистической экспертизы в СССР и состояние этой экспертизы в других странах;

¨ учение о системе, методах изучения и развития теории, организации научных исследований по проблемам криминалистической экспертизы, реализации итогов НИР и о формах внедрения их в экспертную и следственно-судебную практику.

Вторая часть — общие положения теории и методики криминалистической экспертизы:

¨ учение о методах экспертного исследования;

¨ общие положения методики экспертного исследования вещественных доказательств (учение о стадиях исследования, синтезе результатов и логической согласованности выводов и данных исследования, их объективности и достоверности, критериях их оценки);

¨ учение о структуре и содержании заключения эксперта-криминалиста.

Третья часть — научные и теоретические основы криминалистических экспертиз (общие положения и методики проведения отдельных видов криминалистической экспертизы).

Четвертая часть — использование криминалистической экспертизы в процессе доказывания по делу и предупреждения правонарушений.

Помимо концепции А. Р. Шляхова, которая наряду с другими будет проанализирована далее, следует упомянуть о концепции В. Д. Арсеньева, который обратился к рассмотрению науки о судебной экспертизе с позиции теории судебных доказательств.

По мнению В. Д. Арсеньева, поскольку институт экспертизы является объектом наук уголовного и гражданского процесса, а организация и методика производства отдельных видов экспертиз изучаются самостоятельными отраслями научного значения — криминалистикой, судебной медициной, судебной психологией и др., “объединять все эти науки в одну науку о судебной экспертизе нет достаточных методологических ос­нований, тем более, что к предмету указанных наук относится не только экспертиза, но и применение специальных знаний в иных формах — например, ревизия в судебной бухгалтерии”[755].

С его точки зрения, речь может идти лишь о признании такой науки, как общая теория судебной экспертизы, являющейся элементом теории доказательств, понимаемой как многоотраслевая комплексная наука. Предмет общей теории судебной экспертизы представляет собой часть предмета теории судебных доказательств, а именно: закономерности возникновения, сохранения и изменения доказательственной информации, являющейся объектом, материалом и результатом судебной экспертизы. Конкретные же методы и методики экспертизы, а также применяемые при ее производстве технические средства должны оставаться объектом сложившихся прикладных наук; проведение экспертизы и использование заключений экспертов должны относиться к объектам процессуальной науки, теории судебных доказательств и криминалистики (методики расследования)[756].

Насколько нам известно, концепция В. Д. Арсеньева анализу в литературе не подвергалась и оценки не получила.

В 1976 г. А. И. Винберг и Н. Т. Малаховская внесли некоторые дополнения и уточнения в свою концепцию. Они конкретизировали свои представления о процессе формирования научных основ различных видов судебных экспертиз, показали, что некоторые виды экспертизы опираются не на предметные судебные науки, а на методические дисциплины, не трансформирующие данные материнских наук, а лишь отбирающие и систематизирующие те сведения из них, которые необходимы для разработки методики экспертизы данного вида (например, судебно-бухгал­терской, автотехнической и др.)[757].

В том же году в целях унификации языка судебной экспертизы коллективом авторов был разработан проект словаря основных терминов теории и практики судебной экспертизы (общая часть), в котором среди прочих давалось толкование таких терминов, как “наука о судебной экспертизе (судебная экспертология, общая теория судебной экспертизы)” (А. И. Винберг), “методология науки о судебной экспертизе (судебной экспертологии)” (А. И. Винберг), “предмет общей теории судебной экспертиз” (А. Р. Шляхов). Для того чтобы облегчить последующий анализ этих определений, приведем их текстуально.

“ Наука о судебной экспертизе (судебная экспертология, общая теория судебной экспертизы) — область знаний о закономерностях и методологии формирования и развития научных основ судебных экспертиз, осуществляемых посредством привнесения данных из базовых (материн­ских) наук и их трансформации для решения задач судебных экспертиз, проводимых в уголовном и гражданском процессах и в тех организационных формах, которые обеспечивают научную обоснованность заключений судебных экспертиз”[758].

Наука о судебной экспертизе (судебная экспертология) — методология — это система общих положений, принципов, методов реализации марксистско-ленинской теории познания, диалектики, логики в их взаимодействии для познания судебных экспертиз в процессе проведения расследования и рассмотрения уголовных и гражданских дел, вытека­ющего из привлечения тех специальных знаний из различных наук, которые необходимы для решения задач судебной экспертизы”[759].

Предмет общей теории судебной экспертизы составляют закономерности образования и использования материальных объектов источников доказательственной информации по уголовному либо гражданскому делу для установления на основе специальных познаний и экспертных исследований фактических данных”[760].

Цель и задачи науки о судебной экспертизе — открытие закономерностей, разработка научно обоснованных методов, накопление и систематизация научных знаний в целях формирования теоретических, методологических, правовых, организационных и учебно-воспитательных ос­нов и научных методик судебно-экспертной деятельности в уголовном и гражданском процессе”[761].

В конце 70-х гг. идея науки о судебной экспертизе получила свое выражение в ряде работ ведущих криминалистов. Прослеживая иерархию судебно-экспертных знаний, А. Р. Шляхов сделал вывод, что различные области судебно-экспертных знаний “объединяет общая теория, которую можно именовать “основами судебной экспертизы” или “судебной экспертологией”, как рекомендует А. И. Винберг”. В составе общей теории судебной экспертизы формируется общая методология экспертного познания, а для каждого класса судебных экспертиз — частные методологические положения. Помимо общей теории, создаются частные теории судебных экспертиз, служащие основой для разработки технических средств и методик соответствующих классов судебных экспертиз. И общая теория, и частные экспертные теории должны содержать правовые основы экспертизы. По вопросу о месте теории экспертизы в системе на­учного знания автор высказался так: “Криминалистика давно и успешно служит теоретической базой развития криминалистических экспертиз, ис­пользуя широкий спектр методов “материнских наук. Для нее не обременительно принять и другие области и отрасли судебно-экспертных наук, тем более, что все они реализуются, в первую очередь и преимущест­венно в целях раскрытия и предупреждения преступлений. Полной гармонии судебных экспертиз могло бы способствовать образование в криминалистике особого, четвертого, раздела — “судебной экспертизы”[762].

Заметным событием в деле формирования основ общей теории судебной экспертизы стало издание книги А. И. Винберга и Н. Т. Малаховской. “Судебная экспертология (общетеоретические и методологические проблемы судебных экспертиз)”[763]. Эта книга содержала систематизированное изложение взглядов авторов, ранее публиковавшихся в отдельных статьях. Основные положения книги заключались в следующем.

1. Сущность экспертологии заключается в том, что она является “фор­мой достоверного научного знания о закономерностях и методологии формирования и развития научных основ судебных экспертиз” (с. 8).

2. Теоретическое объединение всех концепций предметных экспертных наук должно осуществляться на основе самой экспертологии на базе сравнительного экспертоведения, которое “понимается как часть судебной экспертологии, основывающейся на методе сравнения уровня общеметодологической концепции и занимающейся сравнительным изучением различных отраслей знаний в области судебных экспертиз для выявления присущих им общих законов, принципов, структурных связей... и отношений, общности их происхождения в аспекте гомологии” (сс. 59-60).

3. Научные основы судебных экспертиз формируются либо непосредст­венно на базе материнских наук, либо через трансформацию этих на­ук в судебные экспертные науки (с. 113). Авторы дают схему системы су­дебной экспертологии, в которой обозначены четыре уровня знаний:

¨ фундаментальные базовые (материнские) науки;

¨ предметные судебные науки;

¨ отрасли предметных судебных наук;

¨ практическая деятельность — судебные экспертизы.

Работа А. И. Винберга и Н. Т. Малаховской послужила импульсом для активизации исследований в области общей теории судебной экспертизы. Первым на выход в свет книги А. И. Винберга и Н. Т. Малаховской откликнулся обстоятельной статьей А. А. Эйсман. По его мнению, в общей части экспертологии следует рассматривать классификацию родов и видов экспертиз, задачи экспертной практики, функции экспертных учреждений, их организационную структуру, систематику методов экспертного исследования и теории выводов эксперта, роль которой может выполнять теория криминалистической идентификации. Далее разделами экспертологии должны стать учение о логической структуре вывода эксперта, учение или теория оценки экспертом обнаруженных в ходе исследования данных, общие начала экспертных методик[764]. “На данном этапе развития, — писал далее А. А. Эйсман, — экспертология представляется, скорее, частью криминалистики — обособившейся, самостоятельной, имеющей специфическую проблематику, предмет и задачи”[765], — ее место в разделе теоретических основ криминалистики.

Критически отнесся к некоторым положениям концепции А. И. Винберга и Н. Т. Малаховской Б. Е. Гордон. По его мнению, в структуре экспертологии следовало различать лишь реально существующие предметные науки, а не такие, как “судебная физика” или “судебная химия” (тогда уж следовало назвать и “судебную математику”!)[766].

В конце 80-х гг. проблематикой общей теории судебной экспертизы стал активно заниматься И. А. Алиев. В его докторской диссертации и опубликованной по ее материалам книге “Проблемы экспертной профилактики”[767] он проанализировал высказывания об общей теории судебной экспертизы, определил требования, которым она должна удовлетворять, если претендует на значение самостоятельной науки, и предложил свою структуру этой теории. По его мнению, такая теория должна состоять из пяти разделов:

¨ методологические основы общей теории судебной экспертизы;

¨ предмет, объекты, субъекты и задачи экспертной деятельности;

¨ методы и методики в структуре экспертной деятельности;

¨ инфраструктура и процессуальная функция судебной экспертизы;

¨ частные теории судебной экспертизы.

К числу последних он отнес теории экспертной идентификации, диагностики, классификации и профилактики[768].

В 1991 г. свою концепцию общей теории судебной экспертизы выдвинула Т. В. Аверьянова, предложившая включать в состав этой теории:

1) концептуальные основы общей теории судебной экспертизы (ее предмет, система и место в системе научного знания и т. п.);

2) учение о судебной экспертизе как разновидности практической деятельности;

3) учение о закономерностях формирования и развития судебных экспертиз;

4) учение о предмете и задачах судебной экспертизы;

5) учение о субъекте экспертной деятельности;

6) теория процессов, отношений и целей экспертной деятельности;

7) учение о методах общей теории судебной экспертизы и экспертного исследования;

8) учение об объектах судебной экспертизы, их свойствах и признаках;

9) учение о средствах и формах коммуникативной деятельности при производстве судебных экспертиз и информационных процессах;

10) теория экспертного прогнозирования;

11) частные теории отдельных родов и видов судебных экспертиз[769].

Справедливости ради, следует сказать, что модель структуры общей теории, предложенная И. А. Алиевым, в общих чертах повторяла изложенную в схематическом виде концепцию Ю. Г. Корухова[770].

Наконец, последней по времени была концепция этой теории, разработанная С. Ф. Бычковой.

Концепция С. Ф. Бычковой исходит из представления о всякой науке не только как о системе знаний, но и как целостном социальном организме. В соответствии с этим, “наука о судебной экспертизе может быть представлена в виде совокупности элементов, характеризующих ее с когнитивной (как знание), социальной стороны и со стороны отношения к среде, внешней для нее”[771]. Рассмотрение этой науки во всех трех аспектах позволяет сделать вывод, что она соответствует условиям определения ее статуса как самостоятельной науки.

Основными компонентами научного знания, составляющего содержание науки о судебной экспертизе, являются общая теория судебной экспертизы и судебно-экспертные отрасли научного знания[772], следовательно, общая теория судебной экспертизы не исчерпывает собой всего содержания этой науки, и поэтому не является ее синонимом, как полагают другие авторы. С. Ф. Бычкова пишет: “Судебно-экспертные отрасли представляют собой научные основы конкретных видов (родов) экспертиз; являясь самостоятельными областями научного знания в пределах науки о судебной экспертизе, они используют как положения общей теории судебной экспертизы, так и базисных областей научного знания, которыми могут являться любые, “внешние” по отношению к науке о судебной экспертизе, научные области. Общая теория судебной экспертизы, концентрируя в себе наиболее общие положения, совпадающие для всех областей судебно-экспертных отраслей, представляет собой гносеологическую ориентацию их функционирования и развития”[773]. Руководствуясь этими соображениями, С. Ф. Бычкова полагает, что “общая теория судебной экспертизы может быть определена как система теоретического знания, отражающая на метапредметном уровне наиболее общие закономерности развития научных основ судебных экспертиз и экспертной деятельности, либо как система теоретического знания, являющаяся методологической основой судебно-экспертных отраслей знаний”[774].

Система общей теории судебной экспертизы представлена С. Ф. Бычковой укрупненными блоками:

1) методологические основы общей теории судебной экспертизы;

2) экспертная техника;

3) экспертная тактика;

4) методика экспертного анализа отдельных видов преступлений[775].

Подробнее на анализе этой концепции, как и концепций других авторов, мы остановимся в следующем параграфе.

Таковы современные представления о науке судебной экспертизы, или о судебной экспертологии, ее содержании, исходных посылках и основных понятиях. К их анализу, оценке и изложению своих взглядов по этому вопросу мы и переходим.