МИРАБО ОНОРЕ ГАБРИЭЛЬ РИКЕТИ

 

 

(род. в 1749 г. – ум. в 1791 г.)

 

 

Оноре Габриэль Рикети, граф Мирабо, родился в замке Ле Биньон, который принадлежал семье Мирабо с XVI века, на юге Франции, в семье маркиза Мирабо, у которого уже было 11 детей. Отец семейства был приверженцем идей Просвещения, одним из основоположников физиократического учения политэкономии. «Трудные роды едва не стоили матери жизни. У новорожденного была искривленная ножка и непомерно большая голова. В раннем детстве мальчик часто болел; когда ему было три года, он заболел оспой, оставившей следы на его лице», – пишет А. Манфред. Известно, что свою жену, мать Оноре, урожденную баронессу де Васан, маркиз Мирабо ненавидел, а сына – презирал.

Оноре Мирабо с детства отличался буйным, неукротимым нравом, необузданностью, истерическим характером, непомерной гордыней, вечно конфликтовал с родителями. Несмотря на то что молодой человек был очень некрасив, лицо его было изъедено оспой, он с юности пользовался успехом у женщин. С 14 лет его манят любовные приключения, он ворует родительские деньги, делает огромные долги. Оноре надеялся на карьеру военного и умолял отца купить офицерский патент. Но тот отказал ему в помощи и заявил, что не станет оплачивать бесконечные долги сына.

Неуемный и дерзкий, восемнадцатилетний Оноре по требованию отца был заключен в крепость на острове Ре. Оттуда он вышел, лишь когда высказал готовность отправиться добровольцем в военную экспедицию на Корсику. В 1770 году отец неожиданно приблизил сына к себе. Это объяснялось стремлением старого маркиза получить большое наследство, оставшееся после умершей тещи. Оноре был отправлен к матери с требованием разделить наследство между нею и ее мужем. Но мать вместо ответа выстрелила в родного сына, едва не лишив его жизни.

Женитьба в 1772 году на богатой наследнице Эмили де Мариньян не успокоила молодого повесу. Приданое жены и средства, выделенные отцом, быстро растаяли, а Оноре был сослан сначала в альпийский городок Маноск, затем на остров Иф и наконец в форт Жю. Из заключения Мирабо вместе со своей любовницей бежал в Дижон, но был арестован и снова брошен в крепость. Одно из его похождений шокировало всю Францию – он совратил и похитил супругу главы безансонского магистрата Софи де Монье. Литературный опус Мирабо «Письма к Софи» обессмертил его имя как тонкого лирика.

В 1777 году он бежит в свободную Голландию. Отец и жена Оноре обращаются в суд, по решению которого Мирабо приговорен к отсечению головы. Но когда Оноре поймали и вернули во Францию, его пощадили и заточили в Венсенский замок. В 1783 году, по собственной инициативе, Оноре подал апелляцию и добился оправдательного приговора. Выступая на судебных процессах, Мирабо совершенствовал свой незаурядный ораторский талант, добиваясь максимального эмоционального воздействия на публику. Свои личностные проблемы он умело относил на счет пороков монархического строя.

Выйдя на свободу ив 1785 году поселившись в Париже, Мирабо стал зарабатывать на жизнь литературой – писал стихи, книги, памфлеты и трактаты, в которых обличал абсолютистский режим: «Опыт о деспотизме» (о тайных королевских предписаниях, о тюрьмах), «О прусской монархии», «Секретная история Берлинского двора». Благодаря своему острому перу он оказался в центре политической борьбы. Мирабо критиковал министров, банкиров, фаворитов, всю прогнившую систему феодализма… В то же время он был принят при королевском дворе ив 1786 году послан с дипломатической миссией в Прусское королевство.

С 1787 года Мирабо стал собирать в своем парижском особняке революционную молодежь (рядом с ним появился блестящий журналист Бриссо – будущий лидер жирондистов). «Ателье Мирабо» – как называлась эта фрондирующая «группа» – стала притягательным культурно-политическим центром французской столицы. Опасаясь новых, уже политических преследований, Мирабо уехал из Франции, но в разгар выборов в Генеральные штаты, в 1788 году, вернулся на родину. Вскоре Мирабо выдвинул свою кандидатуру в депутаты Генеральных штатов от третьего сословия Прованса. Ораторский талант, громкие процессы, заключение в крепость и изгнание принесли Мирабо славу невинного мученика и борца против системы, сделали его имя популярным среди обывателей. Он пытался стать лидером и рупором третьего сословия, которое видело в нем и смутьяна-бунтаря, и повесу-оригинала. Ораторский и актерский дар помогали Мирабо обличать произвол и деспотизм в стране.

Уродливый большеголовый толстяк завораживал слушателей своей внешностью и громовым голосом. Парижская толпа носила его на руках и называла… «маман» Мирабо. Он одним из первых во Франции объявил с трибуны о необходимости свободы, национального единства, установления парламентской монархии.

Когда Мирабо уже был депутатом Генеральных штатов, на заседании 23 июня 1789 года он крикнул церемониймейстеру королевского двора, который объявил указ короля о роспуске Генеральных штатов: «Идите, скажите вашему господину, что мы здесь собрались по воле народа и нас нельзя удалить отсюда иначе, как силою штыков!» После этих задиристых слов (а подобной дерзости по отношению к королю еще никто себе не позволял) Мирабо стал вождем и кумиром революционных масс и одним из лидеров Генеральных штатов. В Генеральных штатах Мирабо возглавлял группу депутатов, которые выступали за конституционную монархию и свободу вероисповедания.

На первом этапе Французской революции, когда Робеспьер, Дантон и Марат еще находились в тени, Мирабо был самой популярной фигурой. По его предложению был принят закон о депутатской неприкосновенности, приступили к формированию Национальной гвардии, начался процесс законодательной отмены феодальных прав, конфисковали часть церковного имущества.

Став лидером новой революционной элиты, Мирабо был в числе основателей знаменитого Якобинского клуба и Общества 1789 года. Вместе с тем он чувствовал опасность поспешных реформ, народной анархии и уже осенью 1789 года выступил за сворачивание революции. Дело в том, что Французская революция развивалась не так, как предполагали ее организаторы, поскольку первоначальной целью революции была конституционная монархия и политические свободы.

Мирабо пытался связаться с королем, который, как считал граф-революционер, необходим, чтобы поддержать политическое равновесие и порядок в стране. Мирабо также был уверен, что монархию во Франции необходимо реформировать и демократизировать, а не уничтожить. В октябре 1789-го он передал Людовику XVI записку, в которой предлагал признать основы нового порядка, объявить о единомыслии с народом, признать права нации, сформировать министерства, ответственные перед Конвентом. Вместе с тем для спасения монархии Мирабо советовал королю перебраться в провинциальный замок и на время отойти от государственных дел. Но эти спасительные для существования монархии предложения возмутили короля, который даже в страшном сне не мог представить, что дело закончится гильотиной.

Мирабо претендовал на пост министра без портфеля в новом революционном правительстве, но в ноябре 1789-го Учредительное собрание приняло декрет, запрещавший депутатам занимать министерские посты.

В апреле 1790-го, когда положение королевского двора ухудшилось, Людовик XVI заключил с Мирабо секретный договор, по которому тот становился тайным советником королевской семьи. Людовик выдал Мирабо большие суммы денег на погашение долгов и стал выплачивать ему жалованье. При дворе Мирабо защищал завоевания революции, а в Национальном собрании – интересы короля. Робеспьер и Марат, догадавшись о предательстве Мирабо, резко выступали против него.

С начала 1791 года Мирабо страдал болезнью глаз и болями в области желудка. В апреле 1791-го, на пике политической карьеры, в возрасте 42 лет Оноре Мирабо скончался от перитонита. В течение нескольких дней, пока Мирабо умирал, под окнами его дома часами стояли толпы преданных сочувствующих парижан, а мостовая была засыпана песком, чтобы стук колес и подков не тревожил больного. Последние слова Мирабо произнес «для истории»: «Саван монархии я уношу с собой в гроб!»

Пышные похороны Мирабо превратились в грандиозную манифестацию революционеров, и впервые его останки были захоронены в соборе Св. Мадлены, что был превращен в Пантеон Великих людей. Его прах первым же и покинул Пантеон. В 1793-м была найдена и обнародована секретная переписка короля, компрометирующая революционного графа как «агента монархии». Выброшенный из Пантеона, прах Мирабо упокоился на кладбище для преступников в предместье Парижа. Российская императрица Екатерина Вторая писала, что Мирабо «…заслуживает не одной, а нескольких виселиц», а вот Карл Маркс назвал его «львом революции».