Глава 17. Красться обратно в дом оказалось легко, и я вернулась в кровать, пока меня никто не заметил.

Красться обратно в дом оказалось легко, и я вернулась в кровать, пока меня никто не заметил.

Несмотря на несколько часов беспокойного сна, я проснулась на следующее утро такой же возбужденной, как в первый день в школе. Да, я была ребенком, который не мог дождаться лета, чтобы повзрослеть, но я смогла вернуться в школу. В некотором смысле, школа была моим убежищем от хаоса в моих многочисленных домах. Школа имела смысл. Это был порядок и структура в то время, когда я нуждалась в этом.

Я поднялась раньше Ханны, но когда я вышла из ванны с зубной щеткой, она проснулась.

— Твои волосы всегда выглядят так привлекательно по утрам? — Словно с ними целый час поработал стилисту.

Она попыталась потрепать их и потерпела неудачу.

— Очень мило. И если ты расскажешь кому-нибудь или сделаешь фотографию, я убью тебя. — Она зевнула. — Могу ли я воспользоваться вашим душем?

— Конечно, прямо по коридору. Полотенца в шкафу, и ты можешь пользоваться всем, чем хочешь. Одежда нужна?

— Да, было бы здорово. — Ханна была выше меня, но я нашла брюки, которые мне приходилось подворачивать, и рубашку, которая ей подошла бы.

— Я знаю, что мы друзья, но не настолько, чтобы обмениваться трусами, — сказала она. — Я просто не буду снимать свои.

— Хорошо. Кстати, ты хорошо спала прошлой ночью? — Она показала мне большой палец и пошла в ванну.

Пока Ханна принимала душ, я пошла наверх посмотреть, кто уже проснулся. Мейс лежал на обеденном столе, чашка дымящегося кофе стояла в дюймах от его лица. Дара закрыла холодильник и зевнула, запустив руку в волосы. Я никогда не видела их настолько грязными раньше. Определенно волосы после секса. У кого-то это определенно было прошлой ночью. А кто-то — я, у кого был самый эпичный почти-секс.

— Может, приготовить тебе яичницу? — спросила Дара у Mейса. — Джос, как вам с Ханной спалось?

— Отлично, — солгала я сквозь зубы.

Мейс пробормотал что-то бессвязное.

— Эй, это не моя вина, детка, — сказала Дара.

Тейлор и Хантер спустились вниз, за ними Рене и Пол. Дара достала сковороду и принялась готовить яичницу. Я решила помочь, сделав огромное количество тостов, вручая их каждому с полной чашкой кофе, когда они зашли в кухню.

Ханна выглядела значительно бодрее. Я протянула ей чашку кофе, когда она вытерла волосы полотенцем.

— Сахар? — Я держала банку сахара, насыпая его в чашку. — Скажи когда.

Я положила четыре столовые ложки, когда она остановила меня.

— Это отвратительно, — сказал я, попивая мой «Lemon Zinger». Я определенно подсела на него.

— Ну и пусть, — сказала она, садясь на одно из последних свободных мест. Сегодня воскресенье, а значит, уборка, но всё вокруг выглядело чистым.

Мой телефон завибрировал в кармане моей толстовки.

 

«Ладно, я не могу больше ждать. Ты можешь оказаться со мной…по волшебству?»

 

Я могла чувствовать отчаяние в этих маленьких черных буквах. Или, может быть, так думала я. Я набрала ответ.

 

«Сначала я должна отвезти Ханну. И одеться во что-нибудь милое»

 

Он ответил долей секунды позже.

 

— «Ты всегда выглядишь мило»

 

— «Врунишка. Нет. Мне нужно сходить в душ»

— «Часа хватит?»

— «Конечно»

 

Я едва сдерживала волнение. Затем мой телефон заработал снова.

 

«Захвати носки. Новые»

 

Что за чушь? Может быть, он имел в виду что-то другое, но это авто- исправление.

— «Носки?»

 

— «Да, Рыжик, носки»

 

Я могла бы представить, что он говорит это с улыбкой на лице.

 

«Мы будем делать кукол? Потому что это немного странно»

 

Я не могла придумать ничего сексуального с носками, но опять же, я была девственницей. Может это что-то, чего я не знала. Я поискала в интернете, но ничего путного не нашла.

 

«Увидишь. Скоро. Не забудь носки»

 

За носками я поехала в Walmart.

Ханна уже выпила кофе и мыла чашку.

— Мне нужно в общагу. У меня тонна домашнего задания. И ещё мне нужно сменить трусики, — сказала она, когда Мейс поперхнулся тостом.

— Ты в порядке, чувак? — Ханна посмотрела на него.

— Отлично. Просто отлично. Как твоя рука?

Ханна подняла её. Но мы ничего не смогли увидеть, поскольку она была перевязана, но Ханна, как мне кажется, не чувствовала боли.

— Давай проверим? — спросила Рене. Рука Ханны опухла и покрылась синяками. Увидев это, Рене пошла допивать свой кофе.

— Я отвезу тебя. Не возражаешь, если я сначала приму душ? — сказала я.

— Не долго. Я воспользуюсь твоей расчёской?

— Да, конечно. — Она поставила свою чашку в посудомойку и последовала за мной вниз по лестнице.

Она обогнала меня, как только закрылась дверь.

— Дай угадаю, ты пытаешься улизнуть с кое-каким парнем с невероятными зелеными глазами. Да?

— Мы уже договорились. Поэтому, ты будешь моим алиби?

Она опустилась на одно колено и взяла меня за руку.

— Для меня будет честью быть твоим алиби, когда ты захочешь побыть рядом с Дасти и кое-что с ним сделать.

Я выдернула свою руку.

— Ничуть не сексуально. Всё это.

Она пожала плечами, а я пошла к своему ящику. Она оттолкнула меня в сторону и перерыла всё мои вещи, пытаясь найти что-нибудь милое.

— Девочка, да у тебя кризис. Нам нужна новая одежда. СРОЧНО. А сейчас… как насчет этого? — Она вытащила зеленую рубашку, что осталась от прошлой жизни. — Симпатично. И выделяет твои глаза. — Она достала темные джинсы, которые я купила, но никогда не носила

— Он сказал мне принести носки. Новые.

Она положила одежду на кровать, и подошла к ящику с нижнем бельем, выбрала чёрный лифчик и трусики.

— Вы будете делать кукол?

— Именно это я у него и спросила.

Она приподняла брови.

— Ладно. Носки. — Она нашла пару носков и сложила все вещи на кровать. У был не особый выбор обуви, зимой, да ешё и в штате Мэн, когда нужна высокая обувь, в девяти из десяти случаев — это сапоги.

— Я пойду в душ.

— Если что, я здесь.

Я быстро приняла душ и оделась, а что делать с волосами так и не решила. Дасти нравится, когда они распущены. Но зимой с мокрой головой достаточно легко подхватить пневмонию, поэтому я сделала пучок, оставив две пряди вокруг лица.

— Твой вердикт? — спросила я, покрутившись перед Ханной.

— Нужны украшения. Что-нибудь ещё к твоему браслету. И я об этом позаботилась на прошлой неделе, когда мы с тобой устроили шоппинг. — Она вытащила что-то из кармана и протянула мне. Это были серебряные серёжки в форме слоников.

— Ты не должна была этого делать.

— Но сделала. Тебе нравится?

— Да. Спасибо! — Я обняла её. Серёжки были небольшими и элегантными.

— Идеально. Теперь нам нужны носки. Да, кстати, ты на таблетках, или на чём-нибудь ещё?

— Точно, таблетки. — Я почти пошла на это в прошлом году, когда думала, что у нас с Мэттом всё серьёзно. Да, я не планировал заниматься сексом до свадьбы, но это не значит, что я об этом не думала. Скорее всего, я пыталась выдать желаемое за действительное. Живя с Рене я поняла одно: у тебя всегда должны быть противозачаточные и никогда не оставляй заботу о защите на парня.

— У тебя есть презервативы?

Казалось бы, это должен быть чрезвычайно неудобный разговор.

— Моя сестра вручила мне целую коробку, в моей прошлой жизни. И это не шутка. — Мне было тринадцать, я была так подавлена, что спрятала их в носках. — И периодически я нахожу их в своих вещах. Коробку я положила в ящик, когда переехала сюда. — Несколько штук я положила в карман на молнии в свою сумочку.

— Ну, теперь ты готова.

— Мы не будем заниматься сексом, Ханна.

—Я видела, как вы смотрите друг на друга. Бревна уже уложены, бензин залит и кто-нибудь скоро зажжёт спичку.

Она обняла меня и мы поднялись наверх.

— Рене? Я поеду к Ханне. Нам с ней нужно сделать одно домашнее задание.

Это была почти правда. Чтобы в твою ложь поверили, нужно внести немного правды.

— Ладно. Просто будьте осторожны. Передают метель. Если что, Мейс приедет за тобой.

У него был внедорожник со снегоочистителем. Так что нам не нужно платить за очистку подъездной дорожки.

Я была так погружена в свои мысли, что не обратила внимание на погоду. Я надеялась, что она не помешает свиданию с Дасти. Отстой. И потом, нельзя уж совсем доверять синоптикам. С начала зимы они уже ошиблись раза два.

— Как по нотам, Джос. Я впечатлена, — Ханна дала мне пять.

— Ну, я много практиковалась.

 

* * *

 

Ханна надавала мне кучу советов, большинство из которых звучали так, будто она вычитала их из интернета или насмотрелась фильмов.

Я получила от неё строгие инструкции, а также пообещала, что расскажу каждую грязную подробность вечера, когда приеду домой.

Дом Дасти я нашла довольно легко. Он был прав, это даже не дом, а чёртова лачуга. Как ещё она не обвалилась? Такое ощущение, что кто-то просто скрепил три других здания вместе.

Попытавшись дойти до двери наименее опасным способом, я отправила ему сообщение, написав что уже здесь. Веранда выглядела определенно подозрительной. Он написал, чтобы я вошла через заднюю дверь, которая была не лучше веранды, когда я её увидела.

 

«Если я умру, поднимаясь по твоей лестнице, я подам на тебя в суд из могилы»

 

Я постучалась в дверь.

— Ты пришла, — с улыбкой сказал он. Ощущение в коленях было, как после опасного подъёма.

— И я принесла носки. — Я не знаю, как это вышло, но я привезла три пары носков. Белые, разноцветные и гольфы с рисунком аргайл[38], которые выглядели очень мило, и я не могла их не купить.

— Я вижу. Заходи.

— Ну, не всё так плохо, как я ожидала. Послушав тебя, я приготовилась к худшему. — Конечно, это не Йеллоуфилд, но не так уж и плохо. Мы стояли в маленькой кухне, в которой хватило места только для бытовой техники на одной стороне и небольшого столика с двумя стульями на другой. Узкий коридор вёл, как я и думала, в остальную часть дома.

— Хочешь посмотреть? — спросил он.

— Конечно. — Я положила носки на стол и пошла за ним по коридору.

— Здесь спальня и ванная комната. — Он указал направо и налево от меня. — А это гостиная/кабинет/библиотека/кладовка. — Дом был похож на песочные часы, но в то же время был восхитительным. Вся мебель — старая и залатанная, но не грязная.

— А это Наполеон. Он хочет захватить власть над миром. — Дасти подошёл к дивану и достал пушистый чёрный комочек, который оказался котёнком с огромными голубыми глазами. Дасти обнял его, как ребёнка, и Наполеон мяукнул. Я чуть не умерла прямо там, посреди его гостиной.

Я слышала, что парни невероятно привлекательны, когда играются с детьми, но никогда этого не видела. Сейчас Дасти гладил этого котёнка, который мурлыкал, как маленький танк. Боже, как это трогательно… и сексуально.

— Хочешь подержать его? — У меня никогда не было домашних питомцев. Мои родители говорили нет, каждый раз, когда я просила об этом на день рождения и Рождество, ведь мы постоянно переезжали. Я всегда хотела собаку, но теперь я увидела, что коты не так уж плохи. Большую часть времени.

Дасти передал его мне, и кот мяукнул.

— Он говорит тебе привет. А если ты погладишь его здесь, он будет вечно любить тебя. — Он почесал Наполеона под подбородком, котёнок закрыл глаза и замурлыкал. Теперь настала моя очередь.

— Я не знала, что у тебя есть кот, — сказала я, когда Наполеон прижался ближе к моей руке.

Дасти сел на диван.

— Я не собирался его заводить, но одна женщина нашла в мусорке котят и предложила забрать одного из них, и я не смог сказать нет. Ты смогла бы сказать это ему?

— Нет. — Я села рядом с ним. — Всё реально не так плохо, Дасти. — В углу стояла книжная полка с несколькими книгами в мягкой обложке, древний телевизор с DVD-плеером — напротив дивана. На стенах висели пару фотографий. Немного не то, что я ожидала. Я несколько раз была в жилище парней, где обычно висели плакаты полуобнажённых девиц или страницы из «Playboy», а всё вокруг — заставлено банками из под пива и упаковками от чипсов.

— Здесь не так много вещей, но всё это моё. И Наполеона. Это его места. Я просто здесь живу.

В доме стояла тишина, за исключением мурлыканья Наполеона.

— Так ты все ещё злишься на меня? — спросил он.

Я не могла лгать.

— Это не полностью твоя вина. Я собираюсь разобраться с Рене и всеми остальными, когда я вернусь.

— Ты хочешь этого? Я имею в виду, они не должны знать, что ты об этом знаешь.

— Но они лгали мне, Дасти. Я не могу простить им этого.

— Ты права. — Он погладил Наполеона и вздохнул. — Поэтому у меня есть кое-что для тебя. Я хочу попросить этим прощения, или, как минимум, начать просить прощения. Согласна?

— Это не имеет ничего общего с носками?

— Нет.

Я понятия не имела, что о чём он говорит. Дасти взял спящего Наполеона и аккуратно положил в кровать около дивана.

— Я сейчас. И закройте глаза. — Я услышала, как он вышел из комнаты, затем вернулся и поставил что-то передо мной.

— Ладно, открывай.

Я посмотрела вниз и увидела корзину с огромным бантом. Она вся была заполнена…

— Равное отношение Skittles и M&M’s. Я их посчитал. Ты знала, что в пакетике их неодинаковое количество? Я обнаружил это около пяти часов утра, когда не смог перестать думать о тебе.

— Ты хочешь сказать, что ты посчитал всё это? — Их, должно быть, здесь тысячи.

Он сунул руки в карман.

— Да, и это заняло некоторое время.

Я посмотрела на корзинку и снова покачала головой.

— Ты такой странный, Дасти Шарп.

— Странный в хорошем смысле?

Я встала и подошла к нему.

— Да. Странный, в смысле, удивительный, — ответила я, прежде чем поцеловала его.

Он вынул руки из карманов, обняв меня ими за талию, притянув к себе ещё ближе. Я почувствовала от него запах шоколада.

— Ты ел конфеты?

Он усмехнулся.

— Их же было неодинаковое количество.

— Ох. — Я пожала плечами, снова целуя его, медленнее, чем прошлой ночью. Мягче. Словно это был наш первый поцелуй. Мы оба знали, что у нас много времени. Я с головой окунулась в нарастающее во мне чувство. Его руку скользнули под мою рубашку, он подтолкнул меня назад и мы споткнулись о корзинку. Мы оказались на диване.

Затем он вытащил несколько прядей из моего пучка и обернул их вокруг пальца.

— Мы можем не торопиться, у нас есть весь день.

— Что значит не торопиться? Мне нужна демонстрация того, что меня ждёт.

— Я думаю, это будет вот так, — сказал он, медленно целуя меня в губы, прежде чем перейти к шее. — И так, — он снял мою рубашку с одного плеча и поцеловал ключицу, снимая ремешок бюстгальтера.

— Не торопиться… хорошо, — со стоном ответила я. Он засмеялся, продолжая целовать меня, не снимая мою одежду. Что, конечно, было удивительным и немного расстраивало. Я никогда не видела его без рубашки, и собиралась исправить это, стаскивая её с него, а так как у него не было выбора, он смерился с этим.

— О времени, — сказала я, восхищаясь его мышцами, которые, до сих пор, только чувствовала при прикосновении. Они просто…идеальны. В первый раз я видела его татуировки — два одинаковых китайских иероглифа. Я понятия не имела, что они означают, но подумала спросить об этом позже.

— Вау, — сказала я, прежде чем поцеловала его, начиная с шеи. Я ощущала его пылающую кожу.

— Чёрт, Джосселин. — Мне нравилось, когда он использовал моё полное имя. Он будто занимался с ним сексом. Действительно, по-настоящему хорошим сексом. — Если мы не прекратим, не думаю, что смогу остановиться, и не думаю, что мы готовы к этом. Пока.

Он был прав. Но моё тело не хотело ничего другого.

— Ты безжалостный. Сначала заставляешь меня возбудиться, а потом просишь просто… остановиться.

— Ты хоть представляешь, сколько раз мне приходилось закрываться в ванной после нашей встречи? Двенадцать.

— Ужас! — воскликнула я, положив на его грудь руку, будто собираясь оттолкнуть.

— И не говори мне, что ты этим не занималась. — Мои уши выдали меня.

— Не сегодня. — Ложь. Сегодня, когда он позвонил мне.

Он посмотрел на свои брюки и покачал головой, затем схватил свою рубашку и прикрыл их.

— Я всегда говорю себе, что смогу контролировать его, но у меня никогда не получается, — появилось ощущение, что сейчас он разговаривает со своей выпуклостью, не со мной.

— И часто ты произносишь ободряющие речи?

Он вскинул руки вверх.

— Почему тебя всё ещё видно?

Да, определённо, он разговаривает со своим членом.

— Пожалуй, я перестану быть такой… соблазнительной, — сказала я, поправляя свою одежду.

— Рыжик, ты не перестанешь. Это просто… ты ничего не должна делать. Даже ничего не делая, ты возбуждаешь меня.

Возможно.

— Может, мне начать ковырять в носу, или плеваться?

— Даже так я нахожу тебя прекрасной и очаровательной. — В эту минуту замяукал Наполеон. Дасти поднял его и поцеловал.

Иисус, как же это мило.

— Наполеон может тебе помочь? — Так как у меня нет пениса, я не знаю, как всё это дело работает. Все мои братья моложе того возраста, когда об этом говорят за столом.

— Немного. Я справлюсь с этим. Надеюсь. Сейчас ещё не так плохо.

Он продолжил смотреть на Наполеона, а не на меня, а я смотрела на его штаны. Вероятно, это самая неловкая ситуация из всех, что могла случиться.

— Это больно?

— Я в порядке, Рыжик. Тебе не нужно беспокоиться о моём члене. — Может, именно этого я и хотела. Поэтому я взяла горсть M&M’s и Skittles.

— Все не так плохо. Поедим их вместе, — сказал он, гримасничая с Наполеоном. — как фрукты с шоколадом.

— Точно, — сказала я, раскусывая один M&M’s.

— Хочешь еще чего-нибудь? Я должен был предложить. — Он пошел на кухню и заглянул в холодильник. — Как ты уже знаешь, я не умею готовить, поэтому выбор небольшой. — Я шла за ним, наслаждаюсь его спиной, а также чертовски привлекательными ягодицами. Хотя, его штаны немного сползали. Что напомнило мне о…

— Что с твоими штанами? — Он закрыл холодильник и повернулся, держа кусок сыра.

— Что?

— Как держатся твои штаны? Я уже давно хотела спросить об этом. — Я села на стул, когда он подошел к стойке и начал резать сыр.

— Ты можешь его подержать? Он ненавидит сидеть. Маленький монстр. — Дасти протянул мне жалобно мяукающего Наполеона, но как только я начала чесать его подбородок, он успокоился.

— Я ношу ремень, как ты могла заметить, — ответил он, поднимая свою рубашку.

— Но твои штаны всё равно сидят очень низко. Они просто бросают вызов гравитации. — Наполеон начал играться с моим пальцем, чуть не упав с моих колен.

— Джос? — я посмотрела на Дасти.

— Да?

— Разговор о штанах сейчас мне не очень-то помогает. — Как долго это будет для него проблемой?

— Ладно. — Я вернула ласки Наполеона во время, когда Дасти резал сыр, а затем получил несколько сухариков из шкафа и положил их на бумажную тарелку.

— Будешь? — он протянул мне тарелку, и я взяла несколько кусочков сыра и пару крекеров. Я не была голодна, но не знал, что делать.

Дасти налил мне содовой и сел. Вероятно, так ему удобнее.

— Итак, носки. Что с носками? — спросила я, пытаясь сменить тему.

Он улыбнулся и достал одну пару.

— Я не знаю, заметила ли ты, но весь дом покрыт линолеумом, который очень скользкий, особенно, когда чистый, а ты в новых носках. Поэтому, отнеси Наполеона в мою комнату и надень носки, Рыжик.

 

* * *

 

— Мы серьезно будем скользить по линолеуму в носках? — спросила я, когда закрыла Наполеона в комнате, чтобы случайно не налететь на него.

— У меня много свободного времени, — ответил он, надев носки на ноги, я сделала тоже самое. — Обычно я пил, курил и занимался другими не очень хорошими вещами. Но после того, как я остановился, мне нужно было найти способ трезво проводить свободное время. Кстати, пьяный я намного веселее.

— Я не знала об этом. Ты и сейчас забавный. — Он взял меня за руки.

— Ты готов, Рыжик? — Он был похож на спринтера, и я скопировала его позу.

— Готова.

— И… ВПЕРЁД! — Мы оба бросились бежать, а затем резко остановились, стараясь не врезаться друг в друга, а так же удержать равновесие. Я упала в коридоре,а Дасти занесло на кухню.

— Не честно, — сказала я, когда он снова подошёл к двери, готовясь к новому старту.

— Ну, у меня было много практики.

Я присоединилась к нему, на этот раз я попыталась оттолкнуть его, но он увернулся от меня, и я опять не уехала далеко.

— Мошенники никогда не побеждают, Рыжик

— Все равно.

— Не дуйся. Давай. — Он протянул руки и мы посмотрели друг на друга. Он побежал назад, держа меня за руки. Я боялась, что мы во что-нибудь врежемся. И так он пробежал весь дом.

— Ещё! — попросила я, когда мы остановились.

— Давай попробуем. — Он взял мою толстовку и привязал её к своей талии, а другой конец передал мне, что напомнило мне ездовых собак. Он снова побежал, а я заскользила за ним. Дасти был прав, носки великолепная вещь.

Мы продолжали бегать до тех пор, пока оба не начали тяжело дышать и смеяться не переставая. Мы упали на диван, он обнял меня и прижал к себе.

— Это разрешается? — спросила я, поворачиваясь к нему.

— Думаю, я могу себя контролировать. Сейчас. Но скоро потребуется снова принести Наполеона.

Словно услышав своё имя, Наполеон замяукал в комнате.

— Бедный малыш. Я пойду и возьму его.

Я открыла дверь в спальню Дасти и услышала, как котёнок зашуршал рядом с корзинкой со сладостями.

— Лучше бы твои лапы не торчали из моего ведра, — у меня появился шанс осмотреть комнату Дасти, в которой было настолько мало места, что поместились только кровать, комод, корзина для белья и несколько безделушек. Я обняла мяукающего Наполеона.

— Всё нормально, приятель. — Я поцеловала его, и он облизнул моё лицо.

— Спасибо, мне это как раз кстати. — Мне было любопытно узнать о жизни Дасти. Я так мало знала о нём. Он оказался чище, чем я думала. Я увидела одну фоторамку на его комоде.

На ней был Дасти, вероятно несколько лет назад, обнимающий другого парня. Парня, которого я знала.

Фоторамка выскользнула из моих рук и упала на пол.

— Джос! — Дасти услышал звук разбивающегося стекла и бросился сюда. — Что случилось?

— Н-ничего. Я просто… я кое-что уронила.

— Осторожно. Иди сюда. Я не хочу, чтобы наступила на стекло. — Он перенёс меня в сторону, мы оба стояли на носочках.

— Я принесу веник, — сказал он, оставляя меня с котёнком на руках.

Как это возможно? Почему она на одной фотографии? Ясно, что они были близки.

— Кто это, на той фотографии? — Выпалила я, когда он вернулся. Я не назвала имя парня, тем самым не выдала себя.

— Что? — Он остановился с веником в руке.

— Тот парень на фото? Откуда ты его знаешь?

Его ответ выдернул землю из под моих ног.

— Это мой брат.