И потому, быть может, лишь теперь
Окно открылось малое в потемках Исканий-бегств от Никого, негромко Шептавшего: "Ты верь, Верь, что Никто я только для Земли, Хоть пестрыми словами славословим, Хоть пир мой столь известен, сколь бескровен, Как палевость зари. Пусть я – Никто, Ничем меня зовут, Сравняв с землей обманом величают, Пусть духа моего не понимают, Лишь гвозди все куют, Пусть кровь еще так многим столь нужна, Что не смеются, нею не умывшись, А ты смотри, с насильем распростившись, Из Моего окна. Смотри на то, что есть для всех Ничем, Чего не ценит взгляд, не замечает, Чего душа столь редкая желает В оковах из проблем. Пришел тот срок, в котором суждено, Моею кровью отменяя раны, Увидеть Гвозди, Крест и Тело, странно Открыв в себя окно. Смотри теперь, иди теперь, служи, Неся в себе облегченное былью, Не смешивая Жизнь с дорожной пылью И Даром дорожи."; И я беру, смотрю и нахожу В твоих гвоздях, перевязях багряных Твои блаженства, как твои же раны, И к ним же восхожу. У зеркала
Покручусь-поверчусь у зеркала, За окно его посмотрю, "Жизнь мне зеркало исковеркало"– Отражению говорю. И кивает мне отражение, И грустит, и следит за мной, Словно в те входя положения, Что сейчас овладели мной. Но движения его ложные – Отражение вечно врет: Ведь они противоположные,
|
