Великобритания. Среди надежных союзников британского вивисекционного истеблишмента уже давно находится большинство старых антививисекционных обществ

 

Среди надежных союзников британского вивисекционного истеблишмента уже давно находится большинство старых антививисекционных обществ. Порой бывает трудно сказать, в чем тут дело – в умысле или в некомпетентности их руководства, да и вряд ли это имеет значение. Результат все равно получается один и тот же.

Великобритания, которая всегда была родиной гуманистических инициатив, не имеет себе равных и по лицемерию. Полного обновления западной индустриализированной медицины нельзя достичь без законодательного запрета всех опытов на животных. Контроль лишь способствует продолжению и расширению нынешнего обмана. Более 100 лет «строгого» контроля привели к плачевным результатам. Ибо кто собирается контролировать инспекторов? «Строгий» контроль впервые ввели в 1876 году в Англии. То был внешне очень подробный Акт о жестокости к животным (Cruelty Against Animals Act). Он действует и поныне и стремится к тому, чтобы сократить опыты на животных в Британии до абсолютного минимума и избавлять животных от всяких страданий через анестезию и своевременную эвтаназию. Когда этот закон вступил в силу, во всей стране проводилось примерно по 300-800 опытов на животных в год. С тех пор их число ежегодно возрастало и достигло на момент написания книги 5,5 миллионов. Великобритания выделяется из общей массы только тем, что это единственная страна, где количество и виды опытов на животных должны быть обнародованы. Согласно официальным данным Министерства внутренних дел, в последние годы примерно 86% опытов проводились без какой-либо анестезии, и лишь в 3% случаев животных до пробуждения подвергали эвтаназии. И еще не факт, что наркоз был адекватным. Лорд Даудинг (Dowding) сообщал в Палате лордов о выявленных случаях, когда экспериментаторы при серьезных вмешательствах, таких как вырезание глаз кошкам, вместо того, чтобы вводить животных в глубокий наркоз, давали им успокоительное вроде диала. В настоящее время на всю Британию приходится только 14 инспекторов, которые подчиняются Министерству внутренних дел (а оно, в свою очередь зависит от химической промышленности), и у которых скорее всего нет ни времени, ни желания неожиданно появляться в лабораториях, как того требует закон. Они сидят за столом и выдают сертифицированным вивисекторам, коих насчитывается 18 тысяч, требуемые разрешения на миллионы экспериментов, которые якобы необходимы для блага все более страждущего населения Англии.

Британское вивисекционистское лобби, которое называет себя Обществом в защиту исследований (Research Defense Society), имеет офис в дорогом лондонском бизнес-центре. Его цели четко обозначены в анкете для вступающих:

«“Общество в защиту исследований”, основанное членом Королевского общества хирургов в январе 1908 года, существует для того, чтобы прояснять факты, связанные с экспериментами на животных, условиями и правилами проведения экспериментов на живых животных в Соединенном Королевстве; подчеркивать важность таких экспериментов для благополучия людей и животных и указывать на уже существующие достижения, которые уже спасли здоровье и жизнь бесчисленному количеству людей и животных, предотвратили их страдания; защищать ученых, занимающихся медицинскими, биологическими и ветеринарными науками от нападок антививисекционистов; помогать научным работникам с подачей заявлений в министерство внутренних дел и получением нужных разрешений и сертификатов… Общество может также устроить лекции, которые будут читать от его лица его известные участники… Все члены получают бесплатно журнал Общества, “Conquest”, и другие публикации».

Некоторые участники RDS – разводчики лабораторных животных. Его президент, граф Холзбери (The Earl of Halsbery), более 20 лет продвигает вивисекцию в парламенте.

Этот английский аристократ не видит ничего плохого в тесте Драйза, в ходе которого десяткам тысяч животным ежегодно глаз удерживают открытым с помощью металлических прищепок, чтобы разрушить его такими жизненно необходимыми товарами как предметы красоты; конечно, результаты оказываются привычно-ненадежными.

Холзбери – один из немногих парламентариев, кого пускают в лаборатории, потому он имеет привилегию получать информацию от животных напрямую, аки святой Франциск Ассизский.

Когда 21 июня 1979 года в Палате лордов проводились дебаты о страданиях лабораторных животных, он проявил недюжинное чувство юмора:

«Что касается курящих собак, я сходил в Олдерли-Эдж, где эти собаки используются, и поговорил с собаками. То был лучший способ узнать, насколько они возражают против привычки, которая доставляет такое удовольствие людям».

Далее он заявил, что большинство собак, используемых в опытах с курением, «прыгали от радости по утрам в понедельник, когда приходил их воспитатель и возобновлял курительные упражнения».

Британскому лобби удалось гораздо лучше, чем их американским коллегам, установить дружественные или, по меньшей мере, нейтральные отношения с некоторыми ведущими антививисекционными обществами и склонить их к смягчению политики.

Нижеследующее письмо от Стефана Вайна (Stephen Vine), главного инспектора Министерства внутренних дел, может стать откровением для тех, кто ничего не знает о дружеских отношениях между инспекторами и вивисекционным истеблишментом (только вот почему такие открытия делает иностранец, а не член какого-нибудь британского антививисекционного общества?). То письмо от 22 октября 1969 года было напечатано в официальной канцелярии (Home Office, Romney House, Marsham Street, London S.W.1) и адресовалось одному из самых активных вивисекторов Англии, профессору А.Д. Макдональду, доктору медицины. Отправили его по адресу Общества в защиту исследований: Research Defence Society, 11, Chandos Street, Cavendish Square, London W.1. Вот его полный текст:

«Уважаемый профессор Макдональд (Macdonald)!

Я очень признателен Вам за замечательный вчерашний ужин в зоопарке и хотел бы через Вас поблагодарить Общество в защиту исследований за то, что меня пригласили.

Также я был бы признателен, если бы мы с Вами могли как-нибудь встретиться приватной обстановке и обсудить пару вопросов, и я буду Вам благодарен, если Вы сможете встретиться со мной на ланч в ближайшем будущем в день, удобный для нас обоих.

Всего хорошего

Подпись

Стефан Вайн»

В этом письме есть добавление, написанное от руки:

«P.S. Прилагаю отрывок из моего письма, написанного кембриджскому профессору Янгу (вивисектору – Г.Р.), где речь идет о наших новостях относительно препарированных животных. Надеюсь, это поможет!»

Официально дружеские отношения между главным инспектором Министерства внутренних дел, который, как предполагалось, должен заниматься защитой животных, и вивисекционным истеблишментом были рассекречены, когда несколько лет спустя Стефан Вайн покинул должность инспектора в связи с достижением пенсионного возраста и сразу же стал активным членом… вивисекционного лобби – Общества в защиту исследований!

 

Как известно, могущественное Королевское общество по предотвращению жестокости к животным (Royal Society for Prevention of Cruelty to Animals), находящееся под патронажем королевы, играет в Англии ту же роль, что и «швейцарская зоозащита» на своей территории: оно заботится об интересах индустрии, разводчиках лабораторных животных и о Синдикате. Оно заинтересовано не в том, чтобы донести мысль о ненадежности опытов на животных, а, наоборот, в том, чтобы убедить в их неизбежности.

Несколько лет назад психолог Ричард Райдер (Richard Ryder), вивисектор с большим стажем, проводивший опыты прежде всего на обезьянах, вдруг внял призывам защитников животных, отказался от своей деятельности и написал книгу «Жертвы науки» (Victims of Science), где он очень образно описывает жестокость экспериментов, но нигде не указывает на колоссальный вред этого неправильного метода исследования. То есть, он четко следует указаниям Синдиката, который, в свою очередь, разрешает только критику этического аспекта, но ни в коем случае не медицинского. Райдер придерживается их и в бесчисленных лекциях, с которыми ездит по всей стране.

Королевское общество по предотвращению жестокости к животным, псевдозоозащитная организация, в целом выступающая против опытов на животных, но на данный момент одобряющая их, в том числе в своей официальной позиции (Statement of Policies), предложила этому «антививисекционисту» должность президента, и он сразу согласился (сейчас он ушел с этого поста, но продолжает быть «консультантом» Общества по вопросам опытов на животных).

В случае с RSPCA речь идет даже не об инфильтрации, а об открытом участии в вивисекционном синдикате. И это еще опаснее Общества в защиту исследований: ведь Королевское Общество говорит своим членам, что мы против всех опытов на животных, но пока что они необходимы для науки.