Глава 21. Я привстала, выворачиваясь из его рук.

Я привстала, выворачиваясь из его рук.

— Я не могу это слушать. Не могу, не могу, не могу. — Я бросилась к двери, но Дасти остановил меня, пытаясь преградить мне путь.

— Отпусти, отпусти, отпусти! — закричала я. Дверь распахнулась и Дасти замер.

— Что, черт возьми, вы здесь делаете? — Дасти отпустил меня, и Рене отодвинула меня от него. — Я думаю, тебе пора уходить из этого дома и надеюсь, что ты ударишься о дверь на выходе.

— Мне так жаль… Я лишь… — Рене развернулась так, что оказалась между мной и Дасти.

— Убирайся. К чертовой. МАТЕРИ. — Он бросил на меня последний взгляд, полный отчаяния, прошел мимо и поднялся по лестнице.

— Он что-нибудь сделал с тобой? — спросила Рене, разглядывая мое лицо так, словно там могли оказаться ушибы.

— Нет, ничего такого. Он не причинил мне вреда.

— А мне показалось иначе. Черт, я не должна была доверять ему, но Хантер сделал для этого все. Клянусь, я никогда больше не позволю ему приблизиться к тебе. — Она обняла меня, а я попыталась объяснить, что Дасти ни в чем не виноват. Это я виновата. В этом, во всем этом.

Но слова были слишком большими и тяжелыми, я не могла ничего сформулировать, поэтому просто снова начала плакать. Кажется, это в последнее время способ выражения моих чувств.

— Все в порядке, Джос. Все будет хорошо.

Я была гораздо менее в порядке, чем когда-либо.

Мы услышали шаги по лестнице, а затем передняя дверь захлопнулась с такой силой, что сотрясла весь дом.

— Все в порядке, малышка. Я не позволю никому причинить тебе боль.

 

* * *

 

Рене настояла на том, чтобы уложить меня в постель и принести суп. Больше никто не спускался, но я могла слышать их наверху, даже, если и не знала, о чем они говорят. Я знаю, что они говорили обо мне. Я задавалась вопросом, кто какую сторону принял. Когда Рене ушла, я проверила свой телефон. Ничего.

Я ожидала по крайней мере телефонный звонок или что-то от Дасти, но я, кажется, оттолкнула его навсегда.

Так почему же я чувствовала себя так, словно кто-то заморозил моё сердце, а затем разбил его на миллион кусочков молотком? Я свернулась на постели, стараясь перестать плакать. Серьезно, сколько галлонов слез я могу пролить? Видимо, я собиралась побить мировой рекорд.

Рене вернулась с супом и я съела немного, просто чтобы успокоить ее. Кроме того, она принесла мне Tylenol PM[42], который я без раздумий проглотила. Иначе мне не уснуть. Я делала так девять месяцев назад, когда у меня не было Рене.

— Просто отдыхай. Не думай об учёбе, домашней работе или еще о чем-нибудь. Я позабочусь обо всем. Хорошо? — Она поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты, выключив свет; я лежала в темной тишине.

— Пойдем! Я никогда еще не была на концерте. Пожалуйста! Я не могу пойти без тебя, — сказала я, сложив вместе руки. — Будь со мной на моем первом концерте! — Он засмеялся.

— Ладно, ладно. Но ты платишь за газ.

— Идет! — сказала я и обвила его руками. — Еще ты должен мне сказать, что надеть. Не думаю, что у меня имеется подходящий наряд для концерта.

— Знаю. Что случилось с твоим гардеробом? Ты выглядишь так, словно только что сошла со C-SPAN [43].

— Когда-нибудь я постоянно буду так одеваться, так что мне нужно к этому привыкнуть.

Я пыталась вытрясти эти воспоминания, но они не хотели занимать свое привычное место. Они стали слишком большими, слишком близко, я не могла их вытолкнуть, как бы ни старалась.

— Так что думаешь? — прокричал он мне в ухо, когда закончился первая песня и толпа взбесилась.

— Потрясающе! — ответила я и закричала вместе с остальными так громко, как только могла.

— Это жизнь, Джоси. Радуйся каждому дню, — прокричал он, в то время как толпа начала петь на бис.

Мы слушали вторую песню, который была не так хороша, как первая, но это не имело значения. Натан получил сообщение и нахмурился, поэтому я поинтересовалась, что не так.

— Ничего. Ничего такого, с чем мне нужно разобраться. Хочешь проверить, сможем ли мы подобраться ближе? — Мы растолкали людей и направились вперед как раз к началу третьей песни. Музыка и атмосфера опьяняли меня, я никогда не чувствовала себя так прежде. Это было слишком и недостаточно в одно и то же время.

— Никогда не хочу уходить отсюда! — крикнула я.

— Ты иногда должна спать. Да и они все равно выгонят нас, в конце концов.

Он казался рассеянным.

— Все в порядке?

— Да, все хорошо. Мои мысли в другом месте.

— Хочешь уйти?

Он покачал головой и улыбнулся.

— Ни в коем случае. Я не укорочу твое пребывание здесь. Мы останемся до конца.

— Мы не должны.

— Ты уверена?

Я взглянула на сцену.

— Еще одна песня? — спросила я.

— Идет! — Он обнял меня одной рукой и поцеловал в лоб.

Мы стояли, слушая песню. Песню, которая изменила наши жизни.

Когда песня закончилась, мы протиснулись сквозь толпу и вышли на парковку. Натан согласился привезти меня обратно в Мэн, чтобы устроить сюрприз на день рождения моей сводной сестры Джессики. Он сказал, что хотел навестить друзей, так что это было не таким уж и большим делом. Я не хотела заставлять его везти меня до самого Мэна, но он сказал, что не возражает, и что я могу отплатить ему тем, что подвезу его в следующий раз. Он был таким хорошим другом.

— Друзья не должны быть в долгу друг у друга. Ты помогаешь им, они помогают тебе в ответ, а, в конце концов, это забывается, и вы просто делаете приятные вещи друг для друга. Вот, как это должно работать. — Когда дело доходило до советов, Натан всегда находил нужные, даже если я и не понимала их в то время или думала, что он сумасшедший. Он всегда был прав.

По дороге домой мы искали новую музыку на разных радиостанциях. Туда-сюда, AM и FM. То, что ты можешь найти за пределом своей зоны комфорта, изумительно, но я всегда боялась этого. Натан держал меня за руку и показывал мир, о существовании которого я не знала. Мир страсти, любви и музыки. Он был счастлив, а это делало счастливой и меня.

— Позвони, если что-нибудь понадобится, Джосси, и я буду здесь, — сказал он, высадив меня. Я рассказала ему о проблемах в своей семье, а он сказал, что и у него они есть. — Так я увижу тебя в воскресенье?

— Если я не сойду с ума до тех пор, — сказала я, закатив глаза. Уже с дороги я могла слышать, как отчим кричит на кого-то из моих братьев и сестер, а затем звуки грохота.

— Просто позвони мне, если будет необходимо, — он обнял меня, я совсем не хотела выходить из машины.

Всего лишь полчаса спустя я уже поругалась с мамой и сбежала из дома. К счастью, один из моих сводных братьев получил письмо от директора школы о сокращении класса, так что я воспользовалась представившимся шансом. Мне не хотелось бы делать этого, но Натан был недалеко и мог забрать меня.

— Эй, Джосси, что случилось?

— Натан, можешь приехать? Ненавижу просить, но я больше не могу здесь оставаться.

— Конечно. Только кое о чем позабочусь и буду там, ладно?

Я вытерла глаза и взглянула на дом. Я не знаю, справлюсь ли с этим. Становилось все хуже, и я была уверена, что мама на грани еще одного развода.

— Поторопись.

— Еду, Джосси. — Он положил трубку. Это были последние слова, которые он мне сказал.

* * *

 

Я встала через четыре часа и включила музыку, но мне пришлось её выключить, потому что казалось, что каждая песня пыталась напоминает или о Дасти, или о Натане. Поэтому я выключила музыку и решила посмотреть фильм. Что-то с кучей взрывов и дрянных диалогов, которые не заставят меня плакать или делать что-то наподобие. Но даже смотря фильм со смешными моментами, я обнаружила, что плачу из-за глупого робота.

— Тук-тук.

— Открыто, — сказала я, вытирая глаза и выключая компьютер. Никому не позволю узнать, что я плакала, когда смотрела фильм про роботов из космоса.

Тейлор просунула голову с неуверенной улыбкой на лице.

— Я подумала, что ты захочешь что-нибудь съесть. Или попить. Или посидеть в компании. — Мне не хотелось ничего из этого, но это был очень милый с её стороны поступок, так что я села и похлопала по своей кровати.

— Я была там же, Джос, где и ты сейчас. — Нет, она не была, но я держала рот на замке. Причина, по которой Тейлор испортилась была в том, что с ней что-то произошло. Что-то, что она не могла контролировать. Я была испорчена, потому что заслужила это. Я заслужила мучения, ниспосланные мне вселенной. Я заслужила того, чтобы утонуть в них.

Она говорила о приятных вещах, а я просто сидела и слушала, делая вид, что слушаю и вникаю, чтобы она не думала, что бесполезна.

— Так что ты не можешь позволить плохим вещам, случившимся с тобой, затмить все хорошее, — это было мило и правильно для неё. Я была счастлива, потому что она была счастлива и у нее была хорошая жизнь. Но у меня никогда не будет этого.

Это была самая депрессивная вечеринка из всех, когда-либо состоявшихся.

— Рене уверена, что он хотел причинить тебе боль, но она подозрительна ко всему и ко всем. Я также знаю, что если я что-то о тебе и знаю, так это то, что парень не выжил бы, если бы попытался ранить тебя. И ты бы не защитила его. Итак, я думаю, он хотел сказать тебе что-то, что ты слышать не хотела. Теплее?

Да.

— Нет.

— Ох. Вопрос только в том, что он хотел сказать тебе, и почему ты не хотела его слушать, — мне уже действительно надоело то, что люди строят теории относительно меня. Если бы я лгала более виртуозно, я бы поднялась с совершенно разумным объяснением и убедила бы всех поверить мне. Или мне следовало сделать так же, как мне удавалось и раньше, а потом сбежать, не оглядываясь назад. Но, конечно, у этого плана был один изъян: моя сестра Рене. Если бы и был кто-то, кто нашёл бы меня на краю света, а потом притащил меня оттуда, это была бы Рене.

— Я не собираюсь вытаскивать это из тебя клещами. Это случится, когда ты будешь готова. Черт, я годами также свирепо хранила свой секрет, как и ты. Я понимаю. — Она поднялась и похлопала меня по плечу. — Мы получаем опыт благодаря разным вещам, несмотря на то, прилагаем ли усилия, — с этими словами она тихо закрыла дверь и оставила меня в одиночестве.