Глава 30. Кэш вошел в мою комнату, держа кружку горячего шоколада

Эмма

Кэш вошел в мою комнату, держа кружку горячего шоколада. Я могла чувствовать запах отсюда, сладкий и богатый, смешивающийся с прохладным ароматом мяты.

- Ты как? - спросил он.

- Я в порядке, - сказала я, откладывая книгу, которую читала. - Знаешь, тебе не нужно постоянно контролировать меня. Я большая девочка.

- Эй, тебе повезло, что я не поставил раскладушку и не пристроился тут после того, что случилось в последний раз, когда я оставила тебя одну. - Он пытался шутить, но у него не получалось. Я знала, что он был серьезен. Что он чувствовал ответственность. И я ненавидела себя за то, что заставляла его так себя чувствовать.

Я сжала пальцы вокруг его руки.

- Это не твоя вина.

Он покачал головой.

- Ты была расстроена. Я не должен был позволить тебе так убежать. Если бы я пошел прямо за тобой, то у того парня не было бы шанса...

Мое горло сжалось. Еще ложь. Я должна была сказать ему тоже самое, что я сказала полицейским. То, что какой-то парень под наркотиками напал на меня в том туалете и вылез через окно. Если бы я рассказала им правду, что это была Мэв, я бы оказалась в Брукхейвене прямо сейчас. Я уже настолько устала от лжи. Устала от лжи Финна. Устала от моей собственной лжи.

Кэш вздохнул и поставил дымящуюся чашку на тумбочку.

- Я думал, что твое горло чувствовалось лучше.

- Спасибо. Это реально было мило. - Я улыбнулась. - За это ты получаешь бонусные очки.

Он растянулся на моей кровати, когда я сделала глоток.

- Бонусные очки? - Он поднял бровь. - Можно ли их использовать сейчас?

Я хлопнула его по ноге книгой.

- Оптом. Горячий шоколад не учитывается.

Он криво мне улыбнулся и моргнул.

- Эй, не бей меня, пока не попробуешь. - Его слова не вполне соответствовали беспокойству, написанному на его лице. Темные круги под глазами. Волосы топорщились во все стороны, как будто он проводил по ним руками по сто раз.

- Хватит. Что случилось? Чего ты хочешь?

Кэш приподнялся на локте и прищурился на меня, как будто пытался разгадать все мои тайны. Я ненавидела, когда он так делал, потому что обычно у него получалось.

- Кто такой Финн?

Сердце упало, я спросила:

- Кто?

- Не пытайся скормить мне это дерьмо. Ты назвала его имя прямо перед... - Виноватый взгляд высветился на его лице, когда он сжал одну из моих подушек. Он откашлялся. - Прямо перед тем, как отключилась.

- Он... никто, - сказала я, горячий шоколад внезапно стал невкусным.

Кэш сел и нахмурился.

- Серьезно? Я рассказываю тебе все. Я рассказываю тебе все то дерьмо, которые ты, вероятно, и знать не хочешь, и ты сейчас собираешься отмалчиваться? Перестань, Эм. Ты встречаешься с этим парнем? Если да, я хочу встретиться с ним. Он ходит в нашу школу?

- Ты не можешь. Он... - Я помолчала, подбирая правильные слова. - Он вне досягаемости. Он всегда вне досягаемости.

- Так это должно вылиться в отношения на расстоянии?

- Да, думаю, можно сказать и так. На большом расстоянии. - Он был мертв. Я была жива. Большое расстояние было преуменьшением.

- Как ты с ним познакомилась?

Я ничего не могла сказать. Я больше не хотела ему врать. И я не хотела говорить о Финне. Пока нет. Было все еще слишком много гнева, и это причиняло боль. Да, он дал мне эту жизнь. Бережно опекал меня. Но чего это стоило? Я не знала, благодарить его или сердиться на него. Любить его или ненавидеть. Я не могла уравновесить все чувства во мне, и это сводило с ума.

Когда я не ответила, Кэш продолжил:

- Пожалуйста, не говори мне, что ты познакомилась с ним в Интернете. Ты встречалась с парнем лично? Они никогда не похожи на свои фотографии. У него мог быть «рыбий хвотик»[12]. У него мог быть третий сосок или что-то...

- О Боже! Я не знакомилась с ним в интернете.

Кэш рассмеялся, и я была благодарна ему за это.

- Успокойся. Я просто прикалывался. - Он забрал у меня чашку с горячим шоколадом и сделал глоток. - Но если ты и дальше собираешься быть грязным секретоутаивателем, я заберу его.

- Если это заставит тебя оставить меня в покое, то забирай. - Я взяла книгу и посмотрела на нее.

Кэш потянулся через кровать и вытащил книгу у меня из рук.

- Эй, почему бы тебе не зайти ко мне?

- Серьезно? Я похожа на зомби. - Я развела руками, чувствуя себя похожей на что-то из фильмов Тима Бертона. В синяках и зашитая во всему телу. Не было никакого способа, чтобы я могла пройти пешком через двор в его дом. - Я даже, как предполагается, не встаю с кровати. Кроме того, я действительно не испытываю большого желания смотреть, как ты и твои отвратные дружки теряете время и притворяетесь, что вы знаете, как играть на гитаре.

Кэш бросил книгу через кровать и нахмурились.

- Я могу играть. - Я подняла бровь, и он рассмеялся. - Хорошо, я немного могу играть. Да ладно тебе. Это не будет столь же забавно, если тебя не будет там, чтобы смеяться надо мной. Я могу отнести тебя? Тебе вообще не придется идти.

Мое потрепанное отражение в зеркале на туалетном столике бросилось в глаза, и я отвернулась.

- Даже если бы могла, я никуда не собиралась идти, выглядя так.

Я также не пошла бы никуда, пока бы Финн не вернулся. Было все еще слишком много вещей, оставленных невысказанными. Он все еще был должен мне ответы. Кэш сел на кровать и подтолкнул мою ногу.

- Ты не выглядишь настолько плохо, Эм, - сказал он. - Поверь мне. Парни, которых я имею, все еще будут клеиться к тебе. Я не думаю, что несколько ушибов и швов будут сдерживать их неадекватное поведение.

- Это должно заставить меня почувствовать себя лучше?

- Я просто... - Юмор вытек из его голоса. - Я просто не хочу оставлять тебя одну, ладно?

Вина в его голосе причинила сердечную боль. Я не могла выдержать того, что он думал, что это он был во всем виноват.

- Все хорошо. Клянусь. Кроме того, мама дома. Я не буду одна. - Я схватила книгу оттуда, куда он ее бросил. - Мне просто нужна тихая ночь. Никаких драм, если это не вымышленный вид.

- Отлично. - Кэш провел пальцами по грязным волосам. - Получи свой ботаникфест. Но я позвоню попозже, чтобы проверить тебя.

- Один из твоих знаменитых пьяных звонков в 2 часа ночи? - Я улыбнулась. - Не могу дождаться.

Кэш исчез в окне, с тихим шелестом оно закрылось позади него. Я слушала, как холодный ноябрьский ветер бился в стену дома. Простой звук заставил меня дрожать. Я поплотнее запахнула свой красный жакет на груди, чтобы остаться в тепле, и зарылась в покрывало, перелистывая страницы книги, которую я читала.

Я прочитала еще три главы к тому времени, когда Финн вернулся, просачиваясь через стену, как будто его запихивали в комнату. Он устроился у подоконника, собирая части воедино, которые, казалось, таяли прямо через гипсокартон, и тихо выругался.

- Ты не очень хорош в этом, да? - спросила я, чувствуя облегчение и расстройство одновременно.

Он поглядел на меня через плечо, затем бросил загнанный взгляд обратно в окно. Его глаза мерцали от движений того, что он видел. Снежинки, вероятно. Даже с моей кровати я видела жуткий балет белой пыли против черного бархатного неба снаружи.

- Ты... - Я заколебалась, ища правильное слово. - Ты забирал душу?

- Где Кэш? Я думал, что он будет с тобой, - сказал Финн, аккуратно уходя от ответа. Хотя он и не должен был отвечать. Я могла увидеть, все было написано у него на лице. Боль и сожаление. Маска ужаса, которую смерть оставляет в глазах человека.

Я вернула свое внимание к роману, симулируя, что читаю, таким образом, я не должна была смотреть на него.

- Он выпивает с какими-то своими приятелями. Они формируют гаражную группу, - сказал я. - Это не мое. Кроме того, у нас с тобой так и не было шанса закончить разговор.

Финн ничего не сказал. Он даже не взглянул на меня. Но после нескольких минут молчания, он сел рядом со мной на кровать. Матрас не продавился. Одеяло не сдвинулось. Так близко и все же так далеко.

- Если ты ждешь, что я скажу тебе, что сожалею об этом, этого не произойдет, - сказал он, его голос звучал глухо и нечетко. - Я не сожалею. Я бы не переиграл все это, даже если бы мог. Ты заслужила быть здесь, и ты, безусловно, черт побери, не заслужила того, чтобы быть отвергнутой, как подонки преступного мира на всю вечность, потому что я совершил ошибку. Если это делает меня плохим человеком, если это заставляет тебя ненавидеть меня... то думаю, это то, что есть.

Я открыла рот, затем закрыла его снова. Я боялась того, что произошло бы, если бы я произнесла это вслух. Я не ненавидела его. Я... любила его. Он рискнул всем ради меня. Он все еще рисковал всем ради меня. Как я могла ненавидеть его? Я просто сердилась, и независимо от того насколько сильно я пыталась, это не уйдет.

- Прости, что я обманул тебя, - прошептал он. - Прости, что я не дал тебе быть там, где ты должна была быть. Если бы я только оставил тебя в первый день...

- Не говори так. - Я придвинулась ближе. - Я хочу быть здесь, Финн. Я хочу быть живой.

- Ты могла бы быть в Раю, если бы не я. Ты понимаешь это? У тебя все еще могло быть это, если бы я мог отпустить.

- Я не хочу в Рай. Не сейчас, по крайней мере, - сказала я. - Я хочу... этого. - Я потянулась, но Финн дернулся, как будто я обожгла его.

- Я не могу... я не доверяю себе прямо сейчас.

- Что не так?

Финн провел рукой по лицу.

- Ничего. Ладно, не ничего. Но я скоро справлюсь с этим.

Я прикусила губу и посмотрела на него.

- Если это поможет, я не ненавижу тебя.

- А следует.

Свет над нами замерцал, ветер снаружи вел войну с линиями электропередачи. Не задумываясь, я наклонилась через Финна, чтобы взять свечу и зажигалку из ящика тумбочки. Моя рука прошла через его мерцающую и распадающуюся руку. Он резко вдохнул, и я замерла. Моя рука блестела, как будто покрытая серебряной пыльцой, под его рукой.

- Прости, - сказала я, не двигаясь. Я могла почувствовать его тепло против щеки, когда я нависла над ним.

- Эмма... пожалуйста, - сказал он, затаив дыхание. Он закрыл глаза, как будто пытался получить контроль над собой. - Нет. Я должен идти.

- Пожалуйста, не уходи. - Свет снова замерцал, поэтому я отстранилась, чтобы зажечь свечу, затем поставила ее на противоположной тумбочке около меня. - Поговори со мной.

Он смотрел на меня мгновение, его взгляд был нервным. Его рука двинулась чрез матрас между нами, но он отдернул ее, прежде чем коснулся меня.

- Я не... Я не очень хорошо справляюсь с, э... - Он сглотнул. - С огнем.

- Это там ты был? На пожаре?

Он кивнул.

- Много людей погибли. Ты могла бы подумать, что я привык к этому к настоящему времени.

- Ты так умер, да? Пожар был причиной твоей авиакатастрофы?

Он отвел взгляд, огорченное выражение было на его лице.

- Откуда ты знаешь, что я попал в авиакатастрофу?

- Я искала твое имя в интернете?

- Зачем? - Он все еще не смотрел на меня. Я хотела расшевелить его. Это чувствовалось необходимым, чтобы жить, когда он смотрит на меня в этот момент.

- Потому что меня это волнует, - сказала я. - И потому что я чувствую, что должна знать такие вещи, учитывая то, кто ты для меня.

- И кто я для тебя? - спросил Финн, когда свет, наконец, мигнул и погас. Жар свечи заставил его выглядеть эфирным в темноте, его кожа была похожа на карамель, а глаза были цвета самых глубоких оттенков зеленых джунглей.

- Я... я что-то чувствую, когда с тобой, чего я никогда раньше не чувствовала, - прошептала я, как будто там был кто-то еще и слушал. - Как будто мы - половинки одного целого.

- Ты чувствуешь это, после всего того, что я сделал?

- Да. А ты это чувствуешь?

Он, наконец, положил свой затылок на спинку кровати и уставился в потолок, как будто он смотрел в кошмар.

- Я был летчиком-истребителем во время Второй мировой войны. Мой самолет был сбит при Битве за Мидуэй. Мне было всего восемнадцать лет. Я даже не закончил среднюю школу, - сказал он бесстрастным голосом. У меня было чувство, что это был первый раз, когда он когда-либо проговаривал это вслух, начиная со дня его смерти. - Моя мама просила меня не уходить, но я пошел, так или иначе. В то время, это казалось правильным. Я помню, как думал, что возвращаюсь домой и показываю им всем, что я - военный герой. - Он горько рассмеялся. - Я действительно вернулся домой военным героем. Или, по крайней мере, письмо и медаль, которые представляли меня, упакованные в сосновую коробку. Я действительно показал им, ха?

- Прости. - Это казалось настолько несоответствующим, но это было все, что я могла придумать, чтобы сказать.

- Ничего. Древняя история, да?

- И тебя сразу сделали жнецом?

- Да.

- Ты ненавидел это?

- Не всегда, - сказал он. - До тех пор, пока не пришлось забрать тебя.

Я передвинулась так, чтобы быть достаточно близко, чтобы чувствовать теплую энергию, шедшую от него.

- Скажи мне, что произошло.

- Ты была с мальчиком. Его грузовик вылетел через ограждение в реку. - Финн опустил голову и уставился на свои сжатые кулаки на коленях. - Я никогда не сомневался относительно того, что я должен был сделать. Никогда не уделял этому длительного внимания. Но после того, как увидел тебя лежащей там, в снегу, зная, что ты выбралась из той реки и умерла в одиночестве... впервые за сорок лет, я ненавидел то, что я должен был сделать. Я ненавидел себя.

Он остановился, чтобы снова провести руками по лицу. Я ничего не говорила. Я не знала, что сказать тому мальчику, который видел, как я умерла. Тому мальчику, который делал все, что в его силах, чтобы удостовериться, что этого не случится снова.

- Когда я вернулся на следующий день, ты была у ворот, ждала меня, - продолжил он. - Я всерьез подумал, что ты возненавидишь меня. Большинство из них сделали это. Не сначала, но после того, как они понимали, насколько пойманными в ловушку они в действительности были, и какая судьба ждала их, они всегда ненавидели меня.

- Но я - нет. - Я нерешительно встретила взгляд Финна. - Я не возненавидела тебя, да?

- Нет. - Он покачал головой. - Нет... ты любила меня, думаю.

Я кивнула и вынудила себя отвести взгляд. Я уже знала ту часть. Я знала, потому что это все еще было во мне, заполняло мое сердце, заставляя чувствовать, будто оно было готово взорвать от его близости.

- Что-нибудь еще? - Его голос звучал грубо.

- Почему я? – Я, наконец, решилась задать вопрос. - Что сделало меня отличающейся?

- До тебя существовала только тьма. - Он остановился, но его голос все еще колебался, когда он начал снова. - Ты осветила весь мой мир, как солнце, прорывающееся через тучи в ненастный день. Ты заставила меня вспомнить то, на что это было похоже, чувствовать себя живым. Ты убедила меня, что я был чем-то большим, чем смертью. Ты убедила меня в том, что я думал, больше не существовало.

Мое сердце колотилось в груди, устойчивый ритм становился тяжелее с каждой секундой, что он не касался меня. Я никогда так сильно не хотела, чтобы кто-либо касался меня, как я хотел, чтобы это сделал Финн в тот момент.

- Ты мог бы коснуться меня прямо сейчас, если бы захотел? - спросила я нетвердым голосом.

Он провел руками по волосам и потянулся.

- Не проси, чтобы я сделал это. Не сейчас. Я слишком запутан, чтобы мыслить трезво, и есть правила...

Казалось, он разрывался, но на этот раз я не хотела думать о том, что было правильным... я хотела его. Что бы это ни значило. В моей голове было слишком много воспоминаний. Я не хотела воспоминаний. Я хотела реального. Здесь. Сейчас. Финн спрыгнул с кровати и начал расхаживать, его челюсти были сжаты, мышцы предплечий двигались. Я попыталась встать за ним, сердце билось в горле, но боль в груди пульсировала сквозь швы на шее и ноге. Я сдалась и откинулась на кровать.

- Не уходи. Я не буду снова просить. Я обе...

Я остановилась, когда услышала. Статическое электричество, казалось, потрескивало в воздухе между нами, затем половицы под обувью Финна застонали под его весом. Он сделал глубокое, рваное дыхание, и его взгляд... Его взгляд выглядел безрассудным. И затем...

Он поцеловал меня.

Я замерла, когда его теплые, твердые губы прижались к моим. Этого... этого не могло происходить. Финн целовал меня, действительно целовал меня. Мои губы открылись в удивлении, моя шея болела, но это того стоило. Он застонал против моего рта, и звук пробежал по моему телу как огонь по бензину. Одна из его рук скользнула вниз к моей шее, прижимая мое лицо, чтобы углубить поцелуй. Другая рука прошлась по моим ребрам, чтобы коснуться голой полоски кожи, где съехала моя рубашка. Мои руки обхватили его, чтобы убрать любое пространство, оставленное между нами.

Его вес заставил меня пошевелиться в кровати, и я вздрогнула, боль пронзила ногу, как будто меня били снова и снова. Финн резко отдернулся, но его руки удержали меня на месте.

- О, Боже... я сделал тебе больно...

Я притянула его к себе, и наши губы встретились, не давая ему договорить. Это действительно было больно. Все было больно, но меня это не волновало. Губы Финна двигались против моих, и он дрожал, его руки осторожно касались тех мест, которые болели.

- Боже, - застонал он, утыкаясь в меня лбом и дрожа. - Я хочу чувствовать это, Эмма. Я хочу чувствовать тебя и не могу.

Я нахмурилась, но он снова поцеловал меня, как если бы он сам мог быть живым и поддержал мою голову, оказывая моей шее поддержку, в которой она нуждалась. Я тоже хотела, чтобы он мог чувствовать меня. Хотела, чтобы он чувствовал огонь в венах, как чувствовала я, и я не понимала, почему он не мог.

Внезапно, в комнате не было ни гнева, ни лжи. Был только Финн. Воспоминания об этом, возможно, были хороши, но они были ничем по сравнению с реальными вещами. Его руки лежали на моих бедрах, хватая мою плоть, как будто он хотел меня больше, чем он мог получить.

- Финн, - прошептала я в его поцелуй, также нуждаясь в этом. Слишком сильно нуждаясь. Я никогда не хотела, чтобы это заканчивалось. Мои руки скользили по его спине, и его тело медленно расслабилось. Расплылось в прохладный пар против моей кожи. Взрыв энергии оторвал нас друг от друга, и он рассеялся в тысячу частиц, прежде чем ему удалось удержать себя от распада. Как только он снова стал материальным, он потянулся ко мне, но его руки распались в пар против моей кожи.

- Черт побери, - сказал он, опуская руку. - Я не могу... я не могу собраться.

Боль опалила мою челюсть, и моя потребность в Финне перехватила дыхание. Я потянулась к его мерцающей форме, мне было необходимо почувствовать его снова, но все, что осталось - было прозрачной версией мальчика, которого я любила. В груди все сжалось, стало больно, и всхлип вырвался из моего горла.

- Эмма, стой... не плачь, - умолял он. Его нежные пальцы, его хриплое тепло касались моего лица, это делало все только хуже.

- Этого не достаточно, - проплакала я, неспособная остановиться. - Этого никогда не будет достаточно.

Любить его так - это было больно. Было больно - знать все о нашем прошлом, и, знать, что у нас не было будущего. Мне хотелось заснуть и проснуться, чтобы найти, что все это был сон, потому что такого рода боль могла убить меня, задолго до того, как это на это будет шанс у Мэв. Я хотела так много вещей, которые я не могла получить. Я хотела, чтобы он был жив.

Его взгляд прошелся по мне, в нем читалось такое отчаяние, которое я никогда не видела прежде.

- Ты говорила, что Кэш выпивает сегодня вечером?

Я кивнула. Финн вскочил и направился к окну.

- Если Кэш придет к твоему окну, впусти его.

Я едва могла видеть затухающее мерцание его очертания в лунном свете.

- Что ты собираешься делать?

Он зажмурился и покачал головой.

- Просто впусти его. - С этими словами он распался через стену и в темноту, оставляя меня с болью и в одиночестве.