Джо Рамирес. ставшись без Honda и не сумев заполучить Renault, Рон Деннис был вынужден заключить контракт с единственно возможным для топ-команды вариантом поставщика

О

 

ставшись без Honda и не сумев заполучить Renault, Рон Деннис был вынужден заключить контракт с единственно возможным для топ-команды вариантом поставщика двигателей – Ford. Hадежды на получение свежих версий мотора от Ford подкреплялись и контрактом с американцем Майклом Андретти, который стал чемпионом американской серии Индикар. Рон Деннис, видя, как быстро надвигается весна, и имея одно незаполненное место, в итоге перекупил у Лотуса молодого финского пилота Мику Хаккинена, ставшего открытием прошлого года. Hо всё же патрон McLaren главные свои надежды возлагал на Сенну и до самого последнего момента тянул с подачей официальной заявки о составе команды, неустанно обхаживая бразильца. Ближе к началу нового сезона Сенна сказал, что McLaren предлагал ему подписать контракт на весь сезон, но дать окончательный ответ он не готов. Необходимо было испытать новый McLaren с двигателем Ford НВ V8 и только после этого можно было о чём-то говорить. Судный день состоялся в конце февраля, за неделю до начала чемпионата, на трассе Сильверстоун. Впервые усевшись в кокпит новенького MP 4/8, Айртон очень быстро показал на круге время, абсолютно лучшее для зимних тестов. Лучшее, чем даже у FW15, принадлежавшее Дэймону Хиллу. Показанный результат настолько удивил Алена П роста, что он не смог сдержать своего восхищения: “Он совершил настоящее чудо”. Гораздо больше сказал сам бразилец: “Свидетелем моей тренировки в Сильверстоуне был Ален. Мы сумели перекинуться лишь парой слов, но этого для меня было достаточно, чтобы понять: до тех пор, пока он здесь, я из Формулы-1 никуда не уйду!” Показанный результат действительно был поразительным, ведь мотор Ford проигрывал своему французскому визави приличные 80 л. с. (Мощность Renault составляла 780 л. с.) Вероятнее всего, отыграться удалось за счёт электроники. Обладая полным электронным пакетом всех возможных новинок последнего года эры компьютерного управления ф1, машина оказалась на редкость хорошо сбалансированной и легкой в управлении. Плюс к тому McLaren сумел даже вырваться в технологические лидеры, раньше остальных начав работу над электронным акселератором.

После того удачного круга в Сильверстоуне Айртон выразил желание провести все шестнадцать гонок в составе McLaren, но контракт подписали лишь на проведение первой гонки в ЮАР.

Итак, 14 марта. Трасса Кьялами. Гран-При ЮАР. Какое счастье было видеть, как Прост и Сенна стояли рядом на первой линии стартового поля! Накануне после отчаянного “обмена ударами” француз буквально отвоевал поул-позишн с преимуществом всего в 0,088! Оба знали: это было красиво. Поэтому, столкнувшись в дверях пресс-центра во время традиционной пресс-конференции с победителями квалификации, два гонщика обменялись крепким рукопожатием: Ален первым протянул руку, и Айртон её принял. В гонке же, несмотря на хорошо взятый старт, последствии бразилец не смог сдержать порыв атак Алена Проста, а затем последовало столкновение Сенны с Михаэлем Шумахером в борьбе за второе место. Было видно, что Айртон отчаянно борется не столько с соперниками, сколько со своим болидом. “Сначала машина вела себя хорошо, – говорит Сенна, – но потом в одном из поворотов ею стало труднее управлять. Сперва я подумал, что получил прокол, но затем понял: это какая-то неполадка в электрооборудовании. Прост и Шумахер мгновенно надвинулись на меня. Я связался с командой по радио, запрашивая подготовить шины с другим давлением, для того, чтобы хоть чуть-чуть облегчить себе жизнь. Но, к сожалению, машина оказалась слишком плоха”. Несмотря на это, борьба между Простом и Сенной не закончилась. Свои коррективы в гонку внёс дождь, который не щадя своих запасов воды, обильно поливал асфальт африканской трассы. В итоге Сенна и Прост финишировали с разрывом всего в 1,2 секунды, и, когда они после долгого перерыва встретились на подиуме, то на глазах у всего мира снова протянули друг другу руки. Вот, как отреагировал на это Марк Бланделл, пришедший третьим: “Было огромной радостью стоять на подиуме вместе с двумя величайшими гонщиками десятилетия. Айртон радовался, что теперь я поднялся на подиум вместе с ним. Он обнял меня и сказал: “Хорошо сработано”. Это прозвучало, как благодарность за мою работу (в 1992 году он тестировал MP 4/8)”. После гонки Ален П рост признался: ”У Айртона были проблемы с управлением. Именно поэтому разрыв между нами на финише не отражает истинного положения вещей. Я был бы счастлив, если бы судьба этого чемпионата решалась между нами”.

Бразилия! Каждый год здесь ждут победы национального героя. Что будет на этот раз… Уже ушли со сцены Пике и Мэнселл, а Патрезе и Бергер не могли сражаться на равных из-за несовершенства своих болидов. Остались только двое: Ален Прост и Айртон Сенна. Они должны были разыграть этот Гран-При. Однако, как это всегда складывалось на домашней трассе Айртона Сенны, события стали развиваться по непредвиденному сценарию. Роль лидера в гонке играли не Сенна и не Прост, а Дэймон Хилл. Проиграв старт Сенне, англичанин, красивым обгоном вернул себе второе место, пройдя хозяина трассы на глазах у тысяч поклонников бразильского Волшебника. “Фантастика! – скажет англичанин после гонки. – Мне это очень понравилось!” Между тем, для главных претендентов на победу всё обстояло не так гладко. Сенну бразильцы наказали десятисекундным штрафом Stop-and-Go, а Ален Прост стал жертвой собственной ошибки. Причиной тому послужил усилившийся дождь. Просту дали команду на смену резины, но... француз неверно понял сообщение по радиосвязи: он подумал, что боксы ещё не готовы принять его. И когда он подъезжал к месту, где нужно сворачивать на пит-лейн, он спокойно пошёл на очередной круг. К тому моменту он шёл на первом месте. Всё разом переменилось именно на том самом лишнем круге. Объезжая обломки разбитого болида Кристиана Фиттипальди, Прост не смог удержать свой Williams и его вынесло в гравий. Гонка для него была закончена. Но этот инцидент заставил судей гонки задуматься о безопасности пилотов, и совсем скоро на трассу выехал автомобиль безопасности. Таким образом, отрыв Сенны от Хилла мгновенно сократился до минимума. За то время, пока машина вела за собой пелетон, дождь прекратился. На тридцать восьмом круге автомобиль безопасности свернул в боксы. Несмотря техническое превосходство Williams, Айртон Сенна не отпускал Хилла, но и моментов для атаки тоже не было. Но стоило ли было рисковать вообще? Понимая, что трасса подсыхает, Сенна увидел возможность поменять резину, и затем уже на сликах ему будет гораздо легче, чем на дождевой резине. Пит-стоп длился 7,21 секунды. Далее свершилось нечто невероятное. Когда на следующем круге Хилл заехал в боксы, зрители подняли невообразимый шум. Все ждали, кто первым войдёт в поворот. К тому моменту, когда McLaren появился на финишной прямой, Хилл уже подъезжал к той линии, после которой можно было разгоняться. Вот Сенна проходит первый поворот нового круга, а Хилл только-только начинает разгоняться. Команда предупредила его о том, где McLaren, и он выжимал из Renault всё возможное. Наблюдая за динамикой сокращения расстояния между двумя пилотами, чувствовалось, что бразильскому гонщику всё-таки не хватает скорости. Так оно и получилось. На трассу англичанин выехал первым. Но за время одного пройденного круга Сенна имел прекрасно разогретые шины, и маневрировать на них было куда проще, чем на той свежей резине, которой располагал Дэймон Хилл. “Я только что выехал на новых шинах, – говорит он, – и немножко осторожничал. Я шёл по сухой полосе, и ему пришлось заезжать на мокрый участок. Он пошёл на риск, и не напрасно. Ему удалось совершить обгон. Если бы у меня был в запасе хотя бы один круг, чтобы разогнаться на новых шинах...” После гонки Сенна сказал: “Это была одна из моих лучших побед, хотя, может быть, всё-таки не такая, как в 1991 году. В этих условиях необходимо, чтобы всё работало на тебя, на твою победу, вся команда. Моя машина не являлась достаточно быстрой, чтобы тягаться с Williams, но прошла всю гонку без особых проблем, а посмотрите на поддержку зрителей! Это потрясающе. Это каждый может испытать только на себе”. “После гонки я не видел никого более счастливым, – говорит Джо Рамирес. – Было безумно весело. У нас была вечеринка в одном из диско-клубов, мы подбрасывали его в воздух, и Пеле был там. Всё было просто превосходно. Айртон чрезвычайно радовался этой победе”. Это было действительно знаменательное событие в жизни Айртона Сенны. Когда ещё можно было увидеть его более разговорчивым и счастливым, чем в те дни бразильского карнавала. После этого празднества в течение недели у него болело горло. Лишь антибиотики исправили положение. Таким образом, на машине, которая (теоретически) не имела никаких шансов, Сенна возглавил чемпионат мира.

11 апреля 1993 года. Гран-При Европы. Удивительно, но к моменту проведения третьего этапа положение трёхкратного чемпиона мира в команде Рона Денниса по-прежнему было под вопросом. Однако те события, которые произошли на трассе Донингтон, убедили бразильского пилота раскрыть свои карты. Накануне в субботу Сенна показал лишь четвёртый результат, разместившись рядом с дерзким Михаэлем Шумахером. Ален Прост и Дэймон Хилл, соответственно, были первым и вторым. Чудеса в той гонке стали творится буквально с первого круга. Незадолго до начала гонки пошёл дождь. В принципе именно этого ждали в боксах Рона Денниса, поскольку квалификационные настройки были рассчитаны на дождь. Во многом именно этим вызвано столь неприличное 4-е место Айртона Сенны. Теперь же, когда расчёт на плохую погоду оправдался, предстояло оценить правильность выбора такого решения. Первым, кого обошёл McLaren, был Карл Вендлингер. Молодой австриец неожиданно для себя пробился аж на третье место, обойдя Сенну на старте, тем не менее, уже в S-образном повороте Craner Curves он решительным манёвром обходит Sauber, перемещаясь на третье место. “Я видел его в зеркалах заднего вида, – рассказывал позже Вендлингер, – и мог наблюдать, как он ведёт машину. Я знал о его репутации на мокрых трассах, а также точно знал, что он собирается предпринимать, и поэтому решил просто уступить ему дорогу. Ведь мне не хотелось выбывать из гонки”. Следующим был Дэймон Хилл. “Я плохо стартовал, – оправдывался Хилл. – Фактически я надеялся, что мне удастся обойти Алена на вираже Redgate, и если бы я смог это сделать, то стремительно бросился бы вперёд, потому что на мокрой трассе позади идущий гонщик имеет ограниченную видимость, в то время, как перед лидером свободный трек; хотя он тоже подвергается своего рода риску, не зная, каково состояние трека впереди. Меня, конечно, раздражало то, что я шёл позади Алена, ведь я не мог по-настоящему рассмотреть трассу, и мне оставалось держаться за ним в надежде что мы оторвёмся от преследователей. Да, ты видишь, что за тобой

идёт машина, и даже можешь различить какая она: красная или белая – но ты не знаешь точно, что это за машина, пока она не поравняется с тобой. В повороте я мог бы вступить в борьбу, но ведь это было только начало гонки. Мне казалось непозволительно так рисковать. Когда Сенна прошёл мимо меня, я подумал: “Боже мой, Айртон!” В правом повороте Соррiсе Сенна почти догнал Проста, а при прохождении поворота Esses (левый поворот, плавно переходящий в правый) смог уже крепко насесть на его заднее антикрыло. Теперь они вместе устремились к “шпильке” Melbourne, довольно узкому подковообразному участку. Подъезжая к повороту, Сенна занял середину трассы, а Прост ехал по обычной траектории. Обе машины вошли в поворот Melbourne один за другим, но на выходе из него первым вышел именно Сенна. Это невероятно, но для того чтобы вырваться в лидеры бразильскому пилоту понадобился всего-навсего один круг. Так из трёхкратных чемпионов мира превращаются в легенды автоспорта.

Джо Рамирес, находясь в боксах, позже рассказывал: “Я никогда не забуду этот круг. Он их вывел из равновесия, всех просто деморализовал. Сенна выиграл гонку на этом первом круге. Я смотрел на него, проезжающего первым мимо нас, и думал: “Такого не может быть! Как это могло случиться? Как он смог так оторваться? Оба Williams, должно, идут на “сухой” резине. Пригляделся – нет. Они, как и мы, на “мокрой”. Конечно, мы были уверены в мастерстве Айртона. Он был просто суперменом на мокрой трассе – настолько тонко он чувствовал машину по сравнению с другими гонщиками. Да и наша машина была хорошо подготовлена для подобных условий, но всё же... Я вновь засомневался по поводу шин Williams, – продолжает Рамирес, – и на втором круге подбежал к кромке пит-лейн (видимо, чтобы посмотреть с капитанского мостика на покрышки двух Williams, когда те проезжали мимо), но нет, никакой ошибки: “мокрые”, как и у нас. И продолжал недоумевать: “Как мог этот парень получить такое невероятное преимущество?” Может быть, у Williams какие-то проблемы с переключением передач? Переход на более низкую передачу иногда вызывал блокировку задних колёс, машиной становилось трудно управлять, но даже в этом случае...”

Несомненно, всему причиной был дождь. Погода менялась каждые десять – пятнадцать минут. Уже два раза успели побывать в боксах лидеры гонки. Сначала им поставили “сухую” резину, затем “дождевую”. И вот на 33 круге, когда трасса подсохла, Прост рискнул и опять поставил на “сухую” резину. Не давая конкуренту шансов, Рон Деннис уже на следующем круге зазывает лидера гонки на пит-лейн для очередной смены резины. Следуя указаниям, Айртон Сенна спокойно подъехал к боксам McLaren. За считанные секунды механики меняют шины. Но обращает на себя внимание бригада, отвечающая за правое заднее колесо. По их отчаянным и даже несогласованным действиям видно, что с этим колесом явно что-то не так. Оказалось, что на центральной гайке сорвалась резьба. На этом Айртон Сенна потерял около двадцати секунд. Теперь уже Прост вырвался в лидеры. Но капризная английская погода вновь решила напомнить о себе. На 38-м круге Прост делает пит-стоп для смены резины. Айртон Сенна решил остаться на трассе. Трудно сказать, каково было вести аквапланирующий McLaren по “водоканалу”, в который превратилась трасса Донингтон, но у Сенны это получилось. Это был важный момент во всей гонке, потому что скоро трасса стала подсыхать, следовательно, некоторым пилотам предстояло вновь посетить боксы. “Айртон и команда поработали хорошо, – отметил Джо Рамирес. – Мы сделали меньше пит-стопов, чем другие, поэтому выиграли время. А когда он выиграл целый круг (у Проста), это было просто невероятно! Не-ве-ро-ят-но!” Дождь, тем временем, вновь возобновился. По радио Сенна предупредил, что на следующем круге он заедет в боксы для смены резины. Получилось не совсем так, как желал того сам пилот. Когда Айртон подъезжал к боксам McLaren, то увидел, что команда попросту не готова его принять. Дабы не терять времени, он решил не останавливаться и промчался мимо, заодно помахав рукой своим механикам – проспали! “Я передавал по радиосвязи: “Шины, шины!” – но бригада не была готова. Я увидел, как они только-только выкатывали шины из боксов, поэтому сразу же возвратился на трассу”. Интересно, что эта неслаженная работа механиков принесла Сенне быстрейший круг в гонке. Дело всё в том, что заезжая на пит-лейн, гонщики срезают дистанцию, более того, правило об ограничении скорости на пит-лейн в те годы ещё не действовало, поэтому все пилоты проносились по этой прямой на максимальной для себя скорости. Вот и получилось так, что лучшее время гонки равнялось 1:18.029. В стане Williams также не обошлось без курьёзов. Когда на трассу вновь обрушился ливень, в команде просто не нашлось новых комплектов шин, поэтому пришлось надевать ранее использованные. В конечном счёте, было использовано 13 комплектов резины! Шесть из них предназначались Дэймону Хиллу (17, 24, 34, 41, 50 и 68 круг), и семь – Алену Просту (19, 22, 33, 38,48, 53 и 69 круг). Айртону Сенне понадобилось пять комплектов резины. К концу гонки тучи, в буквальном смысле, сгущались над трассой, да так, что даже стало темнеть. Дождь уже вовсе и не был дождём. Это был настоящий потоп. Сенна решил не рисковать и сбавил темп: “Я не знаю, сколько раз мы останавливались для смены резины… (мягкая улыбка). Я думаю, это, наверное, рекорд для всех гонок. Вождение по мокрой и очень скользкой трассе требует огромных усилий, потому что ты с трудом чувствуешь машину, а тебе нужно вписаться во все повороты, и всегда есть опасность вылететь с трассы. Подобные обстоятельства создают условия для риска. В данном случае мы рисковали умело, и он окупился сполна. После всего происшедшего я чувствую большое облегчение. Мне хотелось бы съездить домой и провести ещё одну такую же вечеринку, как после гонки в Бразилии. Потом я, конечно, проведу ещё одну неделю с больным горлом и буду принимать антибиотики, но мне всё равно хотелось бы пройти через всё это снова”. Рон Деннис: “Донингтон – одна из наиболее удачно построенных, в стратегическом плане, гонок, где мы работали в полном взаимопонимании… Сенна хорошо знал возможности своей машины, но вёл гонку очень агрессивно”. “После этой гонки, – говорит Джо Рамирес, – Айртон чувствовал себя прекрасно. Она ему самому понравилась. Он получил от неё настоящее удовольствие. Этой гонкой он будет говорить о себе всегда”. На традиционной пресс-конференции Алена Проста попросили рассказать о тех трудностях, с которыми он столкнулся. С его слов выяснилось, что на Williams не всё в порядке обстояло со сцеплением и коробкой передач, вдобавок была неразбериха с пит-стопами. “Может, махнёмся автомобилями?” – неожиданно вставил Сенна. Даже на подиуме он не скрывал своей иронии. Несомненно, для французского пилота Гран-При Европы был полностью провален. Разочарование от той гонки было вызвано ещё и тем, что он, выступая на более мощной технике, заняв третье место, проиграл своему главному сопернику целый круг! Тогда-то, загнанный в угол едкими нападками прессы, он впервые задумался: а прав ли он, что вернулся?

 

Эта гонка многое рассказала мне. Я доказал себе то, что хотел доказать. Здесь не было места диалогу – только монолог! Мотивация “антиПрост”? Не самая положительная составляющая. Я не получаю от неё удовольствия. Я просто хочу побеждать – не имеет значения, кого – и быть при этом как можно дальше, впереди!

 

Перенесёмся немножко вперёд, в прохладный январский день 1994 года. Эшторил. “Естественным стремлением гонщика, – размышляет Сенна, – до тех пор, пока он способен работать в команде, является стремление непрерывно учиться. Опыт только дополняет его искусство вождения, при условии, что он способен поддерживать своё движение к совершенствованию на определённом уровне. Считаю, что это относится почти к каждому году моей карьеры, начиная с 1984 года. Я всегда шёл этим путём. Может быть, ко мне сказанное относится даже в несколько большей степени; но это не значит, что я шёл быстрее, скорее – более последовательно, меньше подвергаясь ошибкам, постоянно размышляя и анализируя. Такой опыт позволяет тебе быть всё время на шаг впереди и быть готовым сделать следующий ход в гонке”.

Будет ли Сенна подписывать контракт с McLaren на остаток сезона? В Донингтоне он не хотел развивать эту тему. Да и как он мог тогда думать об этом, ведь он ещё не успел отойти от предложения Фрэнка Уильямса. После гонки в Донингтоне он начал вести переговоры о сотрудничестве в 1994 году. “Я воспринял это как награду за мои подвиги здесь и в Бразилии“. Более того, чтобы отвести внимание прессы от своих личных дел, Сенна начал оказывать давление на фирму Ford, объявившей о заключении сделки на поставку своих двигателей команде Benetton: “Это какая-то нелепая ситуация, ведь Ford заключил контракт с нами. Единственный шанс у Ford выиграть Гран-При – это быть в союзе с командой McLaren. Benetton может выиграть гонку только в том случае, если вылетят Williams и McLaren. Ford уже имеет две победы в Гран-При и лидирует в чемпионате после трёх гонок – и всё это на машине, которая дорабатывается, и при двигателе, который, как выясняется, с минуты на минуту будет заменён новым, модифицированным мотором Ford”. Под натиском упрёков со стороны Рона Денниса и Айртона Сенны McLaren, Ford и Benetton сели за стол переговоров, однако у последних не было никакого желания помогать своим соперникам по чемпионату, и, в результате, дело застопорилось. Тогда в Имоле Сенна выступил с открытыми обвинениями в адрес Benetton. Он утверждал, что сначала представители этой команды выдвинули предложения, которые были удовлетворены, а затем изменили свои условия. В конечном счёте, к Гран-При Великобритании все разногласия между McLaren и Ford были устранены, и недостатка в моторах команда Рона Денниса уже не испытывала.

В предыдущие годы выступлений Проста и Сенны никто не мог создать им конкуренции на трассе в Монако. Именно поэтому довольно неожиданно было видеть на первой линии стартового поля Benetton Михаэля Шумахера. От года к году этот будущий семикратный чемпион мира показывал всё более высокие результаты. Его второе место в Монако как бы венчало тот прогресс, которого он достиг за два сезона. Чего стоит хотя бы то, что Алену Просту пришлось изрядно потрудиться, чтобы отобрать поул-позишн у этого дерзкого гонщика. А где же Сенна? Он расположился на третьем месте – непосредственно позади Проста. Во время старта Прост отреагировал на сигналы светофора чуть лучше, как могло показаться на первый взгляд. Совсем скоро француза оштрафовали десятисекундной остановкой – не надо стартовать раньше появления зелёного света! “Прост взял преждевременный старт, возможно, охваченный отчаянным стремлением захватить лидерство в первом повороте”. Штраф, наложенный на Проста, плюс двукратное глушение двигателя при попытке тронуться с места, отодвинули его на двадцать второе место. Шумахер уверенно лидировал, но на тридцать третьем круге отказала гидравлика. Сенна не сделал никаких ошибок в оставшейся части гонки и добился шестой победы на гонках в Монако. Таким образом, он побил рекорд из пяти побед, поставленный Грэмом Хиллом с 1964 по 1968 годы. Прост проиграл Сенне круг, финишировав четвёртым. Учитывая масштаб личности Айртона Сенны, лидерство с 42 очками – вполне закономерный результат. Однако, если сравнивать технический уровень McLaren и Williams, то достижения бразильца просто невероятны и достойны только восхищения и уважения перед этим отважным человеком. Тем не менее, хоть бразилец и выиграл четыре гонки из шести, отрыв от его вечного преследователя вовсе не был подавляющим: всего 5 очков. Но что больше приковывает внимание, так это давление, которое оказывало новое поколение гонщиков. На отдельных этапах Хилл и Шумахер показывали очень хорошие результаты. Настолько хорошие, что по признанию старой гвардии в лице Сенны и Проста финиш впереди этих гонщиков был наилучшим исходом. Например, в Испании Сенна сказал следующее: “У меня было несколько серьёзных моментов во время гонки. Двигатели взрывались передо мной два или три раза, и в последний раз мне всю маску залепило маслом. До конца оставалось ещё пять-шесть кругов. У меня возникла проблема: как наблюдать за трассой. Я попытался очистить маску, но не смог добиться лучшей видимости. Шумахер усердно наседал, так что я просто старался удержаться перед ним”. Да, годы дают о себе знать. А ведь когда-то и Ален Прост, и Айртон Сенна были такими же лихими и наглыми, как эти новые молодые пилоты. И побить Лауду, Уотсона или Росберга было для нынешних ветеранов таким же счастьем, как для Шумахера и Хилла “раскрыть фокус” бразильского Волшебника или “помочь решить задачку” французскому Профессору. Если называть вещи своими именами, то 1993 год был закатом карьеры двух великих чемпионов. Несомненно, они были основными претендентами на титул, но чувствовалось дыхание в спину со стороны новых игроков.

В начале июля, примерно за неделю до старта Гран-При Великобритании, в ранге действующего чемпиона мира и победителя гонки в Сильверстоуне Англию посетил Найджел Мэнселл. Все были в ожидании его оценки событий текущего сезона. Потенциально это могло вызвать конфликт между ним и Аленом Простом. Все ещё помнили их колкие высказывания в адрес друг друга. Было это в 1990 году, когда вместе они провели один сезон, выступая за Ferrari. Французский пилот очень быстро адаптировался в команде, чем вызвал опасения у своего напарника: а не потеряет ли тот статуса первого пилота. Ещё в 1989 году, когда внутри команды пошли слухи о подписании контракта с Простом, Мэнселл стуча кулаком по столу требовал, чтобы первым номером был именно он, а не Прост. И вот в 1990 году первую скрипку в команде стал играть Прост, а не Мэнселл. Данный расклад его, конечно же, не мог устраивать, но не это стало причиной последовавшей ссоры. “Правда в том, – говорит Прост, – что Мэнселл не прилагал никаких усилий к тому, чтобы совершенствоваться как гонщик. Я вкалывал на тестах, совершенствуя машину и мотор, а он, всласть наигравшись в гольф, приезжает на гонку свеженький и говорит: а ну-ка, старик, рассказывай, что ты тут наработал! И при этом у него хватало наглости требовать, чтобы ему предоставляли технику, не уступающую моей!” После этого и началась их словесная перепалка через прессу.

Видимо, нечто подобное готовилось произойти и на этот раз. Так оно и получилось. Мэнселл намекал на то, что в прошлом (1992) году он справился с Сенной куда быстрее и легче, нежели Прост. В данной ситуации Ален повёл себя как истинный чемпион и не стал ввязываться в бессмысленные разговоры с «пенсионером Формулы-1». Удивительно было другое. На защиту своего давнего соперника неожиданно встал Айртон Сенна: "Год назад на полумёртвом McLaren я трижды побеждал Мэнселла. Будь в том чемпионате ещё и Прост, всё равно, на каком автомобиле, хоть и на Ligier, это происходило бы минимум в два раза чаще. И потом, кто здесь, а кто за океаном? На медведя безопаснее всего лаять издали". Этот пример ещё раз подчёркивает необычный характер взаимоотношений между Айртоном Сенной и Аленом Простом. “Дaже в самые тяжёлые времена они не утрачивали огромного уважения друг к другу, – напоминает Джо Рамирес. – Они никогда не переживали по поводу Пике или, скажем, Мэнселла. Только по поводу друг друга. Они выступали в особом классе, и оба прекрасно это понимали. Я хорошо помню, как в 1992 году, когда Прост не участвовал в гонках, Айртон не уставал напоминать команде: “Нам просто повезло, что Ален не гоняется, иначе нам было бы не выиграть гонки”. Поступок бразильского пилота вряд ли был похож на простое выражение несогласия. Здесь есть что-то личное, далёкое от работы, откровенное. Прост: "Мы вообще-то довольно непохожи. И между нами свои проблемы. Но сейчас, когда напряжение ушло, и мы в состоянии нормально общаться, соперничество, которое всегда было необходимо нам обоим, доставляет истинное наслаждение!" Действительно, линия противостояния, разделявшая их долгие годы, стиралась на глазах. Было видно, что это закалённые в боях мастера с большой буквы. Они не могут себе позволить ради победы изменить предстартовую договорённость и войти в первый поворот впереди напарника или же выбить соперника с трассы и, таким образом, добиться чемпионского титула. Нет, но это старое стремление “поиграть мышцами” – тот элемент, за который и любят эту пару, – в них сохранилось. 11 июля на Гран-При Великобритании состоялась очередная жесточайшая дуэль Айртона Сенны и Алена Проста, позволившая позже окрестить гонку в Сильверстоуне лучшей в 1993 году. Схватка длилась 15 кругов. Атакующие и защитные действия двух гонщиков временами становились критически опасными. Машины делали резкие выпады навстречу друг другу. Казалось: всё, сейчас полетят осколки углепластика, – но ничего не происходило. Раз или два Просту приходилось резко ударять по тормозам, чтобы избежать столкновения. "И всё на какой скорости! На какой скорости! О, Боже!", – вот так реагировал на эти атаки Найджел Роубек из английского журнала Autosport. Ну с кем ещё они могли себе такое позволить?! В этой схватке победителем вышел всё-таки Сенна. Прост решил не идти на риск: "Это было очень трудно и очень опасно. Я боялся за себя и за него. Больше ничего говорить не хочу. Зачем?" Победа тоже по праву должна была принадлежать бразильскому пилоту, но за круг до финиша в его баках иссякло топливо. Так Ален Прост добыл свою юбилейную пятидесятую победу. На пресс-конференции битком набитому журналистами залу он сказал: "Извините за победу, господа." Каждый волен давать собственную оценку такого рода победам, но что точно нельзя делать, так это упрекать французского гонщика. Здесь нужно учитывать, что он всегда очень мудро вёл гонки. Не случайно его прозвали Профессор. Как говорится, победителей не судят.

Перед Гран-При Франции Сенна, наконец, подписал контракт с командой McLaren на оставшуюся часть сезона, но, как раз начиная с этой гонки, лидерство в чемпионате мира стало постепенно от него уходить. Несмотря на это, у бразильца всё же был повод для радости. 17 июля он, наконец-то, подписал с командой Williams контракт на два года. После этого последовало резкое высказывание Фрэнка Уильямса: “Мы должны смириться с риском потерять Проста. Он должен либо согласиться гоняться с Сенной в одной команде, либо уйти”. Этот выпад в сторону близкого товарища вызвало довольно резкую реакцию Айртона С енны: “Ален никогда не склонится перед чужой волей. И не унизится до того, чтобы последовать чужому совету”.

Сезон 1993 года подошёл к экватору. В это время пилоты вместе со своими командами подводят итоги своим выступлениям на прошедших гонках. На эту тему и состоялся разговор у журналиста Спорт-экспресс с Айртоном Сенной.