Поэма Юнга "Жалоба, или Ночные думы о жизни, смерти и бессмертии ". Основные темы.

Познакомьтесь с понятием "сентиментализм";.

Основные представители сентиментализма в Англии.

Поэма Юнга "Жалоба, или Ночные думы о жизни, смерти и бессмертии ". Основные темы.

4. Познакомьтесь со стихотворениями Томаса Грея ";Элегия, написанная на сельском кладбище" и Оливера Голдсмита "Покинутая деревня". Выделите этапы в развитии текстов, развитые в них темы. Основные образы.

Эдуард Юнг (Эдуард Янг, англ. Edward Young; крещён 3 июля 1683, Апем близ Уинчестера — 5 апреля 1765, Уэлин, Хартфордшир) — английский поэт.

Сын священника, изучал право в Оксфордском университете. Первые опубликованные произведения: «Epistle to … Lord Lansdoune» (1713), «Poem on the Last Day» (1713), «The Force of Religion: or Vanquished Love» (1714), «On the late Queen’s Death and His Majesty’s Accession to the Throne» (1714) носили черты классицизма, особого успеха не имели.

Вошел в мировую литературу благодаря самому позднему своему сочинению — философско-дидактической поэме «Жалоба, или Ночные думы» (1742—1745). В свободной форме одинокого раздумья или беседы с воображаемым собеседником, юным Лоренцо, которого поэт хочет убедить в тщете светской суеты и вольнодумства, развивает Юнг свои взгляды на природу человека и его предназначение. Эти взгляды исполнены глубокого трагизма. Юнг исходит в «Ночных думах» из опровержения рационалистического оптимизма Попа («Опыт о человеке»), Шефтсбери и других ранних просветителей, для которых земное бытие при всех его частных невзгодах было воплощением разумной предустановленной гармонии, а человек — центром этого гармонического миропорядка. Юнг, напротив, глубоко и страстно переживает неустроенность человека на земле, и только в предвидении иного, потустороннего бытия может найти оправдание призрачности земного счастья и скоротечности жизни. Вся поэма может быть воспринята как цикл проповедей (Юнг был пастором). Но литературно-историческое значение «Ночных дум» выходит далеко за пределы религиозной проповеди. Юнг воплотил здесь свое ощущение глубочайших противоречий, коренящихся в самой натуре человека и в условиях его существования. «Червь? Бог?» — эти слова Юнга молодой Жуковский поставил эпиграфом к своему стихотворению «Человек» (1801), во многом развивающему мотивы «Ночных дум». Религиозная идея Юнга была окрашена мрачным, трагическим колоритом; в ней ощущается мучительно выстраданное поэтом сознание неосуществимости человеческих порывов и идеалов. Бурно-эмоциональный стиль поэмы богат множеством оттенков: пылкая восторженность, уныние, ирония, отчаяние, печальная резиньяция сливаются здесь воедино. Характерен и мрачный, «ночной» колорит поэмы, основанный на новых для английской просветительской поэзии XVIII в. критериях живописности. Примечательно, что «Ночные думы» впоследствии с увлечением иллюстрировал романтик Блейк. «Ночные думы», так же как и небольшой прозаический трактат Юнга «Размышления об оригинальном творчестве» (1759), оставили глубокий след в литературе XVIII столетия, оказав воздействие не только на сентименталистов, но отчасти и на романтиков. В Германии Юнга высоко ценил Гердер. В России первые переводы «Ночных мыслей» начали появляться уже в 1770-е годы. А. М. Кутузов с 1778 публиковал в журнале «Утренний свет» прозаические переводы отдельных «Ночей». Позднее они вышли книгой «Плач Эдуарда Юнга, или Нощныя размышления о жизни, смерти и бессмертии» (1785).

 

«...Когда в морях войны подсолнечная тонет,

Когда невежественность в ней от стрел насилья стонет;

Вы в жизни ближнего жизнь видите свою!

Гласите ко Творцу: "Мы за любовь твою,

В любви к Тебе, в любви ко ближним заключенной,

Не согласимся взять под власть свою вселенной!

Жить ближними, Тобой! есть счастье наших дней".

Ах! земнородные давно от цели сей

И сердцем и умом навеки отвлеклися;

Они бесчувствия бронею облеклися.

И автор грезит о сверхбудущем, может, неземном:

Когда о множестве миров мечтаю я,

В подпору, к истине взывает мысль моя.

К той истине, что все для Вышнего возможно,

Ужель о власти я его вещаю ложно?»

("Ночные думы". Ночь одиннадцатая. Множество миров)

 

Томас Грей (англ. Thomas Gray, 26 декабря 1716, Корнхилл — 30 июля 1771, Кембридж) — английский поэт-сентименталист XVIII века, предшественник романтизма, историк литературы.

Томас Грей родился в Корнхилле, предместье Лондона в семье биржевого брокера и модистки. Он обучался в Итонском колледже. В 1734 году Грей переехал в Кембридж, где и началась его литературная деятельность.

Томас Грей писал и произведения в стиле классицизма, однако сегодня они малоизвестны, в отличие от его сентименталистских стихов. Одно из самых известных его произведений — «Элегия на сельском кладбище („Elegy Written in a Country Churchyard“)» (1750), трижды переведенная на русский язык В. Жуковским (второй из этих переводов принёс Жуковскому первую известность), один из известнейших текстов кладбищенской поэзии. В «Элегии» нет места смятенным порывам отчаяния и скорби, которые придают трагическую окраску поэмам Юнга. Иначе настроен сам поэт, иным представляется ему и мир. «Элегия» освещена не зловещим ночным мраком, а последними отблесками заката, на смену которому незаметно приходят тихие сумерки. Спокойны и тихи и раздумья поэта (Голдсмит верно подметил, что Грей воспользовался в «Элегии» самым медлительным размером, какой возможен в английской поэзии). Среди могил поэт слышит звуки, напоминающие о жизни: шаги усталого пахаря, мычание коров, возвращающихся с пастбища, и позвякивание их колокольчиков... Смерть здесь предстает как естественное завершение жизни, не обрывающее уз любви и дружбы (умершие по-прежнему живут в памяти односельчан). Поэт задумывается над судьбами тех, кто нашел вечный покой на этом заброшенном деревенском погосте:

 

The curfew tolls the knell of parting day,

The lowing herd wind slowly o'er the lea

The plowman homeward plods his weary way,

And leaves the world to darkness and to me.

 

Now fades the glimm'ring landscape on the sight,

And all the air a solemn stillness holds,

Save where the beetle wheels his droning flight,

And drowsy tinklings lull the distant folds;

 

Save that from yonder ivy-mantled tow'r

The moping owl does to the moon complain

Of such, as wand'ring near her secret bow'r,

Molest her ancient solitary reign.

(Elegy Written in a Country Churchyard)

 

Колокол поздний кончину отшедшего дня возвещает;

С тихим блеяньем бредет через поле усталое стадо;

Медленным шагом домой возвращается пахарь, уснувший

Мир уступая молчанью и мне. Уж бледнеет окрестность,

Мало-помалу теряясь во мраке, и воздух наполнен

Весь тишиною торжественной: изредка только промчится

Жук с усыпительно-тяжким жужжаньем да рог отдаленный,

Сон наводя на стада, порою невнятно раздастся;

Только с вершины той пышно плющем украшенной башни

Жалобным криком сова пред тихой луной обвиняет

Тех, кто, случайно зашедши к ее гробовому жилищу,

Мир нарушают ее безмолвного древнего царства.

(Пер. В. А. Жуковского)

 

Грей проявлял большой интерес к кельтской и скандинавской поэзии, древние памятники которой он изучал по латинским переводам. Так возникли его поздние оды, например «Роковые сестры», «Нисхождение Одина», где спокойная созерцательность «Элегии» и других более ранних стихотворений Грея уступает место бурному драматизму страстей и причудливому сочетанию величавых и устрашающих образов, восходящих к древнему эпосу. Валькирии во время боя ткут свою зловещую ткань; их станок — сверкающие копья, пряжа — человеческие внутренности, окровавленные стрелы — ткацкий челнок... («Роковые сестры»). Один спускается в пропасть ада и магическими заклинаниями вызывает из праха умершую пророчицу, которая предвещает ему смерть Бальдура и грядущий мировой пожар и гибель богов («Нисхождение Одина»). По своим мрачным настроениям и образам эти поздние оды Грея до некоторой степени предвещают поэтику романтизма. То же можно сказать и об оде «Бард», навеянной средневековыми валлийскими преданиями и имеющей под собой некоторую историческую основу: валлийский бард, последним оставшийся в живых из всех своих собратьев, истребленных по приказу английского короля Эдуарда I, охваченный пророческим огнем, проклинает поработителя валлийских земель и предвещает страшное возмездие, которое постигнет потомков короля. Сама природа вопиет об отмщении: голос разгневанного старца сливается с грозным ревом горного потока, древние «дубы-великаны» угрожают своими могучими ветвями королю-захватчику. В подзаголовке Грей назвал свою оду «пиндарической»: эта форма, впоследствии близкая романтикам, например Шелли, как бы расковывала поэтическую речь, позволяя автору прибегать к неожиданным перебоям ритма в соответствии со стремительным и драматическим развитием лирической темы.